Пустые зеркала

ГЛАВА 18

Для свидания с Фрейзером Ева принарядилась в бледно-голубое платье и желтовато-коричневого оттенка чулки. Ее губы были слегка подведены помадой, а вся остальная косметика ей была просто не нужна. Ее кожа была ровной, чистой и загорелой, волосы имели прекрасный природный оттенок, а светлые глаза блестели от волнения. Посмотрев на себя в зеркало, она довольно улыбнулась. Хорошая приманка для хорошего охотника.

В Уилтон-плейс она прибыла в начале десятого. Фрейзер встретил ее горячим поцелуем и бокалом прекрасного шампанского. Обменявшись любезностями, они вышли в сад, росший за домом. Там он предложил ей деревянный садовый стул, взял ее руку в свою и нежно провел пальцами по загорелой коже. Ева с трудом скрыла легкую дрожь.

Вдруг он замер и пристально посмотрел на внутреннюю часть руки от локтя до кисти.

— Что это? Что ты с собой сделала? — Он провел пальцем по небольшим светлым пятнышкам.

Еве стоило немалых усилий, чтобы не дернуться от неожиданности.

— У тебя очень острый взгляд, — тихо шепнула она.

— Это не ответ.

Ее охватил внезапный приступ гнева. Так и хотелось выдернуть руку и заорать ему: «Пластическая операция! Пересадка кожи, чтобы скрыть следы от инъекций наркотиков. Она прошла не очень удачно, поэтому пришлось больше года подвергать руки воздействию солнца. Но загар на этом месте более светлый, чем на остальной коже. Ты доволен?» Преодолев искушение, Ева подавила гнев и сказала подчеркнуто спокойно:

— Я упала на лыжах в Валь-Дизере. Оледеневшая кромка снега распорола лыжный костюм и содрала кожу вместе с мышечной тканью. — Она умолкла на секунду, а потом грустно продолжила: — Врачи сказали, что мне крупно повезло. Я могла погибнуть от слишком большой потери крови, как тот несчастный, который был на этом склоне за неделю до меня. Острые кромки льда порезали ему артерии. — Она равнодушно пожала плечами, как будто речь шла о событиях древней истории.

— И после этого у тебя остались следы, — удрученно пробормотал Фрейзер, скорчив сочувственную гримасу.

— Да, — охотно подтвердила Ева. — Как напоминание о моем неудачном горнолыжном опыте. Это случилось два года назад, но они до сих пор не прошли. И все же я считаю, что мне повезло.

Он пристально посмотрел в ее неожиданно потемневшие глаза. Ему показалось в эту минуту, что она прикрылась от него маской уныния и тоски.

— Все боятся смерти, — глубокомысленно изрек он, притронувшись рукой к ее щеке.

Ева отвернулась в сторону и благоразумно промолчала. Фрейзер наклонился над ее рукой и поцеловал маленькие светлые пятнышки. Для приличия она выдержала небольшую паузу, а потом осторожно освободила руку, наклонилась над своей сумкой и вынула оттуда пачку сигарет.

Тонкая струйка дыма скрыла ее глаза от пронзительного взгляда собеседника. Она не могла не почувствовать, что между ними пролегла едва заметная тень какой-то особой интимности. Это было противоречивое чувство, находящееся за пределами тривиальной сексуальности и соответствующих ей правил поведения.

— Тебе нравятся различные проявления уродства, не правда ли? — спросила Ева, собравшись с духом.

— А тебе не кажется, что они могут интригующе воздействовать на человека? — ответил он вопросом на вопрос. — В совершенной красоте есть нечто противоестественное.

— А как же быть с Кэсси Стюарт в таком случае? Ведь ее красота почти безупречна.

— Да, она красива, не спорю, — согласился Фрейзер. — Правда, у меня еще не было возможности подробно изучить ее. Может быть, у нее тоже есть свои тайные шрамы, кто знает? Но я бы не осмелился назвать ее красоту противоестественной.

— Да, ты прав. Ее красота дополняется острым умом и неиссякаемой энергией. Для меня эти качества явились полным откровением. В Оксфорде, насколько я помню, в ней этого не было.

— Что же на нее повлияло?

— Откуда мне знать? Я не видела ее восемь лет. За это время со всеми нами могло произойти все что угодно. — Ева почувствовала, что допускает совершенно излишнее в данном случае раздражение. — Это, наверное, я изменилась, — сказала она мягче, — и на многие вещи смотрю по-другому.

После этих слов она наклонилась к нему и неторопливо поцеловала. Его глаза похотливо заблестели, что вызвало у нее самодовольную ухмылку. Ей нравилось держать этого человека под своим контролем.

— Когда мы будем ужинать? Я умираю от голода.

— В любое время. Думаю, что ужин готов, и экономка позовет нас с минуты на минуту.

Вечер прошел в приятной беседе, украшенной прекрасным вином и вкусной едой. Никто из них не пытался завязать разговор о делах. Еве даже показалось в этой связи, что Фрейзер хочет мысленно отделить ее от предстоящей сделки. Конечно, она вполне могла быть любовницей и деловым партнером, но ни в коем случае не в одно и то же время. С любовницей можно спать, не касаясь вопросов бизнеса, а с деловым партнером можно спокойно обсуждать проблемы бизнеса, не прибегая к постельным сценам.

Фрейзер оказался на удивление гостеприимным хозяином. В нем чувствовался легкий шарм опытного любовника, не отягощенный избыточной эмоциональностью. Ева заметно расслабилась и наслаждалась приятным вечером, превосходным вином, роскошной едой и увлекательными историями, которыми потчевал ее хозяин дома.

Правда, при этом Фрейзер не рассказал ей ничего полезного, он пытался развлечь ее потешными историями и анекдотами о Гонконге и Лондоне да замысловатыми сюжетами из своей уникальной предпринимательской деятельности. Все это выглядело довольно забавно, но поражало ужасающей пустотой, которая всегда вызывала у нее нескрываемое презрение. Она понимала, что он держал ухо востро, но его подозрительность никоим образом не была связана с ней лично. Хотелось верить, что это обычный стиль поведения человека, которому есть что скрывать от посторонних. По-видимому, Фрейзер давно уже выработал определенный шаблон в беседах со своим ближайшим окружением, которое хотело видеть в нем того самого человека, которого они хорошо знали и которым восхищались. Еву это обстоятельство сильно огорчило. Ей хотелось узнать о нем как можно больше и самым подробнейшим образом. Но как это сделать? Ведь любой неосторожный вопрос может выдать ее с головой. Кэсси хорошо общаться с ним. Ей нечего скрывать, и к тому же она не обременена тайным заданием, которое во что бы то ни стало надо выполнить. Другими словами, она не испытывает необходимости играть определенную роль.

Почувствовав некоторое напряжение, Ева отбросила несвоевременные мысли о Кэсси и попыталась полностью сосредоточиться на Фрейзере. Он вел себя легко и непринужденно, но она-то чувствовала, что процесс его внутреннего разложения уже проник во все поры, хотя он, возможно, не понимал этого. Возможно, это была обычная моральная распущенность с патологическим отсутствием каких-либо признаков совести. А может, он был всего-навсего гениальным актером? Ева отвернулась в сторону и задумалась над тем, какое из этих зол является наиболее предпочтительным.

А еще ей очень хотелось узнать, что он думает о ней. Воспринимает ли он ее в качестве счастливой и легкомысленной вертихвостки или подозревает, что в ней есть нечто более глубокое, скрытое от посторонних глаз? Другими словами, чувствует ли он, что она играет с ним? И как играет — хорошо или плохо? Видимо, ей все же придется бросить ему кость невинного саморазоблачения, так как он все равно будет искать в ней некий порок, хотя бы ради чисто академического интереса. Он ничем не выдал себя, но всеми силами будет стараться отыскать в ней хотя бы малейшие признаки эмоциональной зависимости. Люди с подобным самомнением всегда страдают склонностью найти в других то, чего они сами не могут дать. Игра с нулевой суммой. Эта мысль настолько протрезвила ее, что она протянула через стол руку и ухватила его за пальцы.

— Пойдем спать. — Это был выход из положения. В постели она всегда чувствовала себя намного увереннее и спокойнее. Там легче было играть, да и правила игры были несколько другие.

Она проснулась в семь часов утра, быстро выскользнула из-под одеяла и приняла освежающий душ. Вернувшись в спальню, Ева поморщилась при виде своей одежды, небрежно брошенной на пол вчера вечером. Затем покосилась на Фрейзера и, убедившись в том, что он крепко спит, пошла в его гардеробную. Там вдоль стен стояли огромные платяные шкафы, набитые одеждой. Ева открыла дверцу первого шкафа: костюмы, пиджаки и брюки. На верхней полке она увидела несколько пар джинсов, а также стопку рубашек и свитеров. Не долго думая, она вытащила джинсы и натянула их на голое тело. Теперь осталось найти какую-нибудь майку с коротким рукавом. Услышав позади себя легкие шаги Фрейзера, она напряглась всем телом, но не подала виду, продолжая рыться в шкафу.

— Что ты здесь делаешь? — прозвучал за ее спиной резкий голос хозяина. Ева испуганно обернулась.

— Не могу найти эту чертову майку, — смущенно пробормотала она. — Очень не хочется напяливать на себя ту одежду, которая валяется на полу спальни. — Не обращая внимания на строгие интонации в его голосе, она быстро подошла к нему и поцеловала в губы.

Фрейзер слегка улыбнулся, но его голос по-прежнему оставался строгим.

— Ты могла бы спросить у меня. Я же лучше знаю, что у меня есть, а чего нет.

— Прости. Не хотелось тебя будить. Мне почему-то казалось, что это испортит тебе настроение. Я была права, не так ли? — В ее голосе явственно прозвучали дразнящие нотки. — Ты же не будешь отрицать, что пребываешь сейчас в дурном расположении духа? А почему ты так разволновался? Боишься, что я найду женскую одежду, оставленную предыдущими посетительницами твоего дома? Можешь не волноваться, — продолжала щебетать Ева, облегченно вздохнув, когда в его глазах появились веселые огоньки. — Я вполне современная женщина и спокойно отношусь к подобным вещам. Не могу же я в самом деле думать, что обладаю монополией на тебя.

Он весело рассмеялся, полностью избавившись от недавно зародившихся подозрений.

— Ну так где же твоя майка? Не могу же я отправиться домой в таком виде.

Фрейзер подошел к большому комоду и вынул оттуда простую белую майку.

Ева натянула ее на себя.

— Спасибо.

Его одежда была ей несколько великовата, но это нисколько не скрывало достоинств ее фигуры. Более того, в ней она казалась ему еще более привлекательной и более желанной. Фрейзер крепко обнял ее, провел рукой по спине, затем неожиданно стянул с нее джинсы и повалил на пол.

Часом позже он снова наблюдал за тем, как она торопливо одевается.

— Ты хочешь есть? Маргарет может приготовить нам завтрак в считанные минуты.

— Что-нибудь поджаренное? — с надеждой в голосе спросила Ева.

— Да, я ем это каждое утро. Черт с ним, с этим холестерином.

Через десять минут они уже сидели в столовой за большим столом и умиротворенно беседовали. Ева с удовольствием уплетала яичницу с беконом, обильно политую томатным соусом и приправленную грибами. Вскоре Маргарет принесла им кофе. При этом у нее был вид умной домохозяйки, давно привыкшей подавать завтрак незнакомым женщинам. Неплохое прикрытие, подумала Ева, представив себе на минуту, сколько женщин побывало в этой спальне за последний год.

Женщины — существа любознательные и пронырливые. Они часто роются в барахле, проверяют содержимое туалетного столика, шныряют по ванной комнате, исследуют весь набор косметики и парфюмерии — то есть делают все, чтобы обнаружить хоть малейшие признаки присутствия других женщин. Фрейзер, несомненно, отнес ее появление в гардеробной на счет этой слабости. Тем более что у нее был вполне благовидный предлог — желание переодеться в другую одежду. Конечно, она ничего интересного не обнаружила, но все-таки установила определенный тип поведения Фрейзера и создала прецедент, который может облегчить ей выполнение этой задачи в будущем.

Он в это время укрылся за утренним номером «Таймс», оставив ей только свои глаза, в которых царило совершенное спокойствие и тихое счастье от приятного завтрака.

На пороге столовой появилась молчаливая фигура Маргарет. Она терпеливо ждала, когда хозяин обратит на нее внимание.

— Телефон.

Фрейзер молча встал и последовал за ней в свой кабинет, плотно прикрыв за собой дверь.

— Да?

— Это Ли Мэй. Я только что прибыл в Хитроу.

— Приезжай прямо ко мне.

Когда он вернулся в столовую, от прежней расслабленности не осталось и следа. Быстро покончив с остатками завтрака, он отодвинул тарелку в сторону и выжидательно посмотрел на Еву. Та сделала вид, что не понимает произошедшей с ним перемены, и продолжала медленно пережевывать бекон. Фрейзер нетерпеливо вскочил и подошел к окну, уставившись на свой сад. Закончив завтракать и дочитав статью из «Дейли телеграф», Ева подошла к нему и поцеловала в щеку.

— Пока, — шепнула она и повернулась к двери.

Фрейзер, к ее удивлению, выглядел слегка озадаченным. Он, вероятно, не ожидал, что она распрощается с ним так легко и быстро.

Оуэн Куэйд сидел в арендованной машине и наблюдал за Евой, которая только что вышла из дома Фрейзера. Он почему-то думал, что она поймает такси, так как до ее дома почти полчаса ходьбы, а она, должно быть, устала после беспокойной ночи. Но Ева прошлась пешком до Белгрейв-сквер и только там остановила кеб. Ее последующие действия показались ему вполне разумными. Вместо того чтобы отправиться домой, она вышла на Кингз-роуд, вошла в магазин и вскоре появилась с большим пластиковым пакетом, из которого торчали газеты и какие-то продукты.

Он медленно ехал за ней до тех пор, пока кеб не свернул на Лэнгтон-стрит. Затем резко развернулся и отправился в свой офис в Ноттинг-Хилл.

Оттуда он позвонил в небольшую компанию, предоставлявшую всем желающим наиболее полезную информацию — список медицинских учреждений, телефоны магазинов, а также счета по кредитным карточкам и банковские операции.

— Когда вам это нужно? — спросил клерк на другом конце провода.

— Немедленно, — решительно потребовал Куэйд.

— Хорошо, нет проблем, — ответили ему и положили трубку.

Ева тем временем завершала свои обычные утренние дела. Приведя себя в порядок, она позвонила Стормонту.

— У него очень важная встреча, — послышался в трубке приятный голос секретарши. — Но здесь находится Джилс Эйден. Он хочет поговорить с вами.

Не успела Ева возразить, как в трубке послышался хрипловатый голос:

— Ева, я давно хотел поговорить с тобой. Что случилось?

— Джилс, вытащи, пожалуйста, Стормонта с этой дурацкой встречи.

— Понимаешь, Ева, я бы с удовольствием, но он с…

— Меня не интересует, с кем он там сейчас, — настойчиво прервала его Ева.

Эйден что-то проворчал себе под нос и пошел искать босса.

Стормонт появился через несколько минут.

— Ева, что происходит?

— Мне нужно перехватить его телефонные разговоры, Стормонт. Кажется, он что-то замышляет, но одного визуального наблюдения недостаточно. Нужна более полная информация. Если мы не прослушаем его телефонные разговоры, значит, потеряем время зря. Нужно установить жучок в его кабинете.

— Хорошо, Ева. Я долго противился этому, так как никто не захочет брать на себя ответственность по поводу прослушивания телефонных разговоров таких людей, как Фрейзер. Но сейчас я вынужден согласиться с тобой. Мы действительно теряем время. Сегодня вечером я попытаюсь выбить ордер на прослушивание.

— Спасибо, Стормонт. Это поможет нам понять по крайней мере одну вещь.

— Что ты имеешь в виду?

— Что Фрейзеру есть что скрывать. Сомневаюсь, что мы услышим нечто такое, что даст нам возможность обвинить его в преступных действиях; он чертовски осторожен, но все же мы сможем хоть что-то выяснить. Хотя, с другой стороны, я вполне допускаю, что он предусмотрел и такую возможность. Ведь он может говорить по телефону, исходя из того, что все его разговоры прослушиваются. Сколько на это уйдет времени?

— Ну, если мне повезет, то сегодня я получу разрешение, а потом нам нужно выбрать удобное время, чтобы установить подслушивающее устройство…

— Ты хочешь, чтобы это сделала я? В конце концов только я имею легальный доступ в его дом.

Стормонт погрузился в молчание.

— Рискованно. Если тебя застукают, то наступит конец всей твоей игре. Но, с другой стороны…

— Передай мне эту штуку, я сама все сделаю.

— Ладно, — согласился тот после некоторых колебаний. — Я отправлю это тебе прямо сейчас. А ты не выпускай Фрейзера из виду и не позволяй ему отвлекаться. Думай только об алмазах и будь осторожна.

— Не волнуйся.

— Ева, ты должна быть предельно внимательной.

— Стормонт, ради Бога, оставь эти поучения. Как будто я веду себя иначе.

— Я знаю, знаю, Ева. Но мы с тобой знаем и то, что этот тип способен на все.