Птичка для пилота

Глава 27

– Чёрт, как стыдно! – застонала я, едва лишь открыла глаза.

В голове до сих пор стоял хмельной туман, а мысли улетучились, уступив место картинкам прошлого вечера.

Меня трясло, хотелось спрятаться от всего мира, а главное – от самой себя. То, что вчера произошло не входило в «систему нормальности Тани Синичкиной». Да, в принципе, это разве может быть нормой? Со мной прежде никогда такого не было. Гриша пусть был и единственным мужчиной в моей жизни, и мне с ним было хорошо, но такого! со мной не происходило! Тело казалось чужим, ощущения перекрученными до максимума, а удовольствие каким-то выдуманным, нереальным.

– Ан нет, – застонала от тянущей боли в ногах, что пронзила меня при попытке перевернуться. – Не выдуманное.

Удивилась я в тот вечер не столько самой себе, и об этом явно нужно поговорить со своим психиатром, сколько холодному и абсолютно не эмоциональному господину Крылосову. Стоит лишь закрыть глаза, как вспоминаю его взгляд: в нем словно факел зажигается, обжигая все вокруг своим жаром. Такие сильные руки, такие требовательные губы и эта ужасная, совершенно неприличная полуулыбка на его лице. Кто он, черт побери?!

Еле сгребла себя с кровати, встала и, придерживаясь за стенку, прошлепала в ванную.

– Черт!

В отражении зеркала на меня смотрел посторонний человек: эта женщина с диким взглядом, красными от поцелуев губами и птичьим гнездом на голове откровенно пугала. Включила воду, скинула с себя футболку и встала под душ., пытаясь собрать вчерашний пазл по частям…

– …Потанцуем?

Я еле подняла голову, столкнувшись с его самодовольной ухмылкой. Он склонился надо мной, как великан, настойчиво тряся рукой перед моим лицом. Отказываться, после того, что он сделал со мной в гардеробной, было глупо. Танец – самое малое, что он может взять сам, поэтому лучше бы добровольно пойти. Протянула ему руку и оказалась тут же крепко прижатой к твёрдой мужской груди.

– Что это было? – прошептала, спрятав лицо от его пронзительного взгляда.

– Не отворачивайся. Посмотри на меня, – шептал он. – Посмотри.

– Ответь! Что это было?

–То, чего хотели мы оба.

– Ты считаешь, что мы оба хотели моего оргазма?

Очевидно, я сказала это слишком громко, потому что Лина пшикнула шампанским, залив диван, на котором я ещё недавно сидела.

– Эх, Птичка, – рассмеялся Максим, прижимаясь меня к себе ещё сильнее. Ноги отказывались слушаться, и он это чувствовал, потому что практически полностью держал мой вес на своих руках. – Не знаю, как тебе, но мне это было жизненно необходимо.

– Зачем?

– Теперь, когда мне будет звонить Татьяна Ивановна Синичкина, я буду вспоминать стоны и рык маленькой жадной птички, что задыхалась от удовольствия в темной коморке под лестницей, – зашептал он мне на ухо, слегка поигрывая губами с мочкой уха.

– Извращенец, а ведь это качество не было указано в твоей анкете, – застонала я, прижимаясь щекой к его шее, лишь бы унять волну возбуждения, что усиливалась с каждым движением. Он медленно кружил меня в танце, шептал что-то на ухо и ласково поглаживал спину пальчиками, пробравшимися под свитер. Назойливая тревожность крутилась в моей голове, но так и не найдя места, испарилась, оставив меня в объятиях этого загадочного мужчины.

– Это ты делаешь меня таким, Птичка. Ты…

***

Вспомнила и скатилась по холодной стене душевой. Горячая вода хлестала из тропического душа, а меня колотило. Руки сами пошли по телу, вторя его касаниям. Грудь ныла, а сосок на правой груди был красным от укусов. Коснувшись живота, непроизвольности застонала, вспоминая то, как бесстыже трясла бёдрами, требуя продолжения.

– Черт, как же теперь в глаза-то ему смотреть?

Налила полные ладони геля для душа и стала смывать то наваждение, в которое он затащил меня. Это все неправильно! Так не должно быть!

Максим

Проснулся я с первыми лучами солнца. Распахнул глаза, уставившись в белизну потолка. Воспоминания вчерашней ночи калейдоскопом побежали перед глазами. Её извивающееся от желания тело, пьяные, подёрнутые дымкой желания глаза. Рваное дыхание, и конвульсии оргазма. Всё в ней было прекрасно. Читалась, как книга. Такая честная, откровенная, чувственная. Припухшие губы, что так податливо принимали поцелуи. Грудь, что так охренительно правильно ощущалась в моей ладони и грозное требование оргазма, от которого я чуть сам не кончил.

Хотелось сорвать её свитер и эти обтягивающие брюки, чтобы насладиться обнаженным телом. Меня трясло от желания, но держал себя в руках. Птичку мало было просто поймать, нужно было, чтобы она сама влетела в клетку.

У меня не было уверенности, что она придёт в тот бар, в котором мне назначили свидание. Но что-то в ее взгляде давало надежду. Если честно, не знаю на что я рассчитывал. Меня тянуло к ней как магнитом с самой первой встречи, при которой она облила меня кофе.

Оставалось лишь затянуть с отменой свидания и попасть в приёмную к милой Майе, чтобы не пересечься с её начальницей. Удача улыбалась мне, в тот день Татьяна выпорхнула из офиса раньше, чем секретарь, моему плану суждено было сработать. Девушка улыбнулась, немного подумала, но всё же согласилась оповестить загадочную напарницу по «слепому» свиданию, заговорщицки подмигнув мне. Нужно будет отблагодарить моего тайного агента.

Услышал милое хихиканье Птички ещё до того, как она появилась на втором этаже в этих чёртовых кожаных штанах. Челюсть упала, рассматривая её длинные ноги, охренительно аппетитный зад, который больше не скрывался за строгими юбками, и такой отвратительно откровенный свитер. Видел силуэт груди, её плавное покачивание, а как только наши взгляды столкнулись, у меня созрел план. Хотел помучить её своим равнодушием, подразнить скользящим взглядом, но что-то пошло не так. От сдержанной улыбчивой девочки не осталось и следа, когда она со своей подругой выскочила в толпу танцующих. Напряжение на лице таяло, а движения становились мягкими и тягучими. Отключал мозг, что сигнализировал о бредовости моих мыслей, краснел от стыда, что вспыхивал, от картинок, рисуемых возбуждённым мозгом. Это провал, Крылосов. Это провал! Сам попал в клетку, что приготовил для маленькой птички.

– Птичка, – выдохнул я и вскочил с кровати.

Еле сдержался вчера, чтобы не забрать к себе и не доделать начатое. И чего мне только стоило спокойно отвезти разгулявшихся девушек домой. Если бы не ее подруга, оказавшаяся практически коллегой, я бы точно свернул в сторону дома. Черт!

Времени на пробежку уже не оставалось, поэтому я быстро сходил в душ, оделся и вышел из квартиры. Через полчаса меня ждал Филя, а он терпеть не мог опозданий.

С Котовым мы дружили с садика, отцы наши летали в одном авиаотряде, а после гибели моих родителей Сергей Палыч всячески помогало тётке поднимать подростка. На лето они брали меня с собой к морю, а на зимние каникулы – на горнолыжку. После школы дядя Серёжа быстро выбил для нас целевые места и отправил в Латугу. Жизненный путь наш с другом был предопределен еще с пелёнок, но мы особо и не сопротивлялись.

Небо – все, о чем грезили мальчишки, мечтательно рассматривая белый извилистый след от самолета в голубой глади.

– Мечтали – получили, – потрепал нас дядя Серёжа, улыбнулся, а потом вдруг вновь стал серьёзным и собранным, как всегда. – А теперь пахать! Думаете, отучились и теперь вас с руками оторвут? Э-э-э-э, нет, хлопцы. Теперь вам налёт надо зарабатывать и броню. Думаете, такие сопляки кому-нибудь в стажеры нужны? Думаете, очередь из наставников выстроится? Нет. Профессию вы себе выбрали нелегкую, поэтому хватит улыбаться, как мальчишки, и вперёд!

Лично я принял это за приказ. Как питбуль вцепился в цель и летал столько, сколько позволяла норма. Волком выл, когда меня выпроваживали в отпуск, метался по квартире, как загнанный зверь. Казалось, что у меня забрали воздух, небо и ощущение свободы. И успокоился я, только когда на рукаве кителя появилась третья, долгожданная полоска.

Филька поначалу тоже батрачил, а потом сдулся, женился и летал только по графику, утонув в ворохе бытовых проблем, пелёнках и яслях.

– О! Максим Витальевич собственной персоной, – у ворот дома меня уже встречал друг.

– Приветствую отца-героя! – крепко обнял друга и придал к себе. – Сколько же я тебя не видел!

– В штурманской если пересечемся, считай, повезло. А в экипаже мы уже года два с тобой не летали. У-ух, какой стал! Жених… Класс!

– И ты туда же? – расхохотался я, потрепав друга по наметившийся лысине. – Старый пёс!

– А чего это только я живу счастливо, вот и тебе бы отсыпать.

– Так я смотрю, счастье-то твоё знатно рассыпалось, Филька, – я махнул рукой его супруге, Зине, что гуляла с коляской вокруг дома, а за ней бежали три пацанёнка.

– Жена очень дочь хотела, – рассмеялся друг и проводил меня в дом. – Проходи, Максим.

– Ого! И ремонт доделал?

– Конечно, ты же был у меня месяц назад!

– Я за месяц стирку закрутить не могу, а ты ремонт осилил, – разделся и пошёл осматривать хоромы, что осваивала чета Котовых.

– Когда тебе стирать? Ты помимо гостиниц, штурманской и кабины самолета ничего же не видишь.

– Не скажи. Ещё автомобиль и пустую квартиру, не сгущай краски.

– Ладно, давай выпьем?

– Нет, Филь, я за рулём.

– Завтра в рейс?

– Нет, у меня неделя целая отпуска.

– Крылосов, сукин ты сын! Это же повод нажраться!

– После твоего последнего повода нажраться, я оказался в агентстве знакомств, – махнул рукой, все равно не отстанет ведь, поэтому взял из рук друга запотевшую стопку. – Забыл, как вы с Вадиком развели меня, как девятиклассницу, взяв на слабо?

– Да ты врёшь, – усмехнулся Филька, чокнулся и уже хотел было опрокинуть холодненькую, как зацепился за мой взгляд. – Ты серьезно?

– Да. Сами же меня уломали.

– Ну, как уломали? Просто напоили, получается!

– Поэтому с тобой очень опасно пить, иначе завтра проснусь женатым и с тремя детьми.

– Знаешь, Крылосов, а вот я поверю, – Филя достал из духовки противень, кухню затянуло охренительным ароматом жареной курицы. – Ты же если цель ставишь, то все! Хана всем, кто встретится на пути, правда?

– Ты меня идеализируешь, братец. Просто если чего-то хочу, то добиваюсь.

– Тогда выпьем за цели? – Филя снова наполнил рюмки, ткнул в курицу вилкой и, отломив знатный ломоть, снова чокнулся. – Что дальше? Вижу знакомый блеск в глазах.

– Глупости, – отмахнулся и, чтобы не брякнуть лишнего, выпил.

– Так, тогда рассказывай, что за агентство? Что там, девушки в стеллажах стоят? Или тебя самого, как самого вредного клиента на полку поставили? Поэтому отпуск взял?

– Фу, Кот, как пошло!

– Ну, расскажи все секреты холостяцкой жизни, – друг от нетерпения потирал руки.

– Ой, Филя. Приехал я в это агентство, сижу в машине и думаю: «На кой ляд мне все это?..»

В тот день, и правда, под напором счастья от рождения долгожданной дочери у Фильки, ну и, естественно, спора с друзьями, я отправился в это гребаное агентство. Как стремительно отправился, так же скоренько и передумал, не сумев ответить себе на вопрос, на черта мне это все нужно? Мысленно приготовился поставить Филе и Вадику ящик армянского коньяка. И уже даже почти поехал, как чертов окурок выпал из руки прямо на коврик.

Я открыл дверь, чтобы достать его, как тут же в неё влетела девушка. Она так звонко шлёпнулась лбом о стекло, что моя челюсть непроизвольно сжалась, представив, насколько ей больно. Ожидал услышать рёв гнева, но вместо этого она рассмеялась и лишь потухший взгляд голубых глаз, говорил о том, что она чувствует. Вернулся в машину, но так и не уехал, продолжая смотреть на вывеску агентства знакомств «Счастье», за дверьми которого исчезла незнакомка.

Не знаю, что на меня нашло, но уже через десять минут я сидел в приёмной, подписывая согласие на безумные манипуляции надо мной. Бегал то в один кабинет, то в другой, будто «влэк» годовой проходил. Но там-то понятно, для чего, а тут? Совершенно незнакомая девушка, с чистыми, как горный родник глазами? Весьма странная цель.

Вертел головой, пытаясь понять, кто она и как бы её снова поймать. Но незнакомка сама пришла ко мне в руки…

– Да ладно… – Филька кинул в меня курткой, махнул головой в сторону двери на задний двор. – И на свидания ходил?

– Ходил, – рассмеялся я в голос, вспоминая то, что друг громко назвал свиданиями. – Но абсолютно чудным образом Птица оказывалась неподалёку.

– При чем тут птица?

– А фамилия у неё Синичкина.

– Шлёпнулась твоя Птица о борт твоего самолета, получается? – ухмыльнулся друг, даже не став шутить по этому поводу. С птицами в авиации сталкиваются ежедневно, кому-то везёт, а кому-то нет.

– Получается.

– Специально, что ли, приходит на твои свидания?

– Сначала также подумал, но видимо нет. Хотя… Филька, я не знаю. Честная она какая-то, правильная до скрипа зубов и улыбается постоянно. Счастьем светится.

– Максим Витальевич, – Филя снова наполнил рюмки, которые прихватил с собой вместе с бутылкой. – А не влюбился ли ты часом?

– Влюбился? – рассмеялся я, рассматривая хитрую морду друга. – Это больше похоже на болезнь…