Песнь бездны

Глава 37 Аня

Тридцатью минутами ранее.

Ундина навис над ней. Нет, не ундина. Глубинник. Он тяжело дышал, широко распахнув жабры, словно забыл, что у него есть вторая пара легких, приспособленных к воздуху. Впрочем, это не имело особого значения. Потому что он собирался убить ее, и она, пожалуй, даже заслужила это.

Это ее народ причинил ему боль. Ее люди поймали его, притащили сюда, заставили смотреть, как они вскрывают его друзей. А может, и семью. У женщины, лежавшей на столе за ее спиной, когда-то была жизнь.

И Анин народ лишил ее этой жизни.

Он поднял руку к ее шее. Смертельные когти легкими уколами прошлись по коже. Аня уже отключила связь с Дайосом и остальными. Она не хотела, чтобы они увидели ее смерть. Только не так.

Но глубинник лишь осторожно коснулся Битси, а потом отвернулся. Наклонившись, он подобрал топор, с помощью которого она вызволила его из колбы, и пополз ко второму ундине.

Аня хотела спросить, не нужна ли ему помощь, но по тому, как он держался, сразу поняла: он должен сделать все сам, так же как она должна была выпустить его. Над ее головой вспыхнула тревога. Запоздало, конечно, но кто-то все же заметил, что клетка ундины сломана. Вскоре в комнату хлынет толпа народа.

– Быстрее, – болезненно прохрипела она.

Могла бы и не говорить. Закрутив хвост под собой пружиной, глубинник стал заметно выше, но оставил достаточно места для замаха. В отличие от нее, он разбил стекло с первого удара.

Второй ундина упал на пол с тяжелым шлепком. Из его аквариума тоже хлынула вода, но на этот раз Аня была готова и переждала поток, вцепившись в ножки стола, который не двигался под весом лежавшего на нем тела.

Сделав глубокий вдох, она заставила себя встать. Нога пылала адским пламенем после того, как ее вспороло дурацким инструментом. Интересно, что попало в ее рану, впрочем, какая разница. Все равно ей теперь не жить.

Глубинник подхватил второго ундину на руки. В его руках спящий самец выглядел маленьким.

Аня показала на люк для сброса:

– Вон, открыла для вас. Не знаю, понимаешь ли ты меня, но вы можете уходить. Я отвлеку их, чтобы вы успели убраться подальше.

А вот она уже выбраться не успевала. Отец наверняка отправил в комнату бесчисленное количество людей. У этих ундин был только один шанс на побег, и этим шансом стала она. Секретностью больше и не пахло. Оставалось только надеяться, что рванет достаточно бомб, чтобы нанести городу серьезный урон.

Глубинник кивнул, словно понял ее, и выскользнул в люк. Аня уже слышала приближающийся грохот сапог по металлическому полу. Выждав до последнего мгновения, она выдернула поднос, и люк захлопнулся с финальным лязгом.

Аня знала: это конец.

Ей предстояло отвлечь толпу мужчин и женщин, которым приказали остановить ее любой ценой. От этого зависело множество жизней.

Двери распахнулись. Металл ударился о металл с такой силой, что вся комната содрогнулась, и, обернувшись, Аня увидела человека, которого меньше всего ожидала увидеть в этой комнате с толпой народа за его спиной.

– Привет, пап, – выдохнула она.

Генерал стоял посреди своей исследовательской лаборатории, красный, как свекла, и трясся от злости. Он окинул взглядом разгром и разбитые аквариумы. Заметил то, как она опиралась на стол с мертвым телом, очевидно раненая. Он увидел все, кроме комнаты с оружием.

С чего ей было возвращаться в комнату, которая навсегда покалечила ее? Разве стала бы она снова рисковать собой? Отец все еще видел в ней глупую маленькую девочку, которая слишком сочувствовала ненавистным ему существам.

– Аня, – сказал он, явно прилагая все усилия, чтобы не заорать на нее. – Что ты наделала, малышка?

– Я тебе не малышка. И я освободила их.

– Почему?

– Потому что они по своей сути как люди. У них есть культура, есть жизнь, которую мы не понимаем. И потому что ты вскрываешь их заживо ради своих извращенных игр. Не знаю, откуда в тебе желание резать живых существ, которые чувствуют каждый надрез, но больше я тебе этого не позволю.

С каждым ее словом он становился все краснее и краснее. А потом повелся на ее провокацию:

– Все вон отсюда.

Стоявший рядом солдат удивленно посмотрел на него:

– Сэр?

Видимо, новенький в рядах зомбированных служащих ее отца. Этот парень не только считал, что находится там, где должен быть, но еще и посмел ослушаться ее отца на глазах у других.

Ничему жизнь некоторых не учит.

– Вон отсюда! – рявкнул отец. – Не заставляйте меня повторять еще раз. Это семейное дело.

Раньше, когда Аня еще боялась его, она вздрогнула бы от этих слов. В детстве после этого она получала синяки, которые никто никогда не замечал. Но теперь она была взрослой женщиной, узнавшей вкус свободы.

Воспоминания об этой свободе было достаточно, чтобы сражаться. Даже если ей не суждено ощутить этот вкус вновь.

Анины пальцы сомкнулись на скальпеле, лежащем на столе. Она была готова замарать руки, если придется. Ее отец это заслужил.

Потребовалось некоторое время, чтобы все протиснулись сквозь дверной проем в коридор, но в конце концов их оставили наедине. И выражение родительской укоризны на лице ее отца сменилось откровенной яростью.

– Сначала ты воскресаешь из мертвых, – начал он низко и хрипло. – А теперь выпускаешь на свободу образцы? Скажи-ка мне, дочка, откуда ты узнала, что здесь происходит?

– Ундины умеют говорить.

– Ни один ундина не покидает эту комнату живым, так что придумай другое объяснение. – Он сделал несколько шагов к ней, но остановился, подняв руки, когда она выставила перед собой скальпель. – Эта железка тебе никак не поможет, Аня. Положи.

– Нет, – прошипела она, поправляя Битси на голове, чтобы лучше видеть и линзу, и отца.

– Ты что, думаешь, я не знал о твоем связном вне города? Я наблюдал за тобой с малых лет. Я знаю все, что ты делаешь.

Она не собиралась на это вестись. Да, на Битси часто ставили прослушку, но она каждый раз чинила ее.

– Ты и понятия не имеешь, что я делаю в свободное время.

– Туз? – Он вскинул бровь. – Твоя подружка из Гаммы? Я надеюсь, ты в курсе, что о ней уже позаботились. Я послал людей разобраться с ней в тот же день, когда ты вернулась.

Горло защекотали первые нотки паники. Аня чувствовала, как шею сдавило, словно отец вцепился в нее руками.

– Ты даже не знаешь, кто такой Туз.

– Нет, Аня. Ты не знаешь, кто такой Туз. Я прекрасно знаю, кто она такая, где живет, как долго тебе помогала. И я прекрасно знал, где ты была, когда тебя похитил монстр. Но все же так прекрасно складывалось, разве нет? У меня была дочь, которая дала мне повод продолжать сражаться с монстрами в этом океане. Ты могла бы остаться с ними, и я бы тебя не тронул. Ну, насколько можно не трогать дочь, которая выбрала не ту сторону в войне. – Отец пожал плечами. – Но тебе приспичило вернуться.

Сколько еще оставалось до взрыва? Точно меньше двадцати минут. Какое-то время у нее заняло высвобождение ундин из колб, но какое именно? Ей-то казалось, что все пролетело за минуту, но наверняка прошло куда больше.

– Ну конечно я вернулась, – сказала она. – Когда мне рассказали, чем ты тут занимаешься, стало ясно, что только я смогу тебя остановить.

– Что остановить? Смерть двоих ундин? – Его губы скривились в жестокой улыбке. – Ну да, они уплывут и проживут еще пару лет. Наловлю новых.

– Я сделаю все, что в моих силах, чтобы у тебя это не вышло.

– О, не сомневаюсь. Ты всегда была упрямой дурой.

И тут она заметила, что он положил руку себе на пояс. Его пальцы поигрывали рукоятью пистолета. И что она может поделать? Оставалось только продолжать разговор.

– Что, застрелишь меня, пап? – бросила она, потому что другого оружия у нее не было. – Серьезно? Собственную дочь?

– Жаль, что ты вбила себе в голову, будто ундины тоже люди. Когда ты вернулась, я увидел запись твоего похищения и понял, что тебе промыли мозги. Потом взвыла тревога, и у меня возникло нехорошее предчувствие. Боль, словно я знал, что вот-вот потеряю дочь. А потом я нашел тебя здесь мертвой, потому что ты попыталась их освободить, а они убили тебя, убегая. – Он покачал головой, доставая пистолет и целясь ей в голову. – Но город всегда будет помнить тебя.

– Зачем? – спросила она с отчаянием, зная, что сейчас умрет, но все равно желая знать причину. – Зачем убивать меня? Зачем тебе все эти проблемы?

– Потому что мне всегда нужно было лицо! – ответил он, брызгая слюной. – Твоя мать тоже никогда этого не понимала. Я годами за ней гонялся. Годами объяснял, что стану следующим Генералом, а она будет рядом со мной. Только у величайших Генералов Альфы были такие прекрасные жены. Вместе с ней я стал бы богом в их глазах!

– Мама не хотела выходить за тебя?

Не то чтобы это было очень важно, но Ане нужно было, чтобы он продолжал говорить.

– Нет, не хотела. – Его лицо перекосилось, словно он пытался изобразить печаль. – Но когда твой отец трагически погиб в страшной аварии, у нее не было другого выбора, кроме как приползти ко мне. Из нее получилась бы прекрасная невеста, но она предпочла трусливо перерезать вены в треклятой ванной! Если уж так хотелось сдохнуть, я мог бы сделать из нее мученицу, так нет же, даже этого она мне не позволила. К счастью, у меня уже была замена.

Битси обвела руку ее отца кружком и подписала: «Щелк». Отец снял пистолет с предохранителя. Он и правда собирался ее застрелить. Всадить пулю ей в голову. И ничто не могло ему помешать.

– Мама покончила с собой? – прошептала Аня, отшатнувшись, словно эти слова причинили ей физическую боль. На самом деле она просто не могла переварить столько новой информации. – И ты даже мне не отец?

– Нет. Но куда проще было сказать тебе, что твой. Чтобы ты не возникала все эти годы. – Он обвел ее силуэт стволом пистолета. – Выглядишь в точности как она. Золотая мечта Альфы. Живое доказательство, что в нашем городе рождается только красота. В былые века тебя почитали бы, как святую. Может, даже считали бы, что тебя к нам послал сам Бог. Ты это понимаешь? Ты всегда так умело носила свою красоту. Прямо как она.

Нет. Неправда. Она никогда не хотела себе такой внешности, и внимание ей тоже было совершенно не нужно.

– Но потом я дотронулась до того, что запретили трогать, – прошептала она. – И перестала быть идеальной.

Битси показала ей картинку, где один человек обнимал другого. Странно, но Аня совсем забыла, что дроид сидит у нее на голове. Она так привыкла читать по губам отца, что даже не заметила, что читает слова у себя перед глазами. Она просто… существовала.

Ее плечи устало опустились, признавая поражение, и Генерал закинул голову назад, заливаясь смехом, – резким и жестоким наверняка.

– Да, подпортила ты себя. К моему удивлению, кстати, тебя после этого стали любить только сильнее. Даже странно, я-то думал, все поймут, насколько ты сломанная, но нет. Они любили тебя, потому что ты была маленькой покалеченной птичкой, которую им полагалось оберегать.

– Я никогда не была сломанной. – Она крепче сжала пальцы на рукояти скальпеля, напоминая себе, что не беззащитна. – Я стала куда сильнее. Жаль, что вы этого не заметили, Генерал. Но позвольте сказать вам, что я стала чем-то большим, чем вы могли себе представить.

– Я учту. Передам им, что это были твои последние слова. Им понравится.

Он снова нацелил пистолет ей в голову, и она почувствовала, что момент настал. Что вот сейчас все случится, и если она правильно рассчитала, то спасет их всех.

Легкая улыбка на ее лице сбила его с толку.

– Чему ты улыбаешься? – рыкнул он.

– Вы не знаете всего на свете, Генерал. Как бы вам ни нравилось в это верить.

– У меня глаза повсюду. Даже на вашей маленькой станции. Я знаю, что они плывут за тобой, и мы будем готовы поприветствовать их всей огненной мощью этого города. Я уничтожу их и стану Генералом, которого история никогда не забудет.

– Конечно, – кивнула она. – Если бы только я не запалила взрывчатку.

– Какую взрывчатку? – Его лицо перекосилось, и он обернулся, дав ей крохотный шанс.

Аня бросилась бежать. Прыгнув за один из столов, она опрокинула его. Столешница задергалась, и Аня могла только догадываться, что отец стрелял по ней. Между ними было достаточно металла, чтобы она на пару минут оказалась в безопасности, пусть и спиной к стене. Лучшего шанса пережить взрыв у нее не было.

Шепотом отсчитывая последние минуты, она позволила себе окунуться в воспоминания о Дайосе. Все это время она изо всех сил старалась не думать о нем, потому что в этих мыслях было легко потеряться и забыть, зачем она здесь.

Но вот теперь можно было вспомнить удивление на лице Дайоса, когда она его касалась. То, как мягко он проводил пальцами по ее волосам. Как широко он распахивал глаза, чувствуя ее прикосновение. Столько прекрасных воспоминаний, которым вторил их с Битси обратный отсчет.

«Люблю тебя», – появилось на экранчике.

Коснувшись маленького дроида у себя на голове, Аня прошептала:

– Я тоже тебя люблю, знаешь?

Слова остались висеть перед ее глазами, когда цифры дошли до нуля. А потом все взорвалось.