Призрак дождя

Глава 16.2

Эйс

Она угасала.

Я чувствовал это.

Черная ярость захлестывала от одной мысли, что кто-то посмел причинить ей вред.

Сокрушить, разорвать, стереть с лица земли…

Но сначала спасти…

Это проклятое, напоенное невинной кровью место, жадно тянуло ее силы, словно боялось, что жертва вот-вот выскользнет из ловушки. Весь остров был ловушкой. Черной дырой, притаившейся у нас под самым носом и пожирающей все хорошее.

Мы были наивными глупцами. Весь наш род, каждый из Рейнеров, безрассудно шагающих в небытие. И я чуть не присоединился к ним.

Дракон лютовал. Его эмоции, как пылающий огонь, смешивались с моими собственными, звенели, сплетаясь воедино. Мир ломался, разлетаясь на осколки, и тут же отстраиваясь заново. Вставало на место то, чего не хватало все эти годы, контур замыкался.

И в центре нового меня была только она. Ее уплывающий взгляд и тихие слезы, разрывающие душу в клочья.

Я знал только одно. Здесь ей не помочь.

Полоснув по веревкам когтем, я подхватил Мину с алтаря. В моих лапах она была крошечной и невесомой, но важнее этой драгоценности не было ничего на свете.

Тяжело взмахнув крыльями, я впервые в жизни поднялся в небо. К тучам, натужно бурлящим темными рыхлыми животами. Со всех сторон истошно били молнии и скатывались потоками полыхающих искр по моим бокам. Это было приятно. Это было частью меня.

А внизу, не замечая ничего продолжал веселиться народ. Оголтевшие от восторга, они скидывали одежду и водили голые хороводы. Вереница тел, крики, пошлые прикосновения. Они были омерзительны. Все до единого. И тощие старики с выпяченными животами, и молодые женщины, льнувшие к ним, и старухи с отвисшей грудью, и мужчины, не знающие, что такое честь и достоинство.

Что ж… Они хотели дождя, они его получат.

Я расправил крылья, позволяя штормовому ветру обнять их, взревел, призывая на помощь гром, а потом ударил, выпуская на волю ту силу, что томилась в плену долгие годы.

В ответ на мой яростный призыв небо разверзлось, и потоки воды хлынули на Брейви-Бэй, смывая горящие синевой камни, раскуроченный алтарь и бледные тела. Крики радости сменились воплями полными страха. Люди бросились врассыпную, но скользили по мокрой траве, падали, спотыкаясь на мокрых камнях. А вода сверху лила все сильнее, смывая то зло, которым была насквозь пропитана эта земля.

Я поднялся выше, в серое нутро грозовых туч. Вдохнул полной грудью, ощущая, как в венах закипает жизнь. Я был свободен.

Заложив крутой вираж над обреченным островом, я помчал туда, где еще жила надежда. На Рейнер-Бэй, в каменный парк, к своей жемчужине, которая хранила призрачные отпечатки девичьих ладоней.

Путь, который на лодке занял у меня полтора дня, по воздуху пролетел в одно мгновение. За спиной еще громыхала непогода, а впереди уже виднелась полоса каменного берега…и пожар.

Весь Рейнер-Бэй пылал в огне. Замок, хозяйственный постройки, скудная трава на склонах, старый маяк на краю острова. К черному небу поднимались столпы искр, и Седое Море горело кровавыми отблесками пламени.

Сделав круг, я опустился на террасе возле каменного парка. Он был почти разрушен. Драконы нашего рода обезображенными кучами валялись на земле. С отбитыми крыльями, мордами, хвостами они выглядели жалкими обломками былого величия. А в центре этого бедлама, не замечая ничего вокруг, старый Бен стоял над моей жемчужиной и методично с широким замахом бил по ней тяжелым колуном, пытаясь расколоть на части. С каждым ударом она все сильнее пульсировала алым багрянцем, но держалась, рассыпаясь водопадом искр.

Он был так увлечен, что не заметил моего появления. Продолжать бить, с каждым замахом рыча, словно дикий зверь.

Взмахом крыла я сначала откинул его к обрыву, а потом и вовсе швырнул со скалы, равнодушно слушая крик, переходящий в надрывный хрип.

Внутри клокотало. Я взвился на дыбы, оглашая Рейнер-Бэй яростным ревом, и ливень тут же откликнувшись на мой зов, хлынул на остров, сминая беснующийся пожар.

Вокруг шипело, дымило, пахло гарью. По стенам изуродованного замка бежали пепельные потоки, смывая густую копоть, трещали крыши сараев, прогоревшие дотла.

Я обернулся, с трудом устояв на ногах. В голове все плыло, но я бережно подхватил девушку, поднес ее к жемчужине и уложил рядом, так чтобы они соприкасались.

Затихшая Мина уже не приходила в себя, лишь хмурилась, не открывая глаз, будто видела плохой сон. Она была холодная как лед, а жемчужина, наоборот, полыхала диким жаром, и на ее поверхности, несмотря на все усилия Бена, не было ни единой царапины. Она пробудилась. Полностью без остатка. На всю силу. И теперь эта сила была нужна мне, чтобы спасти ту, без которой сам бы погиб.

— Щенок малолетний, — за спиной раздался дикий, почти безумный визг.

Эта была Роззи, всю жизнь служившая верой и правдой у Рейнеров.

— Я тоже рад тебя видеть, — ухмыльнулся я.

От нее тошнотворно пахло зельями. И только теперь я понял, для чего были все эти травы, постоянная вонь и снадобья, от которых шла кругом голова. Они не давали чувствовать, сбивали с пути, гасили то, что должно было полыхать. Они держали в плену человека, чтобы тот не нашел путь к своему дракону.

— Все это время ты была с ним заодно?

— Я заодно с ним с самого начала. С того самого дня, как мы поймали в ловушку доверчивого дурака Эрика.

Ведьма, значит…

— Ты хорошо пряталась все эти годы.

— Виктор всегда говорил, для того чтобы спрятаться от Рейнеров надо всегда быть у них на виду, потому они ни черта не видят дальше собственного носа.

Так противно осознаваться, что она права.

— Он хотел получить дракона, а что бы получила ты?

— Вечную молодость, — безумно сверкая глазами, выдохнула старуха, — под каждой статуей в этом парке, закопано мертвое сердце той, кто мог снять проклятие. Я честно выполняла свою работу. Он обещал награду – сердце последней. Оно мое! Я заслужила.

Завизжав, она схватила оброненный Беном топор и ринулась к нам.

Но не добежала, потому что на сырой траве расползлись ноги. Она проскользнула, нелепо взмахнула руками и упала прямо на острие, сразив саму себя.