Призрак дождя

Глава 9.5

Со смотровой площадки было хорошо видно, как небольшой маневренный корабль подходит к причалу Рейнер-Бэй. Там уже поджидал Бен. Матросы сбрасывали швартовы, он крепил их на кнехты, потом спустили деревянный трап.

Первым на берег сошел капитан. Они с Беном пожали друг другу руки, о чем-то переговорили, и после этого команде была дана отмашка на разгрузку. Моряки начали носить ящики и плетеные корзины с товарами, выкатили несколько бочек.

Работа продвигалась споро. Было видно, что капитану и команде не терпится покинуть неприветливый остров, который и в обычное-то время производил мрачное впечатление, а сейчас и вовсе угнетал одним своим видом.

Я полностью положился на Бена и не вмешивался в процесс разгрузки. Наоборот, стоял наверху, испытывая глухое раздражение от присутствия чужаков, и не имел ни малейшего желания принимать участия в этом процессе.

Лишь когда все добро было разнесено по кладовым и трюмам, и причал полностью опустел, я отправился вниз. Пора было отдавать самый ценный груз.

Каждая ступень каменной лестницы, ведущей по склону к пристани, отпечатывалась надгробьем в памяти. Ноги шагали через силу, медленно, отказываясь починяться моей воле. На сердце давило.

Внизу я встретил Бена-младшего. Он сидел на позеленевшем прибрежном валуне и теребил в руках пожухлую травину. Вид у него был несчастный и даже потерянный. Он только на миг взглянул на меня и отвернулся, но в мимолетном взгляде мне почудился упрек. Будто в чем-то я был виноват.

Я прошел мимо, ни слова ему не сказав. Не было ни настроения для разговоров, ни желания выяснять, что кому не нравится. Скорее бы закончился этот день.

На пристани меня уже поджидал капитан вместе с Беном. Они делали последнюю сверку и договаривались о следующем заходе. Непоседливая Роззи притащила целый баул с барахлом и теперь суетилась неподалеку, нервируя своей активностью мужчин.

— Это Мине, — сказала она, перехватив мой взгляд, — на корабле-то ни белья хорошего, ни покрывал, а ей забота нужна, комфорт. Ох, не знаю, как она перенесет эту поездку…

Я отвернулся. Каждое ее слово впивалось когтями в и без того взволнованное сердце. Тошно.

— Лорд Рейнер, ваш смотритель сказал, что с нами отправится пассажир. Все так? — обратился ко мне капитан, после скупого приветствия.

Он тоже выглядел хмурым и недовольным, будто ворон, которого согнали с родного гнезда. Обветренное лицо, изрезанное грубыми морщинами, глаза светлые, как лед на горном озере и такие же холодные. Он железной рукой управлял кораблем и командой, всегда вовремя доставлял грузы и четко выполнял поручения, дорожа своей репутацией. Но сегодня я его воспринимал, как помеху. Досадную, неприятную, покушающуюся на то, что принадлежит мне.

— Так, — сквозь зубы процедил я и спрятал руки в карманы, чтобы никто не заметил, как нервно сжимаются кулаки.

— Сказали, что она нездорова. Мне нужно ее изолировать от команды?

Глухое раздражение внутри ширилось.

— На ваше усмотрение. Мы не знаем, что с ней. Своими силами вылечить не смогли.

— Понял. Что еще мне надо знать об этой пассажирке? Какие-то снадобья? Настойки?

С моего молчаливого позволения вперед выступила Роззи:

— Вот тут я приготовила ей вещи. Подушку хорошую одеяло, простыни. Могу сама застелить, чтобы вас не утруждать. Когда она просыпается, у нее тут же ползет кверху температура, поэтому надо наготове держать настойку сивушника, — вытащила из тюка темную бутылочку, потом еще одну, — вот этим надо поить, если дыхание станет тяжелое. А вот этим…

Я слушал ее в пол уха, не разбирая отдельных слов. Они вливались в сплошную пелену и душили своей необратимостью. Давили, вынуждая все сильнее и сильнее стискивать кулаки. Перебивали дыхание. Ломали.

Протест в душе достиг такого накала, что превратился в беспощадный бунт.

— Я все понял, — сказал капитан, внимательно выслушав наставления Роззи, — сделаю. Можете нести ее.

Можем?

Пожалуй… нет.

— Она никуда не едет.

От этих слов все вздрогнули и уставились на меня, как на ненормального. Плевать. Пусть как хотят смотрят, я все решил.

— Простите? — чуть склонив голову на бок, уточнил капитан, — в каком смысле не едет?

— В прямом. Мина останется здесь.

— Хозяин! — ужаснулась Роззи, — но как же…мы же не вылечим ее сами! Ей будет только хуже. Погубим.

— Не погубим, — уперся я.

— Нельзя же так.

— Можно.

Что-то жесткое во мне, упрямое до невозможности и злое, отказывалось признавать, что Мина безнадёжна, и что своими силами нам ее на ноги не поставить.

Поставим. Я поставлю! Сам!

— Можете отплывать, капитан. Ваша помощь в этом вопросе не потребуется.

— Вы уверены? — спросил он, переводя непонимающий взгляд то на меня, то на бледную Роззи.

— Более чем.

Женщина тихо всхлипнула, вызывая раздражение и желание отправить ее подальше.

— Раз больше ничего не требуется, мы отчаливаем.

— Попутного ветра.

Мне больше нечего было сказать.

Я уходил с пристани быстро и без сомнений. Еще никогда в жизни, я не был так уверен в принятом решении. Эту уверенность не мог ослабить ни вид корабля, медленно отходящего от острова, не стоны перепуганной Роззи, едва поспевающей за мной.

Я знал, что делать, чтобы Мина пришла в себя.

Перво-наперво, дернул шторы и открыл окна, запуская в комнату морской воздух. Когда порыв соленого ветра ворвался в помещение, Роззи схватилась за сердце:

— Хозяин! Нельзя так! Застудите!

— Какое застудите? Духота! — чтобы выгнать спертый запах лечебных настоек и болезни, я открыл и второе окно.

Этого мне показалось мало. Откуда в комнате, насквозь пропахшей травами и горечью микстур, взяться здоровью? Не откуда!

Поэтому, недолго думая, подхватил Мину на руки вместе с одеялом и направился к выходу.

— Стойте! Вы с ума сошли, — Роззи преградила мне путь. Встала в дверях, уперевшись руками-ногами, как морская звезда, — Ей нужен постельный режим. Нужно отдыхать. Вы точно ее погубите!

Ее трясло, а я знал наверняка, что поступаю правильно.

— Это не комната, а склеп. Приберись тут, Роззи.

— Но как же…

— Мину я пока заберу к себе.

Плечом оттеснив женщину в сторону, я вышел в коридор. Но вместо того, чтобы отправиться в свои покои, пошел совсем в другую сторону. Сердце, предчувствие и еще черт знает что, гнали меня в парк каменных драконов.