Осколки

Глава 24

Набережную Квартала Торговцев заполонили алхимики. Залп отрезвил их, выдернул из тревожной дремы и напряженного ожидания чего-то плохого. Теперь люди жались и толкались, пытаясь в тусклом свете фонарей рассмотреть корабль, покачивавшийся на Зеркале Солнца. Они ждали огня, что разорвет плотный ночной мрак — корабли Гослтерры ведь всегда несли дым — но его не было. Было только затишье, а через несколько мгновений послышался громкий хруст и треск — несколько кусков камня откололись от башни и обрушились в воду.

«Они начали обстрел», — по толпе прошла волна ропота. В одно мгновения измученная осадой, потрепанная страхом толпа разделилась на два больших потока. Одни разбегались и искали укрытия в глубине квартала, а другие кричали, махали руками и пытались собрать вокруг себя как можно больше людей.

Летиция с тяжелым сердцем наблюдала за этим из окна. У ее ног лежала братская могила из смятых, так и не выкуренных сигарет.

— Госпожа Верс, — подал голос Эллиот, вновь скользнувший в кабинет бесшумно, как кот. — Они верят, что вы их поведете. «Саламандры» всегда защищали своих.

Летиция взглянула на него поверх плеча и горько усмехнулась. Эллиот сменил свои щегольские приталенные наряды на черную с серебром мантию, посадил на плечо металлическую саламандру со светящимися красным глазами. За его спиной в коридоре собрались служительницы — также облаченные в форму «Саламандр», а еще дальше за ними — грузчики, громилы. Армия пришла на подмогу своей королеве, вооруженная до зубов — чарами, субстанциями, порошками, что взрывались и насылали морок.

Летиция прошла к шкафу и достала свою мантию. Эллиот тут же подскочил и помог своей госпоже одеться.

— Не можешь остановить — возглавь, — фыркнула Летиция и вышла из кабинета, на ходу натягивая перчатки.

***

После первого взрыва настало затишье. Звон в ушах скрадывал звуки, и толпа на нижних ярусах башни загустела, замедлилась, люди начали напоминать оглушенных рыб. Доминик перекинул через плечо позвякивающую сумку, в одной руке он удерживал початую бутылку, к которой прикладывался каждые несколько шагов, второй рукой он то ли придерживал Элоизу, то ли держался за нее, чтобы не споткнуться и не упасть.

— Что в сумке? — спросила Элль.

— Стратегический запас алкоголя. Ты же не хочешь, чтобы в самый ответственный момент меня одолела страсть, да? — пошутил он.

— Издеваешься?

— Ничуть. Хотя не знаю, насколько нам это поможет, если следующий залп попадет в хранилище взрывчатки. Алхимической такой, она даже в воде горит, — Дом нервно рассмеялся и отхлебнул из бутылки.

Они шли в плотном человеческом потоке, огибали повороты, но чем дальше они шли, тем медленнее становилось движение толпы. Люди Ханнеса тянули шеи и ругались, пытаясь понять, что так стопорит их. Доминик объяснил, что на нижних этажах башни есть выход к воде, сразу на Озеро Солнца, но вот лодок на всех, как ни крути, не хватит. Строго говоря, они с Элль уже опоздали. Повезет, если лодки будут возвращаться.

— А где Ирвин? — спохватилась Элль. Она приподнялась на цыпочки и попробовала осмотреться, но заклинателя нигде видно не было.

— Не знаю, — не слишком-то и скрываясь ответил Дом. — Скорее всего, выводит подводными путями наших высокопоставленных господ. Не пристало же им выбираться вместе с челядью.

По ушам снова резанул рев. Все замерли, вжались в стены, как будто это могло хоть как-то помочь. По башне прокатилась волна дрожи, затем снова разлилось безмолвие. Толпа вновь пришла в движение, сбрасывая с себя оцепенение, но лишь на секунду. А в следующее мгновение тонкий писк скальпелем разрезал общий гомон. Звук сначала шел тонкой линией, вился, как нить, потом начал шириться, вытесняя все остальные звуки, мысли. Он вкручивался в мозг и уши и остро касался позвоночника, заставляя съеживаться, выгибаться, трястись в попытках избавиться от этого нескончаемого тонкого, как игла, звона.

Элль зажала уши. К горлу подступила тошнота. Люди рядом с ней валились на пол, кричали, но Элоиза не могла расслышать ни слова. Все заполонил писк. Она не сразу поняла, что кто-то дергает ее за руку. С трудом повернула голову и заметила Доминика. Тот крутил в руках опустевшую бутылку и под его пальцами она стала мягкой, податливой, как глина. Дом отщипнул кусок стекла и вставил его в ухо Элль. Потом проделал то же самое со вторым ухом, и писк стал тише. Не исчез полностью, но теперь хотя бы не причинял физической боли. Элль тяжело вздохнула, жестами поблагодарила Доминика, на что тот лишь достал из своих запасов новую бутылку и откупорил ее, махнул рукой и приказал Элоизе следовать за ним.

Элль вскинула брови и указала на людей, лежавших вповалку по всему коридору. Доминик отмахнулся. Элль попыталась жестами объяснить, что они должны помочь им, на что в ответ получила целую композицию из неприличных жестов. Она даже не догадывалась, что их может быть так много. Дом закончил свое почти танцевальное представление, схватил Элль за ткань рубашки и повел вниз.

Он не сильно беспокоился о том, чтобы шагать аккуратно. Молодого алхимика качало, как будто они уже поднялись на борт и угодили в шторм. Из окна было видно, как во взбесившиеся волны с башни падают крупные камни. Видимо, какой-то из этажей все-таки повредили, но запаха дыма не было.

«Должно быть, Галстеррские технологии», — подумала Элль. В какой-то момент люди в коридоре закончились. Те, что порывались дойти до лодок раньше всех, теперь лежали ровной линией, как будто кто-то заставил их выстроиться и держаться на расстоянии.

В одной из лежащих Элль узнала Ору, иногда приносившую ей еду из общей столовой. Из щеки девушки торчала ледяная игла. Не обращая внимания на возмущения Доминика, Элль остановилась возле Оры и поднесла руку к ее лицу. Девушка дышала, надсадно и прерывисто, но дело было скорее в писке, который до сих пор отдавался во всем теле, как будто кто-то водил острым ногтем по внутренней стенке черепа.

Дом тем временем прошел дальше и оказался в просторном круглом зале, от которого в четыре стороны расходились абсолютно одинаковые проходы. Нетвердой походкой Дом шагнул сначала в одну сторону, потом помотал головой и направился в другую, понял, что запутался и начал злиться. По движениям губ Элль поняла, что молодой человек опять ругается.

Элоиза закрыла глаза и попыталась уловить магический след. Сфокусировалась на запахах, трепете магии, но… не почувствовала ничего. Открыла глаза, когда Дом ткнул ее в плечо и указал на один из коридоров. В откосе слабо поблескивала ледяная игла. Она уже начала таять.

Значит, не только они с Домиником поняли, как защититься от оружия галстеррцев. Элоиза припустила вперед, но была вынуждена сбавить шаг. Дом уже с трудом подволакивал ноги и цеплялся за стены, чтобы сохранять вертикальное положение. Элль выругалась, вернулась, закинула его руку себе на плечо и потянула вперед. Это не особо-то улучшило положение дел, но теперь девушке хотя бы было куда приложить клокотавшую внутри ярость.

«Вот за что мне все это, а?» — повторяла она, то и дело злобно зыркая на Доминика. Хотелось придать ему ускорения хорошим таким пинком, но Элль держалась.

Коридор сужался, и вскоре они добрались до единственной двери. Элоизе пришлось сбросить свою ношу и упереться ногой в стену, чтобы тяжелая дверь поддалась. За ней оказался грот, как тот, через который Элль и Ирвин оказались в башне, но в конце этого виднелся выход в озеро. Волны здесь были не такими сильными, как снаружи, но все-таки при виде покачивавшихся весельных лодок Элль становилось не по себе. Будь с ними заклинатель воды, они бы запросто добрались до… А куда, собственно, дальше? Элль резко осознала, что ее горизонт планирования превратился в обрыв с водопадом и огромными скалами. Сбежать по дну пролива не было проблемой, а вот сматываться на веслах из-под носа у военных кораблей с пьяным проклятым бывшим женихом на борту было настоящим самоубийством.

Она обернулась к ковырявшемуся у двери Доминику. Тот зацепился лямкой сумки за дверную ручку и вступил с ней в неравный бой. Немного подумав, Элоиза осторожно подцепила беруши и вынула их. Писк рассеялся. А значит, скоро сюда хлынут остальные обитатели башни.

— Пойдем уже, — она вернулась за Домиником и бесцеремонно схватила его за воротник, как нашкодившего ребенка.

— Уже иду, — пробубнил Дом. Элль с размаху влепила ему пощечину, чтобы хоть как-то отрезвить. Доминик резко выпрямился и потер тут же раскрасневшуюся щеку. Прищурился, фокусируя взгляд на Элль. — Только не делай вид, что тебе это не понравилось, Элли.

— И в мыслях не было. Куда дальше?

— М-м-м, — поджал губы Дом. — Туда.

И указал на выход из грота.

Они залезли в лодку. Складывалось ощущение, что весь скромный флот башни был позабыт здесь еще со времен Реджиса. В лодке могли поместиться в лучшем случае трое, доски надсадно стонали, стоило на них наступить. Элль в очередной раз подумала, что дело дрянь, но тут же успокоила себя мыслью, что все может стать хуже в любой момент. Поэтому засучила рукава и принялась отвязывать лодку от дощатых мостков.

Дом взглянул на весла, как будто у них с ним были давние счеты, но все-таки принялся грести. Получалось неважно. За бесконечно долгие пару минут они так и не смогли приблизиться к зеву грота.

— Может, я…

— Ай, в Бездну! — выругался Дом и отшвырнул весла. Схватил бутылку из валявшейся под ногами сумки, встряхнул. Элль заметила быстрое движение пальцев. — Держись.

Времени задавать вопросы не было, Элль вцепилась в борт как раз вовремя. Алкоголь выстрелил из горлышка с громким хлопком, и лодка понеслась вперед, как галстеррский моторный катер на параде. Она подскакивала на гребнях волн, жалобно звякали бутылки на дне, Элль зажмурилась и вопила, Доминик хохотал, как умалишенный.

Через несколько мгновений в лицо ударил холодный ветер и мелкие брызги. Элль осторожно приоткрыла один глаз, чтобы увидеть башню, которая становилась все меньше и меньше. Еще минуту назад давившая своей монументальностью громада теперь напоминала сувенирную игрушку, и на секунду Элль показалось, что вдали от башни ей стало легче дышать. И поездка с ветерком перестала пугать, пощечины ветра больше не были хлесткими и обжигающими. И даже Доминик на долю секунды перестал казаться ей жуткой ошибкой природы. Она одернула себя, когда поняла, что улыбается ему.

— Лучше сделай несчастный вид, мы замедляемся, — сказал Дом и бросил опустевшую бутыль на дно лодки.

— И что…?

Элоиза обернулась, и ее тут же ослепил пронзительно белый электрический свет. Она выставила руку перед собой, сжалась, а Дом подскочил и начал размахивать руками и звать на помощь, неистово раскачивая лодку. Борт, в который вцепилась Элль, зачерпнул воды, и девушка тоже принялась кричать, точно позабыла, что умела неплохо плавать.

***

— Нашли еще двоих, — бледный, как полотно, матрос, отчитывался вице-адмиралу Велле и капитану, фамилии которого Ирвин так и не запомнил. Он вообще плохо соображал. Колдовство выжало из него почти все соки — буквально, — и заклинатель уже чувствовал, как начинают шататься плотно стиснутые зубы. Он старался не шевелиться, не говорить. Госпожа Мартинес, Ханнес и Пенни Лауб, будто сговорившись, убедили членов галстеррского флота, что парень в шоке от взрывов. Ему бы полежать, проспаться. Ирвин не спорил, пытался сохранить последние капли сил достаточно, чтобы не начать разлагаться на глазах у всей честной публики.

Но когда в кают-кампанию зашла промокшая до нитки Элль, Ирвин чуть не бросился к ней, как верный пес. Сбивающееся с ритма сердце несколько раз до боли ухнуло по ребрам. Он знал, что она справится. Не сомневался, что выйдет сухой из воды. Но когда следом втащился самодовольно улыбавшийся Доминик, заклинатель поник. И тут же напомнил себе, что сейчас есть дела поважнее душевных терзаний. Например…

«Например», — отчаянно цеплялся за нить размышлений он, но вошедшая Элль увидела его и улыбнулась с облегчением. Ирвин улыбнулся в ответ.

Капитан и вице-адмирал обреченно оглядывали своих новоприобретенных пассажиров. За ними стоял, сжимая и разжимая кулаки, бледный как полотно господин Лерой. Напротив них кутались в сухие покрывала Амаль, Пенни, Ханнес, Элль, Доминик и сам Ирвин. Спасенные переглянулись между собой. Первой заговорила Пенни, теребя край покрывало, точь-в-точь святая мученица.

— Как хорошо, что вы нас спасли, господа. Не знаю, сколько бы мы еще протянули в этом ужасном месте, — ее блеющий совершенно старческий голос как будто сбавил напряжение. Даже Амаль задышала легче, но не потеряла железной хватки.

— Я даже не буду спрашивать, кому пришло в голову стрелять в башню, — сказала она.

Мужчины переглянулись, задержали взгляды на Лерое.

— Вы пропали, госпожа Мартинес. А в городе начались беспорядки, — сказал он не очень уверенно.

— Все-таки начались? — хмыкнула Амаль.

— Да, — хором ответили все трое, после чего ведущую партию уже увереннее взял Лерой. — И господа любезно предложили предупредительный выстрел. Мы решили не делать мишенью город и выбрали Башню. По документам, она была заброшена.

— А вот что вы делали там? — спросил вице-адмирал.

Амаль опустила глаза.

— Это все дело рук Летиции Верс и ее банды, — призналась она, и ее голос дрогнул лишь самую малость, будто она изо всех сил старалась сохранять самообладание. Амаль взглянула на присутствующих своими черными, вмиг наполнившимися тоской глазами, и сказала. — Летиция Верс втайне от всех использовала башню как тюрьму для своих… врагов. Или тех, кто перешел дорогу ей и ее планам.

— Летиция? — опешил Лерой.

— Героиня революции и ваша союзница, — раздался голос из угла кают-кампании. Все повернули головы и увидели посла. Тот сидел за круглым столом и в полутьме раздавал карты себе и моложавому мужчине. Амаль узнала мистера Ричарда.

— Да, — вновь будто бы повинилась Амаль. — Позвольте представить моих… товарищей по несчастью. Госпожа Пенелопа Лауб — в прошлом профессор Академии и наша наставница. Она пыталась остановить Летицию, когда власть застлала ей глаза. Господин Ханнес Фиуме — несколько лет назад Летиция преследовала его, и Ханнесу пришлось подстроить свою смерть, чтобы она оставила его. Ее сын, Доминик Верс…

— Я был в курсе действий ма… госпожи Верс, и пытался сообщить нашей доблестной полиции, — уверенно пошел на сделку Доминик. Элль только глазами захлопала, как быстро тот успел переобуться.

— А также ее помощница, Элоиза. И спасший нас заклинатель — он первым выяснил, что за чередой несчастных случаев стояла именно госпожа Верс, а эта смелая девушка помогала ему собрать доказательства, — подытожила Амаль.

Элль все еще сидела, не веря собственным ушам. Как гладко и ловко Амаль перевернула все с ног на голову и подшила так, что не поспоришь. По крайней мере, не сразу.

— А… сколько еще человек было с вами в башне? — поинтересовался посол. Он отложил карты и направился к общему столу, за которым сидели «спасенные».

Амаль посмотрела куда-то вверх, принялась загибать пальцы.

— Наверное, человек пятьдесят.

— Из города пропали пятьдесят человек, и полиция ничего не заметила? — вскинул брови Редер.

— Вы не очень ознакомлены с ситуацией в городе, — сухо усмехнулся Ханнес.

Посол недовольно зыркнул на мужчину. Сцепил руки перед собой, гоняя в голове какую-то мысль. Неохотно поинтересовался.

— То есть вы хотите сказать, что не были в курсе действий госпожи Верс. Так, госпожа Мартинес?

— До определенной степени, — вынужденно призналась женщина. — Кое-что… я знала. Например, о том, что даже после низвержения Реджиса она решила остаться в подполье. Летиция была… азартной. Всегда.

— И вы доверили ей управление храмом, — даже не думал скрывать свою осведомленность посол.

— Она желала власти. Мы дали ее ей. Вы сами прекрасно знаете, что лучше иметь в подполье одного своего человека против сотни врагов, чем сто и одного врага, — хладнокровно парировала Амаль и перевела взгляд на притихшего мужчину. — Так, Лерой? Твои железные рудники, которые конечно же принадлежат твоей жене, ведь закупали у госпожи Верс субстанции.

Здоровяк потупил взгляд.

— Извините, — вклинился Доминик. — А у вас не будет чего-нибудь горло промочить?

Элоиза начала мысленно молиться Рошанне. И Роше. И всем, кого вообще могла вспомнить, в слабой надежде, что хотя бы кто-то ее услышит и остановит это безумие.

Мистер Ричард Вальд подтянулся к собравшейся компании. Он обвел медленным взглядом всех, но больше других его заинтересовал Ирвин. Мужчина сунул руки в карманы, качнулся с пяток на носки и обратно и поинтересовался:

— А что с ним?

— Редкие алхимические чары, — Дом хлопнул Ирвина по плечу. — До сих пор пытаемся понять, как их снять. Бедолага буквально разлагается заживо.

— И давно он так?

— Неделю где-то.

«Ну и компания», — фыркнула про себя Элль и именно в этот момент уловила взгляд посла на своем лице. Удивительный мужчина, внешне спокойный, он умудрялся двигаться тише тени. Мог казаться неподвижным, но его внимание охватывало все пространство, даже самые темные его уголки.

Он будто успел прочитать что-то в глазах девушки, потому что в следующий момент попросил капитана позаботиться о комфорте гостей. Капитан подошел к сложной конструкции из кнопок и трубок в стене, нажал на что-то. Последовала череда коротких звонков, и в кают-кампанию спустились офицеры, без лишних слов капитан попросил «гостей» следовать за ними. Элль прикрыла глаза, готовясь к очередным неприятностям. Ей даже стало любопытно, под молотилку каких испытаний жизнь отправит ее на этот раз. Трюм с клетками? А может, сразу за борт?

Но, вопреки ожиданиям, их развели по отдельным каютам. Там горел электрический свет, как и повсюду на борту. Довольно широкие кровати были застелены свежими простынями. За узкой дверцей, которую Элль сперва приняла за дверь шкафа, оказалась тесная ванная комната с этой новомодной конструкцией, чтобы мыться стоя. При мысли о горячей воде и сухой одежде все тело зачесалось от морской соли, но Элль одернула себя. Не время поддаваться слабостям.

Разве что…

Она открыла дверь, и тут же наткнулась на матроса. Или офицера? Элль никогда в жизни не интересовалась военными званиями в соседнем государстве и, видимо, зря, потому что теперь судорожно искала, как обратиться к мужчине. Не придумала ничего лучше простого:

— Извините, господин… — судя по его выпученным глазам, начало было положено не очень удачно.

— Мисс, убедительно прошу не покидать каюту. Обед вам принесут сюда через пятнадцать минут, — он оглядел ее с головы до ног, видимо, желая сказать что-то еще, но промолчал. Элль же не думала сдаваться так запросто.

— А сколько мы тут пробудем?

— До тех пор, пока командование не отдаст приказ.

— Но… Я могла бы…?

— Мисс, — предупреждающе зыркнул на нее мужчина в форме. — У меня нет полномочий обсуждать приказы.

— Послушайте, господин, мне нужно проведать моего друга. Того, который выглядит хуже всех нас, ему очень плохо.

— Это того, который требует принести ему все спиртное на корабле или он за себя не ручается?

— Нет, второго, — смутилась девушка. Даже здесь Доминик умудрялся устраивать проблемы. Офицер кивнул, кажется, даже с облегчением.

— Если вы останетесь здесь и никуда не исчезнете в ближайшие пятнадцать минут, я узнаю, можно ли вам посетить его в лазарете.

— Он совсем плох?

— У нас краше в гроб кладут.

Элль кивнула и стиснула ткань блузки на груди. Золотая нить мерцала болезненно, обжигая сердце паникой.

***

Говард Редер дождался, когда остальные спасенные и капитан с вице-адмиралом выйдут, и только после того, как дверь кают-кампании плотно закрылась, позволил себе начать двигаться. Он махнул рукой, приглашая Лероя и Ричарда занять освободившиеся места за столом переговоров. Амаль прищурилась. Одна женщина в обществе четверых мужчин — по меркам Галстерры это могло стать поводом для скандала. Или причиной для беспокойства, но Амаль сохраняла хладнокровие. Редер явно это отметил.

— Я думаю, вы понимаете, мисс Мартинес, что мы все оказались в довольно непростой ситуации, — начал издалека Редер. Мужчины, все как один, уперлись локтями в стол и чуть подались вперед, будто были судьями, пришедшими предъявить ей обвинения за все пригрешения. Амаль стрельнула глазами, принимая вызов.

— Понимаю, что вы сделали предупредительный выстрел и попали в здание, полное людей. И это не особо способствует установлению мира или партнерства между нашими государствами.

Посол усмехнулся.

— Ваша версия о жертвах подпольного террора Летиции Верс заманчива, мисс. Но как вы думаете, подтвердят ли ее ваши спутники, если мы будем задавать им вопросы по отдельности?

— Попробуйте, — предложила Амаль. — Но для начала напомните, какое право вы имеете допрашивать граждан Темера? Лерой, тебе не кажется, что это все напоминает развязывание войны.

Где-то сбоку Ричард прыснул со смеху, явно довольный представлением. Посол тут же сбавил напор.

— Но мы можем обернуть эту ситуацию в нашу общую пользу. Алхимики получат свой собственный остров, где им не будет ничего угрожать, а Галстерра и Темер заключат всестороннее соглашение. К тому же, мы избавимся от вашей беды с подпольным бизнесом.

— Я думаю, мы нашли компромисс. Не так ли, Лерой?

— Так, — кивнул заклинатель. — Но я хочу получить Летицию Верс живой за то, что случилось с моей дочерью.