Не развод, а война

Глава 11: Ты ничего не понимаешь в деньгах

Руслан заявился ко мне в студию как хозяин жизни. Нет, не заявился — ворвался. Я как раз разбирала коробки с красками, которые Милослава помогла мне перевезти в новое помещение после того, как мой бывший муженёк выкинул меня из собственной мастерской.

— Закончила играть в художницу? — Он швырнул на стол толстую папку с документами, от которой поднялась пыль. — Время серьёзного разговора.

Я медленно поднялась с колен, отряхнула джинсы и посмотрела на него. Господи, даже сейчас, когда я его ненавижу всеми фибрами души, он выглядит так, будто сошёл с обложки журнала «Как разорить жену и остаться неотразимым».

У него просто невероятный талант чертовски хорошо выглядеть. Костюм сидит идеально, борода аккуратно подстрижена, запах его парфюма заставляет вспомнить те времена, когда я прижималась к его шее и шептала слова любви.

— А, это ты, — протягиваю я, вытирая руки тряпкой. — Думала, сквозняк дунул — так паскудой повеяло.

Руслан поморщился, но сдержал себя в руках. Видимо, настроился на серьёзную беседу.

— Злата, хватит этих представлений. Ты требуешь половину моего бизнеса? Отлично. Но сначала докажи, что понимаешь, о чём вообще идёт речь.

— Что ты имеешь в виду? — Я села на краешек стола, скрестив руки на груди.

— Я имею в виду, что ты понятия не имеешь о строительном бизнесе. Ты даже не знаешь, сколько стоит мешок цемента.

В его голосе звучало такое презрение, что мне захотелось влепить ему пощёчину. Но я сдержалась. Последние недели научили меня держать эмоции под контролем.

— Ну, проверь меня, — сказала я спокойно.

Руслан удивлённо поднял бровь. Видимо, ожидал истерики или попытки сбежать от темы.

— Хорошо. Объясни мне, что такое себестоимость квадратного метра жилья, — язвительно спросил он, открывая папку и доставая какие-то схемы.

Я глубоко вдохнула. Господи, хорошо, что последние три недели я училась как проклятая. Пока он думал, что я рыдаю в подушку, я штудировала учебники, консультировалась с экспертами и даже записалась на краткосрочные курсы по основам строительного бизнеса.

— Себестоимость включает затраты на материалы, оплату труда рабочих, накладные расходы и прибыль подрядчика, — ответила я, стараясь держать голос ровным. — А ещё есть скрытые статьи расходов, которые ты, кстати, не всегда правильно учитываешь в отчётности.

Руслан побледнел. Прямо на глазах. Как будто я дала ему подзатыльник.

— Откуда ты это знаешь? — прохрипел он.

— А ты думал, что я сижу и ногти крашу? — Я встала и подошла к нему вплотную. — Пока ты трахаешь свою архитекторшу, я изучаю твой бизнес. И знаешь что? Очень интересное чтение.

— Злата, если ты думаешь, что прочитав пару книжек...

— Пару книжек? — перебила я его. — Русланчик, дорогой, я не только читала. Я консультировалась с независимыми экспертами, изучала документооборот твоей компании и даже кое-что поняла.

Он сглотнул. В его глазах промелькнул страх, который он попытался скрыть за маской раздражения.

— Что ты хочешь этим сказать?

Я медленно обошла вокруг него, как хищник вокруг жертвы. Чёрт, как же приятно видеть его растерянность после всех унижений, которые он мне устроил.

— Я хочу сказать, что твоя отчётность — это просто произведение искусства, — протянула я. — Особенно та часть, где ты показываешь убытки по проектам, которые на самом деле приносят неплохую прибыль.

— Ты не понимаешь специфики...

— Не понимаю? — Я рассмеялась, и даже мне самой этот смех показался немного безумным. — Тогда объясни мне специфику вот этого.

Я достала из своей сумки папку с документами, которую собрала за последние недели. Руслан посмотрел на неё так, как будто я достала маузер из советского фильма.

— Интересные у тебя партнёры, — продолжила я, листая документы. — Особенно эта кипрская фирма «Медитерра Констракшн», через которую ты проводишь крупные платежи. Налоговая, наверное, не знает о таких тонкостях твоего бизнеса?

Руслан осел на стул. Его лицо стало серым.

— Откуда у тебя это?

— А ты думал, что все документы надёжно хранятся в твоём сейфе? — Я присела рядом с ним, почти коснувшись его плеча. От него пахло холодным потом. — Какой же ты наивный, Руслан. За двенадцать лет брака я выучила код от сейфа наизусть. И пока ты был занят своими... гадостями, я сделала копии всех интересных бумажек.

— Ты... ты обыскивала мой кабинет?

— Обыскивала? — Я театрально всплеснула руками. — Да я просто наводила порядок в доме, который пока ещё наполовину мой. И случайно наткнулась на некоторые несоответствия.

Он молчал, сжав челюсти. Я видела, как напряглись мышцы на его шее, как сжались кулаки. Мой муж всегда плохо контролировал гнев, но сейчас он явно пытался держать себя в руках.

— Вот, например, — я указала на один из документов, — проект торгового центра на Привокзальной. По отчётности он убыточный, но переписка с подрядчиками говорит об обратном. Разница в семьдесят миллионов рублей. Куда она делась?

— Это... это сложные финансовые операции...

— Сложные? — Я рассмеялась. — Руслан, я же не дура. Ты выводишь прибыль в офшор, занижаешь доходы и завышаешь расходы. Классическая схема ухода от налогов.

— Докажи это, — прошипел он.

— Зачем мне доказывать? — Я встала и отошла к окну. — Пусть доказывают компетентные органы. Интересно, как быстро они разберутся с твоей документацией?

— Ты не посмеешь...

— Посмею, — резко обернулась я. — И ещё как посмею. Ты выгнал меня из моей студии, угрожал лишением родительских прав, унизил при адвокатах. Думал, что я сломаюсь? Ошибся.

Руслан медленно встал. В его глазах плескалась такая ярость, что я непроизвольно отступила на шаг.

— Что ты хочешь? — хрипло спросил он.

— Справедливости, — ответила я, стараясь, чтобы голос не дрожал. — И уважения к женщине, которая двенадцать лет была твоей верной спутницей.

— Верной? — Он засмеялся, но смех получился злой и горький. — Ты называешь верностью то, как ты превратилась в домашнюю мебель? Как перестала быть женщиной и стала просто мамой и домохозяйкой?

Его слова ударили больнее пощёчины. Я почувствовала, как предательски защипало в глазах.

— Я растила твоего сына! — выкрикнула я. — Я создавала для тебя дом, поддерживала твой бизнес...

— Поддерживала? — Руслан шагнул ко мне. — Ты даже толком не знала, чем я занимаюсь! Ты жила в розовом мирке своих картинок и фантазий, а я вкалывал на земле как проклятый, чтобы обеспечить вас!

— Лжец! — Слёзы всё-таки прорвались. — Я знала о каждом твоём проекте! Я интересовалась твоими делами, но ты отмахивался от меня, как от назойливой мухи!

— Потому что ты не понимала...

— А теперь понимаю! — перебила я его. — И понимаю больше, чем ты думаешь. Например, то, что твоя Виолетта получила заказ на дизайн офисного центра на Петровской через твою протекцию. Без конкурса. За шесть миллионов рублей.

Руслан замер. Его лицо стало каменным. Он молчал несколько секунд, а потом вдруг рассмеялся. Настоящим, искренним смехом.

— Чёрт... — пробормотал он. — Я недооценил тебя.

— Это точно, — кивнула я. — Так что теперь поговорим как равные?

Руслан посмотрел на меня внимательно, словно видел впервые. В его взгляде было что-то новое — не презрение, не жалость, а... уважение?

— Хорошо, — сказал он, наконец. — Что ты предлагаешь?

Я глубоко вдохнула. Вот она, решающая минута. Всё, к чему я готовилась эти недели.

— Во-первых, я хочу официально оформленную долю в «ГрандСтрое». Пятьдесят процентов, — начала я, считая на пальцах. — Во-вторых, компенсацию за мою студию, которую ты незаконно отнял. В-третьих, алименты на Савелия в размере, соответствующем твоим реальным доходам, а не тем жалким крохам, что ты показываешь в декларации.

— А взамен? — Руслан скрестил руки на груди.

— Взамен я не передаю твои документы в налоговую, — улыбнулась я сладко. — И не рассказываю партнёрам о твоих... творческих методах ведения бизнеса.

— Это шантаж.

— Это переговоры, — поправила я его. — В войне, которую ты сам развязал.

Руслан прошёлся по комнате, потирая подбородок. Я видела, как работает его мозг, просчитывая варианты.

— Пятьдесят процентов — это слишком много, — сказал он, наконец.

— После двенадцати лет брака? — Я фыркнула. — Руслан, я имею право на половину. И считай, что это подарок.

— Ты не вкладывалась в развитие компании...

— Не вкладывалась? — Я подскочила со стула. — А кто водил твоих клиентов по ресторанам, пока ты был в командировках? Кто устраивал званые ужины, на которых ты заключал сделки? Кто создавал тебе имидж успешного семьянина?

— Это не то же самое...

— Это именно то же самое! — перебила я его. — Ты думаешь, что бизнес — это только цифры и схемы? Половина твоих контрактов была заключена благодаря связям, которые мы вместе создавали!

Руслан остановился и посмотрел на меня. В его глазах я увидела что-то похожее на понимание.

— Хорошо, — сказал он медленно. — Предположим, я соглашусь на сорок процентов...

— Сорок пять, — отрезала я. — И это последнее предложение.

— Чёрт... — Он провёл рукой по волосам. — Ты действительно изменилась.

— Я просто перестала быть удобной, — ответила я. — А теперь решай. У меня назначена встреча с налоговым консультантом через час.

Это была ложь, но Руслан не знал об этом. Он мерил комнату шагами ещё несколько минут, потом остановился передо мной.

— А что с Виолеттой? — спросил он тихо.

— Что — с Виолеттой? — Я старалась держать голос ровным, но внутри всё сжалось в болезненный комок.

— Ты же знаешь про неё. Что ты с этим будешь делать?

Я отвернулась к окну. За стеклом моросил мелкий дождь, и капли стекали по стеклу, как слёзы.

— А что ты хочешь услышать? — спросила я, не поворачиваясь. — Что я буду драться за тебя? Устрою скандал? Потребую выбирать между нами?

— Я не знаю, — признался он. — Просто... хочу понять.

Я обернулась и посмотрела на него. Этого человека я любила больше жизни. Ради него отказывалась от выставок, откладывала собственные планы, жила его интересами. И он выбрал другую.

— Наш брак давно мёртв, Руслан, — сказала я спокойно. — Ты сам это говорил. Так зачем притворяться, что моё мнение о твоей любовнице имеет какое-то значение?

— Но ведь имеет? — В его голосе прозвучала странная надежда.

— Имеет, — согласилась я. — Имеет настолько, что я готова разрушить всё, лишь бы ты заплатил за предательство.

Руслан поморщился, словно я ударила его.

— Злата...

— Что — Злата? — Я подошла к нему вплотную. — Ты же этого хотел? Развода? Свободы? Молодой любовницы без растяжек и морщин с пустой головой, которая не будет доставать тебя своими женскими проблемами? Ну, так бери и наслаждайся — только не плачь потом, что свобода пахнет доступным парфюмом и вкусом предательства.

— Я хотел... — Он запнулся. — Чёрт, я не знаю, чего я хотел.

— А я знаю, — сказала я жёстко. — Ты хотел всё и сразу. Стабильность семьи и страсть любовницы. Преданную жену и свежую девочку. Но так не бывает, Руслан. В жизни приходится выбирать.

— И ты уже выбрала?

— Я выбрала себя, — ответила я. — Впервые за двенадцать лет.

Мы стояли так близко, что я чувствовала тепло его тела. Пахло знакомым парфюмом, и на секунду мне захотелось прижаться к его груди, как в старые добрые времена. Но я не позволила себе эту слабость.

— Так что решаешь? — спросила я, отступив на шаг. — Сорок пять процентов бизнеса и цивилизованный развод? Или война до победного конца?

Руслан молчал долго. Потом вдруг улыбнулся — впервые за всё время нашего разговора улыбнулся по-настоящему.

— Ты знаешь, — сказал он, — я женился на тихой художнице, а развожусь с акулой бизнеса.

— А я выходила замуж за влюблённого принца, а развожусь с предателем и лжецом, — парировала я. — Мы оба изменились.

— Видимо, да, — кивнул он. — Хорошо. Сорок процентов в бизнесе, компенсация за студию и адекватные алименты. Но с одним условием.

— Каким?

— Никаких налоговых проверок. Документы возвращаешь мне.

Я задумалась. С одной стороны, компромат — моя страховка. С другой стороны, если мы заключим официальное соглашение...

— Документы остаются у меня до полного исполнения всех пунктов договора, — сказала я. — Как гарантия.

— Чёрт, — выругался Руслан. — Ты действительно думаешь как бизнесвумен.

— А ты сомневался? — Я улыбнулась. — Двенадцать лет жизни с тобой не прошли даром.

Он протянул мне руку.

— Договорились?

Я посмотрела на его ладонь. Сколько раз я целовала эти пальцы, сколько раз они ласкали моё тело, стирали слёзы с моих щёк...

— Договорились, — сказала я и пожала его руку.

Прикосновение было коротким, но я почувствовала, как по коже пробежали мурашки. Даже сейчас, когда между нами пролегла пропасть обид и лжи, моё тело помнило всё.

— Тогда я завтра же передам документы адвокату, — сказал Руслан, отпуская мою руку. — Скобеев всё оформит.

— Мой адвокат тоже будет участвовать, — предупредила я. — Тихон очень дотошный.

— Знаю, — усмехнулся Руслан. — Этот жук уже успел мне нервы потрепать.

Мы стояли и смотрели друг на друга. Странно — впервые за месяцы мы не кричали, не обвиняли, не пытались уничтожить. Просто стояли и смотрели, как два человека, которые когда-то любили друг друга и теперь учились жить врозь.

— Злата, — сказал он вдруг. — А если бы... если бы у нас была возможность начать всё заново...

— Не было бы, — перебила я его. — Ты сделал выбор, Руслан. И я тоже.

— Понятно, — кивнул он. — Тогда... удачи тебе.

— И тебе тоже, — ответила я.

Руслан взял свою папку и направился к выходу. У двери он остановился и обернулся.

— А знаешь, что самое странное? — спросил он.

— Что?

— Сейчас ты мне нравишься больше, чем за последние пять лет, — сказал он и вышел.

Я осталась одна в своей новой студии. За окном всё так же моросил дождь, и я вдруг поняла, что дрожу. Не от холода — от напряжения, которое, наконец, отпустило.

Я выиграла эту битву. Но почему же мне так хреново?

Стою у окна, глядя на отъезжающую машину Руслана, и сжимаю в руке ключи от новой студии. "А что, если это не победа? Ведь тогда всё станет окончательным. И возврата не будет".

Завтра я узнаю, что значит — получить 40 % его бизнеса. И потерять всё остальное. Включая последнюю надежду, что когда-нибудь мы снова будем семьёй.