(не)любимая

Глава 8 «На твоей волне»

Королев

Совещание затягивалось.

Суббота….вечер… стемнело…

Работать никакого желания, но надо.

Самойлов просил поддержать его на ВКС с учредителями. Он сам хоть и хорош, как управленец, но далеко не все технические нюансы в работе завода знает.

Пришлось остаться…

Хотя и особой необходимости не было.

С собственниками пообщался.

Понимающие ребята.

На этом, собственно, и все.

— Макс! — зовет Самойлов, когда вся их руководящая братия уже расходится, — Как твои дела?

— Нормально.

— Слушай, тут такая тема: у нас с Танькой юбилей, — говорит Вадим, — Мы решили сегодня скромно отметить в «Престиже», Ты заезжай — будем рады. Наши конторские там будут. Посидим, пообщаемся в неформальной обстановке.

— Круглая дата?

— Ну да, — хохочет, — Пятнадцать лет «мучаемся».

— Поздравляю, но…

— Э-э-э, нет, друг. Так не пойдет. Приходи сам и там поздравишь.

— Постараюсь…

— Да постарайся уж.

Жмем друг другу руки и прощаемся.

Он к себе в кабинет, что-то там доделывать, а я в тачку, но сначала покурить и помозговать.

Хотя что тут мозговать, если ноги сами несутся лишь в одном конкретном направлении.

Поэтому, быстро затянувшись пару раз, я прыгаю в своего красавца и качу сначала в магазин.

Не с пустыми же руками ехать.

Первая мысль — купить сладкого, но она как-то не особо вдохновляет.

Торможу возле продуктового, а рядом павильон с цветами.

Осеняет…

Как давно я дарил цветы женщине?

Ирке когда-то… да… дарил…

Еще до всей это песни с разводом. Не часто, правда.

При воспоминании о бывшей жене во рту появляется горечь.

Звонила вчера поздно, чтобы денег с меня стрясти. Ее не особо волнует, где я живу, что я жру и жру ли вообще. Самое главное, чтобы бабло отстегивал вовремя.

И да!

Сумма алиментов ее не устраивает.

Ей нужно гораздо больше. И обосновывать это больше она может буквально до посинения.

Я пока помалкиваю.

Через месяц у меня на заводе будет небольшой мини отпуск — Самойлов обещал. Вот поеду к сыну там и заценю его новые брекеты, компьютер и прочие блага, которые оплачиваю. Если они, конечно, покупаются на самом деле…

Разумеется, в связи со вчерашним звонком я практически на мели, но магазин с роскошными яркими букетами так и манит.

Что это я?!

Не могу подарить понравившейся девушке букет?

Решительно паркую машину и спешу в павильон.

— Здравствуйте, — захожу внутрь, несмело осматриваюсь, — Мне бы букет для девушки?

Женщина-продавец тактично интересуется:

— Сколько вашей даме лет?

— А это имеет значение?

— Конечно. Для юных девушек я вам предложу что-то нежное, трогательное, для дамы постарше более яркое… статусное.

Странная какая-то градация.

Ольга не юная трепетная прелестница, но именно ей хочется подарить что-то нежное и воздушное. И вот точно не эти темно-бордовые, будто пластиковые, розы.

В итоге продавщица с осуждающим видом собирает мне милый и нежный букетик из мелких розовых роз и какой-то декоративной травы. Получилось вполне себе красиво и даже не дорого. Денег у меня теперь хватит даже на покупку приличного вина.

Короче, весь такой упакованный и окрыленный лечу к дому Ольги.

Паркуюсь и гляжу в знакомые окна.

Там на кухне горит свет и, сквозь плотную тюль видно, тонкий силуэт хозяйки.

Калитка в этот раз заперта, но я уже знаю как быстро и без вреда для здоровья открыть ее.

Буран встречает меня как настоящий пес своего друга — с заискивающим поскуливанием и подлизыванием.

Я и для него вкуснятины припас.

Небольшой пакет с мясными косточками пришелся по душе Бурану.

Он радостно сомкнул челюсти на одной из костей и был таков.

Я же, хмыкнув себе под нос потопал к дому.

Дверь оказывается не заперта, поэтому я спокойно вхожу в прихожую и прямо с порога чувствую запах чего-то вкусного.

Сглатываю голодную слюну и даю знать о своем приходе.

— Оля! Привет!

Она выходит на мой голос, вытирая на ходу руки кухонным полотенцем.

— Ты пришел…

— А разве могло быт иначе?

Взгляд ее теплеет и губ касается улыбка. Вот только она какая-то грустная, практически вымученная

— Ты чего такая уставшая?

— Работала.

— В субботу?

— В чем-то мы с тобой похожи…

Подходит ближе и я протягиваю ей букет с цветами, который до этого спецом держал за спиной.

Не знаю почему, но с волнением жду ее реакцию на этот простой и в то же время очень говорящий жест.

— Это мне? — удивленно распахивает глаза.

— Нет твоей шикарной кошке, — нервно шучу я, — Конечно же тебе.

— Спасибо. Прости… просто неожиданно.

Неловко принимает букет и тут же зарывается носом.

Я знаю, что они ничем особо не пахнут, но кажется от этого удовольствие от моего маленького сюрприза у девушки не уменьшается.

— Мне сто лет не дарили цветы, — в тихом восхищении шепчет она.

Мысленно делаю себе зарубку делать это почаще.

Ольга срывается в поисках подходящей вазы.

— Эй! — возмущаясь я, следуя за ней, — Не понял! А где мой поцелуй?

Она замирает и глядя на меня точно кролик на удава и очаровательно краснеет, как школьница.

Делает два шага по направлению ко мне. Встречаю ее на середине пути, подставляя свою небритую морду. За что и получаю скромный поцелую в колючую щеку.

Это что за детский сад?

Ну, ладно…

Подожду своего настоящего «взрослого» поцелуя.

Я вообще мужик терпеливый.

Тем более, что конкретно сейчас мне нечего особо предложить Ольге, кроме сгоревшего теткиного дома и огромной дыры в кошельке.

Хотя оно ей кажется и не надо. Ольга из той редкой породы женщины которая никогда ничего для себя не требует и щедро делится с окружающими теплом и заботой.

— Я мясо по-французски приготовила. Будешь?

Она еще спрашивает!

— Буду! Так вкусно пахнет — чуть слюной не захлебнулся.

— Ты с работы? — скромно опускает ресницы.

— С нее родимой.

Помогаю Ольге достать тяжелый противень, приборы. Я уже довольно хорошо ориентируюсь на ее кухне и знаю, что и где лежит. Она расставляет тарелки, а я ставлю по центу бутылку вина.

Уголки губ ее при взгляде на бутылке тут же опускаются.

— Это ты себе?

— Не-а. Это ж дамское. Тебе привез.

Ольга тушуется и подняв виноватый взгляд признается:

— Прости, просто… ты тогда в день пожара пьяный был. Я подумала… еще и за рулем…

— Боишься? — прищуриваюсь я.

— Скорее переживаю… за тебя…

В этом и есть вся Ольга!

О себе она не беспокоиться, только о других.

— Я завязал, Оль. Признаю, был дерьмовый период в моей жизни, но я контролирую себя.

Похоже этого объяснения ей достаточно. Кивает, садится за стол и, словно в знак доверия ставит один бокал для вина.

— Пожалуй, я отведаю дамского, но…, - сводит пальцы и прищуривается, — Чуть-чуть.

Мои губы растягиваются в коварной улыбке.

— Не боишься, что я напою тебя и нагло воспользуюсь твоим беспомощным положением?

Поднимает на меня чуть озорной, блестящий взгляд.

— Макс, я уже не в том возрасте, когда мне следует бояться твоей наглости. Скорее тебе придется бояться: как напьюсь, как начну буянить, — выдает она, — Оно тебе надо?

Взрываюсь смехом.

Мне определенно заходит ее искренний и совсем не пошлый, с ноткой самоиронии, флирт.

— Поверь, Оля, это я переживу.

— Тогда давай пробовать. Надеюсь, что я не пересолила мясо.

Мясо зачетное. Я и раньше в еде был неприхотлив, а сейчас и подавно.

Быстро унимаю свою порцию и прошу добавки.

Подливаю Оле вина, но она явно не из тех, кого легко споить. Пьет размеренно маленькими глоточками. Лишь смакует, попутно рассказывая о сложной девочке, которая была у нее сегодня на занятии.

— Мне кажется ты все принимаешь близко к сердцу, — замечаю я, выслушав ее рассказ.

— Ты не понимаешь, — качает головой, — В моей профессии по-другому не получается. Я проживаю историю каждого ребенка, который попадает ко мне.

— Но эта девочка явно особенная, — догадываюсь я.

— Да, — Ольга задумчиво смотрим в окно, — Особенная. Это дочь моего бывшего мужа.

Неожиданно, однако.

Значит бывший муж, это тот самый начищенный дятел, что тут под окнами топтался.

У меня, как и любого нормального мужика, что имеет виды на Ольгу, возникает закономерный вопрос:

— Ты все еще любишь его?

Она пристально смотрит на меня и во взгляде ее что-то такое отчего мне прямо сейчас хочется схватить ее, унести на диван и любить до изнеможения.

— Нет, Максим. Предателей не любят и не прощают.

— Но в вашей истории есть запятая?

Ольга недолго обдумывает ответ.

— Возможно… Девочка запала мне в душу. Я знаю, что могу ей помочь.

Никак не комментирую ее слова.

Эта странная девушка, что сидит напротив живет непонятными идеями. Я материалист до мозга костей. И привык во всем искать свою выгоду. Она другая.

Еще пару месяцев назад я бы посмеялся над ней.

Но не сейчас.

Не после того, как она совершенно бескорыстно спасла жизнь мне — незнакомому мужику.

Ничего не прося взамен.

Просто так.

От чистого сердца.

— Кстати, у меня для тебя хорошая новость, — внезапно говорит она и протягивает мне записку с адресом и номером, — Я тебе нашла жилье.

— Правда? — она не перестает меня поражать.

Внимательно изучаю записку.

— Это контакты Лидии Георгиевны. У нее пустует половина дома. Там, конечно, не пять звезд, но жить вполне можно. Об оплате сами договоритесь, но много она не возьмет. Лидия Георгиевна очень одинока. Деньги сыну на памятник собирает.

Просто нет слов.

Одни эмоции, что буквально распирают меня изнутри.

— Спасибо, Оль. Ты меня очень выручила, — бережно прячу записку в кошелек к банковскими картам, чтобы не посеять и следующую секунду у меня появляется идея, — Как ты смотришь на то, чтобы развеяться?

— В смысле?

— Меня коллеги на праздник звали. Я планировал быстро заехать и просто поздравить, но если ты составишь мне компанию, то мы могли бы немного там побыть, потанцевать.

— Хм, а это точно уместно?

— А почему нет? Тебе не надоело сидеть в четырех стенах?

Ольга на мгновение задумывается, а после улыбнувшись отвечает:

— А, знаешь, надоело! Ты подождешь пока я переоденусь?

Покорно киваю, а Ольга, глотнув напоследок, не иначе как для храбрости, винишка убегает в комнату.

Пока она собирается, я быстро прибираю со стола и в легком мандраже иду в гостиную, где, усевшись на диван, почти сразу оказываюсь оккупирован пушистой кошкой.

— М-р-р-р, — паразитка укладывается всей своей светлой шерстью прямо на черные джинсы.

Пофиг…

Мне сейчас слишком кайфово, чтобы обращать внимание на такие мелочи.

Сижу, поглаживаю кошку и тут появляется Ольга.

— Максим, я готова.

Поворачиваю голову и замираю, разглядывая ее тонкую фигуру, облаченную в довольно короткое платье.

— Э-м-м-м, — глубокомысленно изрекаю, таращась на идеально стройные ножки.

— Не слишком? — неуверенно мнется она.

— Тебе подлить винца для храбрости?

— Я и так пьяная.

— А, по-моему, недостаточно.

Переложив в конец обнаглевшую кошку, поднимаюсь, подхожу к Ольге и положив руку на талию, притягиваю к себе.

— Недостаточно для чего? — запрокидывает голову и с вызовом смотрит мне в глаза.

— Для этого, — медленно тяну я и наклоняюсь ниже, чтобы поцеловать.

Уже по-взрослому.

Она как-то тихо, едва слышно вздыхает прямо мне в рот и расслабившись отвечает на поцелуй.

Прижимаю к себе гибкое и тонкое тело, ласково веду по спине, чувствуя, как она вздрагивает в ответ.

Не от испуга.

Может скорее от неожиданности, потому наш первый тесный контакт-знакомство явно увлекает обоих, кружа голову и лишая дыхание. Пьяные не от вина, но от поцелуя мы не спешим, смакуя чувства, дотрагиваясь друг до друга руками.

Ольга точно ее кошка, сладко изгибаясь, льнет ко мне, и я в серьез начинаю думать, что бы забить на приглашение Самойлова не такая уж и плохая идея.

На улице что-то громко бахает, и мы, точно нашкодившие дети, испугавшиеся быть застуканными, открываемся друг от друга, ошалело глядя глаза в глаза.

— Это снег с крыши… падает, — хрипло шепчет Ольга и мягко высвобождается из моих объятий, — Так мы едем?

Быть моя воля я бы тут у нее остался, но желание дамы закон.

— Если ты готова, то конечно.

— Я…, - начинает, запинается и очаровательно краснеет, — Готова.

— Вот и хорошо. Запирай свой зверинец и погнали.

Пока Ольга выключает свет и закрывает двери, я выхожу на улицу прогреть машину и покурить. В один оборот завожу двигатель, врубаю сразу печку, подогрев сиденья со стороны пассажира и, выбравшись на улицу с наслаждением затягиваюсь сигаретой.

Запрокидываю голову, выдыхая тонкую струйку дыма.

А на черном небе бриллиантовая россыпь звезд и яркий, точно наведённый месяц.

Красиво…

Тяну носом свежий морозный воздух и впервые за последние годы чувствую себя живым, свободным и счастливым. Словно после долгих лет скитаний я вернулся наконец домой и здесь мое место.

Хлопает калитка и Ольга в своем светлом пуховичке, неловко ковыляя на каблуках, семенит к машине.

Спешу на встречу и не зря, потому что в какой-то момент она все же поскальзывается, и лишь моя молниеносная реакция и твердая рука спасает ее от падения.

— Я все же напилась, — хохочет она, обнимая меня за шею.

— Тебе можно.

— Но только осторожно.

— Само самой! Веду ее к машине, аккуратно сажаю впереди, пристегиваю и, захлопнув дверь, быстро несусь на свое место.

— Как тут высоко, — удивляется она, — Крутая машина.

— Да, — киваю снисходительно, — Осталась от хорошей жизни.

Тонкая рука в перчатке касается моей:

— Расскажешь?

Качаю головой.

— Только не сегодня.

Она умолкает, признавая мое право хранить молчание, и это воистину бесценно.

Едем по вечернему городку.

За окнами мелькают узкие улочки, тускло освещенные ночными фонарями, а по ним бродят люди каждый по своим делам, каждый со своими проблемами.

И только у меня сейчас такое чувство, как юности, когда проблемы по плечу, а впереди лишь яркое и безоблачное будущее. То будущее которого не страшишься, а ждешь с замиранием сердца.

В местом ресторане под громким названием «Престиж» на парковке некуда и яблоку упасть. Кажется, на гулянку в честь Самойловых собралось по меньшей мере половина городка.

Выходим из машины, и Ольга неуверенно замирает на пороге.

Сквозь толщу мощных музыкальных басов, слышу ее тихое:

— Я сто лет не веселилась. Максим, мне страшно.

— Ты не поверишь, — отвечаю ей, — Мне тоже. Давай вместе бояться?

Беру ее пальцы, сцепляю со своими и тяну на шумную вечеринку.

— Вы посмотрите-ка кто приехал! — Самойлов при виде меня подскакивает с места, — Максим Александрович все же почтил нас своим присутствием! Да еще и не один, а с дамой! Ну ты, братец, красавчик!

Мы, со смутившейся от пристального внимания Ольгой, здороваемся со всеми и проходим на свободные места. Народ, включая Вадима и Таню уже хорошо так под градусом, поэтому нас радужно встречают тостами и быстро забывают о нашем появлении — тут у каждого свои дела. Кто-то танцует, кто-то курит, а кто-то просто тупо накидывается до потери пульса.

Более менее трезвый народ собирается в кучку и обсуждает самые разные вопросы. Мы с Ольгой довольно быстро вливаемся в коллектив. Она чуть пьяненька и разговорчивая. Как только местные дамы узнают, что она работает с детьми, сразу ее окружают плотным кольцом закидывая вопросами.

— Так, девушки! — протискиваюсь я в кольцо и обнимаю Ольгу, — Я украду ее у вас на танец.

Девушки не возражают.

У них есть теперь, что обсудить.

Под приятный медляк, увлекаю Ольгу в танце.

— Как здорово, — шепчет она, расслабляясь в моих руках, — Я не помню, когда последний раз танцевала.

Прижимаю ее к себе крепче, чувствуя, как она доверчиво кладет голову на мое плечо.

Мелодия располагает…

Медленно покачиваясь в такт музыке, мы плавно скользим по полу на одной волне. И не хочется в этот момент слов и улыбок. Хочется просто быть рядом, вдыхать нежный, едва уловимый аромат волос, трогать губами висок и совсем не думать о будущем.

Увы, красивая музыка быстро подходит к концу и ее место занимает популярный ритмичный хит.

— О, нет, — стонет Ольга, — Быстро я не смогу танцевать. Давно на каблуках не ходила.

— Хочешь подышать со мной? — киваю в сторону выхода на улицу.

— Хочу.

Мы идем туда, где у дверей толпятся жаждущие покурить или просто всласть потрепаться.

Я накидываю на плечи девушки теплый плед, что выдают желающим проветриться посетителям и, приобняв за плечи, отвожу немного в сторонку.

— Ты не будешь курить? — спрашивает Оля, когда я, обняв ее со спины утыкаюсь подбородком в светлую макушку так, словно делал это тысячи раз до этого.

— Хочу, но тебя обнимать хочу больше.

Чуть поворачиваю ее и тянусь за своим законным поцелуем, но тут дверь рядом распахивается и слышится удивленное:

— Оля?! Я уж думал, что мне показалось

Поворачиваю голову и вижу на порожках застывшего в изумлении мужика. Видимо один из многочисленной толпы друзей Самойлова.

Это что еще за фрукт?

Мужик не торопливо спускается с порожек и глядя с явным неодобрением на наши вполне целомудренные объятия с претензией спрашивает у девушки:

— Что ты здесь делаешь?

Ольга чуть ворочается в моих объятиях и, высвободившись, отступает в сторону.

Неловко переступает с ноги на ногу и опускает взгляд.

Не понял?

Это что еще за кренделя такие?

У Оли есть мужик, а я не вкурсе событий?

— Здравствуйте, Павел Петрович. И вам доброго вечера. Разве не видно — я отдыхаю.

Ну, спасибо, хоть не оправдывается…

Но все равно не приятно царапает.

Решительно делаю полшага по направлению к девушке и беру ее за руку.

Обозначаю, так сказать, принадлежность.

Она бросает на меня испуганный, немного растерянный взгляд, но держится в ответ крепко. Не отпускает. Не отталкивает.

Павел этот, мать его, Петрович, с явным недоумением смотрит на наши сцепленные ладони и смерив меня оценивающим взглядом неодобрительно цокает языком.

— Ладно, — мерзкая усмешка, — Я понял… Оля.

А у меня прямо в голове бах! бах! От ярости.

— Что ты там понял?!

Я трезвый как стекло. Ни капли не брал в рот, но брезгливый взгляд в сторону Ольги меня прямо выбешивает.

— Ничего, — ухмыляется мужик и чешет в обратную сторону.

Меня инстинктивно кидает вперед. Хочется кулаком стереть с его морды это пренебрежение, но Ольга меня останавливает, мягким:

— Макс, не надо.

Да, она права.

Не надо.

— Кто это? Твой бывший?

— Нет, — качает головой, — Это мой начальник.

— У вас что-то было?

— Одно свидание. Мы… не подходим друг другу.

Ясно…

— Если он будет к тебе лезть, то скажешь — я разберусь.

— Максим…

— Скажешь!

— Хорошо.

— Ну вот и отлично, — с облегчение выталкиваю воздух из легких, — А теперь пошли уже мяса пожрем и поедем. Не зря же мы сюда притащились.

Ольга прыскает со смеху, но не спорит.

В итоге мяса нам так и не достается.

Мы танцуем еще под пару хороших мелодий и распрощавшись с Самойловыми, едем к Оле домой.

А там нас ждет воистину удивительный сюрприз.