Птичка для пилота

Глава 29

Ноги отказались идти где-то посередине, я прижалась к стене, пытаясь успокоить сбивчивое дыхание. Меж кованых балясин лестницы видела ноги Гриши и Лины, отбивающие нервный такт. Максим взял меня за руку и сел на ступеньку, сравнявшись с моим лицом. Он откинулся назад, то внимательно рассматривая меня, то прислушиваясь к далеко не дружескому разговору на первом этаже.

– Таня! – завизжала Лина и уже было бросилась к лестнице, но застыла, заметив наши посиделки.

– Привет, – прошептал Максим.

– Черт, – вздрогнула она, снимая на ходу шапку. – Что вы тут делаете?

– Прячемся, не видно разве? – пожал плечами Максим, но руку не убрал, продолжая медленно водить большим пальцем по моей ладони.

– Видно, – выдохнула Лина. – Что за мужик в зале? Толком ничего не ответил.

– Так ты ему и шанса не дала, – рассмеялся Максим, поднялся и, обняв меня за плечи, подтолкнул вниз. – Птичка, думаю, мы уже достаточно поиграли в прятки, он нас не нашёл, поэтому проиграл. Давай сами его найдём?

– Не хочу его искать!

– Тогда я вышвырну его из дома, – Максим снова пожал плечами и стал спускаться, затормозив перед Линой, перегородившей проход. – Разрешите?

– Тань? – подруга уперлась руками в перила, не пропуская Максима и выглянула из-за его спины, чтобы увидеть мою реакцию.

– Я сама, – выдохнула и стала спускаться.

– А мы поможем. Да, Ангелина Викторовна?

– Максим Витальевич, мы не на работе, поэтому прекратите «выкать», – угрожающе зашипела подруга. – Вы мне на работе кровь пьёте, сейчас и дома изводить будете?

– Вы в курсе, что «выкнули» только что сами? И я думал, что профессионализм заключается в принятии собственных ошибок и доработке производственных процессов, для улучшения качества предоставляемых услуг, а не в обидах, Ангелина Викторовна.

– Максим Витальевич, я не на работе, поэтому могу и расцарапать ваше холёное лицо, – Линка не на шутку вцепилась в перила, преграждая дорогу, явно намереваясь выяснить рабочие разногласия. – Мы, как аэропорт, выполняем весь объём обслуживания пассажиров, согласно нормативным документам!

– Я, как представитель авиакомпании могу указать вам на ошибки. И предлагаю закрыть вопрос, потому что сейчас я не на работе!

– Девочек лишают премии! – не унималась она.

– А я должен лететь с пьяными дебоширами? – возмутился Максим и, убрав её руку с перил, потащил меня на первый этаж, как ребёнка. – Григорий, просим прощения за ожидание.

– Ничего страшного, – мой незваный гость сидел на диване, с опаской смотря на оскалившуюся Шаню.

– Шаньга, ко мне!

И моя нежная, совершенно не послушная собачка, завиляв своим хвостиком, бросилась к Крылосову, будто он её хозяин, совершенно проигнорировав мое появление.

– Наверное, нам стоит прогуляться? Да, Ангелина Викторовна? – Максим обернулся на красную от негодования подругу, что так и стояла на лестнице.

– Ну, не-е-е-ет!

– Да, – Максим взял её за локоть и повёл к коридору. – Птичка, мы будем на заднем дворе. Шаньга, гулять!

Собака тут же рванула к дверям, шмыгнув у Лины между ног. Как только дверь хлопнула, я остолбенела.

– Ну, привет, – Гриша поднялся с дивана и двинулся в мою сторону, но тут же вздрогнул от резкого стука в стеклянную дверь во двор.

Максим стоял, прислонившись к раздвижной стеклянной двери и курил, внимательно следя за происходившими в доме, а на заднем плане бесновалась Лина, яростно ему что-то объясняя, и Шаня, что со всей силы на неё рычала, очевидно, оберегая своего нового любимца. Я почувствовала облегчение, поняв, что не одна. Зашла на кухню и включила чайник, потому что кофе Гриша не пьёт, а Максиму кивнула на кофемашину, на что он быстро закивал. Он докурил и взял в руки лопату, чтобы разгрести снег, что ветром вынесло на веранду. Быстро двигал руками, не отворачивая головы от окна в кухню.

– Привет. Чай, я так понимаю? – наконец-то выдавила я из себя.

– Помнишь?

– Гриш, мы были знакомы лет пятнадцать, тебя не так просто забыть.

– Это приятно, – его голос раздался прямо над ухом, очевидно, он подошёл слишком близко и резкий стук в дверь не заставил себя долго ждать. Лицо Максима изменилось. Приветливость и улыбка исчезли, взгляд стал холодным с пронзительным прищуром.

– Кто он? – это подействовало на Гришу, потому что он отошёл от меня, сев на барный стул у острова.

– Какая разница. Зачем ты пришёл? Откуда взял адрес?

– Какая разница, – передразнил он меня.

– Пей и уходи, – назло ему бросила в кипяток пакетик чая, хотя знаю, что он терпеть не может эту «пыль с дорог», предпочитая заваривать крупнолистовой.

– А что так грубо? Я пришёл поговорить и выяснить ситуацию.

– Что ты пришел сделать? – от неожиданности чашка из моих рук выскользнула, брякнула о пол и разлетелась на осколки. – Выяснить? Ситуацию? Какую?

– Ну, не хочется начинать отношения с недосказанности, – Гриша и бровью не повёл, наблюдая то за мной, то за Максимом.

– Какие отношения?

– Наши, какие ещё? Мы с тобой столько лет были вместе, неужели тот инцидент может все разрушить?

– Может? – рванула я вперёд, чтобы вцепиться в горло этому бездушному ублюдку. – Может – это когда ты пытаешься что-то изменить в моменте, а не спустя пять лет! А теперь это МОГЛО! Общий ребёнок – это инцидент? Так?

– Знаешь? – его ухмылка была больнее пощечины. Неужели он решил, что меня можно обманывать бесконечное множество раз?

– Теперь скажи, зачем ты пришёл? Зачем эти анонимные букеты? В жизни не дарил цветов, а спустя пять лет решил компенсировать?

– Я хочу вернуть тебя, Татка.

– Не называй меня так, знаешь ведь, что бесит!

– Лучше Птичка?

– А ты вообще меня никак не называй. Общаться мы с тобой не будем, цветов мне от тебя не нужно, и адрес мой забудь!

– С чего бы это? Чай у тебя вкусный, может, буду наведываться время от времени, – он так смачно хлюпнул чаем, практически сумев справиться с отпечатком отвращения на своём лице.

Он изменился, вроде всего пять лет прошло, а взгляд его потух, вокруг глаз залегли морщины, а от былой шевелюры не осталось и следа, глубокие залысины стремительно тянулись к макушке.

– Об этом можешь забыть. Тебя в моей жизни больше никогда не случится, Гриша. Любовь, дружба, или что там было, исчезли июльским вечером возле нашего дома. Поэтому имей силы принять это и уйти.

– Не устраивай драм, – его руки потянулись ко мне, замерев всего в паре сантиметров от лица. По плечам побежали мурашки, а через мгновение над ухом раздался знакомый голос.

– Григорий, кажется, вам все внятно объяснили, – рявкнул Максим.

Гриша поднялся со стула, но физически никак не мог соперничать с Крылосовым, поэтому еле заметно кивнул и выскочил из кухни, громко хлопнув дверью.

– Танечка! – завизжала Лина, вбежав в кузню.

– Спокойно, – Максим зачем-то взял меня на руки и понёс на диван.

– Что происходит? – взвизгнула я, когда он как-то слишком по-хозяйски задрал подол моего сарафана. Я охнула, увидев кровь на ногах.

– Тащи перекись и бинт, – Максим повернулся к замершей в ужасе Лине и громко шикнул, пытаясь привлечь внимание.

Подруга не шевелилась, наблюдая за темными струйками, что стекали по ногам прямо в руки Крылосова.

– Ангелина Викторовна! – прикрикнул Максим, чтобы она отмерла. Это подействовало, и Лина заметалась по дому, пытаясь вспомнить, где лежит аптечка.

– Что это? – зашептала я, не понимая, что происходит.

– Птичка, – рассмеялся он, аккуратно доставал осколки моей любимой чашки из ступни. – Ты специально? Да?

– Что?

– Влипаешь в передряги? – он вытащил большой осколок и крепко сжал мою ступню своей рукой, а затем как-то уж слишком ловко перекинул меня через плечо и понёс в ванную. Посадил на стиральную машину, перекинул ноги через бортик и, заботливо настроив воду, стал смывать кровь. – Танцы на стёклах оставь фокусникам?

– Я даже не почувствовала.

– Надеюсь, он больше не потревожит тебя?

– Не знаю. Откуда он вообще взялся в моей жизни? Снова открыл с ноги дверь, думая, что на всё имеет право? Вам, мужчинам, кстати, это свойственно.

– Таня, – Максим сдернул с душевой створки полотенце и обмотал мою ногу, потом выпрямился, нервно ожидая своего ассистента. – Не все одинаковые.

– Да? Вот ты, например, ворвался в мою жизнь? Ворвался!

– Это другое. Получается, для тебя любое знакомство – попытка вторгнуться в твоё личное пространство?

– Пусть только попадётся, – Лина притащила аптечку, а Максим уверенными движениями стал обрабатывать ногу, прекратив наш спор.

– Готово, – оторвал зубами бинт и завязал бантик. – Порезы мелкие, но болеть будет.

– До свадьбы заживёт, – рассмеялась Лина и бросилась ко мне обниматься. – Максим Витальевич, а ваш личный рейтинг растёт прямо на глазах.

– Если меня ещё накормят завтраком и все-таки нальют кофе, я и станцевать могу…