(Не)желанная. Я тебя не отпущу

Глава 37

Ника

За дни, проведенные в больнице, мне стало намного лучше. И в моральном плане и в плане здоровья. Конечно, я все ещё вспоминаю Вадима. По ночам мне снятся сны, где мы вместе, где у нас все ещё совсем по-другому. И после таких снов я не хочу просыпаться.

Но возвращение в реальность неизбежно. Хорошо, что сейчас мне не приходится быть одной — за эти дни я здорово сдружились с Дианой. Как я и думала, она оказалась приятной девушкой. Срок беременности у нее побольше на несколько месяцев — я не сразу заметила ее округлившийся животик.

— Мы планировали ребенка после того, как я закончу универ, — сообщает мне соседка по палате, разливая из термоса ароматный чай по чашкам. — Но что-то пошло не так. — Диана протягивает мне одну из чашек и улыбается. — Угощайся, это мой любимый.

Я делаю глоток чая и улыбаюсь в ответ.

— Вкусно. Это малина?

— Малина и мята, — кивает Диана. И, сев на свою кровать, поднимает брови: — ну, а ты поступать собираешься?

— Да, — отвечаю я. И почти сразу добавляю: — вернее, нет. Уже нет.

— Жаль, — вздыхает соседка. — Может, так лучше? Учиться беременной порой тяжело. Мне приходилось сбегать с пар, когда начинало тошнить. Хорошо, что сейчас уже полегче стало.

— Да, может быть так лучше, — пожимаю плечами я.

— Кстати, ты так и не сказала, — сделав глоток из чашки с изображением конфет, продолжает Диана, — давно ты здесь?

— Нет, не очень давно, — отвечаю я, покрываясь противными мурашками от воспоминаний того дня, когда сбегала из дома Вадима, — я не ожидала сюда попасть. Здесь и узнала о беременности.

— Ого! Неожиданно, наверное, — поднимает брови моя новая знакомая.

Она похожа на хрупкую, милую куклу с голубыми глазами.

— Очень неожиданно, — подтверждаю я.

«И страшно.» — но вслух этого не говорю.

— А я узнала стандартно, — признается Диана, — из-за задержки. Теперь мой муж постоянно пытается запихать меня в больницу, из-за каждого чиха, — закатывает глаза она, — стоило только пожаловаться, что у меня чуть-чуть тянет живот, так он сразу привез меня сюда.

Услышав это, я улыбаюсь. Так натянуто, что начинают болеть губы. А потом не выдерживаю и всхлипываю. Накатывает такая обида и жалость к самой себе, что я не могу сдержать дурацких слез. Обо мне так… уже никто не позаботится. У меня больше нет мужа. Ничего больше нет.

Диана меняется в лице. Несколько секунд изучает меня своими изумленными глазами, затем ставит чашку с чаем на тумбочку и садится рядом со мной.

— Ты чего? Я ляпнула что-то не то? — коснувшись моего плеча, обеспокоено спрашивает она.

Не в силах сказать ни слова, я отрицательно качаю головой. Вытираю слезы, но они снова и снова катятся по щекам.

— Тише, тише, — гладит меня по плечу Диана. — Нельзя нервничать. Слышишь? Постарайся успокоиться.

Я пытаюсь. Делаю глубокие вздохи, смотрю в потолок, хлопая мокрыми ресницами и стараюсь больше не вспоминать ни о чем.

— У тебя… никого нет, да? — сочувственно спрашивает Диана. И торопливо говорит: — Извини! Извини меня. Я зря спросила.

— Все слишком… сложно, — судорожно вздыхаю я.

— За эти дни тебя никто не навестил, — качает головой она. — хочешь печенье? Ещё у меня есть йогурты, шоколад и…

— Спасибо, — улыбаюсь сквозь слезы, потихоньку успокаиваясь, — ты меня и так постоянно подкармливаешь.

— Я же замечала, — с участием заглядывает мне в глаза Диана, — что ты одна. Просто не спрашивала.

— Мой муж меня выгнал, — признаюсь я. Сама не знаю, как это так выходит, что слова идут первее мыслей. — А если меня найдет мой отец, то заставит избавиться от ребенка.

Глаза Дианы становятся круглыми, как две монеты. Она даже рот приоткрывает, изумлённо глядя на меня.

— Что? — спрашивает одними губами.

— Не бери в голову, — отмахиваюсь я. — Это… я это случайно. Правда, забудь.

— Ты можешь сказать, — Диана не сводит с меня озадаченного взгляда, — тебе будет легче. Честное слово, я никому не расскажу.

Я киваю. И из меня выливается все, что копилось все эти дни. Практически незнакомая девушка берет роль моего личного дневника. Слушает внимательно, не задавая вопросов. Лишь гладит по плечу и просит не плакать.

— Так это ты, — несмело улыбается она, — ты — Вероника Раевская. Жена того самого…

— Ника, — улыбаюсь я. — Просто Ника. Да, это я.

— В больнице… никто не знает твою настоящую фамилию? — уточняет Диана.

— Я сказала, что у меня нет документов, — вздыхаю я. — Надеюсь, это поможет мне остаться незамеченной. Хотя бы какое-то время.

— И что же потом? — спрашивает она.

Я вытираю мокрые щеки от слез и пожимаю плечами.

— Не знаю. Я планировала уехать, но попала сюда. Наверное, после больницы попробую снова.

— Оставайся у нас, — выпаливает, вдруг, Диана. — Сразу после того, как тебя выпишут, ты можешь пожить у нас, пока не придумаешь, как быть дальше.

Я смотрю на нее с легким удивлением и слабо улыбаюсь.

— Ты это серьезно? Предлагаешь незнакомому человеку жить с тобой под одной крышей?

— Почему же незнакомому, — усмехается она. — Очень даже знакомому. Я ведь читала о тебе, даже видела твои фотографии в социальных сетях, но не сразу узнала в жизни. Ты ведь понимаешь, что за тобой, помимо отца, будут охотиться папарацци? Стоит им увидеть тебя на улице — они не отвяжутся и твой отец сразу же узнает, где ты.

А вот об этом я совсем забыла. Если меня заметит кто-то из журналистов, будет совсем плохо. Это дополнительная нервотрепка и потеря времени. И мой отец действительно сразу все поймёт.

— Что ты задумала? — поднимаю бровь я, с любопытством глядя на Диану.

— После больницы ты поедешь к нам, придешь в себя и точно решишь, куда хочешь ехать, — невозмутимо говорит она. — И мы обязательно тебя проводим до вокзала.

— Ну… — начинаю было я.

— У нас большой дом, — тут же добавляет Диана. — Поверь, тебе найдется место. И ты никому не помешаешь!

Я расплываюсь в улыбке и подавляю очередной приступ слез.

— Спасибо, — благодарю Диану от всей души. Так искренне, как только могу. — Спасибо тебе огромное.

— Еще пока не за что, — она ободряюще улыбается в ответ. — Скоро нас выпишут и мы это отметим. Обязательно. Объедимся мороженым или тортом. Хочешь? После такой ужасной истории ты это точно заслужила.

Рассмеявшись, я киваю.

— Да, конечно. Конечно хочу.

— Если я стану жирной коровой и мой муж меня бросит, ты ведь утешишь меня? — спрашивает Диана.

— Не бросит, — уверенно говорю я. — Такого светлого человека он больше никогда не встретит.

Диана широко улыбается и, взяв чай со своей тумбочки, снова садится рядом со мной.

— Уже набросала имена для малыша? — интересуется она.

И мы, больше не возвращаясь к тяжёлым темам, обсуждаем более приятные вещи.

Вадим

Последнее, что я вижу на экране — это то, как Ника садится в машину того самого мужика, которому я мечтал разбить рожу. Игнорируя порывы ярости, я пересматриваю запись снова и снова, чтобы сосредоточиться на главном — на состоянии Ники.

На видео видно, что по дороге она бежит, будто пьяная. Едва не спотыкаясь, смотрит по сторонам и шатается. К соседу подходит не сразу, но позже все-таки садится к нему в машину. Это раздражает неимоверно. Так сильно, что хочется разбить экран монитора об стол.

Но я понимаю, что тот мужик помогал ей. И, не теряя больше ни минуты, еду к нему. Я должен узнать, где Ника. Может, она сейчас с ним?

Если это так, то это полный пиздец. Я просто… с ума сойду. Уже схожу. В голове творится такой беспорядок, что не получается адекватно соображать. Я не даю себе возможности просто взять и подумать, вместо этого продолжаю действовать, забив на важный проект, который ждёт меня в офисе.

Все, о чем я думаю — это Ника. Что-то не так. С ней что-то не так. Меня изнутри будто кто-то режет стальными ножами. Я не могу медлить, мне срочно нужно ее найти.

Притормозив возле дома соседа, я стучу по забору обеими руками. Сильно, громко. До тех пор, пока мне не открывают.

— Что происходит? — хмурится мужик.

— Ты! — подхожу к нему, взяв обеими руками за воротник рубашки. — Скажешь мне прямо сейчас. Где моя жена.

— Отпусти, — требует он, спокойно глядя в мои глаза.

— Где. Моя. Жена. — четко разделяя слова, спрашиваю я. И, встряхнув его, повышаю голос: — Говори!

— Убери руки, — повторяет мужик, имя которого я не помню. — И мы поговорим нормально. Либо не будем говорить вовсе.

Стиснув зубы, я сверлю его тяжелым взглядом. Затем нехотя разжимаю пальцы, отпуская его.

— Она уехала с тобой, — вздыхаю я. — Я видел. Куда ты ее повез? Где она?

— Не уверен, что хочу рассказывать тебе, где Ника, — скрещивает руки на груди мужик. — Это ведь от тебя она бежала в таком состоянии? Ты ненормальный, да? Довёл ее?

— Да! Я довёл! — снова ору, вдарив по забору. — Я тварь, мудак и чудовище! Доволен?

— Более чем, — хмыкает сосед, внимательно наблюдая за мной. — Но той милой девочке не место рядом с тобой. Надеюсь, она уже уехала.

— Куда? — мрачно спрашиваю я, не сводя с него выжидающего взгляда. — Говори. Куда.

— Что ты с ней сделаешь, если скажу? — спрашивает он.

— Ничего не сделаю, идиот, — рычу я. — Я люблю ее, ясно? Мне надо узнать, как она. Немедленно.

Мужик ещё некоторое время смотрит на меня, будто размышляя, рассказывать мне или нет. Но потом все-таки теряет боевой настрой и вздыхает:

— Я не знаю, как она. Возможно, ее уже нет в городе.

— Как это? — хмурю брови я.

— Она собиралась уехать, — поясняет сосед. — Я подвез ее до вокзала и высадил там. Больше ничего не знаю.

— Какой именно вокзал? — жадно спрашиваю я.

И, как только он отвечает мне, сажусь в машину и еду на вокзал, параллельно обзванивая всех своих знакомых, которые могут мне пригодиться.

Я. Должен. Ее. Найти.