(Не)желанная. Я тебя не отпущу

Глава 9

Дура!

Это слово яркой вспышкой появляется в моей голове и тут же угасает. Появляется и угасает. Каждую секунду.

Что я натворила? Что это вообще было?

Как я могла допустить такое?!

У нас. Фиктивный. Брак.

Но разве в таком браке муж касается жены в…

Даже думать об этом не хочу!

Хочешь…

Закатив глаза, я опускаю лицо на подушку и беззвучно кричу.

Ведь мне и правда было хорошо. Как же хорошо… я ничего подобного никогда не испытывала. Живот до сих пор сводит от острых ощущений. Между ног слегка саднит, я будто все еще чувствую пальцы Вадима внутри себя.

То, что мы делали — ненормально. Я не собиралась заниматься с ним чем-то подобным! Он вообще меня раздражает… наглый, самоуверенный, заносчивый!

Ну почему… почему я не оттолкнула его? И как теперь себя вести? Как смотреть в его глаза? Они же видят меня насквозь! Видят и смеются.

Ну как же так? Я мечтала о другом. Совсем не готова к такой… взрослой жизни. Для меня это в новинку. Волнует и пугает. Особенно, когда все вот так быстро и неожиданно. И не с тем человеком.

Подчиняясь воле отца, я мечтала, что когда-нибудь контракт закончится и я буду свободна. Мечтала встретить настоящую любовь. И замуж выйти по-настоящему.

А что в итоге? Едва не переспала с человеком, которого почти не знаю. Но который все же чем-то притягивает меня…

Нам не быть вместе. Это провал. Я не подхожу Вадиму, а Вадим не подходит мне. Мы абсолютно разные. И хорошо смотримся вместе лишь на фото. Возможно, у нас получится обмануть людей, которые нас не знают… но самих себя обмануть не получится точно.

У Раевского ведь есть Лола и неизвестно, кто еще. Он никогда не останется без внимания. И то, что произошло между нами для него лишь обыденность. В то время как для меня — настоящее потрясение.

Я засыпаю только под утро. И открываю глаза ближе к обеду. Смущенная и покрасневшая, с часто бьющимся сердцем. О том, что мне снилось, я никогда никому не расскажу. Раевский преследует меня даже во сне…

Поднявшись с кровати, я привожу себя в порядок и завтракаю. Чем обычно занимаются жены бизнесменов? Ходят по салонам, встречаются с подружками в ресторанах и шоппятся? Мне это ни капельки не интересно. Я неправильная жена.

Поэтому беру наушники, надеваю топ и шорты и выхожу из дома. Да, Вадим сказал мне, чтобы я одна пока что нигде не появлялась. Но я хочу побыть наедине с собой. В конце концов, что может случиться, если я просто пройдусь по улице? Это ведь элитный поселок с охраной и камерами.

— Вадим Александрович велел сопровождать вас, — сообщает мужчина в черном костюме.

Я останавливаюсь возле высоких ворот и скрещиваю руки на груди.

— Это вовсе необязательно, — объясняю ему. — Я прогуляюсь возле дома. Подышу воздухом.

— И все же… — начинает было охранник.

— Послушайте, — вздыхаю я. — Я здесь не пленница, а жена. И вполне имею право прогуляться. Я хочу побыть одна!

После этих слов ворота плавно открываются и я выхожу за пределы двора. Иногда приходится выпускать когти, куда же без этого. Пожив с отцом, я научилась проявлять характер, когда это нужно.

Воткнув белые наушники в уши, я наслаждаюсь теплыми лучами солнца. Неспешно прогуливаюсь по тротуару, выложенному плиткой, разглядываю черепичные крыши соседних домов и макушки зеленых деревьев.

Здесь красиво. Будто другая Вселенная. Вдоль домов клумбы с цветами и аккуратно подстриженные кусты. Все чисто и идеально. Ни одной соринки. Мой родной дом находится в похожем поселке, но здесь более просторно и живописно.

Разглядывая все вокруг, я не замечаю под ногами стык между плиткой и, воткнувшись в него носком кроссовка, падаю вниз. Взмахнув руками, приземляюсь на четвереньки, больно содрав кожу на обеих коленях. Перед глазами аж искры сыпятся.

— Девушка, у вас все в порядке? — раздается сверху озадаченный голос.

Не успеваю и пикнуть, как мне помогают подняться. Выпрямившись, я смотрю на высокого мужчину в белой рубашке и брюках. Он окидывает меня внимательным взглядом и цокает языком.

— У вас кровь, — сообщает он. — Что же вы так не аккуратно?

— Я споткнулась, — вытащив наушники из ушей, вздыхаю я.

Чувствую себя глупо. Растянулась на глазах незнакомца. Как была неуклюжей, так и осталась.

— У меня в машине аптечка, — говорит мужчина. — Давайте обработаем? Аж смотреть страшно.

— Спасибо, не нужно, — слабо улыбаюсь я. — Все хорошо. Я дойду до дома и сама обработаю.

— Что вы, мне не сложно, — заявляет он и мягко подталкивает меня к машине с открытой дверью. — Давайте-давайте. Я не кусаюсь.

Честно говоря, все происходит так быстро, что я не успеваю и глазом моргнуть, как оказываюсь на пассажирском сидении машины. Мужчина достает аптечку и шагает ко мне.

— Меня, кстати, Константин зовут, — представляется он. — Но можно просто Костя.

— Ника, — отзываюсь я, напряженно наблюдая, как он достает из аптечки вату и перекись.

Я почему-то чувствую себя виноватой. Будто сейчас делаю что-то не так. Но по сути я просто принимаю помощь неравнодушного человека.

— Очень приятно, — улыбается он. И, присаживаясь на корточки, смачивает вату перекисью. — Вы недавно сюда переехали? Раньше вас не видел.

В этот момент раздается шорох колес и визг шин. Мы с Костей синхронно оборачиваемся на черный Мерседес, из которого выходит Раевский собственной персоной. Движения резкие, губы поджаты, а взгляд… пронзает насквозь. В темных, сощуренных глазах горит настоящий огонь. Нехороший, настораживающий.

— Добрый день, — смотрит на Константина, как на жалкую мошку и переводит взгляд на меня. И мне кажется, что весь воздух из моих легких в этот момент исчезает. — Домой.

Я сижу на месте, хлопая ресницами. Не понимаю, что происходит.

— У тебя проблемы со слухом, женушка? — ласково интересуется Раевский. И даже улыбается, испепеляя меня взглядом.

— Но…

— Это ваш муж? — интересуется Костя.

— Да, — вместо меня отвечает Вадим и, резво шагнув ко мне, с легкостью достает меня из машины.

— Да что ты делаешь?! — возмущаюсь я, упираясь ладонями в его плечи. — Ай! У меня колени!

— К твоему сведению, они есть у всех людей, — недовольно сообщает мне Раевский.

— Да я содрала колени! — сообщаю я. — Я испачкаю твои брюки и… мне больно!

Вадим на секунду останавливается, подхватывая меня обеими руками чуть выше талии и под согнутыми ногами.

— Как ты умудрилась? — вздыхает он, кинув взгляд на мои колени.

— Вот так, — бурчу я, удерживая его за шею. — Упала.

— Да уж, грации тебе не занимать, — хмыкает Раевский.

Я поджимаю губы и отворачиваюсь. Хоть бы раз что-нибудь хорошее сказал! Циничный, самодовольный индюк!

— Приятно было познакомиться, Ника! — доносится сзади голос Константина.

— Уверяю, она тоже вне себя от счастья, — обернувшись, фальшиво-доброжелательно сообщает ему Вадим.

Ругнувшись себе под нос, он сажает меня в прохладный салон машины, плавно захлопывает дверь и несколько секунд спустя садится рядом. Между нами повисает молчание. Напряженное, долгое. Раевский поджимает губы, пристально глядя на дорогу.

И когда мы подъезжаем к дому, молча выходит и открывает мне дверь. Я осторожно выхожу из машины, досадливо блуждая взглядом по лицу Вадима. Вроде, он выглядит так же, как и всегда, но я кожей чувствую, что он сердится.

— В чем дело? — решаюсь спросить, заглядывая в его глаза.

— Не здесь, — мрачно отвечает Раевский. — Иди домой.

— Я не хочу, — отвечаю я.

— Что? — хмурится он. — В смысле, не хочешь?

— Я не знаю, чего от тебя ожидать в стенах дома, — сглотнув ком в горле, говорю я.

Вадим ухмыляется крем губ и качает головой, подняв взгляд к небу.

— Как опасно. Я, оказывается, не муж, а кровожадный маньяк.

— Но ты поступил грубо, — отмечаю я, нервно перебирая пряди волос пальцами.

— А ты поступила глупо, — темные глаза гневно сверкают, пронзая меня взглядом. — Какого черта, Вероника?

— Ника, — поправляю я.

Вадим тяжело вздыхает, смотрит в сторону и, натянуто улыбнувшись, кивает.

— О’кей, Ника, — снова устремив взгляд на меня, деланно-мягко говорит он. — Я спрашиваю еще раз: какого черта? Почему твоя распрекрасная задница оказалась в машине того мужика?

— А что такого? — недоумеваю я. — Он просто хотел мне помочь.

— Он сидел напротив тебя и пялился на твои ноги, — раздраженно заявляет Раевский.

Он… меня ревнует? Или…

— И что? — спрашиваю я.

— А то, — рычит Вадим, впиваясь пальцами в мой подбородок, — что даже в этом поселке есть уши и глаза. Я же объяснял. Ты ведь не глупая девочка и должна все понимать. Моя репутация дорого стоит. И быть рогоносцем не входило в мои планы. Понятно?

Ближе к концу этой гневной тирады он повышает голос и я вздрагиваю. Так вот, в чем дело. Ему, как и раньше, плевать на меня. А я-то уже себе напридумывала…

— Но рядом никого не было, — лепечу я. — Костя просто хотел помочь…

— Оттрахать он тебя хотел, — рычит Вадим.

Густо покраснев, я приоткрываю рот и прохожу мимо. Но не успеваю сделать и пары шагов, как Раевский касается моего предплечья и возвращает меня к себе.

— Я не закончил, — он снова заглядывает мне в глаза. Смотрит тяжело, пронзительно. Так, что у меня ноги подкашиваются. — Я не люблю, когда мои слова ни во что не ставят. Ты не должна была выходить из дома одна, это последнее предупреждение.

Не выдержав, я всхлипываю. Освободив свою руку из хватки Раевского, быстро шагаю к дому. Колени саднят. И глубоко внутри… тоже саднит. Давит и сжимает. Потому что вся моя жизнь — сплошной запрет. Я как птичка в клетке. Что в родном доме, что в доме фиктивного мужа. И никак от этого не избавиться.