Образцовый доктор

Глава 18

Алексей, в синей больничной робе и белом халате поверх, как стильный герой из сериала про докторов, зашел в реанимацию.

Он держал телефон так, чтобы я видела экран, и медленно приближал его к кроватке Машули. Сердце забилось где-то в горле, мешая дышать.

На экране – моя девочка. Маленькая, хрупкая, вся в проводах и капельницах. После второй операции она выглядела… как спящая. Бледная, конечно, очень бледная, но не болезненно, измученно бледная, как раньше. Просто спящая. И это давало надежду. Слабую, трепетную, но надежду.

Я судорожно сглотнула, пытаясь прогнать ком в горле. Хотелось закричать, дотронуться, обнять её, но я могла только смотреть на нее сквозь экран телефона, отделенная от нее этажами больницы и беспомощностью.

– Спит, котенок, – тихо прошептал Алексей, словно боялся ее разбудить. – Все показатели стабильные. Она сильная. Она справится.

Его слова, простые и искренние, стали для меня спасательным кругом. Я отчаянно в них вцепилась.

Подошла медсестра. Молоденькая, с добрыми глазами. Улыбнулась мне через камеру.

– Не волнуйтесь, мамочка. За Машенькой у нас круглосуточный уход. Алексей Дмитриевич лично следит, чтобы всё было идеально. А Людмила Дмитриевна поклялась, что достанет любого, кто недостаточно внимательно за ней присмотрит. – В ее голосе слышалась неподдельная уверенность.

И почему-то, услышав эти слова, мне стало немного легче. Зная Люсю, я верила, что она сдержит свою клятву.

За Машулю будут бороться до последнего. И я буду бороться вместе с ними, хоть и на расстоянии. Я буду молиться, верить и ждать.

– Я отключусь, поговорю с Арсением Павловичем, пару слов и спущусь к тебе, – улыбнулся в камеру Алексей.

– Спасибо, – одними губами прошептала я.

В палате появилась Людмила Дмитриевна, снова с двумя стаканчиками кофе.

– Прости, Алён, я такая идиотка! – с порога заговорила она. – Как можно было вырубиться и не позвонить тебе – я в шоке сама с себя!

– Что ты, – мягко улыбнулась я ей, – ты и так много сделала для меня и для Машули. Ты была рядом с ней, она не была там одна, я тебе очень благодарна!

– И всё же я налажала! – хмурилась блондинка, присаживаясь на стул рядом и протягивая мне напиток. – Все выходные кувырком, если честно. Это не оправдание, но всё же… Не знаю, что со мной, голова вообще не соображает!

– Может, тому виной симпатичный хирург? – спросила я, пряча улыбку за стаканчиком с кофе.

– Так очевидно да? – засмущалась она.

Я кивнула.

– Вот, блин… – она задумчиво закусила губу. – Нужно как-то поаккуратней, если со стороны так заметно.

– А он не проявляет интерес? – я оглядела ее, не веря в то, что такая эффектная девушка, как она, может оставить кого-то равнодушным.

– Там все сложно… мы когда-то были вместе… ну сама понимаешь, корпоратив, все дела… но кажется у него появилась невеста и…

– И там все серьезно?

Люся пожала плечами.

– А на второй работе… – она остановилась и как будто бы еще больше смутилась. – Ну да, у меня есть доп работа, только леше не говори. Я берусь иногда за вызовы на дом, но только среди своих знакомых. Так вот, я вчера так встряла… По рекомендации хороших друзей поехала. А там какой-то треш! Мужик, большая шишка, решил, что ему всё дозволено. Еле ноги унесла! Так перенервничала! Приехала сюда, взяла твою Машулю за ручку, и так хорошо стало. Прости меня еще раз, что я тебе не позвонила.

– Я же уже сказала, что не злюсь на тебя. Теперь, когда с машулей все хорошо, это все не важно.

– Только Леше не рассказывай про мое приключение. Он… в общем, не стоит ему об этом знать.

– Ты преувеличиваешь степень наших… взаимоотношений.

Она улыбнулась:

– Да, у вас общий ребенок. Куда мне до преувеличений!

Я поджала губы, сдерживая улыбку. Всё так неясно, непонятно, прошло уже достаточно времени с нашей встречи, а мы еще ни разу не поговорили нормально. Я о нем ничего не знаю. Кроме того, что у него нет жены и детей. И еще какая-то тайна и разбитое сердце. Ну, еще то, что он чертовски хорошо целуется и в постели как Боженька… А так, да больше ничего.

– Ты выглядишь такой уставшей, тебе бы сил набраться и отдохнуть. Твоя дочь будет минимум сутки ещё в реанимации, я бы ее еще подольше подержала, пока не наладится перистальтика кишечника. И я буду всегда рядом. Обещаю больше не косячить. Отдохни, пожалуйста. Когда она вернется ей нужна мама, полная сил и любви и заботы.

– Я не смогу к ней пойти?

– Это строго запрещено, сама понимаешь, ребенок в реанимации уже большой риск, не дай бог что…

– Она без меня будет плакать, – кто еще без кого вопрос. – Она никогда не оставалась без меня больше чем на несколько часов, и то в садике.

– Она будет спать сутки – точно, не переживай, – успокоила меня Люся.

Алексей вошел в палату, сразу найдя сестру взглядом.

Она съежилась. В его глазах читалась не просто строгость, а целая буря невысказанных упреков. Видимо, он все еще был зол на нее за то, что она не сообщила мне о Машеньке.

Люся, как ужаленная, подскочила с кресла.

– Ой, что-то я совсем засиделась! Пойду, наверное… – пробормотала она, нервно поправляя волосы.

Проходя мимо брата, она одарила его хитрой ухмылкой, явно намекая на что-то свое.

– Не тормози, Алешенька, – сказала она голосом, которым обычно читают сказки детям.

Дверь за Люсей закрылась, оставив нас наедине. Алексей все еще хмурился, но я видела, как в его глазах промелькнула нежность.

– Как ты себя чувствуешь? – спросил он, тихо откашлявшись в кулак.

– Лучше, спасибо, что сходил к Машуле, – я скрестила руки на груди, заметив, как его взгляд вкрадчиво скользнул по моему вырезу на майке. Елена была права. Эти майки она купила явно не для меня. – А Люсю-то ты чего так напугал? – поддразнила я его.

Он вздохнул.

– Не понимаю, как она сразу не сообщила, что с Машей все хорошо. Заставила и тебя и меня понервничать.

– Да ладно тебе… вам. Она же хотела как лучше, и все время была с ней рядом. Просто устала.

Он усмехнулся, когда я исправилась с «тебе» на «вам», а потом сел напротив меня и взял меня за руку.

– Разве мы не перешли с «вы» на «ты» еще пять лет назад? – в его глазах играли искорки смеха, но он сдерживался и не улыбался.

– Прости, я просто… просто все так навалилось, – я потерла лицо, устало вздыхая.

– Ладно, проехали. Главное, что с… твоей дочерью все в порядке. Знаешь, пока я летел сюда, меня одна мысль не покидала…

Я вопросительно подняла бровь. Неужели он это скажет? Озвучит то, что и так было очевидно?

– Я понял, что нужно быть еще настойчивей. С тобой. – Он смотрел в мои глаза, ловя любую эмоцию, которая в них проскользнет. – Пойдем со мной позавтракаем?

Сердце предательски забилось быстрее. Я почувствовала, как щеки заливаются краской. Согласиться? Конечно, согласиться!

В голове моментально вспыхнула тревога. Машуля! Что, если именно сейчас, когда меня не будет рядом, появятся какие-то новости? Что, если врачи захотят что-то обсудить, а меня не окажется на месте?

– Я как врач настаиваю на дозах солнечных лучей и нормальном, качественном завтраке, – добавил он, слегка сжав мою руку в своей.

– Да… да, конечно, – пробормотала я, чувствуя, как румянец становится еще ярче.

Мой голос звучал как-то неуверенно, скомкано. Я боялась, что он заметит мое смущение, мою готовность согласиться на все, что он предложит. Боялась показаться слишком… доступной, слишком жаждущей его внимания.

– Но… что если? Вдруг… – я запнулась, не зная, как объяснить свой страх, не выдав себя с головой. Хотелось и сбежать с ним из этой больницы, и остаться здесь, прикованной к ожиданию хоть какой-то вести о моей девочке.

– Попрошу Люсю подежурить. На этот раз там все предупреждены. Если будут какие-то изменения, я первым об этом узнаю, а значит, и ты тоже, – мягко произнес Алексей, его взгляд был полон сочувствия и понимания. Он словно прочитал все мои мысли, все мои терзания. – Мы никуда не пойдем, если ты не хочешь… или не можешь по каким-то причинам. Я просто хочу хоть немного отвлечь тебя. – И с улыбкой добавил: – И, если честно, есть я тоже чертовски хочу.

Его слова были как бальзам на израненную душу. Я благодарно посмотрела на него, чувствуя, как напряжение немного отступает. Он понимает. Он не давит. Он просто рядом. И это сейчас важнее всего.

– Ох… да, конечно, – засуетилась я, вставая, вспоминая куда дела костюм. Не идти же с ним куда-то в пижамных штанах и домашних тапочках.

Блин, он же только что с самолета, наверняка пробыл в дороге всю ночь, конечно же голоден.

Возможно, если я ненадолго уйду из больницы, ничего страшного не произойдет. А нам… действительно нужно многое обсудить.