Пособие обольщения от умной дуры (СИ)

Глава 24

Константин

Пока меня окончательно не накрыло волной чрезмерной радости от удачно провернутой «сделки» с преподавателем Марии, тормошу остатки серого вещества в голове и собираюсь позвонить по рабочим вопросам.

Первое, надо сообщить, что сегодня меня не будет на рабочем месте. Причину пока не придумал, но близок.

Идея перетащить возможных «бесплатных» избирателей из высших учебных учреждений на свою сторону, мне показалась отличной. Их голоса обойдутся мне в сущие копейки. Офисная техника, может быть какая-то мебель, ну ремонт оплачу в кабинете ректора, и вот, они мои преданные миньоны. Надо подкинуть политтехнологу Марку пару идеи, как уважить преподавательский состав и придумать несколько реальных проектов, в которых можно будет задействовать студентов.

Набираю Марка и сообщаю ему о всех своих идеях. Он тут же подключается и начинает накидывать варианты возможного сотрудничества между мной и институтом. Напоминаю ему, что учебных заведений в городе много, надо пустить слух, что я такой добрый и щедрый, только аккуратно, чтобы не выстроилась бесконечная очередь из требующий, просящих и молящих.

Так как причину своего отсутствия я так и не придумал, поэтому ставлю перед фактом, что меня сегодня не будет, без всяких объяснений. Мысленно прибегаю к аргументу, что начальник всегда прав.

Закончив с текучкой, поворачиваюсь к Маше.

— Чего ты притихла? — сидит, как мышка в норке, тихо-тихо.

— А что надо делать?

— Хоть бы спасибо сказала, что я тебя отмазал от учебы.

— Так я не просила… И потом, учиться мне нравится, — её спокойствие меня немного задевает. Значит я, страдаю от неудовлетворённости и эректильной дисфункции, а она… такая вся… «не очень-то и хочется». Ох, девочка, ты ещё не знаешь, с кем ты связалась. От мыслей о предстоящей мести настроение улучшается.

— Ну-ну, — добавляю нотки многозначительности в эти простые на первый взгляд слова.

Наконец-то подъезжаем к дому.

Я весь, как на шарнирах. Мне кажется, что даже походка у меня стала дерганной. Выходим из машины. Я не жду Машу, уверен, что она идет следом.

После уличного холода, в доме кажется невыносимо жарко. Или меня действительно бросает в жар только от одной мысли, что сейчас я получу всё, что пожелаю. Скидываю пальто и направляюсь к лестнице на второй этаж.

— Эмм… тапочки дашь? — оборачиваюсь. Топчется у порога, боясь натоптать.

— Так иди, — опускаю глаза на ее ботинки из кожзама. Но она поступает по-своему, разувается и идет босиком. Полы с подогревом, поэтому не переживаю за ее здоровье. В данную минуту я переживаю только о себе. Вдруг мне показалось, что она и есть лекарство от моей «болячки»? Может это была краткосрочная ремиссия и сейчас болезнь с новыми силами начнет прогрессировать? А вся проделанная работа была в пустую…

— Экскурсия по дому будет? — подает голос Маша. Смотрю на нее через плечо. Красивая… даже несмотря на дурацкую шапку с помпоном на голове. Почему пальто сняла, а шапку нет? Она вся такая нелогичная, что даже не стараюсь подобрать объяснение ее действиям.

— Начнем с кабинета? — поддеваю ее. Тут же краснеет, вспоминая о событиях, произошедших там.

— Если только книгу какую порекомендуешь, — парирует в ответ.

— У меня нет книг по математике, только финансы, экономика… Может интересуют законодательные акты какие?

— Дуракам закон не писан, — она крутится вокруг своей оси, рассматривая холл, — если писан — то не читан, если читан — то не понят, если понят — то не так, — заканчивает пословицу.

— С нашими законами именно так дела и обстоят, — киваю на ее замечание, — пойдем, что мы топчемся у порога.

— Что, прямо чаями-пирогами будешь угощать?

— Ещё чего! Не заработала. Пока, только я из нас двоих заработал на пирожок… тружусь, как пчела, с самого утра, — поднимаюсь на второй этаж. Слышу тихие шаги за спиной. Идет. Отлично! Птичка скоро угодит в ловушку.

Распахиваю перед ней дверь своей спальни и жду пока она зайдет внутрь.

Маша видит обстановку и стопорится на пороге.

— Ёёёё… ты что, оборотень какой-то? — да, спальня у меня в темно-серых тонах, никаких акцентов на яркие элементы… всё серое, точнее графитовое. Мрачно? А мне нравится. Меня этот ровный цвет успокаивает.

— Конечно, разве сразу было не понятно? — дергаю ее за руку, полностью затаскивая в комнату, и закрываю дверь на ключ. — Кинь ты эту дурацкую шапку в кресло, что ты в нее вцепилась, будто это грёбанная ценность. — Не даю ей и слово вставить, — иди сюда! — Притягиваю к себе за талию и впиваюсь в губы.

Возбуждение горячей волной разливается по телу. Подхватываю её под попу, а Маша не теряется и обвивает меня ногами вокруг талии. Несу ее на кровать. Аккуратно укладываю у изголовья кровати, нависаю сверху, продолжая целовать. Она активно отвечает. Так и не скажешь, что вчерашняя девственница. Вставляет руки между нами, пытается расстегнуть рубашку. Ээээ, нет… руководить процессом буду я. Ложусь сбоку, перехватываю её руки и поднимаю вверх, к изголовью. Одно ловкое движение и на ее руках защелкиваются наручники.

— Ты чего? — тут же встрепенулась, — мы так не договаривались!

— Разве мы вообще о чем-то договаривались? — вскидываю брови, уточняя.

— Я так не играю, расстегни, — дергает руками, сердится, но толку от этого никакого. Наручники настоящие, а не из секс-шопа, мягкой опушки нет, поэтому лишние движения принесут только неприятные ощущения, но никак не поспособствуют освобождению.

— Нет, — отвечаю с улыбкой. Снова целую агрессивно, будто злюсь на неё, а на самом деле, я зол на себя. Я чувствую пока ещё тонкую, еле различимую, но… зависимость. И это вызывает бунт моего внутреннего зверя! Мне хочется с ней всего, и сразу. Затрахать до потери сознания, до криков, чтобы кончала, с моим именем на устах… Но в тоже время, хочется использовать и выкинуть, убедив нутро, что таких масса… и она ничем не лучше.

Расстегиваю кофту и задираю лифчик. Целую грудь. Я чувствую, что ей нравится, она стесняется — это чувствуется, но нет-нет, да и срывается стон удовольствия. Опускаю руку вниз, тяну юбку вверх. Рука проскальзывает между ног.

— Это что за ерунда, — отрываюсь от груди и приподнимаюсь на руке. — Это что, теплые колготы? — Я такие видел последний раз в школьные годы.

— Зима на улице, — Маша приподнимает голову. Из взгляда мигом улетучивается возбуждение. Уверен, что она готова горой стоять за свои колготки с начесом, — попа мерзнет. Это вы, депутаты, на личных авто, да на сиденьях я подогревом, а мы — простой люд, на автобусах, да на метро. Там сильно голыми коленками не пощеголяешь.

Приподнимаюсь и становлюсь у её ног. Смотрю на это «произведение искусства» китайской текстильной промышленности и… резким движением стягиваю вместе с трусами и юбкой.

— Так-то лучше, — все это безобразие отправляется в полет. Кладу руку на её живот. Кожа гладкая… Рука скользит вниз. Раздвигаю пальцами губки. Набухли… хочет меня, девочка. Провожу пальцем по клитору, вздрагивает… закусывает губу и откидывает голову. — Хочешь, чтобы я трахнул тебя? — Молчит. А мне надо, чтобы просила. Легонько щипаю её за клитор.

— Ссс… — шипит. Чувствительная, только тронь, уже завелась.

— Хочешь? — снова провожу пальцем и ныряю внутрь.

— Хочу! — приподнимает голову, взгляд затуманен, но требователен.

— Проси, — говорю, дернув бровью.

— Прошу, — повторяет слово, но меня так не вставляет. Мне надо с чувством, с толком и расстановкой.

— Не так. Как просят послушные девочки, когда чего-то очень хотят? — всё это время я дразню Машу, играя пальцем с её клитором.

— Пожалуйста? — предполагает она. Как быстро она ловит кайф от мелочей. Я вижу, как её прет… она запрокидывает голову, и принимается елозить попой, стараясь получить максимум от моих действий. Хитрюшка.

— А-а, так не пойдет. Мне этого мало. Ну, давай, напрягись… подумай, как надо правильно попросить, — снова проскальзываю внутрь, в эту горячую тесноту. Я не знаю, кого я больше мучаю и наказываю, скорее всего себя, но никто не говорил, что будет просто. Мой член уже не просто готов заменить палец, он готов исследовать все её глубины.

— Костя, пожалуйста, — шепот вместе со стоном — это так заводит.

— Пожалуйста что? — наклоняюсь и беру в рот сосок, облизываю его, а потом прикусываю.

— Костя, пожалуйста, трахни меня, — наконец-то Маша говорит именно то, что я хотел от нее услышать. Самодовольная улыбка расплывается на моём лице.

— Умница, — целую её в пупок. Поднимаюсь с кровати и ухожу.

— Эй, ты куда? — быстро встрепенулась, курочка.

Подхожу к окну, открываю его настежь… беру сигарету, подкуриваю и… курю. Делаю несколько затяжек просто ни о чём не думая, а потом, будто вспоминая о «гостье», смотрю на нее. Картина на кровати великолепная. Маша без нижней части одежды, с расстегнутой кофтой и задранным лифчиком… пытается смотреть на меня дикой кошкой, но ни фига у нее не получается.

— Холодно, — подтягивает к себе ноги, — сейчас превращусь в мороженную тушку хека. Ты захочешь меня трахнуть отмороженную?

— Лучше ответь, с кем это ты вчера целовалась в подворотне? — никакая это не ревность, просто… даже не знаю что. Не понравилось ее поведение, вот и все. Надо дать понять, что прыжки с члена на член, могут для нее плохо закончится.

Чуть сдвигает брови, пытаясь привести расплавленный мозг в рабочее состояние.

— Так и ты вчера вроде не скучал? — интересуется кокетливо.

— Чувствую, что в скором времени у меня появится немой водитель, — затягиваюсь сигаретой, при этом думаю, как оторвать Жене язык сразу с яйцами, чтобы меньше болтал и на бабу мою не засматривался. Пропускаю ее вопрос мимо ушей, задаю новый. — Понравилось?

— А тебе? — снова отвечает вопросом на вопрос. В одну затяжку докуриваю сигарету, выбрасываю окурок в окно.

— Незабываемо… — даже врать не приходится. Такое тяжело забыть, когда битый час член валяется сдутым шариком.

— У меня тоже масса эмоций, — выдает эта бессмертная.

Закрываю окно. И принимаюсь медленно раздеваться.