Невинные

ГЛАВА 6

Линетт

После вчерашних событий Линетт охватило желание уничтожить все, что окажется на ее пути. До сих пор гнев никогда не был такой сильной эмоцией. Он начал управлять ею, и она была уверена, что не за горами то время, когда он возьмет верх над ее действиями. Итальянский темперамент, добавленный к этой смеси, дает неприятную комбинацию, которая может плохо закончиться. Но она не могла выбросить новость из головы. Ее наивность станет ее погибелью, и она поклялась, что в последний раз позволит кому-либо обмануть себя.

Как она могла так глупо поверить, что отец позволит ей выбирать, когда наступит день? Все, чего она хотела, — это свободы. Если не настоящей, то хотя бы альтернативной, чтобы хоть раз в жизни ей казалось, что это ее выбор. Северо позволил ей думать, что она контролирует свою судьбу. Это была одна из многих неправд, которые ей говорили. И правда открылась самым жестоким образом.

Однако ничто не ранило так сильно, как безразличие отца к ее неопределенному будущему.

Она была в плохом настроении, и меньше всего ей хотелось с кем-либо разговаривать. Не сказав Розалии ни слова buongiorno (прим. с итал. Доброе утро), она взяла приготовленный обед и надела туфли в прихожей. Надеясь сбежать из этого ужасного места на несколько часов.

Или навсегда.

Посмотрев на себя в зеркало, она убедилась, что выглядит хуже некуда. Одежда почти не сочеталась, и единственное, что спасало ее наряд, это то, что он был полностью черным. Как будто она была готова пойти на похороны. Именно так она себя и чувствовала. Как будто она собиралась умереть и начать совершенно другую жизнь. Ее волосы были неухоженными, поэтому их оставили в покое в пучке. Но она не могла скрыть свои глаза. Один взгляд, и все могли увидеть, что она плакала очень долгое время. Красные, опухшие и лишенные всякого сна.

Никому, наверное, не было бы дела, если бы она осталась дома, но это был не вариант. Задача состояла в том, чтобы оказаться как можно дальше от Северо. В противном случае Линетт непременно ввязалась бы с ним в очередную ссору.

Делать вид, что ничего не произошло. Как будто ее жизнь не рухнула в считанные секунды. Ее помолвка и брак были задвинуты в самые темные уголки ее подсознания. Заперты наглухо. По крайней мере, в это она пока предпочитала верить.

Как только она предстала перед Джейсоном, стало очевидно, что он сдержался, чтобы не сказать ей, как плохо она выглядит. Как брат по выбору, он обычно делает это с удовольствием. Но не в этот раз.

Линетт знала, что он не был частью плана по выдаче ее замуж. Мужчина был удивлен не меньше ее. Она слышала разговор Консильери со своим Капо поздно вечером.

— Я не мог рассчитывать на твое разумное решение и на то, что ты посоветуешь мне то, что отвечает интересам Фамилии. Ты мой Консильери не просто так, но давай не будем притворяться, что ты не сказал бы об этом моей дочери заранее. За одно это я бы наказал тебя довольно сурово. Поэтому я не хочу слышать никаких разногласий с твоей стороны. Ты отвечаешь передо мной, а не перед Линетт. Лояльность на моей стороне. Ты прекрасно знаешь, что мне не нравится, что она полагается на тебя. Она возненавидит меня, если я сделаю что-то, что разрушит это. Я доверяю тебе с ней, Джейсон. Но если я увижу, что твои намерения не такие платонические, как кажется, ты пожалеешь, что родился на свет. Или, да поможет мне Бог.

Джейсон занимает важную роль в Фамилии, и именно он должен был вести переговоры с Марко Фальконе. Однако Северо и близко не подпускал его к переговорам. По уважительной причине. Но Линетт хотела бы, чтобы Джейсон принял в этом участие. Может быть, тогда она не оказалась бы в такой ужасной ситуации.

Это было не желание. Просто потому, что она не умирала.

По крайней мере, пока.

§ § §

Девушка не задумывалась о последствиях. Она всегда подчинялась. Но не в этот раз. С нее было покончено с этим днем, а он еще только начинался. Потребность оторваться от реальности росла с каждой минутой. Прогулка по парку была захватывающей идеей. Для любого другого человека это было простым решением, для нее же это было похоже на запретный плод. И она жаждала его откусить.

Несмотря на то, что был уже октябрь, погода в Сиэтле была неплохая. Дул холодный ветер, но дождя не было, чтобы помешать ей взять чашку кофе и прогуляться по парку.

— Я знаю, что мы встречались на Рождество, — услышала она мужской голос.

Ее естественной реакцией было повернуться, не глядя, и побежать так быстро, как только могла. Но, прежде чем сделать это, она поняла, чей это был голос.

Перед ней стоял Дрю и слегка улыбался. Посмотрев на его одежду, она поняла, что не взяла с собой ни одной куртки, не учитывая, что не пойдет на занятия.

— Меня беспокоит, что ты не умеешь одеваться по погоде, — указал он, имея в виду ее едва подходящую одежду, которую она надела в декабре.

Линетт с любопытством взглянула на него. Казалось, он помнил их встречу лучше, чем она думала.

— Я не планировала идти на прогулку, — честно призналась она.

— Так и предполагал. Школа в другой стороне.

Он был слишком весел для ее плохого настроения, а эти двое не должны сочетаться. Не сейчас. И, вероятно, никогда. Меньше всего ей хотелось вымещать свой гнев на ком-то невинном.

Парень протянул руку. Они уже встречались, но так и не представились официально.

— Я Дрю, — сказал он.

Она взяла ее.

— Линетт.

Для человека, настолько закрытого от внешнего мира, она не возражала против его компании. Что стало для нее неожиданностью. Обычно она отмахнулась бы от него, чтобы избежать лишних слухов на свой счет. Но она этого не сделала.

Подул ветер, заставив ее задрожать, и она громко выдохнула, чтобы скрыть это от Дрю. Это, конечно, не сбило его с толку. Он снял пиджак и накинул его ей на плечи. Она не ожидала такого милого жеста ни от кого. Тем более от парня, с которым она ходила в школу. Сплетни вокруг нее всегда служили хорошей превентивной мерой.

Она прикусила нижнюю губу.

— Теперь ты всего лишь в одной толстовке.

Дрю покачал головой.

— Не беспокойся об этом. Мне не холодно. Пока я шел сюда, стало очень жарко, — сказал он ей.

Линетт посмотрела на него.

— Ты только что солгал мне.

— Почему ты так думаешь?

— Потому что это правда? Ты не смотрел мне в глаза, когда говорил это. Не говоря уже о том, что у тебя красные ладони, — заметила она, взяв его за руку, чтобы показать ему, что отрицать бесполезно.

Он посмотрел на нее.

— Ты действительно проницательна.

Она пожала плечами, не зная, что сказать. Это проклятый мафиозный мир сделал ее такой. Ложь не далеко ушла от профессии мафиози. Чаще всего невозможно было отделить одно от другого. Это помогло ей узнать много нового. В частности, когда кто-то избегал ее, лгал или скрывал правду. Сама по себе школа жестких ударов. Но это было не то, что она могла сказать Дрю. Она оставила это невысказанным.

Дрю понял, что она не хочет продолжать эту тему. Поэтому он быстро замял тему, чтобы не оттолкнуть ее. Это был первый раз, когда она не хотела убежать от него и действительно разговаривала с ним. Линетт нужно было занять свои мысли чем-то легким.

— Ты никогда раньше не прогуливала школу, не так ли? — его голос был ровным, теплым и глубоким. Она прислонилась к дереву и покачала головой.

Ему не нужно было многого, чтобы понять это. Он видел, с каким беспокойством она то и дело поглядывала на свой телефон, проверяя, не заметил ли кто-нибудь, что она не ходит на занятия.

Она всегда должна была следовать правилам. В этом можно было убедиться, взглянув в ее сторону.

— Неужели это так очевидно? — спросила она и улыбнулась.

— Я тоже могу быть проницательным, — он кивнул, подмигнув ей. Это заставило ее захихикать.

Линетт подумала, что Дрю считает, что он все про нее знает. Длинные русые волосы, редко появляющаяся улыбка, сицилийка. Все это было облечено в продуманные слова. Нетрудно было понять, что она книжный червь, причем весьма наблюдательный.

Но это было еще не все.

Они шли по дорожке к центру, где находился фонтан. Она чувствовала себя по-другому, когда не была ни с кем, кто был солдатом ее отца. Быть с парнем, который не имел ничего общего с ее повседневным миром, было освежающе. Почти чистым.

— У тебя акцент. Откуда ты? — спросила она.

Дрю усмехнулся.

— Мой не такой интересный, как твой, если честно. Итальянский довольно убедительный.

— Сицилийский, — поправила она его. — Для нас Сицилия и Италия — это две разные страны. Лучше принять это во внимание. Я не сильно возражаю, но ты можешь встретить кого-то, кто не разделяет мое мнение.

Парень кивнул, засунув руки в карманы джинсов.

— Приятно слышать, — он улыбнулся. — И чтобы ответить на твой вопрос, я из Нового Орлеана.

— Я никогда там не была. Как там?

Он пожал плечами.

— Обычный американский город. Ничего особенного. И я по нему не скучаю.

— Почему ты переехал сюда? В Сиэтле почти все время ужасная погода.

— Моей маме предложили работу в Европе. Я не хотел ехать с ней, поэтому переехал к отцу, — Дрю усмехнулся.

— Твои родители развелись? — спросила она, но почти сразу же покачала головой. Это было не ее дело — задавать кому-то такой личный вопрос. Они не знали друг друга достаточно хорошо. — Не отвечай. Мне не следовало спрашивать.

— Я не против. Да, мои родители разошлись. Они были довольно ужасной парой. Не очень ладили и часто ссорились, — признался он. — Но они замечательные родители и закончили все на хороших условиях, так что мне нечего сказать об этом плохого. Пока они счастливы, я в порядке.

Это было не то, что она ожидала услышать. Большинство детей, чьи родители разводились, не очень хорошо к этому относились. Однако Дрю, похоже, действительно имел в виду свои слова.

— Кроме того, теперь у меня две семьи. Моя мама нашла парня. Эндрю очень хороший и любит ее. Кроме того, мой отец снова женился, и теперь у меня есть сестра, — он широко улыбнулся.

Линетт увидела обожание в его глазах, когда он упомянул о своей сестре. Чистая любовь. Это было восхитительно.

— Расскажи мне что-нибудь о ней, — подтолкнула она его к продолжению.

Дрю подал знак присесть у фонтана. Девушка кивнула и опустилась на холодный камень, вытянув ноги.

— Ее зовут София. Ей пять лет. Временами с ней очень трудно справиться. Клянусь, у нее больше энергии, чем у всех, кого я когда-либо встречал. У нас есть немного спокойствия, когда она решает порисовать.

— Она кажется замечательной, — сказала Линетт, чувствуя себя непринужденно.

Впервые в жизни ей было наплевать на все. И все это благодаря парню рядом с ней.

Она сделала глоток уже остывшего кофе и отставила чашку.

— А что насчет тебя? У тебя есть братья и сестры?

— Нет. К сожалению, я единственный ребенок.

Это была правда. Она была бы рада иметь брата или сестру, но одна мысль о брате, который станет солдатом, заставляла ее дрожать. Еще один мальчик, обученный быть монстром. Она никому не желала такой судьбы.

— Но я бы предпочла не говорить о своей семье, если ты не возражаешь.

Дрю кивнул.

— Итак, единственное, что я узнал о тебе, это то, что ты любишь читать.

— Да, люблю.

— Я читаю не очень много. В основном для школы. Но даже это бывает довольно редко. Однако недавно я прочитал «Гордость и предубеждение». Надеюсь, это не твоя любимая книга, потому что, если быть до конца честным, она была неприятной.

Ей было любопытно, почему он так думает.

— Расскажи.

— Я имею в виду, что мистер Дарси был придурком. Он всегда был ужасен по отношению к Элизабет, и она принимала это довольно легко. Через некоторое время ей это даже понравилось. Она влюбилась в него, по какой-то странной причине.

— Это ирония жизни, на самом деле. Не только в этой книге. Подобные ситуации происходят постоянно. Люди живут в токсичных семьях, вступают в нездоровые отношения.

Дрю посмотрел на нее с улыбкой. Все было иначе, чем на Рождество. Но Линетт не могла понять, что так сильно изменило ее точку зрения.

— Люди, которые должны проиграть, всегда, кажется, выигрывают. Неважно, насколько они жестоки и манипулятивны. А хорошие остаются писать эти истории, надеясь, что это может быть справедливость, которую они должны были получить.

Казалось, они больше не говорили о книге.

— Я бы никогда не смогла так жить. Всегда на втором месте, без какой-либо признательности со стороны важных для меня людей. Только потому, что они — семья. Или любимые. Настоящее чувство нельзя приручить. Лучше отпустить то, что в глубине души ты знаешь, что это плохо для тебя.

Линетт подумала о своей семье и своей жизни.

— Это не всегда возможно. У некоторых людей нет возможности выбирать.

У нее не было выбора. Ни разу в жизни никто не спросил ее, чего она хочет или в чем нуждается. Все всегда было связано с Фамилией. Все вращалось вокруг денег и власти, а она была лишь частью уравнения. Семья была важна для каждого сицилийца. Но Фамилия была не менее важна, если не более. Чувства одного человека не имели значения.

Ее чувства не имели значения.

Это были крайности, в которых она должна была выжить. Научиться функционировать в них было главным приоритетом для таких девушек, как она. И естественным для мужчин. Но она знала это слишком хорошо и не принимала понятие семьи за то, что у нее было.

Теперь уже нет.

Приняв тему токсичных отношений как исчерпанную, они перешли к разговору о случайных вещах, которые не имели никакого реального значения. Для Линетт находиться рядом с Дрю было так же легко, как дышать. Это было новое для нее ощущение. Никогда раньше она не представляла, что сможет поддерживать с кем-то разговор так долго, не чувствуя себя уязвимой и не пытаясь изо всех сил сдерживать худшие стороны своей жизни. Вдали от Фамилии. Это казалось слишком хорошим, чтобы быть правдой.

У девушки зазвонил телефон. Она вынырнула из транса, в который впала. Посмотрев на время, она поняла, что прошло уже двадцать минут после окончания занятий. Ей звонил Джейсон. Должно быть, он с тревогой ждал ее у входа в школу.

Линетт быстро встала и объяснила Дрю, что должна немедленно вернуться. Потянувшись за плечами, она сняла куртку, отдав ее парню. Затем она поспешила через парк, испытывая чувство дежавю. У нее будут большие неприятности за пропуск занятий. Это было совершенно точно. Она заверила Джейсона, что будет там через несколько минут. По тону его голоса она поняла, что врать ему бесполезно. Консильери уже знал об ее отсутствии. Он казался отстраненным и в то же время разъяренным.

Увидев машину Карновале, она сглотнула и успокоилась. Ей оставалось только молиться о том, чтобы выжить в предстоящем противостоянии. Забравшись на пассажирское сиденье, она была встречена оглушительной тишиной. Они так резко рванули с места, что девушке пришлось вцепиться в сиденье, чтобы сохранить устойчивость.

— Какого черта ты делала, Линетт? Ты что, с ума сошла?

Тишина нарушилась, как только они свернули на главную улицу. Мужчина зарычал, не сдерживаясь. Его глаза были почти черными от ярости, и он с трудом держал себя в руках за рулем. Попасть в аварию, было последним, что им нужно.

Линетт сглотнула.

— Мне так жаль. Я плохо себя чувствовала и не могла заставить себя пойти на последний урок, поэтому я пошла в парк, чтобы расслабиться, — солгала она сквозь зубы. И в первый раз это было сделано для того, чтобы Джейсон ей поверил.

Карновале посмотрел на нее уголком глаза и фыркнул.

— Тебе стоит дважды подумать, прежде чем говорить мне такое. Это чистая чушь, Линетт. Твоя ложь настигнет тебя. Ты могла бы сказать мне, что не хочешь ходить на занятия. Вместо этого ты, блядь, только и ждала, чтобы прыгнуть при первой же возможности остаться одной и делать все, что, черт возьми, тебе захочется, — он слегка покачал головой, прежде чем продолжить: — Ты нарушила все правила, которые я хотел, чтобы ты соблюдала. Я хотел, чтобы ты была честна со мной, несмотря ни на что. Я бы не стал привлекать тебя к ответственности, что бы ты ни сказала. Я твой опекун, когда ты находишься вне дома. Ты хоть понимаешь, что с тобой могло случиться?

— Ты сейчас слишком драматизируешь.

И… ей не следовало этого говорить.

Джейсон ускорился.

— Разве? Линетт, принимая во внимание положение, которое занимает твой отец, я не думаю, что я слишком драматизирую. Ты не уважаешь правила и меня одновременно. Проснись и посмотри, что происходит вокруг тебя. Не строй из себя принцессу, потому что ты ею точно не являешься. Принцесса мафии — это просто шутка, потому что для этого тебе нужно подумать о привилегиях, которые ты имеешь, а также об обязанностях.

Она прорычала.

— Это не твоя жизнь изменится, — кричала она, слезы наворачивались на глаза.

— Брак — это не конец твоей гребаной жизни. Ты родилась, зная правила, которые тебя связывают. Иронично, что мне приходится напоминать тебе об этом.

Джейсон впервые выглядел разъяренным. Обычно он достаточно хорошо держал себя в руках, чтобы скрыть своего внутреннего демона рядом с ней. Он никогда даже близко не подходил к тому, чтобы повысить голос. Если бы он не был за рулем, остатки его самоконтроля, скорее всего, исчезли бы. Девушка это знала. Чтобы не усугублять ситуацию еще больше, Линетт решила молчать до конца поездки.

§ § §

— Северо, что мне делать с Андерсоном? — спросил Джейсон, придя на кухню поздно вечером.

Линетт сидела за столом в столовой и делала домашнее задание. Ее отец не пришел на ужин, поэтому она ела одна и решила остаться и занять себя. Раз уж Северо не захотел составить ей компанию. Она была не в том состоянии, чтобы находиться рядом с отцом. Ссора с Консильери заставила ее чувствовать себя еще хуже.

— Он в гостиной, — прошептала она, но ее слова заглушил громкий ответ отца, когда он появился в комнате.

— Отведи его в подвал и позови Бадеа, чтобы он пришел помочь мне, когда закончит свою работу. Это будет долгая ночь.

Как быстро все может измениться в Фамилии.

Еще вчера Андерсон не представлял для Северо ничего важного, учитывая многочисленные разговоры, которые ей удалось услышать. А сегодня его забрали в дом, вероятно, для пыток. Приглашение, переданное ведущим силовикам и Джейсону, говорило об одном — этот человек не выйдет из дома целым и невредимым.

От неизвестного : Я полагаю, что твой отец воспитывал тебя не так. Хорошие девочки не прогуливают.

Сообщение появилось на экране ее телефона, заставив кровь в жилах похолодеть. Неужели это Дрю? Или кто еще?

Это больше не могло быть просто шуткой.