Пособие обольщения от умной дуры (СИ)

Глава 21

Маша

И вот меня уже который день провожает Семёнов. А мне, вроде и нравится, а вроде и всё равно. Он мне особо не интересен. Искра не проскочила, молния не ударила, не очаровалась… как было ранее. Да и о чём можно разговаривать с будущим физруком? Не в обиду всем физрукам сказано. Имеется ввиду один конкретный индивидуум, которым по невероятному стечению обстоятельств учится на физрука… о нём и речь. Оправдалась, теперь можно вернуться к темам разговоров. И они таковы: как правильно накачать «банки», перевожу — бицепс; а ещё о спортивных добавках; о том, как он потянул трапециевидную мышцу… и все в таком духе.

Меня абсолютно не трогают истории из его жизни. Из всего сказанного им, мне знакомо только одно слово — трапеция, в которой две стороны параллельны, а две другие нет… но уверена, что мы говорим о совершенно противоположных определениях.

Подходим к моему общежитию. Семёнов живет не в общаге, поэтому повода заходить внутрь у него нет. Только если не напросится на чай… А я не приглашу, так как по счастливой случайности чай у меня кончился, даже врать не придется. Кофе я не пью. Сока и молока у меня тоже нет. Вода из-под крана. Аминь.

Останавливаемся под ярким фонарем, поворачиваюсь лицом к нему и начинаю отшивать.

— Спасибо, Егор, что проводил…

— Машка, ты такая красивая, — резкое движение и его рука оказывается на моей щеке. Проводит большим пальцем по скуле и смотрит так… так… преданно. Открываю рот от неожиданности, а он воспринимает это, как знак, что можно впиться в мои губы своими слюнявыми. Брррр… как неприятненько. Мурыжит, мурыжит мои губы, облизывает, а я чувствую, что накатывает рвотный позыв. Резко отстраняюсь и дышу, прямо глубоко, до легкого головокружения. — Ну ты чего, — он снова тянет ко мне свою лапу, а я вытягиваю руку, останавливая его. — Тебя раньше никто не целовал? — как-то уж больно победно он это произносит. — Я первый?

Ага, первый… с конца.

Семёнов что-то говорит, а я не могу прийти в себя. Мы с Егором были всегда на расстоянии вытянутой руки, поэтому понюхать его у меня не было возможности. Да что уж скрывать, желания тоже. А тут он так близко, и этот запах… он убивает меня. Это запах совершенно чужого мужика, который кидает грязные носки вместе с потными вещами, а потом утром надевает их, и… уже самец.

М-да… не хотела сравнивать, но сравнение само напрашивается. Это тебе не Константин Воронов…

Я четко понимаю, что Егор совершенно не мой человек. Даже если мир накроет цунами, и мы останемся вдвоем на необитаемом острове, и от нас будет зависеть «возрождение человечества», я не лягу с ним в одну постель или пальмовый лист, что останется от апокалипсиса, поэтому миссия будет провалена и, люди вымрут, как мамонты.

Начинаю придумывать небылицы, чтобы отвадить его раз и навсегда.

— Послушай, Егор, я не готова вот так сразу к близким отношениям, мне нужно время. Тем более ты несколько дней назад расстался с Яной… чувства ещё не остыли…

— Да у нас было всего пару раз, — отмахнувшись от моего довода, отвечает «Ромео». А ведь она за ним страдала, смотрела на меня волком… Зачем я вообще разрешила ему провожать себя? Ходила раньше одна, а тут прямо боязно стало… А теперь, как объяснить физруку, что он не мачо? — Потусили пару дней, что такого? Это ж только физика!

— А я не люблю физику, я — математик! И для меня «один плюс один» — это постоянные, а я чувствую, что ты относишься ко мне, как к переменной, — смотрю исподлобья и опускаю его с небес на землю. Почему какое-то чмо в ботах, думает, что оно альфа-самец! Он всунул, дунул и свалил, а девка потом слезы льет, оплакивая его маленький вонючий писюн.

— Чего? — хлопает глазами.

— Вали давай, — слышу голос за спиной и резко поворачиваюсь, — девушка четко дала понять, что ты хрен с бугра и ей на фиг не сдался.

— Ты кто такой, мля? — Егор выпячивает грудь колесом, на мордобой он быстрый, но и мой защитничек, откуда он только свалился, не дрыщ подзаборный… да и старше он, и ростом выше…

— А это мой троюродный брат, только откинулся с зоны и сразу ко мне в гости, — поворачиваюсь к нему, раскидываю руки в стороны, делая счастливое лицо, и кричу, — здравствуй, Женя!

— Привет, малая, — обнимает в ответ, и вместо того, чтобы похлопать меня по спине, ласково похлопывает по попе… Что она их всех так манит? Святое место? Или, если похлопать, то будет тебе счастье?

— Я так рада тебя видеть, — отрываю его руки от своей попы и держу их, чтобы больше ни к чему не приклеились. Вижу по взгляду, Жене нравится представление, и он готов играть до аплодисментов и криков: «Браво», но зритель не слишком благодарен, поэтому пора валить.

— Извини, Егор, между нами может быть только дружба, если она тебе нужна, конечно.

— Да иди ты, дура, — злобно махнув рукой, разворачивается и широкими шагами валит в закат. Какая я, коварная, все планы парню на вечер обломала…

Так и держась за руки с Женей, провожаем взглядом Егора. Как только он сворачивает за угол, возвращаю внимание этому кадру.

— Какими судьбами, — отпускаю его руки и делаю шаг назад.

— А как же обнимашки? Мне понравилось? — снова раскидывает руки, изъявляя желание потискать меня. Мечтай! Даже если от него и пахнет лучше, чем от Семёнова, шансы от этого не увеличиваются.

— Оу-оу, только без лишний движений, — вытягиваю руку. Так себе защита, но я всё-таки под стенами родной общяги. Надеюсь, если я буду громко кричать, то комендантша хоть на порог выйдет… — Ты откуда взялся? — перевожу взгляд на машину. Неужели САМ пожаловал?

От мысли, что в машине может быть Константин, внутри как-то неспокойно становится… закрутило всё, закрутило… как будто расстройство желудка.

Женя ловит мой взгляд и говорит:

— Пойдём? — и направляется к машине. А я за ним. На ватных ногах, с колотящимся сердце, с пустой башкой… но прусь.

Подходим к машине. Он открывает заднюю дверь, а я аккуратно заглядываю внутрь. А там никого… Что за ерунда!

— Ааааа… — тяну, поворачиваюсь в его сторону и смотрю в глаза. А там пляшут черти. Что же ты задумал такое нехорошее, Женя, что твои глаза от предвкушения светятся блядским огоньком. Может я и дура, как сказал Семёнов, но не полная… я понимаю, что хочет от меня Женя. И это не желание отвезти к боссу, а просто самому трахнуть меня… да вот прямо здесь, на заднем сидении авто.

— Садись, чего ты ломаешься? Какая тебе разница с кем? Я заплачу не меньше! — хватает меня за руку и заталкивает в машину.

Соображать приходится быстро. Сажусь в машину, но успеваю схватить его за руку. Трусь об нее, как мартовская кошка, положив на свою щеку. Он расслабляется, доволен, как слон. Отвечает лаской на мои порывы, принимается гладить по щеке. Резко поворачиваю голову и кусаю со всей силы за мясо возле большого пальца.

— Ах ты ж сука! — орет, как сумасшедший. А я быстро продвигаюсь по салону, и пока он машет рукой в воздухе, выскакиваю из машины через противоположную дверь. Теперь между нами машина. — Совсем больная! — злится, но не кидается вдогонку.

— А ты значит, здоровый? Какого икса ты приперся ко мне со своими непристойными предложениями? Я не шлюха! И не работаю в эскорте!

— Не работаешь? А как ты тогда оказалась в доме у Ворона?!

— Сама пришла. Понравился! — мы говорим на повышенных тонах. Оно и понятно. Я возмущена его поведением, а он моей выходкой. Укусы болезненны и долго заживают… тяпнула я его прилично, скорее всего даже прокусила кожу.

— Так ты теперь его ждёшь, — с ухмылкой интересуется, — думаешь прибежит? Да ты ему нужна, как собаке пятая нога!

— А тебе значит, как четвертая? — перекривляю его.

— Может ты мне понравилась? — задает вопрос, а словно претензию высказывает.

— И что? Это повод похищать меня и трахать в подворотне!

— Я вообще-то хотел тебя на кофе пригласить.

— Если ты так всех девушек приглашаешь, то после, они из кафе седыми выходят. Язык тебе на кой? — не даю ему оправдаться, продолжаю свою мысль. — И все равно, я бы не согласилась.

— Почему это? Не твой уровень? — криво ухмыляется. — А может тот ПТУ-шник твой уровень? А Ворона ты не зацепила, детка… Я его час назад к бабе отвез, на потрахушки… Усекла?

— Рада, что не к мужику. — Трогает ли меня Женен рассказ? Нет. Были бы чувства, было бы больно, а так… Пусть живет, как хочет. Даже если и член сотрет до размера сточенного карандаша, пофиг. Пусть переживают те дамы, которые будут им пользоваться. — Все, Жень, разговор окончен. Я сейчас начну обходить машину… и ты перейди на мое место.

— Да не буду я на тебя кидаться! — возмущается ещё. — Никогда баб силой не брал, и тебя не собирался.

— Так-то оно может и так, но мне будет спокойней, если ты сделаешь, как я говорю, — цокает недовольно, захлопывает дверь и резко движется в мою сторону.

— Медленнее, — ускоряюсь, чтобы расстояние между нами не было критическим. Рыкнув, замедляет шаг.

Теперь я на той стороне, где стоял он.

— Ну все, Женя, прощай, — пячусь задом. И тут меня резко осеняет! Я же могу передать деньги водителем, точно! — Ой, слушай, будь другом, передай этот конверт Константину. — Роюсь в сумке. Зачем-то я заранее приготовила конверт, будто была уверена, что случай подвернется.

— Что там? Любовное письмо? На что-то ещё надеешься? — желчно интересуется.

— Нет, там деньги. Он мне на такси занимал, вот отдаю. Только передай, не забудь. — Приподнимаю дворник на лобовом стекле и сую конверт. — Все, не болей! И ранку обработай, а то после моего укуса все впадают в кому. Ядовитая я, — коварная улыбка на память и деру.