Осколки Солнца

Глава 23. Раненый зверь

Повязку с глаз Рейнарда сняли почти сразу же, как только он и Герман Мартелл спустились под землю.

— Разве вы не хотели, чтобы путь в ваш нечестивый храм остался втайне?

— Нет. Всё равно ты его не запомнишь, да и путями высших пройти не сможешь. А вот в самом святилище придётся поскучать в темноте. Если ты не хочешь остаться там навсегда. Возьми фонарь и иди позади меня. Дорога будет долгой.

— Я предпочту нести кузину, — возразил Рейнард, кидая обеспокоенный взгляд на Еву.

Ева. Тихоня и мямля, с которой Эмбер хоть и был мил, в глубине души презирал. И она, будто чувствуя истинное отношение, в разговоре с ним ещё больше робела и заикалась. Бесцветная глупая девчонка без особых талантов, чьей судьбой было выйти замуж за указанного отцом мужчиной, и тем самым укрепить политические и экономические связи семьи. Но этого не случилось. Ева заболела, угасая буквально на глазах Рейнарда. И, может быть, впервые за долгие годы он ощутил братскую привязанность к этой девушке. А затем и жалость, медленно переросшую в тихий гнев, когда он узнал о планах дяди. Ева не заслуживала такой участи. Быть преданной своим отцом, лишиться возможности хотя бы умереть, не став заложницей безумной отцовской любви.

Она не должна была быть здесь. Но перечить дяде не мог даже он.

— Как хочешь, — спокойно согласился вампир, передавая девушку. Затем подхватил фонарь, и бросил: — Тогда не отставай. Ждать не буду.

Рейнард тихонечко подул на покрытый испариной лоб девушки. Она уже пила кровь — и Истван, и этого старика-вампира, но казалось, что ей становилось только хуже. Сможет ли она пережить обращение? Лучше бы если этого не случилось. Ведь он не был уверен, что сможет убить Еву. Или Клэр, если время упущено. Но только человеческая жизнь имела ценность. Вампиры же были чудовищами, лишь притворяющимися людьми. И тот, кто им помогал, тоже был достоин смерти.

Ева была совсем легкой — болезнь истощила и так довольно хрупкую и худенькую девушку. Но спустя какое-то время руки всё же начали ныть, а спина болеть. Чтобы хоть как-то отвлечься, Эмбер изучал спину Германа, гадая, что же тот за вампир, и почему он согласился на предложение Лилля. Среди вампиров ценятся родственные связи, но старик едва ли был связан с Истван кровными узами. Насколько он успел изучить историю главных вампирских семей, влияние Истван лежало в Восточной Европе — в основном в Трансильвании. Самые же старые записи, касающиеся Мартелла, свидетельствовало о том, что он прожил во Франции всю свою жизнь.

— Если хочешь что-то спросить, сделай это, — не оборачиваясь, сказал Герман.

— Откуда вы родом?

— Не такой уж большой секрет, хотя меня удивляет, что именно это ты спросил. Мама — патрицианка из Рима, отец… он был воином из вождей алеманнов, пытавшихся взять город. Скажем так, знакомство их было довольно специфическим.

— Ваша мать была человеком?

— Они оба были высшими. И все же никто из их семей не поддержал их, и они переселились в Паризиум. Тогда это был совсем небольшой город на Сите. Я родился уже здесь.

— Они живы?

Герман ответил не сразу.

— Нет. Ты умеешь задавать неприятные вопросы, юноша. Моих родителей обоих подкосила чума, спустя несколько столетий. Отец в те времена оставил воинское дело, и был лекарем, и помогал смертным, вот и принес заразу в дом. Как оказалось, даже для высших эта болезнь была опасна… Могу ли я надеяться на ответную услугу, и узнать кое-что о твоей семье?

— Как вам будет угодно, — сухо ответил Рейнард, понимая, что отмолчаться не получится. Только вот он не был уверен, что если разговор зайдет о смерти его отца, он сможет сдержаться. Но старик спросил о другом.

— В роду Эмберов изучают и хранят информацию о высших на протяжении сотен лет. Но это не единственное, чем славится ваша семья. Иногда рождаются… довольно одаренные дети. Экзорцисты, медиумы, сновидцы… Скажи, у тебя есть какая-нибудь способность?

Рейнард замедлил шаг, неосознанно прижимая Еву к себе.

— Есть, но она едва ли представляет для вас интерес или угрозу.

Он соврал лишь на половину. Но если старик и заметил это, то не стал озвучивать.

— Я всё думаю, зачем Лилль отправил именно тебя. Ведь в случае беды опасности он потеряет не только дочь, но и своего племянника. И единственного оставшегося в своей семье.

— И к чему вы пришли?

— Одно из двух. Или магистр надеется, что вы как-то сможете обмануть меня, разыграв партию в свою пользу, или… он не так уж и боится тебя потерять. Если подумать, то после того, как Ева станет одной из нас, позиция магистра в ордене пошатнется. Ведь он показал свою слабость, заключив сделку с высшими ради личных интересов. И на кого обратятся тогда взгляды? Конечно, на молодого и блистательного Рейнарда Эмбера, имеющего необходимые знания и влияние, которое лишь увеличится, когда вы выйдете из тени дяди… Твой дед был Великим магистром до Лилля, и он получил свою нынешнюю власть во многом благодаря близости к семье Эмберов. Но не думаю, что нынешний магистр теперь готов делиться властью. Так что если ты умрёшь …

— Да, он не сильно расстроится, — согласился Эмбер, с трудом сохраняя спокойный тон. — Но это не значит, что я собираюсь здесь умереть.

Герман хмыкнул.

— Не стоит беспокоиться. По крайней мере, об угрозе с моей стороны. Ведь мы связаны гораздо сильнее, чем ты думаешь, юноша.

— И как же?

— О, разве этого нет в ваших библиотеках? Когда-то твои предки были моими слугами. До тех пор, пока я не отпустил их на волю. Откуда, думаешь, в вашей семье столько информации о высших? Конечно, я стёр из памяти твоего прапрадеда всё то, что может мне навредить. Но видимо, он оказался достаточно хитер, чтобы позаботиться о записях. Но я не злюсь. Такова человеческая натура.

— И… как вы можете это доказать? Что Эмберы служили вам?

— Способности, запечатанные в крови рода — совсем не случайны. Порой такое происходит, когда смертные пьют кровь высших, но остаются людьми. Не одно поколение твоих предков служило мне, и я был достаточно щедр с ними. Не злись. Это давняя история. На тебя я не претендую. Скорее, готов оказать протекцию. В том числе и против Лилля, если так..

— Довольно! Я никогда к вам не обращусь, месье, — холодно прервал его Рейнард.

Дальше они шли молча. В какой-то момент в туннелях стало влажно, и под ногами противно захлюпало. Значит, они уже под рекой, и скоро окажутся в храме. Волнение становилось всё сильнее. Герман же едва ли не мурлыкал себе под нос, даже не оглядываясь на уставшего тащить кузину Рейнарда.

Внезапно старик замер, вертя головой.

— Что слу…

— Ш-ш-ш… Тут кто-то есть кроме нас. Я слышу шаги. Один… нет, двое. Смертный, а с ним кто-то из высших.

Волнения о Клэр и последние события настолько морально истощили Клода, что даже находясь рядом с вампиршей, легко и без сожалений убивающей, он не испытывал страха или опасений за свою жизнь. Всё, что ему оставалось, это следовать своему пути, и верить в то, что у Господа на него еще есть планы в этом мире. Вот только оставалось понять, какие именно.

Этим вопросом задавался не только он один.

— Что ты собираешься делать, когда окажешься в храме? — поинтересовалась вампирша. — Попытаешься украсть сестру, нападешь на высших?

— У меня есть шансы? — спросил Клод, осторожно проверяя, на месте ли кинжал, спрятанный за поясом под рубашкой.

— Ни малейших.

— Тогда я просто буду рядом с Клэр. Чтобы с сестрой ни случилось, ей нужна будет поддержка.

— Когда её обратят, едва ли она сможет контролировать себя в достаточной степени. Жажда будет туманить младшей разум, и ты станешь для неё лишь пищей, — вкрадчиво сказала Истван, кидая через плечо испытывающий взгляд.

— Она будет помнить себя и кто я?

— Да.

— Тогда Клэр не причинит мне вреда… — Клод нахмурился. — Вы сказали — «когда её обратят». Значит ли это…

— Инициация процесс не быстрый, тем более учитывая, сколь редкая группа крови у твоей сестры. Как и у тебя, впрочем.

Клод споткнулся, едва не влетев в Истван.

— Меня тоже обратят?

— Нет. Если только найдется высший, который будет готов взять за тебя ответственность. Притом свободный от других обязательств. Можешь спросить об этом Луи — ему, кажется, всё равно, кто станет его женой — мужчина или женщина.

— Э? Вы так шутите, мадам?

— Кто знает, — усмехнулась Истван.

А затем замерла, схватив Клода за запястье.

— Кажется, мы не одни. Впереди будет развилка. И кто-то направляется к ней по другому пути. Я их слышу.

— Это может быть орден? — взволнованно прошептал Клод.

— Может да, а может и нет, — пожала плечами вампирша. — Пойдём, узнаем всё сами.

Если Легран и имел возражения по поводу встречи с неизвестными, то значения это не имело. Вырваться из хватки Истван можно было только потеряв руку. Сначала вампирша шла осторожно, но в какой-то момент её напряженное лицо вспыхнуло радостью, и она побежала, продолжая тащить Клода за собой.

Истван выскочила на каменную площадку, и Клод наконец обрел свободу. Он отступил к стене, освещая фонарем открывшее пространство, и гулко сглотнул. Так вот что хрустело под ногами. Кости и осколки черепов. Они торчали даже из стен. Хотелось надеться, что это просто старое захоронение, а не следы «дружелюбия» вампиров.

Помимо того туннеля, откуда они пришли, был только один выход. О какой развилке говорила Истван? Может, он скрыт за тайной дверью? Прикасаться к здешним стенам не очень хотелось, так что Клоду оставалось только гадать. Из другого тоннеля показался слабый тусклый свет, и наконец Легран услышал звук шагов. А затем и самих неизвестных.

Точнее, неизвестным был только один. Нелепо одетый старик, к которому кинулась Истван. Кинулась с объятиями, а не попытками перегрызть шею, как было подумал Клод.

— Герман! Kedves baratom*!

— Elszel vagy**, Истван! Я скучал!

Следом за стариком появился Рейнард Эмбер, держащий на руках… сердце Клода заколотилось. Он поставил на пол фонарь, намереваясь забрать сестру у Эмбера, но тот покачал головой и опустил капюшон плаща, скрывающего девушку. Светлые волосы, худое остроносое личико. Не Клэр.

Учитель… неужели он предатель, поставляющий кровососам жертв?! Ярость затопила Леграна, и он направился к Эмберу, игнорируя вампиров, застывших в объятиях. Кажется, они были довольно близки.

— Что это значит?! Ты с ними в заговоре?!

— Замолкни, дурак, — глухо сказал Рейнард, не сводя взгляда с Истван. — Подержи Еву, руки устали.

И что это за переходящий приз? Выглядит его ровесницей, хотя весит скорее как ребенок. Страшная, будто грех. И вся горит. Наверняка эти нелюди проводили над ней какие-то опыты.

— Мадмуазель, как вы? — учтиво спросил Клод, не слишком надеясь на ответ.

девушки затрепетали, но глаза она так и не открыла. Только повернула голову, утыкаясь лицом в плечо юноши.

— Рей…

Рей? Она близка с Эмбером? Для подружки вроде слишком юна.

— Герман, сколько дел вы тут натворили с моим сыном, — уже по-французски сказала Истван, поцеловав старика в губы, и только затем разжав объятия. — Заключили договор с орденом, собирались привести в храм смертного.

— Разве ты не сделала тоже самое? Что это за юноша с тобой?

— Этот? — небрежно кивнула Истван в сторону растерянного Клода. — Орден держал его взаперти, опасаясь, что он наделает бед. Я решила, что будет разумно прихватить мальчика. Слуга из него вряд ли получится, слишком высокое сопротивление к внушению. Но как подарок Михаю, раз уж ему так нравится этот тип крови и запах…

Старик закусил нижнюю губу, будто пытаясь сдержать улыбку. Рейнард Эмбер ухватил замершего Клода за локоть, подталкивая к себе за спину. Легран заметил, что в ладони учителя что-то зажато.

— Истван, так нельзя, — попытался усовестить вампиршу старик, в чьей человеческой натуре Легран начал сомневаться. — По крайней мере, не в день свадьбы твоего сына.

— Свадьбы? Какая глупость. Я не позволю Михаю жениться на безродной девке. Одно дело поиграть с ней, пока не надоест, а другое — сделать своей младшей.

— Этот вопрос решен, — настороженно сказал Герман. — Девушка уже в саркофаге. Да и вспомни, что и твой выбор в свое время был неоднозначно принят. Так почему ты хочешь разрушить счастье Михаила.

— Не называй его так! Я давала ему другое имя при рождении, — резко ответила Истван, нахмурившись. — Нынешнее поколение совсем не уважает старших. Михаю стоит преподать урок. Но перед этим надо избавиться от орденских выродков.

Истван шагнула было к смертным, но Герман загородил ей путь.

— Нет!

— В чём дело? — недовольно спросила Истван. Взгляд её, хищный и алчный, не сходил с бледного лица Эмбера. — Наследник Эмберов и дочь Лилля должны умереть. Ты ведь знаешь, что орден сделал с моим драгоценным супругом. Я имею право на месть.

— Девочка моя подопечная, а Рейнард Эмбер её страж. Я гарантировал им безопасность.

— В договоре больше нет смысла. Я на свободе, видишь?

— Мы не будем их убивать. Давай успокоимся и решим всё позже, не пугая наших… гостей.

Истван медленно закрыла глаза, разочарованно вздыхая.

— Ты стал мягок с возрастом, мой дорогой друг. Пойти против меня, встать на сторону людей…

Её рука метнулась к горлу старика. Он молниеносно отклонился, и всё же не успел. Истван впечатала высшего в стену.

— Как ты слаб. Стоило бы лучше питаться, — прошипела она. — Не беспокойся, я утешу твоего племянника, и направлю его горе утраты в правильную сторону.

Она рванула ладонь на себя, вместе с гортанью Германа. Высший еще мгновение ошарашено смотрел на Истван, а затем, страшно хрипя, сполз на пол. Женщина облизнула окровавленные пальцы, и поморщилась.

— Подойдите ко мне! — приказала она смертным, наблюдая за тем, как стихают судороги старика.

Легран дернулся, не в силах противостоять внушению, но ему помешал учитель. Он не сильно толкнул юношу, и тот ударился спиной об острые камни стены. Боль тут же отрезвила. Нужно было бежать. Вот только с грузом на руках это было сделать не так легко. Да и Клэр…

— Ах, точно, — Истван обернулась. — Я забыла, что Эмберы не подвержены внушению. Но это небольшая проблема.

— Мне стоит быть благодарной. Ты избавила меня от необходимости сражаться с вами двумя. Убить тебя одну будет гораздо легче.

— Высокомерный щенок. Впрочем, как и твой отец. — Истван, наконец, заметила, что в руке Эмбера что-то есть. — Ты думаешь, что сможешь что-то мне сделать?

Рейнард кинул перед собой прозрачный сосуд, совсем небольшой — такой, что легко спрятать или уместить в руке. Стекло разбилось… и ничего не произошло. Он был пуст.

— И что ты собирался… — внезапно Истван зашаталась. Грудь её бурно вздымалась, будто она никак не могла сделать вздох.

— Это яд. Не для людей, для вампиров. Убить, к сожалению, тебя он не сможет. Но ослабит в достаточной степени, чтобы я мог подойти ближе. Клод, повернись немного. Мне нужно кое-что у тебя взять.

Не дожидаясь, пока оцепеневший и испуганный Легран его послушает, Рейнард развернул подростка, доставая кинжал, который заметил чуть раньше.

Истван упала, пытаясь свернуться. По её телу шла дрожь. Эмбер пнул вампиршу, заставляя перевернуться на спину.

— Не я высокомерен, а ты. Все вы, проклятые твари. Думаете, что люди ни на что не способны. Я рад, что перед смертью ты поймёшь свою ошибку, Истван Ракоци.

Лезвие с противным хрустом проникло в грудь высшей, ломая ребра и пронзая сердце. Рейнард Эмбер долго ждал этой возможности, и точно знал, куда бить.

*Мой дорогой друг (венг)

** Ты жива