Песнь бездны

Глава 38 Дайос

Он почти добрался до города, когда заметил рядом с собой других. Незнакомые ему люди из Народа Воды, все плывущие к Альфе вместе с ним. Он приплыл сюда так быстро. Как к нему могли присоединиться другие?

Наверное, они лежали в засаде, осознал он. Дело рук Макетеса наверняка, но ему сложно было думать о том, что придумал его брат.

В одном из его сердец зияла истекающая кровью дыра. Второму пришлось биться за двоих, потому что половина его умерла в том взрыве. Ее больше не было. Он был в этом так уверен, что даже огни на его теле не работали. Она была мертва. Ему только надо было найти ее тело, чтобы отнести ее домой.

Дайос смотрел, как подплывают к нему другие, и чувствовал лишь онемение в своих плавниках. Он едва мог двигаться. Словно заржавевший робот, которого тянула вперед за ниточки богиня океана. Не то чтобы он туда хотел.

Будет ли она безвольно висеть в воде, когда он ее найдет? Перед его глазами уже стояло кровавое облако, окружающее ее, подобно алому платью. Она опустится вниз под стеклянным колпаком города, запертая даже после смерти. Золотые волосы, испачканные красным, будут клубиться вокруг головы, и ее изящная спина согнется.

Дайос знал, что даже после смерти она будет самым прекрасным из того, что он когда-либо видел. Существо из иного измерения, сошедшее с небес, чтобы подарить ему мимолетную вспышку света.

Как мог он вернуться обратно во тьму, когда она больше не могла его вести?

– Брат.

Это слово полоснуло по нему ножом, потому что голос был ему знаком. Это был не Народ Воды. Не в их понимании, по крайней мере.

Повернув голову, не прекращая плыть по направлению к городу, он обнаружил рядом с собой Фортиса. Темно-фиолетовый окрас вспыхнул, как только он бросил взгляд на бывшего друга.

– Фортис? – спросил он, не уверенный, что произносит буквы внятно. – Что ты тут делаешь?

– Мы знали, что это случится. Мы здесь, чтобы помочь.

– С каких это пор глубинники помогают кому-либо, кроме самих себя? – Дайос потряс головой, пытаясь вырваться из тумана боли и ярости. – Чем вы вообще можете тут помочь?

– Вы не успеете. – Фортис показал на город, и в этот момент в голове Дайоса наконец прояснилось, позволяя ему осознать открывающуюся ему картину.

Она проломила дыру в городе. Не огромную, но достаточную, чтобы вода хлынула внутрь. В такое отверстие могло пролезть всего трое из его вида – на удивление маленький ущерб для такого масштабного разрушения.

Но он поднял взгляд на стеклянный купол, защищающий город. Трещины ползли по нему во все стороны, выше и выше, превращаясь в бесчисленные тысячи.

Не только наружный, но и внутренний слой. И эти разломы становились все шире и шире под давлением океана.

– У нее получилось, – хрипло выдавил он. – Она уничтожила город.

– Это точно. – Откашлявшись, Фортис положил руку ему на спину и подтолкнул его вперед. – Мы, возможно, ошиблись в ней, когда заглядывали в будущее. Я боялся, что она сломается под гнетом отцовского разочарования. Но она удивительная женщина, брат. Настолько, что завоевала благосклонность глубинников.

Дайоса снова охватывало безразличие. Как мог он подтвердить, что именно такой она и была, если пришлось бы прибегнуть к прошедшему времени? Аня точно была мертва. Даже если выжила во взрыве, дыры было достаточно, чтобы утопить ее.

Ее больше не было.

В мутной темноте вокруг города появились две фигуры, и на секунду его сердце снова встрепенулось. Может быть, Аня спаслась. Те ундины, которых она спасла. Они наверняка забрали ее с собой. Они точно…

Но это был всего лишь глубинник, держащий на руках одного из своих. Оба самца, измученные и истощенные, едва двигались.

Фортис обогнал его, кинувшись к ним. Он схватил того, что был без сознания, и передал его кому-то еще, прежде чем обнять первого глубинника. На секунду они обвились друг вокруг друга, переплетаясь хвостами, прежде чем расцепиться.

– Ты в порядке? – дрогнувшим голосом спросил Фортис.

– Я жив, – ответил юный глубинник.

И Дайос осознал, что они похожи как две капли воды. Молодой глубинник был почти копией Фортиса, вплоть до пятен на хвосте и желтых кончиков щупалец.

– У тебя есть сын? – спросил он.

– У меня есть сын. И ее люди отняли его у меня.

– А нельзя было сразу так и сказать? – выпалил Дайос. Злость вернулась, и часть его огней замигала. – Вместо того чтобы выдумывать сказку о воспоминаниях от мертвеца, мог бы просто сказать, что твой сын в опасности!

– Я не знал, можно ли тебе доверять. – Фортис ни на секунду не отпускал плечо сына. – Ты был так ею очарован, что я не знал – вдруг ты все расскажешь ей, и она пошлет отцу приказ убить моего сына. Я не мог так рисковать.

– Зато она рискнула всем ради тебя и твоих людей. – В груди Дайоса снова пылало пламя, и он не мог его унять. Не в силах смотреть на глубинников, он отвернулся. – Я иду внутрь, искать ее.

– Дайос, это слишком опасно. Нам надо вернуться к остальным и помочь ахромо с их спасательными кораблями. А потом проводить их до Гаммы, где будет безопасно. Такой ведь был план, разве нет?

Он даже знать не хотел, откуда Фортису столько известно. Все давило на него так сильно, что, казалось, он никогда не сможет снова дышать нормально.

Сын Фортиса прокашлялся, выдувая песок из жабр, и сказал:

– Она спасла наши жизни. Я видел, что ей угрожала опасность, чувствовал, как ей было страшно. Но она все равно это сделала. Если есть на свете женщина, которая могла бы выжить в том взрыве, это точно она.

Эти слова должны были его приободрить, но у них не получилось. Вместо этого Дайос лишь подумал, что в таком взрыве не выжить никому. Никому. А он ведь так старался сделать все возможное, чтобы она была в безопасности.

Но Аня решила прыгнуть в пекло сама. Выбрала пожертвовать своей жизнью ради стольких других. Как мог он остановить ее от такой чести?

Чувствуя себя совершенно сломленным, Дайос кивнул младшему и встретился взглядом с его отцом.

– Фортис, проследи, чтобы все, кто должен выбраться, выбрались. Собери наших, дай им знать, что выживших нельзя убивать.

– Хорошо. Все будут в безопасности до прибытия твоего брата.

Дайос повернулся к городу и снова почувствовал боль – словно зазубренный нож вонзили в грудь. Он даже не догадывался, как больно будет потерять ее. Пошел ли бы он на такой риск, если бы знал?

Он вслепую нырнул в песчаное облако, ощупью находя рваные края металла. Они царапали его нежные перепонки и кололи подушечки пальцев. Несмотря на всю боль, он знал, что сделал бы все это еще тысячу раз, только чтобы сохранить в своей груди воспоминания о ней. Он все отдал бы, чтобы коснуться ее золотых локонов.

Все вокруг него было залито светом пламени, но Дайос видел только лучики в уголках ее глаз, когда она улыбалась ему. Вспоминал, как она не боялась его приступов злости и верила, что он никакой не монстр. Хотя он был именно монстром. Даже когда он пытался заставить ее себя ненавидеть.

Аня с самого начала смотрела на него с заботой и любовью. Не как на домашнее животное или какое-то странное морское создание, а как на мужчину, который видел столько всего в этой жизни. И она знала, каково это.

Над его головой еще оставался воздух. Огонь там тоже горел, но и воздух пока не кончился.

Чувствуя, как немеют жабры, он заглянул в комнату. Взрыв разорвал металлический пол пополам, и бо́льшую часть помещения уже затопило. Но из-за того, что пол раскололся надвое, комната словно бы накренилась, и часть ее все еще оставалась сухой. Даже внушительная часть, он бы сказал. Вода уходила в трубы и хлестала дальше в город. Судя по приглушенным крикам, он подозревал, что там затапливало нижние уровни и что многим людям не суждено было выбраться.

Ему должно было быть их жаль. В конце концов, он влюбился в одну из них. Но он не чувствовал… вообще ничего.

Выбравшись из воды, Дайос обвел взглядом комнату. Он помнил, что в ней должны были быть стены. По крайней мере, ему так казалось, когда он смотрел Аниными глазами. Но стен больше не было. Только обломки и потолок, который грозил вот-вот обвалиться.

В разломе в полу образовалась небольшая река, по которой он мог пробраться дальше в комнату; именно это он и сделал. Дайос медленно плыл по течению, избегая мест, где в воду упали провода, разбрасывающие ослепительно-белые искры, жгущие кожу.

Зашипев, он резко обернулся, заметив впереди какое-то движение. Звякнул металл, послышался тихий стон.

Если там кто-то еще выжил, он собирался разорвать его на куски. Насилие приглушило бы боль от утерянной любви. Дайос искупался бы в крови врагов и залил алым пол, дабы почтить ее жертву.

Выбравшись из воды, он вытряхнул всю воду из жабр. В нос ему тут же ударил запах дыма и горелых проводов. Комната должна была вот-вот развалиться. Следовало скорее найти ее тело и выметаться.

Но сначала он хотел утолить жажду крови.

Ухватившись за искореженный, изогнутый кусок металла, Дайос скинул его со спрятавшегося под ним человека. Оскаленные зубы, пылающие красные огни – он знал, что был гигантским глубинным монстром, которого испугались бы даже самые отчаянные храбрецы.

Но под опаленным, изуродованным металлом лежал вовсе не враг. Там свернулась клубочком, словно в яйце, маленькая светловолосая девушка. Дар богов.

Вся его ярость мгновенно улетучилась, Дайос даже не смог держаться вертикально, потому что его хвост свело судорогой. Внезапно он опустился прямо перед ней, взял ее лицо в ладони – холодную, металлическую, и теплую, свою.

– Аня? – прошептал он дрожащим голосом. Он был уверен, что слышал стон из этого угла. И кажется, ее грудь шевельнулась от слабого дыхания. – Калон? Пожалуйста, скажи мне, что ты жива.

Еще один стон, и на этот раз она пошевелила головой. Ее лицо было залито кровью от порезов из-за разбившейся линзы на ее лбу и щеке. Полосы крови покрывали макушку, где расплющило Битси. Маленький дроид была неподвижна, и трудно было сказать, оживет ли она когда-нибудь снова.

Притянув Аню к себе, Дайос привалился спиной к стене и обнял ее, окружив хвостом и закрыв собственным телом, чтобы не достала ни одна искра.

Его трясло. Он так сильно дрожал, что сам испугался, как бы не причинить ей вред. Но он прижал ее ближе, положил подбородок ей на голову и почувствовал, как по его щекам катятся горячие слезы.

Раскачиваясь взад и вперед, Дайос попытался совладать с бурей чувств, но она все не утихала. Это был бешеный смерч из безумия, надежды, облегчения и любви.

Столько любви.

Все это волной прокатилось по его телу, и он прижался губами к Аниной макушке, чувствуя, как девушка медленно приходит в себя. Он нашел ее. Успел найти до того, как потерял навсегда, и не знал, какого бога благодарить за ее жизнь. Пусть она была вся в крови, пусть даже она была другой, его ничего не волновало. Даже если бы она изменилась после ранения в голову, он все равно оберегал бы ее до конца ее жизни.

Ему достаточно было просто знать, что она дышит. Больше ничто и никогда не смело ей угрожать.

Аня дышала коротко и часто, и он обхватил ее плотнее. Все еще не доверяя металлической руке, Дайос держал ее подальше от Ани, чтобы не придавить ненароком.

Он снова прижался губами к ее волосам, чувствуя вкус ее крови.

– Просыпайся, моя калон, – прошептал он, не узнавая собственного голоса. – Тебе пора просыпаться, любовь моя. Нам нужно уплывать, пока этот город не забрал нас с собой.

Последовал еще один стон, а потом в ее теле что-то изменилось. Она сгруппировалась, как могут только те, кто не спит.

– Дайос? – спросила она, даже не открыв до конца глаза.

Он отклонился назад, пытаясь дать ей пространство, но в то же время не в силах ее отпустить.

– Моя калон, – повторил он, задыхаясь от облегчения. – Вот так. Вот ты где.

– Дайос? – повторила она, напрягаясь сильнее. – Я не слышу… Где Битси?

Он побоялся вытаскивать осколки из ее щеки. Целитель из него был никудышный, и помогать справляться с болью он тоже не умел. От одной только мысли, что ей станет еще больнее, тем более от его руки, стало дурно.

Поэтому он поднял обе руки, чтобы она видела его слова.

– Сломана.

– Сломана? – прошептала Аня и подняла руку, чтобы ощупать раны на своем лице. У нее вырвался ужасный звук, когда ее пальцы нащупали осколки дроида. – Что случилось?

Положив руку ей на шею, он направил ее взгляд на руины и показал:

– Ты сделала это.

– Я сделала это. – Аня повторила это еще раз, а потом кивнула. Выглядела она немного… контуженной. – Я разрушила Альфу.

Он держал бы ее так сколько угодно, но тут зашевелилась куча обломков. Значительная часть потолка в дальнем углу комнаты уже обвалилась, и Дайос думал, что ее уже не сдвинуть. Но внизу что-то шевелилось. Что-то, что застонало и выругалось.

Обхватив Аню чуть покрепче, Дайос двинулся к воде, пока то, что было с ними в одной комнате, их не увидело. Надо было унести ее в безопасное место. В воде было безопасно. Там было…

– Стой, – сказала Аня слишком громко. – Дайос, стой.

В эту секунду замешательства, когда он сделал бы все, о чем бы она ни попросила, обломки наконец-то раздвинулись, и из-под них встал мужчина, покрытый пылью, черным пеплом и собственной кровью.

На удивление знакомый мужчина.

Каждый плавник на теле Дайоса встал дыбом, и он оскалил зубы, снова чувствуя прилив знакомой ярости. Впервые в жизни он смотрел на настоящего живого Генерала.

И никогда в жизни он не хотел убить кого-либо так сильно.