Пусть небеса падут

Глава 55 Вейн

Все время я представлял этот момент, и я никогда не представлял его правильно.

Ее губы слаще и мягче, и они идеально подходили моим. Все в нас совпадало. Наше дыхание. Наши движения. И жар. Восхитительный огонь, который слегка прошел сквозь мое тело прежде, чем вернуться в нее.

Она цепляется за меня также сильно, как я цепляюсь за нее, ее руки скользят вниз по моей спине, когда я хватаю ее талию и прижимаю ее к себе, так что между нами нет никакого пространства. Я никогда не позволю ничему разделить нас снова.

Сейчас я знаю, почему они называют это "связь".

Когда мы горим, соединяясь, часть ее сливается со мной. Ее сила. Ее решимость. Ее честь. Они протекают сквозь трещины в моем сердце и заполняют их. Излечивают места, раздавленные и разрушенные насилием. Делают меня целым. Я знаю, что делаю то же самое с ней.

Мы оба были сломанными, неполноценными людьми.

Теперь мы едины.

Никто никогда не поймет меня, как она.

Никто никогда не поймет ее так, как я.

И никто не сможет этого изменить. Мы сплелись воедино и сделались чем-то сильным. Чем-то лучшим.

Мои руки скользят назад к ее лицу, поглаживают ее щеки прежде, чем окунаются в ее волосы. Я хочу распутать ее нелепую косу, позволить шелковистым локонам освободиться, таким образом, они смогут ласкать мою кожу. Но на это не стоит отрываться. Я хочу остаться прямо здесь прямо сейчас. Прижимать ее к себе. Наши губы двигаются вместе в прекрасном ритме. Никогда не отпускать ее.

Одри та, кто, наконец, принимает нас... как будто я знал, что так будет.

Ее грудь поднимается, как будто ей не хватает воздуха, и я усмехаюсь, когда я вижу ее покрасневшие щеки. Свет в ее глазах. Ее пухлые губы.

Я сделал это.

И Боже... я хочу сделать это еще раз.

Я качаю ее лицо в моих ладонях, целую ее снова, на сей раз медленнее. Как будто у нас есть все время в мире. Потому что у нас оно есть. Мы в безопасности. Буреносцев нет и ...

Воспоминания, я пытаюсь не думать о вспышке перед глазами, и все во мне закручивается вверх тормашками и наизнанку. Я отдаляюсь, держа голову, как будто этот уберет мои мысли от шоу ужасов, все еще проигрывающегося в моей голове.

- Что случилось? - спрашивает Одри, поглаживая меня по щеке.

Ее прикосновение немного успокаивает панику.

- Я не могу. Не с...

Она хмурится в течение секунды, и затем я вижу, что она начинает понимать. Она смотрит на то место, где все произошло.

Даже с добавленной силой из моей связи с Одри, я не уверен, что смогу посмотреть на это... на него. На его безжизненную, сломанную оболочку. Не без возвращения к тому месту, в котором я тону.

- Закрой глаза, - шепчет она, когда меня снова начинает трясти.

Я не спорю. Я зажмуриваюсь и прижимаю руки к ушам. Но я все еще чувствую ветры, которые Одри зовет, чтобы обернуть вокруг тела и убрать его далеко, далеко.

Где-то там другой Буреносец, которого я запустил в небо. Я дрожу, даже притом, что небо очистилось, и жар палит в полную силу.

Я надеюсь, что мы никогда не найдем его.

Я могу согласиться, что я сделал что-то такое. Но я знаю, что это будет преследовать меня вечно. И я не хочу, чтобы это случилось снова.

Это остается большим вопросом.

Я силюсь открыть глаза и взять Одри за руки.

- Что теперь?

- Понятия не имею. Мне нужно поговорить с моей мамой. Я надеюсь, она не... - Она смотрит вдаль.

Я рад. Она пропустила тот момент, где мое лицо окрасилось гневом.

Я не забыл то, что Буреносец сказал мне об Арелле, что она бросила нас во время борьбы. Она сделала целое шоу, утверждая, что она планировала поддерживать нас все время. А затем она сбежала. Она должно быть самый эгоистичный, жалкий трус, которого я...

- Я должна использовать экстренный вызов, - говорит Одри, прерывая мои ядовитые мысли. - Это должно сказать ей, где мы. Также это приведет в готовность Бури.

- Стоп... подожди. Есть экстренный вызов?

Она не смотрит на меня, и ее щеки вспыхивают.

Я сжимаю переносицу.

- Так все это время ты могла просто позвонить Бурям и попросить помощи?

- Это не так просто. Экстренный вызов передает наше точное местоположение всем. Пока Райден точно не знал, где мы были, было слишком опасно использовать его. Но он знает, что мы здесь теперь после всей бури, которую мы вызвали.

Она встает и шепчет призыв Восточному, Северному, и Южному и скручивает их в узор, который кажется знакомым... даже притом, что я никогда не видел, как она делает это прежде. Возможно, это имеет некоторое отношение к нашей связи.

Она складывает чашечкой руки вокруг рта и выдувает мини-циклон, затем шепчет, - Запустить.

Воронка сужается до тех пор, пока она не становится похожа на часть веревки. Она проносится в небо настолько высоко, я не вижу, где она заканчивается.

Она садится рядом со мной, и я беру ее за руку.

- Теперь мы ждем.

Я могу придумать несколько способов, как мы можем провести время. Но я знаю, Одри обеспокоена, что ее мать не вернется.

И я пытаюсь решить, что я скажу, когда она придет.

Моя кровь застывает, когда я слышу порыв ветра позади нас.

- Мама, - говорит Одри, вскакивая на ноги.

Я тоже встаю, хватая руку Одри, чтобы удержать ее рядом.

Арелла устремляется к нам.

- Я так волновалась.

- Правда? - Я протягиваю свободную руку, чтобы не дать ей подойти слишком близко.

- Тогда, где ты была все это время?

Арелла останавливается, выглядя в равной степени раздраженной и смущенной.

- Я возвращалась назад. Буреносцы связали меня ветрами и запустили в небо. Мне только удалось остановить мое падение, которое является единственной причиной, почему я жива. И они отправили меня так далеко в пустыню, что это заняло время, чтобы вернуться.

- Заняло время, - повторяю я. - Ты не могла прилететь обратно?

- Вейн, что с тобой? - спрашивает Одри.

- Один из Буреносцев сказал мне, что твоя мать свалила во время борьбы. Удрала, поджав хвост, и бросила нас, чтобы мы справлялись сами.

- Ну, очевидно, что он солгал, - настаивает Арелла, не моргая.

Я скажу о ней одно... она лучше лжет, чем ее дочь. Но она все еще полное дерьмо.

- Правда? Потому что, ты не похожа на кого-то, кто был связан и брошен в середину пустыни. На тебе нет ни царапинки.

Арелла пытается удержать мой пристальный взгляд, но первая отводит глаза.

Виновна.

- Я приземлилась в мягкой дюне, - объясняет, наконец она.

- Я фыркаю.

- Серьезно? Это лучшее, что ты смогла придумать?

На ней нет ни песчинки.

- Ты бросила нас? - спрашивает Одри свою мать, ее голос звучит больше грустным, чем сердитым. - Когда ты ушла?

- Я не...

Я перебиваю Ареллу прежде, чем она сможет сказать другую ложь.

- Буреносец сказал, что она убежала, как только они нашли, где мы скрывались... что было благодаря твоей глупой птице, между прочим. Я говорил тебе, что он - злой.

- Гэвин не злой, - говорит тихо Одри, уставившись в даль. Ветры поднимаются вокруг нее, и она закрывает глаза.

Это Восточный ветер поет о нежелательных изменениях.

Одри распахивает глаза.

- Почему Гэвин был там?

Когда никто не отвечает, она поворачивается к ней матери.

- Ты же сказала мне, что пошлешь его домой... и Гэвин никогда не ослушается прямого указания. Так почему он все еще на ветровой электростанции?

- Откуда я знаю?

Край голоса Ареллы не соответствует прохладному, безразличному пристальному взгляду, который она посылает нам. Не так, как она протирает нервно золотой браслет на ее запястье.

Она что-то скрывает.

Одри тоже должно быть это поняла, потому что она убирает руку от меня, делая несколько шагов.

- Гэвин никогда не остался бы, если бы ты отослала его домой. И он никогда не полетел бы ко мне при подобных опасных условиях, если бы не...

Весь цвет уходит с ее лица. Когда она говорит снова, ее голос едва громче, чем бросающиеся ветры.

- Ты посылала его ко мне?

- Честно говоря, Одри... я не знаю, что ты...

- Пожалуйста, мама! - Одри делает несколько глубоких вздохов прежде, чем она заговорить снова. - Ты никогда не простишь меня за то, что произошло с папой. Признай это!

Гнев вспыхивает в глазах Ареллы, но безумна ли она или разъяренна, Одри поняла это, но мне остается только догадываться.

- Одри...

- Все "примирение", о котором ты говорила вчера вечером, было просто оправдание, не так ли? - прерывается Одри. - Ты спланировала это. Ты хотела использовать Гэвина, чтобы предать меня сегодня... так же, как я предала тебя. Ты хотела, чтобы я умерла, не так ли? Признайся!

Прежде, чем я могу решить что сказать, Арелла начинает смеяться. Это холодный, дразнящий звук, и я не могу решить, хочу ли я заняться ею или удержать Одри подальше от сумасшедшей женщины.

- Это твоя теория? - кричит Арелла. - Тогда ты официально потерялась, Одри. Ты хочешь знать правду? Прекрасно... я расскажу тебе правду. Я сделала то, что ты была слишком слаба, чтобы сделать. Я вызвала прорыв Вейна. Я знала, что это никогда не произойдет, если ты не будешь в смертельной опасности. Таким образом, я сделала то, что должна была сделать. И это сработало... не так ли? Ты говоришь на Западном языке теперь, не так ли?

- Так ты выдала наше местоположение Буреносцам... даже не предупреждая нас? - Мне требуется вся сила воли, чтобы не убрать самодовольную улыбку с ее лица. - Мы почти погибли. И ты сделала это для моего прорыва?

- Для ключа к нанесению поражения самому великому врагу, которого наш мир еще никогда не видел? Я сделала это. Я - защитник, Вейн. Я делала свою работу... так как у моей дочери не было храбрости или умения, чтобы выполнить ее.

- Защитник? - я выплевываю слово. - Тебе чертовски повезло, что у меня был прорыв, потому что, если бы у меня его не было, Одри была бы мертва, а я был бы заключенным у Райдена. Настоящий защитник защитил бы нас. Ты сбежала, потому что ты слаба!

- Ты думаешь, что я слаба?

Она машет руками, и ветры двигаются вокруг нас без произнесения каких-то команд.

Одри пытается отступить, но я стою на своем. Я зову один из каждого из этих четырех ветров и запутываю их вокруг моей руки.

Арелла вздыхает.

- Да... верно. Давай не будем забывать, кто здесь последний чертов Западный ветер.

- Ты можешь знать несколько уловок, но я - самый сильный хранитель у Бурь, - шипит она, как змея, готовая ударить.

- Если ты такая сильная, почему ты не могла спасти нас во время борьбы сегодня? И почему ты не могла спасти мою семью десять лет назад?

Арелла снова смеется, звук, настолько резкий, что он заставляет Одри и меня отпрыгнуть.

- Ты хочешь обвинить кого-то в смерти своих родителей? Тогда ты должен винить мою дочь. Спроси ее, что произошло в тот день.

Одри сдавленно выдыхает, как будто кто-то пнул ее в живот.

Я притягиваю ее к себе, поддерживая ее.

- Она уже рассказала мне, что случилось.

Арелла делает шаг вперед, вспышка просится в ее глазах.

- Действительно? Так она сказала тебе, что вызвала ветер, чтобы спасти Гэвина после того, как Южный ветер сбил его с неба? То, что она заклеймила проект своим следом и даже имела наглость не рассказать нам об этом, чтобы мы могли подготовиться? То, что она убила своего отца и твоих родителей? Ты знаешь все это?

Одри начинает трястись.

- Это не твоя вина, - напоминаю я. - Не твоя.

- Я знаю, - говорит она, к моему удивлению, с убежденностью в голосе.

Она отделяется от меня, обходя Ареллу по кругу.

- Я никогда никому не говорила, что это был порыв ветра, который сбыл Гэвина с неба. И я никогда не знала, какой порыв это был. Единственным путем, откуда ты могла узнать, что это был Южный ветер, лишь, если ты была там. И если ты была там, тогда ты знали, что Буреносцы идут... и ты не предупредила папу. Почти как...

Она смотрит в небо, когда наблюдает, что ее слова повисают над нами, не уверенная, что с ними сделать.

Нас таких двое.

- Ты хотела, чтобы Буреносцы нашли нас, да? - наконец шепчет она.

Арелла медлит прежде, чем ответить.

Но она знает, что ее загнали в ловушку. Поэтому она вызывающе поднимает брови и отвечает Одри.

- Да.