Пепел тебя

19

ХЭЛЛИ

Небо еще темное, я натягиваю свитер через голову, но в стороне уже тлеет слабое свечение — скоро рассвет. Я подхожу к кровати, приглаживаю покрывало, аккуратно поддев края. В движении ловлю слабый оттенок Лоусона — наверное, в самих простынях. Бергамот, шалфей и что-то еще.

Я уснула в этом запахе, словно в теплом объятии, и умудрилась пережить только один кошмар. Темноглазый мужчина нависает надо мной с клеймом. Но я успеваю очнуться раньше, чем кричу.

Я натягиваю покрывало с другой стороны и бросаю взгляд на часы — без нескольких минут шесть. Ни минуты больше не выдержу в этой комнате. Нужно двигаться, иначе кожа станет тесной, как чужая.

Книга меня не увлекла, а тишина и неподвижность только освобождали место вчерашним словам Лоусона. Убили. Зарезали. Задушили.

Я отбрасываю это. Заставляю себя не думать. Мне туда нельзя. Ни сейчас, ни когда-либо.

Подкидываю последнюю подушку и направляюсь к двери. Приготовлю роскошный завтрак. Картофельный пирог, домашние булочки, может, и что-нибудь сладкое на десерт.

Мои ноги в мягких тапочках почти не слышны на деревянном полу. Я открываю дверь, выхожу в коридор и с глухим «ух» врезаюсь в стену.

Сильные руки обхватывают мои плечи. Нет, не стена. Очень крупный и очень мускулистый человек. Жар вспыхивает, когда я отшатываюсь.

Я вижу только кожу. Светло-золотистую, натянутую на твердые мышцы. Кожу, которая в тусклом свете поблескивает испариной. Испариной, которая… почему-то пахнет приятно. Так не бывает.

— Ты в порядке?

Хрипловатый, глубокий голос Лоусона заставляет меня вскинуть взгляд.

— Прости, — шепчу, хотя комнаты мальчиков совсем в другой части дома.

Я снова невольно смотрю вниз. Широкие плечи. Мускулистая грудь с темными волосками. Рельефный пресс, который будто напрягся под моим взглядом. Все это ведет к V-образной линии мышц, от которой у меня пересыхает во рту.

— Ты… тренировался?

Низкий смешок скользит по моей коже.

— Тренажерка в подвале, помнишь?

Я киваю — слишком долго, чтобы это выглядело нормально.

— Можешь ей пользоваться. Иногда помогает от тревоги. Физическая нагрузка.

Я заставляю себя смотреть ему в глаза.

— Спасибо. Я мало времени проводила в спортзалах.

До похищения я бегала каждый день — в любую погоду. А после… не смогла. Становилось слишком неуютно, будто меня видит весь мир. О людных залах и речи быть не могло.

Взгляд Лоусона скользит по моему телу, и во мне все сжимается. Но это не страх. Будто под моей кожей загораются тысячи искр, и я чувствую его повсюду. Будто он пробуждает мое тело после многолетней спячки.

— Хочешь — составлю тебе программу.

Дыхание сбивается, но опять не от паники.

— Хорошо. Это было бы полезно.

Все слишком. Чувства. Ощущения. Каждая мелочь.

— Я пойду… начну готовить завтрак.

Я вырываюсь из его рук и почти бегу по коридору. Наверняка смотрюсь нелепо. Но я сделаю что угодно. Потому что Лоусон Хартли опасен в обычный день. А Лоусон Хартли без рубашки и с руками на мне? Это уже смертельно.

Я въехала в очередь за школьным подъездом: Чарли без умолку болтал на заднем сиденье, а Дрю высматривал в толпе первокурсниц, с которыми, по его мнению, у него мог быть шанс.

— Будет так весело, — сказал Чарли, подпрыгивая ногами. — Как ночевка каждый день.

Дрю фыркнул:

— Осторожнее, Хэлли. Чарли снова попытается спать с тобой, когда испугается, и однажды он поставил папе фингал.

Лицо Чарли перекосилось:

— Я не специально.

Мальчишки легко приняли то, что я переехала в основной дом. Лоусон сказал, что так будет проще, когда ему выпадут ночные смены. Один только Люк, похоже, понимал, что в этой истории есть еще кое-что. Но он молчал.

Я-то знала, почему все так вышло. И не могла перестать думать о той женщине, которая погибла. Нет… о женщине, у которой украли жизнь.

Клеймо на моем бедре вдруг будто вспыхнуло жаром, словно кожу снова подпалили. Я понимала, что это только в голове — как ощущение чьего-то взгляда весь день, хотя вокруг никого. Даже сейчас у меня зудели лопатки, но я не обернулась. Знала: за мной никто не стоит.

— Папа опять работает допоздна? — спросил Дрю, закидывая ноги в носках на панель.

Я повернулась на сиденье:

— Возможно. Он еще не знал наверняка.

— Потому что кого-то убили? — не унимался Дрю.

— Кого-то убили? — ахнул Чарли.

Черт. Я послала Дрю предупреждающий взгляд. Мне только не хватало кошмаров Чарли на совести.

— Твой папа работает над важным делом, — уклончиво сказала я.

Слухи в маленьком городе расходятся быстро — логично, но внутри все равно стягивает узлом.

Ноги Чарли снова забегали:

— Иногда они не успевают спасти людей на поисковых выездах. Это так грустно.

— Очень грустно, — согласилась я. — Но они и спасают очень много.

Чарли энергично кивнул:

— Так много! Поэтому я тоже хочу этим заниматься. Папа говорит, можно будет в старших классах.

— Я тоже, малыш, — отозвался Дрю. Он бросил на меня довольный взгляд. — Когда я спасу чью-нибудь жизнь, девчонки с ума сойдут.

Я расхохоталась, не удержалась. Смех вышел как облегчение — напряжение, тревога и страх на миг схлынули.

— Главное — правильно расставлять приоритеты.

Я заметила, как Люк идет к машине. Рядом — та самая девушка, которую я уже видела. Она кусала губу, бросая на него тревожные взгляды. А он выглядел так, будто готов взорваться.

Я схватила ключи из подстаканника и выскользнула из водительского кресла:

— Оставайтесь здесь, ребята.

Обогнув машину, я увидела, как Люк и Вайолет расходятся. Но она, уходя к старенькому универсалу, все же пару раз оглянулась.

Я так сосредоточилась на Люке, что не заметила мужчину в форме справа.

— А вот и мой счастливый день. Никогда не был так рад дежурить у школы, — протянул Рид.

Я вздрогнула, когда его взгляд прошелся по мне. Такой пристальный, что меня пробрало дрожью, но я не позволила себе снова выглядеть нелепо.

— Здравствуйте, офицер Холл.

Он поморщился:

— Зови меня Рид, Хэлли. — Он выделил мое имя.

— Хорошо, — ответила я. — Мне нужно…

— Ты вообще отдыхаешь, Хэлли? Или Лоусон работает тобой до изнеможения?

Я ощетинилась:

— У меня обычный рабочий график.

Рид ухмыльнулся:

— Это хорошо. А то придется рапорт составлять — за переработки.

Я промолчала. Что тут скажешь?

— Как насчет ужина завтра вечером? — предложил он.

У меня похолодела кровь, но ладони вспотели. Я понимала, что свидания — часть той нормальной жизни, к которой я стремлюсь, но сама мысль о ужине с Ридом заставила темные пятна мелькать перед глазами.

— Мне сейчас… не до свиданий, — хрипло сказала я.

Рид изучал меня пару секунд:

— Тогда просто как друзья. В честь приветствия в Сидар-Ридж.

— Хэлли, — окликнул Люк, подойдя ко мне. Он посмотрел сверху вниз, задавая немой вопрос.

Я выдавила улыбку, пытаясь сказать ему, что все под контролем.

— Нам пора, — произнесла я, не отвечая Риду.

Он нахмурился, но тут же спрятал выражение.

— Конечно. Рад был увидеть тебя, Хэлли.

Я лишь кивнула и пошла прочь вместе с Люком.

— Он козел, — буркнул Люк.

Я прикусила губу, сдерживая реакцию:

— «Козел» — это ругательство? Мне заставить тебя положить доллар в копилку за мат?

Люк только вздохнул.

Я взглянула на него. Он пытался держать каменную маску, но я видела, как у него напряглась челюсть.

— Все в порядке? — тихо спросила я, чтобы никто не услышал.

— Нормально, — резко бросил он.

Я перевела взгляд на Вайолет:

— Хочешь пригласить свою подругу в гости? Она может прийти.

У Люка дернулась мышца на щеке:

— Как будто ее родители разрешат ей общаться со мной.

Его слова будто кольнули меня. Под раздражением чувствовались боль и обида. Я понимала — такой вид, черная одежда, мрачный вид — мог отпугнуть настороженных взрослых. Но им бы хватило пары минут, чтобы увидеть, какой у него добрый, огромный внутри мир.

Я посмотрела на Вайолет. Она подошла к мужчине — с такими же светлыми волосами и зелеными глазами. Он был внушительный: высокий, широкий в плечах. Лицо не суровое, но и не особенно теплое.

И тут меня осенило. Сердце ударило сильнее. Я смогу это сделать. Ради Люка.

— Подожди тут минутку.

Я двинулась вперед еще до того, как мозг успел остановить меня, направляясь к Вайолет и мужчине, которого посчитала ее отцом. С каждым шагом сердце билось все сильнее. Когда я подошла, дыхание сбилось до частых вздохов, но я заставила себя улыбнуться.

— Здравствуйте, я Хэлли, — начала я.

Лицо мужчины не потеплело, а Вайолет посмотрела на меня с любопытством.

— Я няня в доме Хартли. Хотела узнать, не придет ли Вайолет позаниматься у нас. Я собиралась испечь печенье с Чарли, пока Дрю и Люк делают уроки. И Люк сказал, что Вайолет очень помогает ему с наукой. — Я улыбнулась ей. — Люк сказал, ты невероятно умная.

Щеки Вайолет порозовели. Она повернулась к мужчине:

— Можно, пап? У нас сегодня куча домашки.

Выражение мужчины чуть смягчилось, когда он посмотрел на дочь. Это легкое движение лицевых мышц позволило мне хоть немного выдохнуть.

— Не знаю, тыковка. У нас семейный ужин, и…

— Он у нас каждый вечер, — возразила Вайолет.

Мужчина повернулся ко мне, оценивая. От его пристального внимания в пальцах появилось покалывание, будто меня обдало иголками. Он протянул руку.

— Томас Хупер.

Покалывание усилилось. Я не хотела этого. Я не могла. Но подумала о том, как Люку нужен друг, и поняла — придется. Я заставила себя подать Томасу руку.

— Хэлли Астор.

Контакт длился всего три удара сердца, но когда Томас отпустил мою ладонь, ноги у меня чуть не подкосились.

Он посмотрел на меня чуть озадаченно:

— Вы будете с детьми все время?

Я кивнула — голос пока не слушался.

— И они будут в общих комнатах? Не в спальне и не в подвале? — уточнил Томас.

— Пап, — простонала Вайолет, ее лицо вспыхнуло.

— Мы все будем в гостиной и на кухне, — сказала я. Голос звучал хрипловато, но слова хотя бы получились.

Томас помолчал. Мы с Вайолет ждали.

— Я заберу тебя в без двадцати шесть. Не хочу, чтобы ты пропустила семейный ужин, — сказал он наконец.

Вайолет засияла, ее лицо словно озарилось светом. Она бросилась к нему, обняла:

— Спасибо!

Он рассмеялся, похлопал ее по спине:

— Жду оценку «отлично» по науке.

Она только закатила глаза:

— У меня всегда «отлично».

Томас довольно улыбнулся.

Мы обменялись номерами, чтобы он мог позвонить, если планы изменятся и чтобы ему было спокойнее. Потом мы с Вайолет пошли к машине.

— Спасибо, что поговорили с моим папой, — тихо сказала она. — Он очень все контролирует.

— По-моему, это здорово, что он так тебя любит, — искренне ответила я.

Она кивнула:

— Чаще всего да. Но иногда он слишком защищает там, где не нужно.

Я проследила за ее взглядом — он был устремлен на Люка. Он смотрел на нас так, будто перед ним произошло чудо.

Я опустила взгляд на свои ботинки, невольно улыбаясь. Я не решу всех его проблем. Но я сделала хоть что-то. И ради этого переборола свой страх. От этого я чувствовала себя сильнее, смелее.

Хотя, возможно, так думать было рано. Потому что где-то рядом был человек, который отнял у женщины жизнь. И был шанс, что это он.