Мне повезло остаться в живых.
По крайней мере, так все говорят.
Журналист местной газеты даже имел наглость назвать это чудом. Я был "Вейном Вестоном. Чудо-ребенком". Как будто то, что полиция нашла меня без сознания среди груды камней, можно было назвать великим событием.
"Семья спасается во время торнадо" - вот это было бы чудом. Но, поверьте мне, нет ничего "чудесного" в том, что семилетний ребенок остался сиротой.
Нет, я очень рад, что остался в живых. Правда. Я понимаю, что не должен был выжить. И тут-то открывается оборотная сторона "чуда", не самая приятная.
Ведь остался вопрос.
Тот самый неизбежный вопрос, что преследует меня в течение последних десяти лет моей жизни.
Как?
Как пятибалльный торнадо мог втянуть меня в свою воронку - можно сказать, мясорубку, созданную природой, - протащить более четырех миль и выплюнуть, оставишь лишь несколько синяков и царапин? Как такое возможно, когда тела моих родителей были искалечены до неузнаваемости?
Полиция не знает.
Ученые не знают.
Поэтому все они хотят получить ответ на этот вопрос у меня.
Но у меня нет ни малейших предположений.
Я ничего не помню. Ни тот день. Ни свое прошлое. Ничего.
То есть, ничего такого, что могло бы помочь ответить на этот вопрос.
Но я помню страх.
Помню ветер.
А затем... гигантский пробел. Пустота. Словно все воспоминания вышибло из меня, когда я грохнулся на землю.
Кроме одного.
Одного краткого воспоминания - хотя и в этом я тоже не уверен, может быть это лишь галлюцинация, вызванная сотрясением мозга.
Я помню лицо, смотрящее на меня сквозь хаос бури.
Лицо девушки. Темноволосой. С темными глазами. И как текущую по ее щеке одинокую слезинку подхватывает и уносит холодный ветер.
Эта девушка до сих пор преследует меня в моих снах.