Пособие обольщения от умной дуры (СИ)

Глава 31

Константин

Вокруг происходит нездоровая возня. И вроде бы это никаким боком меня не затрагивает, но ветер перемен дует уже не лёгким бризом, а со скоростью штормового.

Что дал мне разговор с одним очень влиятельным, вертким и хитрожопы типом? Грядут перемены. Скоро наш упорядоченный и такой уютным мир криминала будет трясти, как при десятибалльном землетрясении, возможно даже цунами, в следствии которого часть людей потеряется из виду. Он сказал, что я вовремя переметнулся на «белую» сторону. Только дарит ли она иммунитет? Или зацепит, по старой памяти?

Не раннее утро воскресенья начинается с плохих новостей. Во-первых, их приносит Альбина, которую я рад видеть только в гробу, а во-вторых, человека, которого поставили на мое место, сегодня ночью пристрелили в клубе «Туз». В этом клубе проводят переговоры, решают проблемы, подписывают перемирия и находят новых компаньонов, но… никого не убивают. Это «золотое правило» знает каждый, кто хоть каким-то боком относит себя к криминалу.

Не рано ли затрясло? Я ещё не успел отойти от перелета, а о том, что не выспался, вообще молчу. Только вчера меня проинформировали о грядущих переменах, шепнув на ухо даже не факт, а сплетню, и сегодня к завтраку я уже имею такие горячие новости. Не слишком ли быстро работает почта «Херовых новостей»?

И вот я вместо того, чтобы тискать сонную Машку за сочную ляжку, смотрю, как Альбина кривит наштукатуренное ебало, понимая, что вытащила меня не из спортзала или кабинета, а из кровати.

— Все трахаешь малолеток? Не нагулялся ещё? — пропускаю мимо ушей ее вопросы. Альбина последний человек в этой вселенной, с кем я буду обсуждать свою жизнь. — Может повторим одну из наших сессий?

— Обязательно, — но тут же добавляю, — в следующей жизни. Жди здесь, сейчас оденусь и выйду. — Стараюсь не цепляться за мелочи, которые улавливаю в ее интонациях. Она безусловно грезит о нашем воссоединении, но… мне было это интересно до смерти ее папаши, сейчас пошел другой замес. Чтобы попасть во власть, у меня должна быть идеальная, кристально чистая репутация, как после Доместоса… И в данной ситуации дочь, хоть и умершего, но все же криминального авторитета, не лучшая партия.

Оставляю Альбину мечтать у порога о моем крепком члене, сам же возвращаюсь в спальню. Спит, «Красотка», твою мать, надо же было вспомнить такое! Волосы разметались по спине, я заметил, что она любит спать на животе, ещё и ногу подгибает… Рассматриваю её. Нахмурилась. Что же тебе сниться, Маша? Надеюсь, что я, иначе… и во сне заебу.

Захожу в гардеробную, тихо одеваюсь и ухожу. Пусть спит, потом отправлю Женю, чтобы отвез ее в общагу.

Спускаюсь… а Альбины и след простыл. Слышу разговор на кухне.

— И много он баб водит? — по-хозяйски интересуется Альбина у кухарки.

— Простите, но я за ним не слежу, — съезжает с темы моя работница.

— Что тебя ещё интересует, Альбина? И где я сказал меня ждать? — даю понять, что в моем доме ей нет места.

— Да ладно тебе… Я просто зашла выпить кофе, — чуть качнув чашкой с недопитым кофе, предъявляет мне его, как аргумент.

— Это тебе что, кофейня? Сказал ждать у порога, значит ждешь, — рыкнув на ее, хватаю за руку и тяну, пытаясь поднять со стула.

Поднимается с грацией кошки, выпячивая все, что можно выпятить. И встал же у меня на нее когда-то член? Может она меня чем-то опаивала? Сейчас реагирую на нее остро, с особым желанием… выпихать из дома и закрыть дверь. Но не могу. Надо узнать, что происходит в городе, и как это аукнется лично для меня и моей теперешней крыши.

— Поехали, Альбина, некогда заниматься херней! — зло бросаю ей, разворачиваюсь и иду на выход.

— А я бы не против… У меня как раз в машине завалялось пару секс-игрушек. Помнишь, как мы их использовали? — почему сейчас мне кажется, что, навязываясь, она опускается до уровня уличной проститутки? Давно ли я стал поборником морали? Раньше мне нравилось, когда она была разной… особенно в тех сессиях, которые она упоминала. И именно с использованием всякого разного… из секс-индустрии. Заводила новизна, острота, боль на грани… Резко поворачиваюсь в её сторону. Смотрю критически. Сейчас присутствует лишь равнодушие и легкая брезгливость. Нет, она не изменилась кардинально внешне, все такая же ухоженная и ебательная во все дыры блядь, но… меня это не трогает.

— А орального фиксатора нет? — она открывает рот, чтобы ответить, но я не даю, опережаю. — Чтобы тебе рот закрыть и не слышать ту хрень, что ты несешь. Альбина, запомни, мой член ты увидишь только в своих влажных снах. — Выходим на улицу. — Я смотрю, ты на машине? Отлично. Тогда езжай домой, а я разузнаю, что да как.

— Я с тобой, — хватает меня за руку.

— Я сказал, домой, — выдергиваю руку из её захвата. — Что непонятного?

И что мне удалось узнать? А ровным счетом ничего. Рабочая неделя пролетела со свистом, из хороших новостей… только стабильный курс валют на межбанковской бирже, в остальном — всё плохо. Понятное дело, что на поиски убийцы очень «важного» человека в определённой сфере жизни конкретного сегмента населения города, полиция выделила своих самых лучший сотрудников… На каждом уровне рапортую о колоссально проделанной работе, отчитываясь вышестоящему руководству, вплоть до генералов разных ведомств, но толку-то ноль… Убийца не найден, испарился…

Как? Как в помещении, где на каждом углу камеры, охрана, бля… даже посетители и те закоренелые преступники, которые чувствуют опасность за версту, кто-то смог убыть человека, оставшись незамеченным. Кто стрелял, откуда, как пронес оружие? Что не вопрос, то тайна… Управляющая клубом не вылезает с допросов. Уж Лиля точно не убивала… У нее алиби, как и у всех посетителей клуба. Прямо круговая порука! А труп образовался сам по себе, пришел уже с дыркой в башке и помер в отведенное время.

В очередной раз пытаюсь хоть что-то узнать у своего нынешнего «куратора».

— Доброе утро, Олег Валерьевич, как здоровье? — сегодня уже пятница. Прошла ровно неделя с момента происшествия, надеюсь, он владеет хоть какой-то информацией. — Мы можем встретиться и пообщаться?

— Привет-привет, Константин Игоревич. Да здоровье… какое здоровье у старика? — ох уж эти старперы… привет, из прошлого. Такие люди как он, начали свою карьеру ещё при царе Горохе с какого-нибудь комсорга, а потом медленно и уверенно взбирались по лестнице в светлое будущее. Он и умрет в своем кабинете. А в газетах напишут, что сгорел на рабочем месте, был предан до последнего вздоха родине…

Этого я, конечно, ему не скажу. Принимаю правила игры и включаю подхалима. Я тоже хочу… нет, не умереть в госкабинете, а просто жить припеваючи, распиливая бюджетные деньги.

— Ну какой же вы старик, Олег Валерьевич… Вы ещё ого-го. Кто же нам, молодым, передаст опыт, поделится знаниями? Вся надежда только на вас…

— Кх-кх… — довольно кряхтит, старый хряк. И не прихватит же его инсульт на девке малолетней! Пачками трахает, и хоть бы хны! — Сегодня в мэрии бал Новогодний, там и поговорим. Я тебе пришлю два приглашения, только даму себе выбери не из блядей, там пресса будет, быстро раздуют… — сбрасывает вызов.

Смотрю на погасший экран. Сразу и не соображу, что делать и куда бежать, а только начало рабочего дня.

К пяти часам вечера стараюсь раскидать все накопившиеся дела и закрыть рабочие вопросы. Кроме избирательной компании у меня ещё масса новых забот из «прошлой жизни». Так как приемника моего уже похоронили с почестями, многие обращаются ко мне по старой памяти. Отказать не могу, так как не известно, чем закончится моя избирательная гонка, но и активно участвовать и светиться в их жизни не могу, конкуренты не дремлют, стараются поймать на горячем. Это для простого обывателя я новое лицо на политическом поприще, оппоненты же, зная мою «непростую» историю, пытаются подловить на каждом шагу.

Так как искать новую девушку на вечер времени у меня нет, да и чего скрывать, желания особого тоже нет, поэтому стою перед входом в общагу, собираюсь с духом, готовлюсь морально к новому бою с Марией.

Но бой начался раньше времени. На вахте меня встречает убойная бабень, которая лаем собаки пограничника, собирается остановить меня. Но дама не знает, насколько я могу быть настойчивым. Главное, что она успела сообщить мне номер комнаты Марии, остальное вовсе не важно. Лифт оказался занят, переступая сразу через несколько ступенек начинаю восхождение по лестнице.

Все четыре этажа комендантша что-то кричит, иногда даже вылетает мат для связки слов, но стоит мне захлопнуть перед ее носом дверь, быстро остывает.

Маша, когда хочет, может вести себя подобающе: не спорить, вести диалог, поступать в угоду мне… Видно на моем лице все написано... сегодня не тот день, когда стоит перечить.

И вот бал… Привычные рукопожатия, фальшивые улыбки, нужные люди, ненужные… все вперемешку. Даже Альбина и та здесь… кто ее пустил? Трется вокруг, раздражая.

Наконец-то нахожу Олега Валерьевича. Идём в укромный уголок пообщаться о «личном». И что я узнаю? А то, что кто-то планомерно утилизирует ключевых игроков. Сегодня нашли третьего… И всё, как и в первых в двух случаях — шито-крыто. Байронов на пару недель улетает «погостить к тетушке» в Майями, как я понял, просто бздит, но он уверяет, что просто устал тащить тяжелую государственную ношу.

— А что мне делать? — задаю вопрос на злобу дня.

— Готовься к выборам. Постарайся минимизировать общения с… бывшими товарищами. Я назначил там «управляющего», он парень местный, разберется. Все, давай, на связи.

Он уходит, а я остаюсь в коридоре, ведущему к запасному выходу.

На мое плечо ложится чья-то рука, вздрагиваю и резко поворачиваюсь, хватая эту руку.

— Альбина! Что б тебя! Какого черта ты тут делаешь?! — я зол, нет, я в бешенстве. Она реально стала меня раздражать со своим напором и навязчивостью.

— Костя, давай трахнемся прямо здесь, — придвигается максимально близко, шарит свободной рукой, пробираясь сразу к паху.

— Ты совсем что ли, больная! — Отталкиваю ее с силой. — Я сказал — все, свободна! Вокруг тебя куча мужиков, найди себе нового и делайте с ним все, что хотите. Отвали от меня! Ты не в поле моих интересов, так понятно?!

— Ах ты ж гад, да я тебя урою, — кидается на меня с кулаками, — ты будешь кровью харкать, тварь, на коленях вымаливать пощаду.

— И кто на меня рыпнется? Все бойцы твоего папаши работают на меня, им нет резону меня мочить, они кормятся из моих рук. Смотри, чтобы самой не пришлось распрощаться с… — задумываюсь. Нет, убивать я её не буду, а сослать в какую-то глухомань — легко. Я не успеваю закончить фразу, летит новая угроза.

— Сначала прикончу тебя, а потом твою девку. Думаешь я не видела, как ты на нее слюни пускаешь? Найму пару наркуш, посадят её на иглу, будет шлюхой работать за дозу.

Прошипев угрозы, переходит на крик. Её аж трясет от злости.

Мне хочется заткнуть её поганую чёрную пасть. Сделать больнее, чем она сейчас делает мне. Замахиваюсь, чтобы залепить пощечину, но…

— Константин Игоревич, вас ищет заместитель мэра, — как же ты не вовремя, Маша.

Альбина срывается и убегает. Она знает меня разным, но таким… тоже видела впервые. Я готов был ее разорвать на части… и плевать на депутатство.

А Маша… она молчит. Всю дорогу домой молчит. Боюсь представить, что она думает обо мне.

А потом взрыв! Поток обвинений, претензий и клеймо «ничтожества». Ухожу в кабинет. В оправдание я не могу ничего сказать, ведь сказанное может показать ей другую сторону такого неидеального мира. Я хочу, чтобы она осталась именно такой… с принципами, убеждениями, идеалами.

Иногда, правда ломает людей.