Образцовый доктор

Глава 41

POV Алексей

Черт бы побрал этого кретина, бывшего мужа Алены!

Я, человек, видевший всякое в этой жизни, врач, вытаскивавший детей с того света, готов был придушить этого типа прямо в больнице.

Нет, серьезно, стоял и сдерживался, чтобы не врезать мужику, который вел себя как последний… ну, вы поняли.

Как он на нее смотрел!

Свысока, с пренебрежением, как на вещь, которую когда-то купил, а теперь она пылится в кладовке.

И Аленка моя… Моя? Стоп, рано пока.

Так вот, Аленка моя вся сжалась, плечи опустила, как будто ждала удара. А эта маленькая копия Алены, дочка,сказала, что он злой и бьет маму. Да я сам чуть не зарычал, как медведь, когда увидел этот цирк.

Придурок, одним словом. Хотелось ему сказать: «Мужик, ты хоть понимаешь, какое сокровище ты потерял?» Но вместо этого я стоял, как истукан, и улыбался своей самой профессиональной, самой докторской улыбкой. Потому что я врач и должен сохранять спокойствие. Ага, сейчас! Внутри меня кипел вулкан.

Потом до меня дошло. Вот же он, этот момент, когда я мог все изменить! Пять лет назад, у подъезда. Я же тогда ее узнал, но струсил. Подумал, что она с кем-то, что у нее все хорошо. А она, оказывается, жила в этом аду. Пять лет! Пять лет коту под хвост! И все из-за моей трусости. Ну, я и идиот!

А теперь я еще и уезжаю на эту дурацкую конференцию! Сестре, видите ли, обещал. Да плевать я хотел на все обещания! Хочется схватить Алену и увезти ее куда-нибудь подальше, в домик у моря, где ни один мужик не посмеет на нее так смотреть.

Но нельзя. Я же врач. И еще я обещал сестре.

Ладно, переживу. Вернусь с конференции и… все. Хватит откладывать. Хватит трусить. Расскажу ей все. Как узнал ее тогда, как все эти годы думал о ней, как…

Да какая разница! Главное, что теперь она будет моя. И никуда я ее больше не отпущу. Ни на минуту!

А я буду заботиться о ней и о маленькой крохе, которая так на нее похожа. Я и был уверен, что она моя, но теперь она подтвердила это в разговоре с бывшим. Моя дочь. Это пьянит покруче любого бурбона…

Только бы эта конференция поскорее закончилась! А то я тут уже сам на стенку лезу от нетерпения. И да, кажется, я становлюсь немного… безумным. Но это все от появившейся надежды. Или от желания кому-нибудь врезать. Скорее, и то, и другое.

–√V»–^√\–~√V–^√V–

– Пришлю тебе все, что нашел, – бросил я в телефонную трубку, не отрывая взгляда от огней ночного города, проносящихся за окном машины.

Разговаривал с Михаилом, старым другом, работающим опером. Он единственный, кому я мог довериться в этом кошмаре. Впереди вырисовывались очертания больницы, словно напоминание о той борьбе, которую я вел не на жизнь, а на смерть.

– Отцу пока ничего не говорил, – продолжил я, стараясь, чтобы голос звучал ровно, хотя внутри бушевал ураган отчаяния. – Он взбесится, когда мы все обнародуем.

– Еще бы! Такая кормушка прикроется!

«МедТек», наша семейная компания, построенная дедом на производстве препаратов, мягко говоря, сомнительного качества… И если старик перед тем, как уйти из жизни понял, что натворил, то до отца все еще не дошло.

Я много раз пытался пробиться в совет директоров и управление, надеясь изменить ситуацию изнутри. Но понял, что это бессмысленно. Это как битва с Голиафом, которую заранее обречен проиграть.

Я вырос, наблюдая за тем, как дед цинично зарабатывает деньги, ставя прибыль выше человеческой жизни. А потом погиб Андрей, мой приемный сын. И это стало для меня точкой невозврата.

– Я нашел новые документы, – проговорил я в трубку, – Фальсификации данных, подкуп врачей… Все гораздо хуже, чем я предполагал.

В моей голове проносились картины поддельных отчетов, намеренно скрытых побочных эффектов, загубленных жизней.

– Жаль, что не вышло убедить твоего отца и тех, кто мог повлиять на производство.

– Я пытался остановить этот беспредел. Но для таких людей деньги и власть – это все. Ты же его знаешь.

– Твой отец поймет, что это ты, – опасливо сказал Миша, – сразу же.

– И пусть, – усмехнулся я. – Мы уже давно выяснили, что мы далеко не образцовые отец и сын.

С каждым новым доказательством мир вокруг меня рушился на части. Я не ожидал, что все окажется настолько серьезно. Понял, почему нельзя ничего изменить. Проще действительно уничтожить кампанию, чем сделать ее безвредной.

Я вышел на связь с бывшими сотрудниками «МедТека», с журналистами, со всеми, кто готов был бороться за справедливость.

Мы создали союз, чтобы вывести эту преступную корпорацию на чистую воду.

– Мы заденем очень большие интересы, – произнес я с трудом, – Нужно действовать постепенно, дозированно делать вбросы не одним днем рубить головы. Люди лишатся работы. Заводы встанут. Нужно дать им шанс уйти.

– Ты все равно всех не убережешь, Леш. Ты будешь бороться с ними годами. И все равно, это очень опасно, понимаешь? – предупредил друг.

Риск был огромен. Я рисковал всем: своей карьерой, своей жизнью, конечно же, отношениями с отцом. Но отступать было нельзя.

А теперь, когда появилась Алена, и все мои мысли только о ней, стало вдвойне тяжелее заниматься уничтожением дела деда.

– Я должен это остановить, чего бы мне это ни стоило. Иначе я не смогу смотреть в зеркало.

Я замолчал, чувствуя, как в груди все сжимается от боли.

– Понимаю, дружище, я с тобой.

– Пожалуйста, будь осторожен, Миш. И… спасибо, что помогаешь мне.

В трубке раздались гудки отбоя. Впереди показались ворота больницы, и я знал, что эта ночь принесет новые испытания. Алена… И моя дочь, снова в реанимации.