Отшельник

Глава 13



Грейс

Поездка по грунтовой дороге ужасно раздражает меня, и когда колеса Хаммера проскальзывают по рыхлому песку, я взвизгиваю, впиваясь ногтями в кожаное сиденье.

— Тебе не нравится быть авантюристкой, не так ли? — Спрашивает Доминик насмешливым тоном.

— Определенно нет, — признаю я, не отрывая взгляда от дороги. — Когда ты выпрыгнул из окна вместе со мной, я чуть не описалась.

Он усмехается, затем заворачивает на Хаммере за поворот и останавливает машину.

Я смотрю на деревья вокруг нас, затем бормочу:

— Я не вижу дома.

— Идем. Здесь недалеко, — отвечает он, распахивая дверь и вылезая из Хаммера.

— Куда мы вообще идем? — Шепчу я, открывая пассажирскую дверь.

Выбравшись из машины, я снова оглядываюсь по сторонам, а затем говорю:

— Я очень надеюсь, что ты не живешь в какой-нибудь палатке между деревьями

Доминик забирает мой багаж, оставляя мне легкую сумку.

— Тебе не нравится ходить в походы? — Спрашивает он, начиная идти.

Я хватаю сумку и иду за ним, радуясь, что на мне сапоги, а не туфли на высоком каблуке.

— Я ненавижу походы.

Он кивает, в то время как его длинные ноги двигаются гораздо быстрее моих.

Когда мы поднимаемся в гору, мышцы моих бедер горят, и когда я уже чувствую, что вот-вот выдохнусь от этой физической нагрузки, мы прорываемся сквозь заросли деревьев, и я ахаю.

Вот дерьмо.

Я останавливаюсь и смотрю на черные шиферные стены дома, которые словно высечены в горе.

— Это безумие, — шепчу я в полном благоговении. В доме зажигается свет, он распространяется по всему пространству, проникая сквозь стены, и создавая атмосферу уюта и тепла. Я вижу гостиную, где стоят черные диваны и журнальный столик.

— Добро пожаловать, Грейс, — говорит Доминик, привлекая мое внимание к себе. — Надеюсь, здесь ты обретешь покой.

От его неожиданных слов у меня на глаза наворачиваются слезы, но я сдерживаю их, не желая плакать в его присутствии.

Подойдя к входной двери, я вижу прекрасный сад, вдохновленный японской культурой, и ручей, впадающий в небольшой пруд, где черная галька покрыта мхом.

Не находя слов, я вхожу в дом Доминика, и мой взгляд мечется по сторонам, упиваясь безмятежным декором.

Когда я вижу статую Будды, то спрашиваю:

— Ты буддист?

Доминик качает головой.

— Нет. Я агностик¹. — Он ставит мой багаж у подножия лестницы из светло-коричневого дерева, затем спрашивает: — Какую религию ты исповедуешь?

— Никакую, — бормочу я, подходя к большому окну. — Я давным-давно перестала верить в высшие силы.

За окном виднеются деревья, а далеко внизу, в долине, я замечаю озеро. Это зрелище настолько завораживает, что я не могу отвести взгляд от этого захватывающего пейзажа.

Я не ожидала, что дом Доминика окажется таким красивым. Если бы я была верующей, то подумала бы, что попала в рай.

Доминик подходит и встает рядом со мной, и это напоминает мне, почему я вообще здесь.

Мы женаты.

Обхватив себя руками, я отодвигаюсь от него. Я чувствую на себе его взгляд, пока иду дальше.

В столовой стоит черный стол и шесть стульев. На стенах нет картин, и каждый предмет мебели представляет собой что-то уникальное.

У этого человека хороший вкус.

Когда я захожу на кухню, Доминик говорит:

— Я оставлю тебя, чувствуй себя как дома.

— Куда ты идешь? — Спрашиваю я.

— Приму душ и поработаю. — Он взмахивает рукой. — Угощайся всем, что есть на кухне. Я отнесу твой багаж в твою спальню, которая находится на втором этаже. Вторая комната справа.

Я смотрю, как он уходит, чувствуя себя мухой, которую заманили в паутину.

— Только это чертовски красивая паутина, — бормочу я, подходя к холодильнику.

Я с удивлением обнаруживаю, что в холодильнике полно воды и различных соков. Я беру бутылку холодной воды и, делая маленькие глотки, заглядываю в прачечную.

Все вещи здесь лежат на своих местах.

Я открываю первую попавшуюся дверь и заглядываю в кладовку, которая по размерам не уступает моей спальне дома. Вдоль стен тянутся полки с продуктами и другими припасами.

Боже правый, да здесь, в горах, мы, наверное, сможем прожить несколько месяцев, прежде чем нам придется выехать в город.

Я слышала, что Доминик – отшельник, и теперь, когда я увидела его дом, лишь убедилась в этом.

Зачем он привез меня сюда? Вряд ли это из-за того, что я его не раздражаю.

Я ни за что не поверю, что такой мужчина, как Доминик, ничего от меня не ждет.

Холодок пробегает у меня по спине, и я выбегаю из кухни и поднимаюсь по лестнице.

Я прохожу мимо закрытой двери и направляюсь во вторую спальню. Когда я захожу внутрь, то вижу, что мой багаж аккуратно стоит в гардеробной. Здесь есть кровать королевских размеров, застеленная белым постельным бельем, на котором нарисован горный хребет.

Еще есть пустой стол и табурет, а также еще одна дверь, которая, как я полагаю, ведет в ванную.

Я закрываю за собой дверь спальни и, увидев ключ, быстро запираю ее, а затем подхожу к окну. Глядя на завораживающий вид, я прикусываю нижнюю губу.

Я не могу вечно сидеть в этой комнате, и я не настолько наивна, чтобы верить, что запертая дверь остановит Доминика.

Только тогда я понимаю, что Доминик предоставил мне отдельную комнату. Он не настаивает на том, чтобы я делила с ним постель.

Мои глаза расширяются от этой мысли, и в груди зарождается надежда.

До сих пор он делал все возможное, чтобы успокоить меня. А если говорить об интимных моментах, то кроме поцелуев в лоб, ничего не было.

Я оглядываюсь через плечо на запертую дверь.

— Могу ли я вообще доверять ему?



Доминик

Приняв душ и надев черные брюки-карго и футболку, я направляюсь в свой кабинет.

Зная, что Грейс где-то в доме, воздух кажется другим.

Я ввожу код безопасности, который открывает дверь, и, войдя в свой кабинет, автоматически включаю свет.

Мне пришлось потратить миллиарды долларов, чтобы обезопасить этот участок горы и построить этот ультрасовременный дом. Мне пришлось приложить немало усилий, чтобы все это осуществилось, но оно того стоило.

У меня есть еще один дом в Братиславе, которым я редко пользуюсь. Он просто для подстраховки, если кто-то будет искать меня в горах. Эвинка пользуется им всякий раз, когда бывает в Словакии.

На левой стене комнаты включаются все мониторы, на которых отображается разнообразная информация и видео с камер видеонаблюдения, установленных как в самом доме, так и вокруг него.

Я подключаюсь к кухне и, не увидев Грейс, просматриваю остальные камеры. Не найдя ее нигде, я предполагаю, что она находится в своей спальне.

Я не волнуюсь, потому что знаю, что Грейс не настолько глупа, чтобы пытаться спуститься с горы пешком.

Я сажусь за свой стол и достаю из кармана телефон. Заметив сообщения от Эвинки, я открываю чат и читаю их все.

Я нашла аэродром в Пуэрто-Агирре, где мы можем приземлиться. Оттуда на лодке до острова можно добраться за четыре с половиной часа. Я купила нам яхту.

Я договорилась с архитектором, чтобы он спроектировал крепость. Он сказал, что строительство может начаться примерно через месяц, если мы готовы дать несколько взяток.

Ты хочешь подождать и посмотреть, что предпримет Йен, или мне следует начать связываться с его покупателями?

Я решаю ответить голосовым сообщением:

— Отличная работа с аэродромом и яхтой. Заплати всем, кому нужно, чтобы на острове начались работы. Я хочу, чтобы крепость была готова как можно скорее. — Я внимательно смотрю на ее последний вопрос, затем отвечаю: — Начинай связываться с покупателями Девлина. Чем скорее мы разорвем с ним отношения, тем лучше.

Сначала я был готов оставить ему пятьдесят процентов его бизнеса, но после того, как он ударил Грейс, все изменилось. Теперь я забираю все.

Открыв свой защищенный ноутбук, я проверяю все сделки, над которыми работала Эвинка, и замечаю, что одна из них касается MBRL.

Видя, что покупателем является Сантьяго Кастро, я задаюсь вопросом, зачем ему вообще нужна эта чертова многоствольная ракетная установка.

Наверняка Братва не станет связываться с Сантьяго, верно? С другой стороны, Южная Америка – большая территория для наркотиков и контрабанды.

Я беру телефон и ищу в списке контактов номер Сантьяго. Нажимаю кнопку набора и слушаю, как телефон звонит несколько раз, прежде чем он отвечает:

— Давненько я тебя не слышал, Варга. Ты звонишь, чтобы сообщить, что мой заказ готов?

— Нет, мне любопытно, зачем они тебе нужны.

— Чертовы русские, — выплевывает он.

— Тебе тоже перепало от них, — бормочу я. — Не думал, что у них хватит смелости напасть на тебя.

— Это не смелость, — бормочет он. — А глупость.

— Я создаю альянс с Энцо Оливейрой, Лео Тоскано и Илиасом Димитриу. Хочешь присоединиться? Это будет стоить сто миллионов долларов.

— Хм, если ты бесплатно поставишь мне дополнительные припасы для MBRL, то я подумаю об этом.

Я усмехаюсь.

— И не надейся. Я купил остров, где будут проходить встречи. Ты в деле или нет?

— Тебе следует время от времени делать скидки, — бормочет Сантьяго. — Это полезно для бизнеса.

Я качаю головой.

— Для чьего именно: твоего или моего?

На линии раздается смех.

— Моего, конечно. — Я слышу, как он двигается, и, на мой взгляд, проходит слишком много времени, прежде чем он отвечает. — К черту. Я в деле.

— Я пришлю тебе координаты острова. Встреча состоится во вторник в полдень. Захвати с собой стул.

— Стул? — Спрашивает он.

— Тебе же нужно будет на чем-то сидеть. Остров необустроен.

— Ты издеваешься надо мной, да?

Я усмехаюсь, завершая разговор, и быстро отправляю Эвинке сообщение.

Я:

Сантьяго Кастро присоединится к альянсу. Предоставь ему пятипроцентную скидку на его текущий заказ в знак того, что мы уважаем его бизнес.

Я также пересылаю координаты Сантьяго, после чего убираю телефон на место.

В течение нескольких часов я просматриваю подпольные сообщения, которые пестрят информацией о Братве. Не найдя ничего интересного, я закрываю ноутбук и просматриваю записи с камер наблюдения.

Когда я вижу, что Грейс что-то жарит на кухне, у меня урчит в животе, напоминая, что уже пора ужинать.

Я встаю со стула и кладу в карман свой мобильный телефон, после чего покидаю кабинет.

Пока я иду по коридору, в доме царит тишина, но когда я спускаюсь по лестнице, то слышу, как на кухне что-то гремит.

До меня доносится аромат жареной говядины, и уголок моего рта приподнимается, когда я вижу Грейс.

Она сняла сапоги и стоит босиком перед плитой. От этого зрелища у меня теплеет в груди, и я некоторое время наблюдаю за ней.

Мой взгляд медленно скользит по ее светлым волосам, изгибу подбородка, стройной шее и соблазнительным формам ее тела.

Jebat, она прекрасна.

Грейс бросает взгляд в мою сторону и вздыхает:

— О, хорошо. У тебя есть какие-нибудь овощи? Я хотела приготовить жаркое, но нашла лишь лапшу и говядину.

Я подхожу к ней поближе и беру со сковороды кусочек говядины.

— Осторожнее, она горячая, — отчитывает она меня, что вызывает у меня ухмылку.

— Выключи плиту, — говорю я, направляясь к задней двери. — Овощи здесь.

Проходит всего несколько секунд, прежде чем я слышу ее голос у себя за спиной, когда открываю дверь и выхожу из дома.

У меня есть огород, на котором выращивается все, от кукурузы до помидоров. Это одно из моих хобби.

— Ты выращиваешь овощи? — Ахает Грейс.

— Да. Это успокаивает.

Ее взгляд скользит по рядам, и она наклоняется, чтобы сорвать немного петрушки и базилика, а затем спрашивает:

— А зимой что ты делаешь?

— Я высушиваю травы и делаю закваски из некоторых овощей.

Она поворачивает голову в мою сторону и смотрит на меня так, словно у меня выросла вторая голова.

— Что? — Спрашиваю я.

— Ты... не такой, как я ожидала, — признается она.

Хотя я и знаю ее ответ, я спрашиваю:

— А чего ты ожидала?

— Наемного убийцу, торгующего оружием, который не ценит чью-либо жизнь.

— Я же говорил тебе, — напоминаю я ей, — что у меня множество талантов.

— Да. — Она машет рукой в сторону огорода. — Но уж точно я не ожидала этого.

— Либо я сам выращиваю себе еду, либо мне приходится чаще ездить в город, — бормочу я. — А этого я избегаю любой ценой.

Она берет пару помидоров и кочан капусты, затем смотрит на меня.

— Могу я задать тебе один вопрос?

Я киваю, забирая у нее овощи, чтобы она могла взять еще.

— Почему ты стал отшельником?

Я иду за ней, пока она продолжает идти по огороду.

— Потому что я не люблю людей.

Она наклоняет голову, выбирая перец.

— Почему ты не любишь людей?

— Это уже второй вопрос, — поддразниваю я ее.

Грейс не улыбается, а просто смотрит на меня.

— Мы с Эвинкой выросли в детском доме, где нам приходилось бороться за каждую базовую вещь. Еще в юном возрасте я понял, что люди готовы разрушить все на своем пути, чтобы получить желаемое. — Я делаю глубокий вдох, затем признаюсь: — Эвинка – единственный хороший человек, которого я когда-либо встречал, поэтому я решил отдалиться от мира, чтобы не совершать убийств.

— Она не может быть единственным хорошим человеком, которого ты знаешь, — бормочет Грейс, и в ее глазах появляется печаль.

— Уже нет, — отвечаю я. И, встретившись с ней взглядом, признаю: — Есть еще и ты.