Образцовый доктор

Глава 29

Незнакомка излучала такую волну высокомерия, что, казалось, воздух вокруг нее искрится от напряжения.

– Что ты делаешь в квартире моего Леши? – переспросила она, когда я не ответила на первый вопрос.

Мой рот приоткрылся, но из горла не вырвалось ни звука. Я чувствовала, как кровь отливает от лица, оставляя лишь неприятную пустоту.

"Моего Леши"… Эти слова эхом отдавались в голове, стирая всё то волшебство, которое мы пережили этой ночью и уж тем более утром. Тепло его объятий, нежный шепот, касания, от которых по телу бежали мурашки – все это вмиг превратилось в пыль.

Она была ослепительно красива, в дорогом платье и с надменным взглядом. Она выглядела так, будто сошла с обложки журнала, а я… я чувствовала себя грязным пятном на ее безупречной картине мира.

– Ты что, язык проглотила? Я спрашиваю, кто ты такая? – ее голос звенел. В нем слышались сталь и неприкрытая угроза.

Что я могла сказать? Что я просто провела ночь с ее мужчиной, думая, что он свободен? Что позволила себе поверить в сказку, которая оказалась лишь мимолетным миражом?

Ее взгляд скользнул в сторону спальни, и в ее глазах вспыхнул огонь презрения.

– А, очередная охотница за его бабками? Думаешь, ты первая, кто в курсе про контрольный пакет акций? – она усмехнулась, и эта усмешка была хуже любого оскорбления.

– Наследством? Это то, которое дедушкино? – нахмурилась я, что за бред она несла? Какой еще пакет акций?

– Как ты узнала? Никто, кроме приближенных компании, не знает. Ты зря тратишь время.

В ее голосе звучала такая уверенность, такая непоколебимая вера в свою власть, что я невольно съежилась.

– Ты ошибаешься, если думаешь, что я здесь из-за денег, – наконец, выдавила я, хотя мой голос дрожал. – Я просто готовила обед.

Она презрительно фыркнула:

– Я ни за что не поверю, что он нанял повара! Или кем ты себя тут считаешь? Лёша – мой, усекла?

– Теперь, вижу…

Ключи-то у нее, и загар тот же, что у него. Все очевидно.

Вот я дура! Размечталась. Сидела, пила кофе, представляла, как хозяйничаю на кухне, а Леша, я и Машуля – одна семья… С чего я так решила? Всего за одну ночь. Ну, ладно, – две.

– Не волнуйся, я сейчас уйду.

Я подумала, что мне всё равно придётся общаться с Кораблевым – ведь теперь он знает, что Машуля его дочь. И накрутила себя: представила праздники с ним, в компании какой-нибудь надменной мадам, а мы с дочкой снова одни, против всего мира.

Так хорошо было почувствовать присутствие настоящего мужчины, опору, надежное плечо, верить не хотелось, что все это я сама себе придумала. По сути Кораблев мне ничего не обещал.

– Поторапливайся, я жду, – рыжая сложила руки на груди.

И тут до меня дошло еще кое-что. В квартире не было ни одной женской вещи. Если бы Леша жил с ней, как она говорила, я бы заметила признаки женского присутствия. Да, была отдельная закрытая комната, и я догадывалась, что когда-то она принадлежала ребенку его жены. Но в ванной не оказалось ни геля, ни шампуня, ни крема, ни даже женской бритвы. Квартира выглядела типичным холостяцким убежищем.

Внутреннее предчувствие, к которому мы редко прислушиваемся, подсказывало, что Алексей хороший человек и не способен так жестоко меня обманывать.

– А знаешь, я, пожалуй, останусь, подожду, когда Алексей сам придет и попросит меня уйти, – не знаю, откуда у меня вдруг такая дерзость в голосе, но мне понравилось хоть раз в жизни вытащить голову из… одного места и постоять за себя. – Пусть сам решит, кому оставаться. И что-то мне подсказывает, что раз уж тут моих вещей намного больше, чем твоих, то…

– Ах ты повариха недоделанная! Ты думаешь, раз я с ним не живу, то у меня нет на него прав? Такого мужика я тебе просто так не отдам, и не мечтай! – она показала ключ. – У тебя такой есть? Ты хоть знаешь, на что мне пришлось пойти ради него? Мне пришлось спать с его отцом, чтобы выяснить, кому достанется доля.

В этот момент в квартиру вошел Алексей.

Он замер на пороге. Я увидела в его глазах замешательство, злость и… вина. И именно эта вина стала последней каплей.

Я молча ушла в комнату, разыскала сумку с вещами, на эмоциях начала закидывать в нее все, что что успела уже достать и параллельно услышала строгий голос Леши:

– Эля, ты что здесь делаешь? – он говорил так, как ни с кем еще не разговаривал. С каким-то упреком и раздражением. – И почему у тебя мои ключи, разве те, что ты мне вернула – не единственные.

– Лешик, я просто хотела прийти и поговорить, сесть нормально все обсудить, ну что ты дуешься?

– Дуешься? Эля, мы расстались, «дуешься» не совсем то, что я испытываю?

Расстались?

Я остановилась, перестала собирать вещи и прислушалась. Подслушивать некрасиво, я это понимала, но не могла удержаться.

– Все было замечательно, я не понимаю, – щебетала рыжая. – Мы провели чудный отпуск, и тут ты резко ни с того ни с сего расстаешься со мной. Мы даже толком не поговорили. Это из-за нее, да? Этой поварихи?

– Алена здесь совершенно непричем, хотя… нет, она сыграла не последнюю роль…

– Объясни мне, я хочу понять…

– Я уже объяснил, Эля, я тебя не люблю.

– А ее, типа, любишь?

– Это тебя не касается.

– Еще как касается, она же… простушка. Ты посмотри на нее: милая мордашка и все… да еще в каких-то стремных шмотках…

– Эля, еще одно слово о ней, и я… – Кораблев сделал глубокий вдох. – Я думал, ты всё поняла после нашего разговора. Не ожидал, что ты начнешь усложнять.

– Она только что сказала мне, что знает о твоей доле в компании и что давно на тебя охотилась, даже с отцом твоим переспала…

Что?! Это же были ее слова!

Я хотела выйти из убежища и хорошенько ей вмазать, ну надо же какая ушлая, все перевернула против меня. К счастью, Алексей хорошо меня знал и не поверил ей.

– Не ожидал, что ты так низко опустишься, Эль. Я все слышал.

На моём лице появилась довольная улыбка. Пусть меня осудят те, кто не стремится к справедливости.

– Она же никакая, Лёш, ты посмотри на меня, на себя – мы из одной лиги. А она? Что она может тебе дать?

– Уже дала. Лучшее, что может дать женщина.

– Я тоже умею хорошо ртом поработать, – ее голос перешел на какой-то визг отчаяния.

Никогда не встречала таких людей. Из последних сил за мужика цепляться и так себя не уважать..

Хотя, кто бы говорил. Сама четыре года прожила с абьюзером. На что мы, женщины, только не готовы пойти ради этих мужчин.

Всё это начало доходить до абсурда. Какие-то доли, снова какое-то наследство, какая-то напыщенная, но при этом не уважающая себя тупица, и я… Всё ещё стою здесь и пытаюсь защитить себя и свои отношения с мужчиной. Чувствую, что должна бороться и, что он того стоит, но не до конца понимая нужна ли я ему?

– Эля, ради всего того хорошего, что у нас было, не перечеркивай это грязью, которая у тебя изо рта льется. Тебе лучше уйти.

– Я не уйду просто так. Я все еще не получила свое.

– Как это не получила? И меня и… моего отца… – на лице Кораблева промелькнуло выражение омерзения.

Не представляю, каково это узнать, что женщина с которой ты спал, легла под твоего отца. Какие бы отношения у него ни были с отцом, это за гранью…

– Хочу, чтобы ты окончательно сказал, кому из нас уйти, и хорошенько подумай о том, что я могу тебе дать, и о моем влиянии в компании, и о том, как сильно это может тебе пригодиться. Не будь дураком, – вздохнула она, картинно закатывая глаза. – Так что: я или она?

От неловкости ситуации и разговора я не знала, куда деться. Не верится, что Кораблев связался с такой женщиной. Должно быть, она не первая, кто охотится за его деньгами. Каково ему узнавать, что очередные отношения вскрылись не самым приятным образом, как язва…

Кораблев подошел ко мне, взял за руку. От его тепла я сразу успокоилась, приобрела уверенность, которой мне так не хватало. Сжала его ладонь в ответ: «Я рядом», «Я не способна на это», «Искренне сожалею». Деньги решают многое, но не гарантируют счастье в личной жизни.

– Эль, верни ключи, пожалуйста. – Он проговорил строго и безапелляционно, но затем смягчил тон. – И если тебе нужно объяснение, то с тех пор, как мы вернулись из отпуска и я снова встретил Алену… – он повернулся ко мне. – Для меня больше нет никого. Только она. Она и наша дочь.