Невинные

ГЛАВА 7

Линетт

Было почти четыре утра, а Линетт все еще не спала. Она знала, что в эту ночь сон никак не сможет прийти к ней. Кроме того, через два часа ей все равно придется проснуться. Большая часть ночи была потрачена на поиск идей, как отследить номер телефона, с которого отправлялись сообщения. Всегда оставалась возможность отдать его солдату ее отца в качестве задания, но это могло плохо для нее закончиться. Поэтому о таком шаге не могло быть и речи.

Ей не удалось достичь своей цели, что расстроило ее. Чтобы выпустить пар, Линетт всегда старалась позаниматься в домашнем спортзале. Направляясь к противоположной стороне дома, она увидела двух охранников. Они смотрели на нее с любопытством, поскольку просыпаться так рано было не в ее привычках. Но в их обязанности входило быть внимательными, когда речь шла о дочери их Капо. Она поприветствовала их простым кивком. Было странно, что солдаты ее отца остаются в доме на всю ночь. В основном они дежурили снаружи, патрулируя окрестности.

Тренажерный зал был самым дальним помещением, расположенным в северном крыле. Толкнув двери, она попала в огромную спортивную зону. Здесь были тренажеры, полка в дальнем углу с различным оборудованием, маты, расстеленные на полу для борьбы, и боксерская груша, которую Линетт решила использовать сегодня. Она много раз составляла Джейсону компанию, когда он тренировался здесь, когда у него были какие-то дела с Северо и свободное время между встречами. Его любимым занятием были боксерские упражнения. Считалось, что это лучший вид тренировки для большинства солдатов. И на этот раз Линетт попыталась увидеть в этом привлекательность.

Она взяла новую упаковку бинтов и обмотала ими руки так хорошо, как только могла. Затем она взяла пару боксерских перчаток, лежавших на скамейке. У нее не было никакого опыта в том, что касалось боевых навыков. Поэтому Линетт не знала, как правильно наносить удары, но это было неважно. Она вытянула руку вперед, сильно ударив ею по мешку. Непреодолимое чувство облегчения прошло через ее тело. Это было все, в чем она нуждалась, чтобы продолжать. Удары приносили ей удовлетворение, помогали забыть о браке, о ссоре с Джейсоном, о сообщениях, которые она получала. О жизни, которую она вела. Это было похоже на плохой случай драмы, превратившийся в мексиканскую теленовеллу.

Казалось, время для нее остановилось. Линетт не чувствовала усталости, и ее удары были все такими же сильными, как и в начале. Тяжелое дыхание было единственным признаком нерастраченной энергии. В ее движениях не было точности. И ей было на это наплевать.

Ее щеки стали влажными. Вытерев их перчатками, она увидела, что это были слезы, катившиеся по ее лицу. Эмоции завладели ее телом, и руки стали слишком тяжелыми. Отступив на несколько шагов, она почувствовала, как в спину ей ударила холодная каменная стена. Она сползла вниз, используя ее как опору, и подтянула ноги к подбородку. Прикусив нижнюю губу, она почувствовала во рту металлический привкус. Кровь. Но это было последнее, о чем она сейчас думала. Собрав всю силу воли, она попыталась сдержать неизбежный крик.

Если Линетт и ненавидела что-то больше всего, так это чувствовать себя слабой и показаться такой другим. Она хотела быть сильной, независимо от того, как выглядят женщины в мире мафии. То, что она была женщиной, не означало, что она рождена быть хрупкой. Это далеко не так.

— Ско, ты в порядке? — услышала она обеспокоенные слова Консильери и через несколько секунд почувствовала, как его руки сомкнулись вокруг нее, притягивая ее ближе к теплу его груди.

Не думая, она спрятала лицо в ложбинке его шеи, сосредоточившись на голосе мужчины. Сильный, насыщенный аромат его парфюма окутал ее.

— Прости меня, — прошептала Линетт, отстранившись через некоторое время.

Она не жалела о своем решении. Ведь это позволило ей притвориться, что она нормальная. По крайней мере, на некоторое время. Но извинения были настоящими. До сих пор Джейсон был единственным, кому она никогда не лгала.

Мужчина кивнул.

— Иди одевайся. На сегодня достаточно тренировок, — подал он сигнал, полностью отбросив ее извинения, как будто они ему были не нужны. Казалось, он уже простил ее.

Быстро приняв душ, она пришла в столовую, где подавали завтрак. Она была очень голодна, и даже присутствие Северо не могло заставить ее покинуть дом прямо сейчас. Ее отец уже потягивал кофе и читал свою ежедневную газету. Это была его рутина.

Нацепив на лицо улыбку, она подошла к нему сзади и поцеловала в щеку, как будто между ними все было как прежде. Капо был явно удивлен этим жестом.

— Figlia (прим. с итал. Дочь), у меня для тебя есть новости.

Линетта приготовилась к худшему.

— В понедельник в нашем любимом итальянском ресторане состоится ужин в честь помолвки. Я пригласил многих важных людей: моих капитанов, подчиненных и исполнителей. Марко приедет со своими сыновьями. Я буду признателен, если ты покажешь себя с лучшей стороны и не разочаруешь меня.

Кивать головой в знак согласия ей не хотелось, но она решила иначе.

— Однако ваша свадьба состоится только после того, как вы окончите школу. Образование — это важно.

Это означало, что у нее есть еще два года, чтобы эмоционально подготовиться к новой жизни.

Северо посмотрел на часы и прочистил горло.

— Я скоро уезжаю в Южную Дакоту. Меня не будет два дня. Я усилил меры безопасности на всякий случай. Диего будет здесь, когда тебе нужно будет куда-то идти. Джейсон слишком занят, чтобы составить тебе компанию на все выходные.

Ей понравилась эта часть информации. Когда ее отец уезжал по делам, это было похоже на исполнение мечты. То, что Диего Микели, техник Капо, должен был охранять ее, не было проблемой. Этот человек почти не разговаривает.

Она улыбнулась.

— Я понимаю, padre (прим. с итал. Отец).

§ § §

— Есть ли возможность, что ты поговоришь с Фальконе о помолвке? — Линетт спросила Джейсона, как только они вышли из дома. Консильери не должен был вмешиваться в договоренности, но она все еще надеялась, что он сможет уговорить Капо не идти на это. Карновале казался ей единственным вариантом. Единственным выходом.

Джейсон громко вздохнул.

— Ты прекрасно знаешь, что я не могу оспаривать решение моего Капо в присутствии других. Это заставит его выглядеть слабым, если солдат открыто не согласится с ним. Извини, Ско, но здесь ты сама по себе. Однако, я бы посоветовал тебе оставить все как есть. Твой отец не из тех, кто прощает, и у него очень много терпения, даже когда дело касается тебя. Не испытывай его.

— Ты знаешь что-нибудь о Ное? — она не могла не задаться вопросом, что он за человек. Она ничего не знала о своем будущем муже.

Мужчина крепче сжал руль. Этот факт не ускользнул от внимания Линетт.

— Расскажи мне, — надавила она на него. Лучше узнать все ужасные вещи сейчас, чем потом, будучи его женой.

— Марко Фальконе известен своим жестоким отношением к семье. Он обучает своих сыновей быть убийцами. Говорят, они жестоки. По крайней мере, Ной такой. Он прошел инициацию, когда ему было всего пятнадцать лет. Это очень рано, как ты знаешь, для мира мафии, — он взглянул на Линетт, чтобы проверить, слушает ли она. Она слушала. — Никто не знает, почему Марко решил сделать это так быстро. Но это не могло быть просто прихотью. А что касается Ноя? Многие люди считают, что однажды он станет еще более опасным Капо, чем его отец. Но они уважают его, и говорят, что у него уже много последователей. Даже сейчас ему было бы не так уж трудно потягаться за власть. Он мог бы свергнуть Марко.

— Значит, Марко не может контролировать своих людей? Как по мне, это признак слабости.

Джейсон согласился.

— Действия Марко нажили ему много врагов на протяжении многих лет. Ной был зрителем в первом ряду. Он может хорошо учиться на ошибках своего отца. Он самостоятельно управляет некоторыми предприятиями в Лас-Вегасе и сумел многое изменить. В нашем мире солдатом не нужно многого, чтобы уважать кого-то, если он способен делать то, что делает он. Однако я имею в виду не только солдат Марко. Ходят слухи, что Ной поддерживает связь с внешней Фамилией. Не знаю, с какой именно. Если это правда, то у парня больше власти, чем следовало бы.

Линетт сглотнула. Ей не нравилось то, что она слышала. Как бы ни были слухи в ее школе, чаще всего они оказывались фальшивыми, в мире мафии слухи в основном основывались на правдивых историях. Жестокость никогда не была тем, что солдаты хотели скрыть. Они слишком гордились этим.

— Почему тогда он не берет на себя управление?

— Понятия не имею, Ско. С таким же успехом это может быть неправдой. Марко не кажется мне человеком, который делится. Даже со своим сыном. Он бы устранил Ноя, если бы все, что я сказал, оказалось правдой. Ничто не может поставить под сомнение его позицию.

— Но Ной все равно однажды станет Капо. Так зачем ему пытаться наладить свои связи с другими на стороне?

— Быть старшим — не значит стать Капо. Ной должен доказать, что он лучше из обоих сыновей Марко. Если ты была мальчиком, ты должна была сделать то же самое. Это отвратительный и жестокий способ жить. Ной может ненавидеть своего отца, но он человек чести и, скорее всего, уважает власть Капо.

Этого было достаточно, чтобы Линетт составила собственное мнение о Ное Фальконе. И оно было далеко не лучшим.

— Это всего лишь предположения, Ско. А когда дело доходит до брака, Северо и Марко смотрят на это и видят инвестицию.

Линетт фыркнула.

— Вот как много я значу для моего padre (прим. с итал. Отца). Чертовы инвестиции.

§ § §

Целью было найти Айзека Хендерсона. Парня, который был известен тем, что помогал студентам в незаконных делах; в основном он давал поддельные удостоверения личности или фабриковал их промежуточные отчеты. Это не было достоянием общественности, поэтому, естественно, все студенты знали. Линетт тоже, но она никогда не нуждалась в его услугах. До этого момента.

Она точно знала, где его найти. Будучи помощником преподавателя информационных технологий, он проводил большую часть времени в самой большой компьютерной лаборатории на третьем этаже. Именно туда она и направилась.

Темноволосый парень сидел за столом преподавателя и смотрел на экран компьютера. Услышав звук закрывающейся двери, он поднял глаза. Он крепко сжал мышку, явно нервничая из-за того, что оказался с ней в пустой комнате. Если бы Линетт могла предположить, он бы действительно выбежал, если бы только она не загораживала ему единственный выход.

— Здесь никого нет рядом со мной, — пробормотал он.

— Я вижу. Я искала тебя, — заявила она, подходя к парню. Она проигнорировала его поведение. — Есть проблема, которую я никак не могу решить, и я надеюсь, что тебе повезет больше. Это, конечно, если ты согласишься.

Айзек сглотнул, не в силах смотреть ей в глаза.

— Зависит от того, о чем идет речь.

Тот же страх, который Линетт видела в каждом, отражался и в Айзеке. И это действовало ей на нервы. Они все были одинаковыми.

— Черт возьми, я не такая уж и страшная! — прорычала она, заставив его подпрыгнуть от изменения ее тона. Отлично, теперь она дала ему больше причин бояться. — Мне действительно нужна твоя помощь, Айзек, — ее голос снова стал мягким.

Он кивнул.

— Я бы хотела, чтобы ты отследил телефон человека, который присылает мне сообщения с неизвестного номера. Все, что ты сможешь найти. За работу ты получишь двести долларов. Ты согласен? — спросила она, протягивая ему свой телефон. На нем не было ничего, что могло бы кого-то уличить, так что она не чувствовала беспокойства, отдавая его Айзеку.

— Хорошо, но мне нужно будет подержать его некоторое время, если я хочу что-то сделать, — сказал он.

— Sì (прим. с итал. Да), я это понимаю. Но можешь ли ты не читать тексты? Я была бы очень признателна за это.

— Без проблем. Мне это не нужно для работы.

Линетт послала ему искреннюю благодарную улыбку и отступила к двери. Взявшись за ручку двери, она снова повернула голову к парню. — Кроме того, было бы неплохо сохранить тайну.

— Я бы тоже так хотел. В конце концов, для меня это в некотором роде незаконно.

Она знала все о незаконном. Ему не нужно было повторяться. Попрощавшись, девушка отправилась в библиотеку, чтобы наверстать упущенное для чтения к следующему уроку.

§ § §

Для любого солдата увидеть полицейского никогда не было признаком чего-то хорошего. И хотя Линетт была далеко не солдатом, она была частью Фамилии. Может быть, она и не занималась незаконным бизнесом, но в глазах внешнего мира она была ничуть не хуже преступника. Поэтому, когда посреди обеда в столовую вошли двое полицейских, она затаила дыхание, надеясь, что никто не увидит, как кровь отхлынула от ее лица, оставив ее бледной, как призрак.

Директор школы стоял посреди комнаты, заставляя учеников замолчать. После нескольких попыток, наконец, это сработало.

— Извините, что нарушаю ваш обеденный перерыв, но полицейские хотят сообщить вам что-то очень важное, — сказал он с вытянутым лицом. Что бы это ни была за информация, он уже знал это, и это было нехорошо. Он отступил назад, давая мужчинам больше пространства. Тот, что повыше, огляделся, затем прочистил горло.

— Мы с сожалением сообщаем вам, что вчера ваш друг, Дэвид Родсон, был объявлен пропавшим без вести, — полицейский говорил так, словно писал отказное письмо из университета. — Его родители ничего не слышали о нем уже довольно долгое время. Поэтому, если вам есть что сказать, если вы знаете что-то, что может помочь нам найти его, или если он связывался с вами, пожалуйста, не стесняйтесь, приходите в кабинет директора школы. Мы будем там до конца уроков.

Надежда на спокойный день была разрушена исчезновением Дэвида. Линетт чувствовала на себе взгляды многих студентов. Истории о том, что произошло на уроке испанского языка, снова заполнили их головы. Они старались не подавать виду, но девушка знала лучше. Она была слишком проницательна для себя, и они не очень-то сдерживали свои подозрения. Хуже всего было то, что полицейские тоже могли видеть реакцию и, возможно, даже услышать несколько слов, обвиняющих Линетт. Они оба смотрели на нее, и было ясно как день, что они точно знают, кто эта девушка. Возможно, Фамилия и была тайной организацией для населения Сиэтла, но полиция знала больше. У них просто не было ни доказательств, ни ресурсов, чтобы взять дело о присутствии мафии в свои руки. Более того, у Северо многие из них были на жаловании.

Когда полицейские ушли, она посмотрела на стол, за которым сидел Франциско со своими друзьями. И он, и его сестра выглядели испуганными. И ее вряд ли можно было удивить. Ситуация, свидетелями которой они стали не так давно, не выставляла Линетт в хорошем свете. Скорее виноватой, чем нет. Однако перед всеми этими студентами ей нужно было предстать сильной. Именно поэтому она вернулась к чтению своей книги, как будто ничего не произошло. Она чувствовала себя так, словно пыталась разрубить гордиев узел, но смогла лишь затянуть его еще туже. Существовала огромная вероятность того, что кто-то пойдет и расскажет о ней.

И как она и предполагала, через полчаса, когда должны были начаться занятия, ее вызвали в кабинет директора. Все началось довольно невинно. Полицейские просто спросили ее, знает ли она Дэвида, а также об элементарных вещах, которые они могли бы спросить у каждого ученика и получить тот же ответ. Парень никогда не общался ни с кем, кроме учителей, и ничто не казалось необычным, когда речь шла о его недавнем поведении. Она не сказала ничего, что могло бы помочь в расследовании. Затем они перешли к более интенсивной линии допроса. Упомянули инцидент на уроке испанского языка, дав девушке понять, что кто-то на самом деле на нее донес. Все стало еще более личным; они засыпали ее вопросами, например, когда она в последний раз разговаривала с Дэвидом, когда видела его в последний раз. Все, что угодно, чтобы уличить ее во лжи. Но она все время говорила правду. Сельваджио никогда не обменивалась с парнем даже парой слов.

Никто ей не поверил, и когда ей надоело повторять одни и те же ответы снова и снова, она настояла на том, чтобы позвонить отцу. Они не должны были даже допрашивать ее без его присутствия, но, вероятно, им это могло сойти с рук, поскольку директор школы присутствовал в качестве взрослого и опекуна в школьные часы. Эти люди точно не были на службе у Северо.

Это дало ей больше времени, чтобы отдышаться в ожидании, пока кто-нибудь придет и положит конец этой глупой ситуации, в которую она попала. Меньше всего ей хотелось сказать что-то, что могло бы привести к нежелательным последствиям для Фамилии.

Глядя в окно, она думала о том, что эти минуты станут для нее последними в этой школе. Северо выписал бы ее и отправил на домашнее обучение, как только узнал бы о слухах. Он бы сделал все, чтобы защитить свою дочь и особенно свою Фамилию. Как Капо эта ответственность лежала на его плечах.

Через двадцать минут двери кабинета открылись, и Джейсон шагнул внутрь с решимостью на лице. Линетт не ожидала его появления. Но это ее очень обрадовало. Это означало, что ее отец уже уехал в Южную Дакоту и ничего не знает обо всей этой ситуации. По крайней мере, пока.

Если только Консильери не позвонил ему. Однако Линетт на это не рассчитывала. Сначала он захочет выяснить, в чем дело.

— Джейсон Карновале, — представился он полицейским. — К сожалению, мистер Сельваджио не смог приехать, так как находится в командировке. Вместо себя он прислал меня. В чем дело? — спросил он, сразу переходя к делу, чтобы у мужчин не было времени спросить о местонахождении его босса или о том, должен ли он выступать в качестве опекуна девушки.

Он не должен.

У полиции не было никакой возможности задать Линетт еще какие-либо вопросы. Они знали, кто она такая. Не говоря уже о том, чтобы узнать о Джейсоне и его положении в Фамилии. Она не успела ничего сказать, потому что Карновале говорил вместо нее каждый раз, когда задавали вопрос. Вся встреча больше походила на игру в теннис; Джейсон отбивал мяч противоположному игроку так быстро и мощно, как только мог. Он не позволил им загнать девушку в стену вопросами, точно зная, что нужно делать. Это был не первый раз, когда он разговаривал с полицейскими. Благодаря этому через пару минут они уже были за дверью, довольные тем, что покинули офис.

Сиэтл, штат Вашингтон, 2015 год

Для Джейсона Карновале была поздняя ночь. Он пытался договориться с сенатором о том, как лучше позаботиться о выборах. Фамилия готовила для нее кампанию, чтобы их связь продлилась подольше. Женщине нужны были деньги и поддержка, и Капо очень хотел, чтобы в Сиэтле на его стороне было как можно больше внешних сил. Итак, после долгих часов разговоров о политике Консильери слишком устал, чтобы заниматься чем-то еще. Он хотел вернуться домой и поспать.

Зазвонил телефон с новым сообщением. Его босс напоминал ему о необходимости прийти к нему домой завтра днем. Им нужно было многое обсудить, прежде чем он нанесет визит одному из тех, кто занял деньги у Сельваджио и задерживал их возврат. Каким бы щедрым ни был Северо, он не терпел нарушения правил и данного слова. В таких случаях людям требовалось жестокое напоминание о том, как он действует. Обычно этим занимался один из исполнителей, но поскольку это был первый удар, Капо решил дать человеку возможность исправиться. Джейсон был хорошим способом сделать это. Занимая должность Консильери, он мог только подчеркнуть важность сделок, которые заключались с Фамилией. Более того, стоило только взглянуть на него, и люди с готовностью отдавали все, лишь бы не узнавать, какой вред может нанести этот человек с огромным телосложением.

Именно поэтому на следующий день Джейсон приехал на своей машине к дому Сельваджио, чтобы обсудить со своим боссом все необходимые приготовления.

— Ты узнал что-то еще о Марио? — спросил Капо.

Джейсон кивнул, достал свой телефон и показал его мужчине. На экране высветились счета за телефон и выписки с банковского счета.

— Как видите, там все чисто. Он достаточно умен, чтобы скрыть отмытые деньги со своего счета и не звонить никому подозрительному со своего телефона. Однако недостаточно умен, чтобы сказать своему брату, Андерсону, делать то же самое. Они имеют дело с гребаной Триадой.

Северо горько рассмеялся над глупостью своего помощника. Как он вообще мог вступить в дело с таким человеком?

— Диего сказал, что Андерсон сейчас в Сиэтле. Получи от него какую-нибудь информацию, ладно? — спросил Босс, возвращая телефон своему Консильери.

— Сделаю, — Джейсон согласился. — Есть что-то еще? Мне еще нужно кое-что сделать с кампанией сенатора.

— Sì, точно, как прошла вчерашняя встреча?

— Скучно, как всегда. Ты же знаешь, я ненавижу это дерьмо с политикой. Она довольно некомпетентная женщина для этой должности, но, по крайней мере, она слишком напугана, чтобы сказать нам «нет». Так что, если кого-то из наших людей поймают, они не получат длительных сроков. До тех пор, пока она побеждает на выборах.

— Это чудесно. Я не хочу беспокоиться о том, что мои люди сдадут меня полиции. Просто закончи эту первую часть, а потом я заберу дело из твоих рук и передам его тому, кто больше связан с планированием всей кампании. Финансы все еще остаются твоей основной сферой деятельности, — Северо пообещал, слегка улыбнувшись своему Консильери. — Прежде чем ты уйдешь, мне нужно от тебя еще кое-что, — добавил он.

Джейсон ответил.

— Все, что вам нужно, босс.

— Я хочу, чтобы ты возил Линетт вместо Риччи, — сказал он.

Карновале нахмурился. Хотя он и был близок с дочерью своего Капо, Северо никогда не любил его и не дал бы ему такого поручения по доброте душевной. Чем меньше времени они проводили вместе, тем лучше.

— Почему?

— У меня есть подозрения, что сообщники Майло Венаса не все так мертвы, как мы считали. Есть много людей, которые вели с ним дела, но поклялись мне в верности, однако, я никогда не могу быть слишком осторожен в этом вопросе. Я имел дело с его семьей, поэтому разумнее всего защитить свою собственную, насколько это возможно. И ты — безопасный выбор, — сказал Северо. — Кроме того, выполнение одной из просьб Линетт может только помочь мне снова стать ее хорошим другом. А она слишком долго просила меня об этом.

— Хорошо. Я не возражаю, — быстро ответил Джейсон.

Капо оценил своего Консильери.

— Не разочаровывай меня, Джейсон. Один шаг за черту, и ты пожалеешь об этом, — он предупредил его.

Он любил свою дочь настолько, что доверял ей, и относился к Джейсону как к сыну, доверяя безопасность своей дочери в его руки. Это был почетный и достойный уважения поступок.