Птичка для пилота

Глава 22

Ветер за окном разбушевался не на шутку. Бросал в стекло комья снега, угрожающе завывал и ударялся о наш небольшой деревянный домик, пытаясь пробраться внутрь. Сбилась со счета, сколько кульбитов под одеялом я сделала в попытке уснуть, но всё без толку.

– Больше не возьму этот дом, – проворчала и потянулась к ноутбуку, чтобы хоть как-то отвлечься от терзаний бессонницы.

– Что, дочь? – послышался встревоженный голос отца через, очевидно тонкую перегородку наших комнат.

– Спи, пап. Все хорошо.

– Птичка просто ворчит, – Федькин хохот справа завершил перекличку.

– Могли бы и промолчать, – буркнула и отвернулась к окну, натянув одеяло на голову, чтобы не слышать завывания ветра и подтрунивания своего семейства.

– Вдруг тебе водички нужно принести, – подала голос мама.

– Мам, ну, ты-то куда? У меня есть ноги и руки! – захныкала я.

– Если бы были руки, то позвонила бы и сказала, что болеешь!

– Мам, я уже не болею.

– Но ведь можешь заболеть, – парировал отец.

– Я могу и в космос улететь, – сбросила одеяло, накинула плюшевый халат и вышла из комнаты. Деревянные половицы предательски заскрипели, выдавая мой маршрут к холодильнику.

– Там пусто, – виновато промямлила Маня. – Очень кушать хотелось.

– Надо было ужинать со всеми, а не выпендриваться, – зевнул Федька. – Одна дрыхнет до вечера, потом ночью своими вздохами спать не даёт, вторая на ночь глядя курицу жареную ест. Дурдом.

– Вы уснёте, нет?

– Мы б давно спали, если бы кто-то не ворчал и не бродил по дому в поисках съестного, – Федька и не думал униматься.

Хлопнула дверцей пустого холодильника, зашла в комнату, быстро натянула термобельё и комбинезон. Взяла ноутбук и выскочила из домика, пока за мной не устроили погоню.

Обычно мы останавливались с семьей в гостинице, но в этом году из-за массового паломничества туристов на отечественные горнолыжные курорты, остались свободны только мини-домики.

Нет, в доме мне тоже очень нравилось, вот только за неделю каникул, мне так ни разу и не удалось уединиться, чтобы поработать. В гостинице же я могла сбежать на первый этаж, в круглосуточную кофейню.

Смахнув с себя снег, нырнула в тепло. В нос тут же ударил аромат свежей выпечки, кофе и еловых веток из новогодних композиций, которыми были украшены столики. Зал был почти пуст, шумные и румяные от мороза лыжники уже разошлись, поэтому я обрадовалась, что у камина пусто. Диванчики изумрудного цвета стояли полукругом вокруг большого камина, где всегда горел огонь. Сделав заказ, я шустро заняла место, потому что и туристов-полуночников тут тоже всегда было предостаточно. Открыла ноутбук, поставила его на стол, скинула ботинки и, подобрав под себя ноги, уютно умостилась в ворохе декоративных подушек.

Почему-то совершенно расхотелось работать. Глаза закрылись. Треск дров приятно будоражил, тепло огня приятно грело тело, а по шее внезапно побежали мурашки.

– Птичка, тебя выгнали из номера за нарушение распорядка?

Замерла, из легких будто воздух весь выкачали. Зажмурилась, ожидая, что будет дальше. Мне мерещится? Всю неделю не могла выбросить этого наглого мужика из головы. Как истеричка проверяла статус своего сообщения, а когда галочки окрасились зелёным, а ответа так и не поступила, я взорвалась как вулкан, извергая тонны гневных проклятий в его адрес. Нет, это мираж… Приятный, но абсолютно не реальный…

– Если ты думаешь, что если закрыть глаза, то окружающие тебя не увидят, то вынужден тебя огорчить, – голос Мистера Боинга стал громче, а ухо обожгло его дыхание.

– Нет, это не сон… – выдохнула и тут же встрепенулась, поняв, что сказала это в слух.

– Мне приятно, – Максим вышел из-за моей спины, сел на противоположный диван, поставив чашку кофе на столик. – И часто я прихожу тебе во снах?

– Максим, ты меня пугаешь.

– И чем же?

– В агентстве ты, как ёжик: зажат, будто тебя живодеры пытаются поймать и погладить. Ответы на вопросы однословные, сухие. А при каждой нашей встрече…

– Договаривай, – он отпил кофе, не сводя с меня пристального взгляда.

– А при встрече меня не покидает чувство, что в твоих словах нужно искать подтекст.

– Знаешь, ты тут не одинока, – пожал плечами он и лёг на диван, закинув руки за голову. Сегодня вместо строгой формы на нём был темно-зеленый спортивный костюм, массивные ботинки, что делало его другим. Взъерошенные волосы, румянец, выглядывающий из-под густой щетины, и загадочная полуулыбка, всё в нем было не так. Он словно потерял броню строгости, за которой уютно прятался в городе.

– Что ты имеешь в виду?

– А вот у меня тоже есть навязчивое ощущение, что ты следишь за мной.

– Что? – вскрикнула я, очевидно, намного громче, чем следовало, потому что звук бьющейся посуды догнал меня мгновенно.

– Ну вот, – Максим потянулся и лениво повернул голову в сторону бара. – Из-за твоего крика бедной девочке придётся оплачивать бой посуды.

– Хватит, – начала вставать с дивана, но мелкие подушки, которые я так заботливо укладывала вокруг себя, мешали. Лично я себе в этот момент напоминала орангутанга на роликах.

– Таня, – внезапно его тёплая рука накрыла мою. – Успокойся.

– Да я спокойна, как слон!

– Вот и хорошо. Смотри, тебе принесли чай и пирожное.

– Аппетит пропал, – бросила затею встать красиво и снова откинулась на спинку дивана.

– Я не хотел тебя обидеть, – его ладонь соскользнула, утопив меня в одиночестве. Стало так холодно…

– Не имею привычки обижаться.

– Ну, точно. Твои надутые губы и нахмуренные брови говорят об обратном. И вообще, врать ты не умеешь.

– Разве это плохое качество?

– Это замечательное качество, только совершенно малоприменимое в наше время, – Максим улыбнулся. Так мягко, даже несвойственно себе самому.

– Почему?

– Потому что иногда нужно и приврать.

– Стараюсь этого не делать.

– Тогда ты мне не соврёшь, и наконец-то, признаешься, что следишь за мной? – мягкая улыбка превратилась в коварную ухмылку, а цвет глаз тут же потемнел.

– Мы уже говорили на эту тему, – отмахнулась я и вцепилась зубами в заварное пирожное, на всякий случай закрыв глаза.

Думаю, Максим меня раскусил, потому что рассмеялся, но доставать вопросами не стал. Он наблюдал за мной совершенно откровенно, будто и прятаться не нужно было.

– Ты забавная, Птичка.

– Что? – шикнула я, очевидно, слишком сильно, потому что сахарная пудра и кокосовая стружка с пирожного облаком взорвалась над столом.

– Определенно, – снова рассмеялся он, закидывая голову назад. В прищуре его взгляда показались слёзы. Смешно ему! Что я, клоун? Напыщенный индюк, а не мистер Боинг!

– Я себя дурой чувствую рядом с тобой, – отбросила причину конфуза в тарелку и стала стирать следы своего позора со стола салфетками. – Ты, словно специально ставишь меня в неудобное положение. Намеками говоришь, дразнишь, что ли.

– Дразню? – Максим округлил глаза. Даже показалось, что на щеках его вспыхнул румянец.

– Ну, не то что дразнишь, – мне хотелось расплакаться. Мозг превратился в кашу, а слова вылетели из головы испуганной стаей птиц. Руки зачесались, по шее побежали мурашки, а слёзы в глазах размыли реальность. – Чувствую себя мышонком, за которым охотится кот. Я не могу находиться рядом с тобой!

– Можешь.

Когда он встал с дивана, я вздрогнула, то ли испугавшись, что направляется ко мне, то ли наоборот, обрадовавшись. Но определенно разочаровалась, что Максим присел перед камином, подкидывая дрова в затухающее пламя. Толстовка обтянула его спину, обнажив соблазнительные очертания мышц. Предательница! Черт! Не смотри! Не смотри!!!! И я зажмурилась.

– Танечка, – раздалось над ухом, запуская волну возбуждения по моему телу. – Не засиживайся за работой.

Когда открыла глаза, его уже не было. Дура!!!Зачем я ему это сказала? Волшебство атмосферы лопнуло, помещение вдруг стало безжизненным, холодным и совершенно не уютным. Натянула комбинезон и бросилась к бару, чтобы рассчитаться.

– Молодой человек закрыл ваш счёт, – улыбнулась девушка.

– Хорошо, тогда я бы хотела возместить стоимость бокала, что вы разбили из-за моего крика, – достала кошелёк. – Прошу прощения.

– Молодой человек закрыл счёт. Не беспокойтесь. Хорошего вечера.

Какой уж тут вечер? Я вспыхнула и выскочила на улицу, позабыв о всех правилах приличия. Застыла, как вкопанная, не понимая, что делать дальше.

Ушёл! Он оставил меня! Специально! Что за гребаную игру ты затеял, мистер-Боинг?

Я не успела додумать, потому что ноги меня снова понесли обратно в кафе.

– Катюша, – прочитала я имя на бейджике и разлилась в самой милой улыбке. – Я забыла, а в каком номере Максим Витальевич остановился? Он… э-э-э… Ноутбук оставил, раззява.

– Сто пятнадцатый, – выпалила девушка, но тут же вздрогнула. – Нет… нет! Я не знаю, не могу давать такую информацию.

– Хорошо, ничего страшного. Завтра отдам. Хорошей смены, – я медленно вышла из кафе и даже повернула в сторону домиков, но потом быстро свернула с тропинки и, утопая в сугробах, стартанула прямо через лужайку, прикрываясь густо насаженными елями в сторону центрального входа в гостиничный комплекс.

– Добрый вечер, – удивленно поприветствовал меня охранник, рассматривая снежные сугробы, что оставались после меня на красном ковре.

– Сейчас он будет ещё добрее!

Подскочила к двери номера и уже после того, как долбанула в неё ногой, поняла, что делаю. Меня затрясло, а шум гнева в голове рассеялся, уступив место страху. Что я ему могу сказать? Наорать за оплаченный счёт в баре? Или за то, что прервал нашу «милую» беседу? Бред! Предъявить, что бросил девушку в одиночестве? Так, вроде, я сама сбежала от семьи, чтобы побыть в тишине.

Черт! Буря в его глазах заразительна, она словно крадёт мое спокойствие и душит… возбуждением. Меня начинают одолевать какие-то нелепые фантазии, воздух превращается в горячий кисель: липкий, тягучий и даже время замедляется. Да! Я становлюсь куклой, а он кукловодом: смотрит, а мне жарко; выдыхает, а я трясусь, как осенний лист; уходит, а меня поглощает чувство одиночества. Но я не успела окончательно испугаться своего эксцентричного поступка, потому что дверь номера внезапно открылась.

В пороге стоял практически голый и весьма удивлённый Максим. Он был явно только что из душа, с волос тонкими ручейками стекала вода. Капли бежали по лицу, путались в щетине, а потом падали на грудь, продолжая извилистый путь до полотенца, повязанного вокруг бедер.

По телу побежали мурашки, я с какой-то нелепой и неприличной жадностью рассматривала его. Чувство стыда испарилось, уступив место тупой похоти. Взгляд споткнулся о татуировку на груди: орёл прикрывал своими расправленными крыльями сердце. Каждое перышко было прорисовано настолько детально, что я будто на миг ощутила потоки воздуха, что поднимали этого хищника ввысь. Если бы мне предложили лупу, то я схватила бы её, как волшебную палочку. Подушечки пальцев закололо от желания прикоснуться…

– Привет.

Черт! Дура! Дура! Ну какая же ты дура, Птичка! Скажи ему! Прекрати пялиться и скажи то, зачем пришла к малознакомому мужчине посреди ночи в отель!

– Что же вы, Танечка Ивановна, не предупредили, что для портфолио вашего агентства знакомств нужны обнаженные фото? Вас пригласить в номер или прямо тут проведём фотосессию?

Максим улыбался, явно наслаждаясь сложившейся ситуацией. Затянул полотенце на бёдрах, прислонился к дверному косяку, сложил руки на груди, прикрыв татуировку, которую я прожигала пристальным взглядом. Его самодовольная ухмылка и искрящийся взгляд так и кричали о моём полном поражении. И это было абсолютно справедливо. В горле пересохло, а все слова, что хотела высказать – исчезли. Я просто молча пялилась на обнаженного мужчину. Ладно, фиг с ним… Посмотрю ещё…

– Танечка, что с тобой? В голову начинают лезть бредовые мысли. Ночь… гостиница, твой сумасбродный взгляд. Мне стоит волноваться за свою невинность? – Не на шутку развеселился Максим.

На его физиономии просто должна была сверкать торжествующая улыбка, но это неточно, потому что глаза мои были приклеены далеко не к его лицу. Скользила по довольно резким рельефам мышц рук, груди и живота. Боже… это были они!!!! То, о чем все говорят, но никто не видел… КУБИКИ. Довольно громко сглотнула слюну, так что уши заложило даже мне. Да, дура! Но как же он хорош! Мышцы стальными канатами перекатывались под смуглой кожей, уводя мою фантазию глубоко под махровую ткань. Это наваждение…

– Птичка, – наконец-то прошептала я, с трудом оторвав взгляд от орла на его груди. – Прости… Я уже говорила, что в твоём присутствии говорю глупости?

– Танечка, ты смущена?

– Естественно! В гостиницах существуют халаты, Максим Витальевич! В конце концов, это просто неприлично!

– Неприлично? А приходить ночью в номер незнакомого мужчины – это прилично? А ты меня удивила, – Максим нагнулся ко мне, заглядывая прямо в глаза, чтобы удостовериться в своей правоте.

Воздух словно выбили из меня, все, что могла – открывать рот, как рыба на суше. Чувствовала аромат шампуня, а на нос упала капля с его волос, это подействовало, как спуск курка. Из открытого рта вырвался стон, а рука машинально легла на его живот, ощущая влагу и тепло кожи.

– Ты меня пугаешь, – его губы были настолько близко, что я, трепеща от дрожи, чувствовала их прикосновения к своим.

Дышать перестала. Как мазохистка, наслаждаясь каждым контактом, вдыхала его выдох, возвращая вместе со своим. Впитывала жар его тела, аромат жженой карамели и табака. Наблюдала за реакцией зрачков, выдававших возбуждение мужчины. Казалось, что воздух вокруг нас искрится разрядами молний, и стоит сделать один неверный шаг, все сгорит к чертям.

– Максим Витальевич, прошу прощения, – на выдохе прошептала я, не сводя взгляд с его губ и ринулась к лестнице. Желание убежать одержало победу над желанием поцеловать его. Трусиха!!!

– Татьяна Ивановна, я не понял, фотографии прислать или Вы уже все рассмотрели?

Его крик ещё долго стоял у меня в ушах….