Невинные

ГЛАВА 29

Линетт

Совершенно обессиленная, она проспала всю обратную дорогу в город. В данный момент ничто не казалось ей важным. Ей даже не было интересно узнать, что Инес делала в Лейквуде с мужчинами. Как только она села в машину, ее глаза закрылись, и она сразу же задремала, а очнулась, когда кто-то положил ее на мягкий матрас.

Джейсон склонился над ней, убирая пряди волос с ее лица. Он выглядел очень обеспокоенным, и она не могла его винить. Даже солдаты не привыкли видеть столько крови, синяков и порезов на женщине, которую они всегда должны были защищать. В его глазах ярко светилась неудача.

— Ты хочешь что-нибудь поесть или выпить? — спросил он вместо этого, видя, что Линетт уже проснулась.

— Нет. Grazie (прим. с итал. Спасибо). Пришло время разобраться с этими ранами. Я хочу покончить с этим, — сказала она, приподнявшись, чтобы встать с кровати, но мужская рука сделала это невозможным.

Он покачал головой.

— Можешь немного отдохнуть. Ты еще не полностью восстановилась.

— Джейсон, это произойдет не скоро. Но в раны может попасть инфекция. Кроме того, padre, скорее всего, заберет меня из школы, когда увидит меня в таком состоянии, так что у меня будет достаточно времени, чтобы отдохнуть, — указала она, понимая, что была права.

Вместе они вышли из спальни, которая, скорее всего, принадлежала Инес, и спустились в гостиную. К ее неудовольствию, там были Франциско, Айзек и, что еще хуже, Дрю. Он был последним человеком, которого она хотела бы видеть, находясь в таком плачевном состоянии. Ему не нужно было больше никаких указаний на то, каким плохим и жестоким может быть ее мир. Даже к женщинам.

Их глаза встретились, и выражения на лицах парней превратились в недоверие и сострадание. Линетт презирала жалость, и, к сожалению, именно это она и получила от них. Жалость к себе не входила в ее сегодняшние планы, и она точно не хотела получить ее от кого-то еще.

— Где твоя аптечка? — спросил Ной у близнецов, подталкивая барный стул для девушки, чтобы она села рядом с ним.

Инес сразу же вышла из комнаты.

— Ты уверена насчет швов? — Джейсон неуверенно взглянул на нее. Он хорошо знал боль, а Линетт — нет. Ей никогда раньше не причиняли физическую боль, и она не знала, на что подписывается, позволяя Ною наложить на нее швы. — Ско, это не будет безболезненной процедурой. Если только у них нет анестезии.

— К сожалению, у нас ее нет, — сказала брюнетка, возвращаясь с большим набором в руках. Она поставила его на кухонный остров, затем крепко обняла девушку, желая утешить ее.

— Я все еще думаю, что мы должны поехать в больницу, — пробормотал Карновале, расхаживая взад-вперед по комнате.

— Я не поеду в больницу, поэтому ты можешь принять тот факт, что Ной сделает эту работу. Если только он знает, как это делается, — она вопросительно посмотрела на Фальконе, который сидел на стуле напротив нее с ватным тампоном в руке. — И ради Бога, прекрати вышагивать, потому что мне хочется уколоть тебя иглой, — добавила она.

Джейсон остановился и подошел к ней сзади, чтобы придать ей уверенности.

Ной бросил на нее красноречивый взгляд, словно хотел поспорить, насколько хороши его навыки. Он оглядел комнату, взгляд остановился на барном шкафу, заполненном алкоголем. Не спрашивая, он взял бутылку виски и протянул ее девушке.

— Ты, должно быть, шутишь. Последнее, что ей сейчас нужно, это вернуться домой пьяной, — огрызнулся Карновале, забирая спиртное из ее рук.

— Она уже пила раньше, так что вряд ли это что-то изменит. Кроме того, это поможет справиться с болью, — добавил он, глядя на свою невесту.

Она покачала головой.

— Я справлюсь и без этого, — отказалась она, положив ноги на колени Ноя.

Подростки наблюдали за происходящим, не в силах говорить. Они были в сильном шоке от происходящего на их глазах.

— Я много раз накладывал себе швы, поэтому знаю, как это делается. Но я должен предупредить тебя, что ты можешь закричать от боли, потому что ты к ней не привыкла, — сказал он, заставив Линетт еще больше встревожиться. Это было далеко от того, чтобы помочь ей успокоить нервы. — Хотя у меня были другие планы, как заставить тебя кричать, — заметил он.

Сельваджио послала ему смертельный взгляд, когда поняла, что они не одни. Ей совсем не нравились подобные инсинуации, и она определенно не хотела, чтобы Дрю их услышал. Неважно, что Ной просто пытался вывести ее из себя. И, возможно, Райдер тоже.

— Я слишком слаба, чтобы что-то с тобой сделать, но я попрошу Джейсона позаботиться об этом.

— Тебе даже не придется просить, — признал Карновале, и они услышали тихий смех Инес. Она была единственной, кто полностью осознавал ситуацию. В ней, как ни странно, не осталось страха.

— Будет больно, — медленно предупредил Фальконе, прикладывая к ножевым ранам ватный тампон, смоченный в физрастворе, и осторожно очищая их.

Линетт чувствовала ужасную боль только от одной подготовки порезов. А когда начнется наложение швов, будет еще хуже. Она видела, как Ной готовит хирургическую иглу, и ей казалось, что она сейчас потеряет сознание от переизбытка чувств, но она хотела доказать, что она сильная. Что она может справиться с этим так же хорошо, как и солдаты. Ей удалось очистить свои раны без жалоб, и она хотела сделать то же самое сейчас, хотя это будет гораздо труднее.

— Последний шанс, Ско. Ты хочешь пойти к врачу? — спросил Джейсон.

Девушка подняла глаза на Фальконе, который ждал ее ответа. Очевидно, он думал, что она наконец-то примет предложение. Он мог этого не говорить, но он считал ее слабой. И от одного этого Линетт становилась еще сильнее и злее. Если уж сегодня она испытала ненормальную боль, то могла бы сделать это и посильнее. Просто чтобы стереть ухмылку с лица Ноя.

— Сделай это, — приказала она, удивив всех.

Мужчина начал работать над первым порезом. Он старался делать это быстро, но тщательно, чтобы впоследствии не осталось шрамов. Дрю сделал неуверенный шаг к девушке, желая утешить ее. Однако Ной быстро заметил это легкое движение несмотря на то, что был сосредоточен на зашивании ее ноги. Его острый взгляд в сторону Райдера заставил его остановиться на месте. В этот момент он, казалось, был доволен тем, что не обратил на это внимания. После всего, что произошло, Дрю мог не беспокоиться о том, что Ной запланировал для него. Он любил Линетт и хотел быть рядом с ней.

Линетт посмотрела на него и покачала головой, в ее глазах промелькнуло сожаление. Но с тем количеством плохих вещей, которые с ней произошли, ей не нужны были дополнительные заботы. Она не стала вмешиваться, хотя беспокойство Дрю за нее затронуло ее сердце.

Кроме того, на ее лице не было видно боли. Она смотрела на то, что делал Ной, как будто это было чем-то обычным. То, что она привыкла видеть и чувствовать.

Но она чувствовала это. Каждое потягивание, растяжение и укус. Ее губы теперь были полны крови из-за того, что она резко прикусила их. Однако это был единственный признак того, что Линетт не была невосприимчива к боли. Это помогло ей пережить самое страшное, и через некоторое время все порезы были зашиты и забинтованы.

— Я не представляю, как ты выжила без единого писка, — признала Инес, впечатленная поведением подруги. У мужчины в такой ситуации были бы большие проблемы с сохранением хладнокровия.

— Ско, нам пора домой. Северо начинает злиться, что мы еще не вернулись, — сказал Джейсон, поднимаясь с дивана. Он надел куртку, готовый к выходу.

Линетт знала его достаточно хорошо, чтобы понять, что он не испытывает радости от встречи с Капо, когда его дочь вся израненная и порезанная рядом с ним. Это был не страх. Это был невыполненный долг, с которым ему было трудно жить.

— Ты прикрывал меня в большем количестве ситуаций, чем я могу вспомнить. А на меня все равно кричат, так что я беру всю вину на себя, — девушка кивнула, поднимаясь со стула.

Она надела треники, которые получила от Инес. Подойдя к подростку, она поблагодарила ее за все, понимая, что ей было нелегко быть свидетелем всего этого. Тем не менее, она предложила помощь и поддержку в этот трудный момент. Инес была сильной, в этом больше не было сомнений.

— Лин, мы можем поговорить? — сказал Дрю, впервые заговорив.

Ей захотелось рассмеяться, ведь он не смог бы выбрать более неудачный момент, даже если бы попытался. А сделать это на глазах у Джейсона и Ноа было равносильно смертному приговору. Она даже не могла поверить, что не будет никаких последствий.

— У нас нет на это времени, Ско, — прорычал Джейсон, предостерегая ее от этого шага.

Линетт знала, что ей следует отказаться. Но когда она посмотрела в глаза Дрю, она забыла почему.

— Когда padre увидит меня, последнее, о чем он подумает, это о времени, когда мы приехали. Подожди секунду, — проговорила она, глядя на Ноя. Его согласие было тем, в чем она нуждалась. Казалось, он был готов взять ее на руки и убраться из дома близнецов. И так бы, наверное, и случилось, если бы Линетт не бросила на него заверяющий взгляд, который говорил о многом. Ничто не могло убедить ее остаться с Дрю. Слишком многое произошло, чтобы она могла быть близка с ним. Неважно, как сильно она этого хотела. Она не могла получить его. Ни сейчас, ни когда-либо.

Это была единственная причина, по которой Фальконе, сжав кулаки, вышел из дома, чтобы подождать в машине.

Девушка вышла вслед за Дрю в сад, чтобы никто их не подслушал. Она знала, с чем ей придется иметь дело, поэтому предпочитала делать это наедине.

— Я понятия не имею, с чего начать. Злиться на тебя, что ты мне солгала, что сбежала от меня, или переживать за тебя и то, что ты пережила той ночью. Я был вне себя, когда понял, что они не шутили, когда сказали, что не могут найти тебя и что с тобой могло что-то случиться. Когда я увидел тебя… Я должен был позаботиться о тебе. Ты была под моей защитой, — затараторил он.

— Дрю, пожалуйста, не вини себя. Я живу в мире, полном насилия и плохих людей. Кроме того, кто-то следил за мной, так что рано или поздно они все равно нашли бы возможность сделать это. Это моя жизнь. В ней нет ни бабочек, ни цветов, ни единорогов. Я давно с этим смирилась. Более того, я рада, что тебя не было со мной, потому что я бы не пережила, если бы с тобой что-то случилось из-за меня. Вот почему мы больше не можем видеться. Мое присутствие означает, что ты был бы в постоянной опасности.

— Я не хочу потерять тебя, — прошептал он, нежно положив руку на щеку девушки, не желая причинить ей боль. Он не стал долго ждать, прежде чем поцеловать ее. Он был достаточно нежен, чтобы не причинить ей еще больше боли. Это было непросто, потому что после наложения швов даже ее губы выглядели плохо.

— Прости, но мое решение такое же, как и вчера. Я не буду подвергать тебя всему этому. Независимо от моих чувств, — ответила она, отталкивая руки парня от своего лица.

Она посмотрела на него в последний раз и оставила его одного. На этот раз без намерения когда-либо вернуться.

Разговор с Северо прошел так, как Линетт и ожидала. Как только отец увидел ее, он сразу же начал задавать вопросы, даже не дожидаясь ответа. Прежде чем она успела войти в дом, мужчина успел трижды отчитать дочь за то, что она не разговаривает с ним, не рассказывает, когда что-то происходит, хранит секреты и ведет себя так, словно она обычный подросток.

Когда они оказались в гостиной, обмен мнениями между ними стал еще более сложным. Атмосфера была крайне напряженной, и каждый из них в конце концов пришел в себя, пытаясь объяснить причины своих поступков. Только после пятнадцати минут хаоса Джейсон решил вмешаться, видя, что Линетт изо всех сил пытается рассказать все, что произошло в ее жизни с момента приезда с Сицилии. Северо сделал вывод, что он хотел увидеть, снова обратившись к своим проблемам с бывшим соратником Майло Венасом, обвинив всех вокруг в заговоре и сотрудничестве, чтобы отомстить за этого человека. Пока только один человек, которого уже давно нет в живых, был, по мнению Сельваджио, виновен в каждой ошибке и неправильном раскрытии дел этого человека.

После долгих объяснений Северо знал все о сообщениях, полученных его дочерью, проанализировал их, выслушал версию Линетт. Он знал о присутствии Дрю в ее жизни, но в очень отредактированном виде, потому что их отношения не имели ничего общего со всем злом в ее мире. Все было чисто.

Как она и предполагала, ее отец впал в ярость и панику. Он немедленно объявил, что не позволит ей вернуться в школу или даже выйти из дома без по крайней мере трех своих доверенных солдат. Он отдал приказ действующим охранникам выследить отправителя сообщения и тех, кто похитил и избил его единственную дочь.

— Джейсон, позови доктора. Он должен увидеть ее, — приказал он. Она знала, что ей не нужно, чтобы кто-то осматривал ее, но не хотела спорить.

§ § §

После событий той незабываемой фестивальной ночи прошло несколько дней. Линетт была занята планированием свадьбы и всей поездки на Сицилию. Она примеряла белые платья, искала подходящее, выбирала цветы, еду, приглашения — все это не приносило ей никакого удовольствия по двум причинам. Во-первых, она не любила ходить по магазинам и устраивать вечеринки, особенно свадебные. Во-вторых, она не хотела давать клятву человеку, которого не любила и которого боялась большую часть времени. И она просто просидела несколько часов, пытаясь написать клятву, не в силах составить ни одного предложения, которое хоть как-то отражало бы теплые чувства к Ною. Они были далеки от любви.

Она прекрасно знала, кто занимает самое важное место в ее сердце, и теперь страдала еще больше, не видя его с тех пор, как оставила в доме близнецов. Она поступила правильно, отпустив Дрю. И все же она не могла забыть выражение его лица, когда до нее дошло, что она сделала это не потому, что не испытывала к нему никаких чувств, а чтобы обеспечить его безопасность. Безопасность, которой она была лишена с самого рождения. Она пыталась оправдать свои действия, надеясь, что однажды она сама поверит в свои слова. Легко было лгать окружающим, но истинное испытание заключалось в том, чтобы убедить во лжи себя.

От неизвестностного: Сортировка книг на ваших полках в алфавитном порядке должна помочь вам выяснить, кто именно я такая. Поскольку все обо мне знают, самое время узнать и вам.

Палермо, Сицилия 2002 год

Северо Сельваджио сел в машину Эмилио за несколько минут до полуночи после того, как закончилось совещание, посвященное мусороперевозкам. Они были лидерами в том, что касалось заботы об отходах. Этот бизнес всегда был одним из самых прибыльных, поскольку у них не было конкурентов. Тот, кто пытался отнять у них это, оказывался в серьезной опасности. Фамилия не играли честно, и, если сицилийцы чему-то и научились, так это как раз этому.

— Были ли какие-либо проблемы? — спросил Каподецина.

Капо покачал головой.

— Я получил влияние на выбор безопасных маршрутов, так что с таким же успехом я могу просто менять их в любой момент. Им нечего сказать против этого.

Эмилио согласился.

— Бомба готова. Теперь мы ждем только вашего приказа, — он сменил тему.

Несколько месяцев назад выяснилось, что близкий друг и соратник Северо Майло Венас начал его обворовывать. Этот человек занимался поставками из Мексики, но каким-то образом часть импортируемых товаров всегда забиралась и не учитывалась. Поскольку Майло заботился о составлении отчетов после каждой поставки, прошло довольно много времени, прежде чем кто-то заметил это. Кроме того, он использовал поставки для собственной выгоды, вовлекая себя в дела, которые даже для Северо были строго запрещены, поскольку были аморальны. После многих лет совместной работы нелегко было отдать приказ о создании бомбы, которая должна была убить Венаса. А вместе с ним и всю его семью. Это было довольно трудное решение, на принятие которого у Северо ушли недели, когда он обдумывал все «за» и «против». Но он был Капо. Защита Фамилии была его долгом, а заставить людей слушать и уважать его было просто необходимо. Поэтому, когда кто-то был против того, чтобы относиться к нему по праву, другого выбора не оставалось. Майло Венас должен был умереть. И его смерть должна быть достаточно эффектной, чтобы заставить других дважды подумать, прежде чем предать его.

— Первым делом утром мы отправляемся в Катанию, — приказал он.