Песнь бездны

Глава 28 Аня

«Аня». Буквы появились у нее перед глазами, но она не знала, Битси это сказала или Мира. Да какая вообще разница.

Дайоса никто не видел уже несколько дней. Макетес вернулся с поникшей головой, Арджес от разговора с ним только разнервничался. До этого момента Мира даже не говорила ей, что Дайос, оказывается, был на глубине вместе с Макетесом. Тот по какой-то причине вернулся один. И никто даже не подумал сказать ей, что Дайос пропал.

«Аня». Снова вспыхнули буквы, но на этот раз Битси пометила стрелочкой, что это Мира.

– Ты меня не остановишь, – сказала Аня, натягивая костюм для дайвинга. Она торопилась и уже почти выдохлась в борьбе с упрямым материалом.

Он был где-то там. В океане. Совсем один. И никого это не волновало? Ни один человек во всем этом поселении даже не подумал его поискать?

– Макетес найдет его, – сказала Мира, преграждая ей путь раскинутыми руками, словно дикому животному, которое нужно успокоить. – Они уже примерно знают, куда он уплыл, все в порядке. Они вернут его, и мы с тобой тут ничем помочь не можем.

– Ты, может, и не можешь, – бросила обжигающий взгляд Аня. – А я пойду туда. Дай мне маску.

– А если не дам?

Аня сделала глубокий вздох, чтобы взять себя в руки.

– Сама возьму.

Мира склонила голову набок и пожала плечами:

– Я больше тебя. И сильнее. Не обижайся, но ты жила в Альфе, где тебе все прислуживали. А я выросла среди инженеров и всегда держу себя в форме. Если подерешься со мной, то предупреждаю: результат тебе не понравится.

Может, и так. Но она должна была попытаться. Драк она не боялась и жульничать тоже умела.

Ее взгляд метнулся к маске позади Миры. Если ударить ее чем-нибудь по голове как следует, можно ускользнуть, прежде чем Мира снова поднимется на ноги.

Битси нарисовала восклицательные знаки вокруг второй девушки. Вероятно, она смеялась.

Мира покачала головой:

– Если ты серьезно собираешься на меня бросаться, то бери. Но прямо сейчас мы с тобой все равно ничего не сделаем. Только потеряешься.

Да. Может, и потеряется. А может быть, если она потеряется, он ее снова найдет.

С горящими глазами Аня схватила маску, едва натянув на голову капюшон костюма.

– Может, и потеряюсь, – сказала она, вероятно, не очень разборчиво, одновременно надевая маску. – Но, по крайней мере, я не буду сидеть и бездействовать.

– Да, да. – Мира помахала на нее рукой. – Иди уже. Я с тобой. Дай мне минуту.

Ей было все равно, пойдет Мира с ней или нет. Ей нужен был только один ундина в воде снаружи – тот, кто имел хоть какое-то представление о случившемся с Дайосом. Аня спрыгнула в бассейн, даже не заметив, как там холодно. Пробежавшие по ее телу мурашки были не от температуры, а от страха.

Макетес плавал неподалеку. Его желтая чешуя мерцала, словно он ее ждал. Словно знал, что она будет его искать.

Но Аня уже давно не плавала сама. Дайос всегда носил ее, поскольку так получалось гораздо быстрее. Она и не заметила, как быстро привыкла к его скорости, и сейчас, как она ни пыталась добраться до Макетеса, ее словно что-то тянуло назад.

В конце концов он сжалился над ней. Дернув хвостом и изящно повернувшись в воде, Макетес мгновенно оказался рядом.

– Аня, – сказал он, и она едва успела прочитать замелькавшие на линзе слова. – Мне так жаль. Я и моргнуть не успел, как он исчез. Не знаю, что случилось.

– Почему вы вообще были на опасной территории? – Аня яростно толкнула его руками.

Он даже не пошевелился, что взбесило ее еще сильнее. Она стукнула его кулаком по груди и почувствовала, что полегчало, когда он поморщился.

– Живешь тут всю жизнь и вот так просто потерял его?

– Так происходит довольно часто…

– Да не волнует меня, что там с другими происходит! Где он?

Макетес смотрел на нее потерянно и не менее расстроенно.

– Я не знаю! Увидел только, как мелькнула бледная чешуя, и они оба свалились с обрыва. Я не знаю, куда оно его утащило.

Воздух встал у нее поперек легких, и дело было не в маске.

– Оно?

Макетес замялся, бросил взгляд ей за спину, опять посмотрел на нее. Ну конечно, за ней был еще один ундина. Почему бы не привлечь внимание зрителей? Посмотрите, маленькая ахромо вроде нее колотит ундину – как не поглазеть на такое зрелище!

Пусть смотрят. На нее всю жизнь смотрело такое количество людей, что ей не хватило бы пальцев, чтобы пересчитать. Пусть осуждают, ругают, называют сумасшедшей. Ей было все равно.

– Что значит «оно»? – повторила она.

– Это… – Он снова замялся и с трудом сглотнул. – Мы называем их глубинниками.

– Что такое «глубинник»?

У Макетеса было такое лицо, словно она попросила его выдернуть у самого себя все зубы.

– Тоже Народ Воды, но они… отличаются от нас.

Битси подкрасила слова в другой цвет. Синий, похожий на огни Арджеса, так что Аня обернулась к подплывающему ундине.

– Опасные ребята, обитают в бездне. Дайос уже встречался с ними, но они не такие, как мы. Они видят то, чего не видят другие. И забирают тех, кто, по их мнению, поможет им в достижении цели.

– Так это он к ним попал? К каким-то фанатикам?

Ане хотелось сорвать маску с лица, чтобы они увидели, в какой она ярости. Ей хотелось кричать, вопить, кинуть чем-нибудь в этих ундин, которые висели тут и ничего не делали.

– Все зовут его твоим братом, – сказала Аня, чувствуя боль, с которой выходили из горла слова. – А ты вообще ничего не делаешь, чтобы спасти его.

Битси показала ей картинку, которая должна была ее успокоить, – чашку горячего чая с вьющимся над ней паром, но Аня потрясла головой, очищая обзор. Она хотела видеть ундин, когда ругалась. Хотела, чтобы они знали, в какую ярость все это ее приводило.

Арджес на провокацию, однако, не повелся.

– Мы не знаем, куда они его утащили. И, как я уже сказал, они опасны. Непредсказуемы. Я мог бы послать за ним сотню человек, но, скорее всего, никто из них не нашел бы его. Дайос уже бывал там раньше, только он знает, где скрыты дома глубинников. Безопаснее всего дождаться, когда он сам вернется.

– А если не вернется? – На это ни у кого ответа не нашлось, что разозлило ее еще сильнее. – А если он не вернется на этот раз, а, Арджес? Тогда что? Через неделю пойдешь его искать? Через месяц? Сколько времени должно пройти, прежде чем ты решишь, что пора бы поискать брата, которого ты бросил в одиночестве?

Битси обвела кружком подплывающую к ним Миру. Аня понимала, что это предвещает лишь больше шума. Если бы она сама увидела, как кто-то орет на Дайоса и кидается обвинениями, тоже кинулась бы его защищать.

Рыжая даже костюма не надела, так и оставшись в коричневых брюках и свободной белой рубашке, которая липла к телу, в то время как волосы золотым облаком расплылись вокруг головы. Только маска на ее лице скрывала исходящую от нее злость.

– Следи за языком, Аня. Мы тебя приютили и не ограничиваем твою свободу, но не думай, будто мы не можем сделать тебя пленницей.

– И куда вы меня посадите? – практически закричала она. – У вас только один купол. Дальше что? Прикуешь меня к стене? Да пожалуйста, если вам так хочется! Но мы обе знаем, что это ты послала искалеченного солдата в опасный город за человеком, который оказался для вас совершенно бесполезным!

Ее слова повисли в воде между ними и ухнули на дно, словно камни.

Вот в чем крылось ее отчаяние. Самая сильная боль в ее сердце.

Аня всегда хотела изменений для своего народа. Даже если это было лишь глупой мечтой принцессы, никогда не понимавшей, что на самом деле нужно, чтобы их спасти. Но она все равно хотела этого. Терпела взгляды, осуждение. Она уплыла в глубины океана с существом, в котором ей полагалось видеть монстра, потому что верила, что однажды это кому-то поможет.

Всю свою жизнь Аня провела где-то с краю. Не такая, как все, может быть, даже просто неправильная. И вот теперь она была здесь и все равно оказалась лишней. Одной из двух человек, пытающихся доказать, что от них есть польза. Ундины могли в любой момент решить, что она не стоит той мороки, которую из-за нее затеяли. А единственный ундина, которому было не наплевать, пропал без вести.

Маска не давала нужное ей количество кислорода. Ане казалось, что она задыхается. Больше всего ей хотелось стащить со своего лица эту чертову удушающую штуковину, но тогда она бы просто утонула.

Как можно так жить? Как Мира провела с ними столько времени, чувствуя себя так каждый день?

Она уже царапала пальцами края маски, но Макетес схватил ее за руки.

– Аня, мы делаем все, что можем. Надеюсь, ты это понимаешь.

– Неправда, – ответила она срывающимся голосом. – Ничего вы не делаете.

И тут, где-то вдалеке за плечом Арджеса и облаком рыжих Мириных волос, мелькнул красный огонек. Она была готова в этом поклясться. Яркий маячок, которого многие испугались бы. Но она знала этот свет.

Она столько раз видела его в темноте и всегда шла ему навстречу без страха. Как она могла его бояться? Ведь для нее он не был монстром. Никогда не был.

– Вон там, – прошептала она, распахнув глаза над маской так широко, что их защипало от соленой воды. – Это разве не…

Она даже не смогла договорить, но знала, что это был он. Двое других ундин развернулись, и Арджес обнял одной рукой Миру, чтобы она осталась возле него. Они замерли в ожидании, пока красный ундина медленно плыл в их направлении.

Даже на таком расстоянии она видела, что он двигается слишком медленно. За ним струились тончайшие черные дорожки, как шелковые ленты на ветру. Но он был жив, и это было главным.

Он был жив, и он вернулся к ней.

Аня боялась вздохнуть, пока не разглядела его лицо и обрубок руки, по которому всегда узнавала своего красного ундину. Благодаря этому ей не приходилось вглядываться в черты его лица или притворяться, что она всегда узнает его голос.

Он поднял глаза, и их взгляды встретились. Она ощутила его усталость, ноющую боль в его теле, но главное – вспыхнувшее при виде ее облегчение. Потому что она испытывала то же самое.

Резко хлестнув хвостом и сверкнув плавниками, он рванулся к ней в два раза быстрее. Аня едва успела раскинуть руки, как он врезался в нее с такой силой, что облако пузырьков вырвалось по краям ее маски, а грудь заныла от удара. Обхватив его руками и ногами, Аня вцепилась в него, потому что он и не думал останавливаться.

– Дайос! – крикнул Арджес.

Макетес бросился за ними следом. Но никто из них не мог тягаться с ее ундиной. Всплеск энергии прибавил ему скорости, и очень скоро остальные превратились в песчинки вдали.

Аня вдруг поняла, что его трясет. Она всем телом ощущала его дрожь, и вскоре почувствовала себя такой же измученной, как он. Глаза щипало от слез, и, крепко прижавшись к Дайосу, Аня гладила его по спине, потому что не знала, что еще можно делать. Что сказать.

Она могла лишь прижать его к своему сердцу и дать ему прижать ее к своим.

В какой-то момент этой безумной гонки Дайос поднял руку и сорвал с нее маску. Аня не успела возразить, как он подсоединил щупальце к ее горлу, и она почувствовала, что он дышит за нее. Пожалуй, слишком быстро и неровно, но дышит.

– Мне нужно чувствовать тебя, – прорычал Дайос ей на ухо так низко, что она всем телом ощутила вибрацию.

Аня обмякла в его объятиях. Что еще могла она сделать? Она так волновалась, так нервничала, так боялась, что его ранили. А его и правда ранили. Он приплыл, оставляя за собой кровавый след, и все равно унес ее в море. Наверное, в какое-то безопасное место.

Аня ни на секунду не переставала гладить его по спине, даже когда они нырнули в лес высоких водорослей. Даже когда липкие лианы касались ее лица и обвивались вокруг их рук. Даже когда она почувствовала себя в ловушке.

Потому что с ним она в любой ловушке чувствовала себя в безопасности.

Его могучий вздох сотряс их обоих. Дайос обмотался водорослями до такой степени, что можно было просто висеть в них, и ему не нужно было держаться на плаву. Он сплел из стеблей водорослей что-то вроде изящного гамака, и уложил Аню себе на грудь.

И тогда она взяла его лицо в руки и заставила его посмотреть на себя. Медленно, повторяя слова жестами, чтобы он точно понимал, что она говорит, Аня спросила:

– Что случилось?

Дайос снова вздохнул и, опустив теплую ладонь ей на бедро, подтянул ее повыше. Затем его рука скользнула по Аниной спине, медленно, почти благоговейно, обхватила затылок девушки и притянула к себе, чтобы Аня положила голову ему на плечо.

– Я ранен и измотан. Моя калон, позволь мне отдохнуть с тобой, прежде чем шагнуть навстречу тому, что я видел.