Глава 54 Одри

Я кричу, продираясь к Вейну. Так быстро все случилось, я не могу сказать, кто первый упал, или почему.

Он не мертв. Он не может быть мертв. Пожалуйста. Будь. Жив.

Затем мои руки сжимают его, и он все еще теплый. Он свернулся калачиком на боку, дрожа. Но он все еще жив.

Слезы заполняют мои глаза, когда я осматриваю его лицо, его грудь - везде - на предмет крови, раны. Он цел. Никаких повреждений.

Затем я вижу Буреносца.

Шип ветра торчит из его груди зазубренным углом. Толстый, густой поток крови течет рекой, пока части раны разрушаются и утекают на ветру. Его глаза стекленеют. Его губы искривило рычание. Жестокий даже при смерти.

Мой желудок тяжелеет.

Вейн стонет.

Затем меня осеняет. Вейн сделал это.

Западный ветер сделал это.

Я притягиваю его ближе, шепча - Шшшшшш, - пытаясь его успокоить.

Он дрожит, его зубы стучал. Я обнимаю его руками и прижимаю к себе так сильно, так только могу, чтобы передать ему свое тепло. Огонь пробегает между нами, и его глаза достаточно чисты, чтобы встретить мои.

Он рассыпается от рыданий. Низких, глубоких воплей боли и ужаса.

Я притягиваю его голову к своему плечу. Глажу его волосы. Прижимаюсь так плотно, как только могу, боясь, что если отпущу, он рассыплется на миллион кусочков, и я уже никогда не соберу их назад.

Буря успокаивается, и облака рассеиваются, возвращая солнце. Нормальные ветры окружают нас, воспевая надежду и свободу. Но Вейн все еще как лед.

Как долго он будет находиться в таком состоянии?

- Все в порядке, - шепчу я. - Все в порядке. Ты не сделал неправильно ни единой вещи.

Он стонет в мою грудь.

- Я действительно это имею в виду, Вейн. Ты не сделал неправильно ни единой вещи.

Он качает головой, и это движение сотрясает все его тело. Я прижимаю его плотнее.

Я не могу представить каково ему сейчас. Я никогда никого не убивала - и я не Западная.

Я должна сказать что-то. То, что ему поможет. Но что за магическая комбинация слов приведет его снова в порядок? Вернет забавного, несносного мальчишку, которого я полюбила.

Полюбила.

Я не позволяла себе кого-либо любить, не с того момента, как умер папа.

Но я люблю Вейна Вестона. И я не могу его потерять. Не могу. Я не смогу это пережить.

Я пытаюсь заставить его посмотреть на меня, но его глаза далекие. Потерянные.

- Ты спас нас, Вейн. Ты принес величайшую, самую замечательную жертву из всех, которые были когда-либо сделаны. Ты меня спас.

Голос меня оставляет. Я потрясена тем, что он для меня сделал. Его близостью. Всем.

Он не двигается. Его глаза остаются остекленевшими.

Мой желудок сжимается, когда я пытаюсь представить что ему нужно. Я боюсь это сказать, но беру его дрожащую руку и переплетаю наши пальцы.

Он обязан снова быть Вейном.

- Я люблю тебя, - шепчу я.

В груди что-то тянет, когда слова срываются с губ, но они сладки на вкус.

Правда.

- Я так усиленно пыталась не любить тебя, что довела нас обоих до безумия. Но я люблю тебя. И не хочу потерять. Поэтому, пожалуйста, вернись ко мне. Пожалуйста, не оставляй меня.

Мой голос запинается, и я задыхаюсь рыданиями.

- Ты мне нужен. Мне никогда, никто не был нужен, а ты нужен.

Я глажу его лицо, пока мои слова растворяются в тишине.

Тишина.

Его рыдания прекратились. Словно его встряхнули.

Я задерживаю дыхание, встречая его глаза, боясь того, что там могу увидеть.

Вейн смотрит на меня. Неуверенно. Изнуренно.

Но это снова он.

На глаза наворачиваются слезы.

Он тянется, гладит мои волосы. Вытирает слезы.

- Я действительно потеряла тебя на этот раз, - шепчу я. - Я теряла тебя так много раз, столькими способами. Я не могу потерять снова.

- Ты и не потеряешь, - обещает он.

Да, потеряю.

Не прижимает палец к моим губам прежде, чем я это озвучу.

- Что бы ты ни собиралась сказать, позволь мне первому.

Он делает прерывистый вдох и самостоятельно садится, втирая песок с лица.

Он берет мои руки.

- Я едва ли сейчас владею собой, и лишь одна вещь не дает мне полностью разрушиться и это ты. Так что меня не волнуют законы, клятвы, или помолвки. Я забочусь о тебе. Я нуждаюсь в тебе.

Мы смотрим, друг на друга, никто не осмеливается начать говорить. Задерживаем дыхание.

- Я не хочу тебя принуждать, - говорит он мне.

Я знаю, о чем он меня хочет попросить, и я хочу это сделать. О, как я этого хочу.

Но могу ли я? Должна ли?

Я изучаю его руки. Его глаза. Его губы.

Есть в нем, сколько вещей, которые я хочу. Вот именно. Я хочу его. Всего его.

Кто имеет право держать нас вдалеке друг от друга? Кто сказал, что это неправильно? Что мы не принадлежим друг другу, когда все вокруг доказывает, обратное. Есть что-то между нами, что-то более глубокое, чем Силы Бури. Наши законы. Наши клятвы.

Я пыталась это отрицать.

Потому я наклоняюсь вперед. Его руки обхватывают мое лицо, достаточно мягко, чтобы я могла отдернуться, если захочу.

Я не хочу.

Я закрываю глаза и делаю еще один вдох. А затем прижимаюсь к его губам.


Загрузка...