Пустые зеркала

ГЛАВА 49

Кэсси вернулась в номер, приняла душ и оделась. Остановившись перед зеркалом, она внимательно посмотрела на свое загоревшее за день лицо и подумала, что этот день не прошел для нее бесследно.

После залитой светом комнаты бар показался ей темным и прохладным. Как только она села за столик и заказала виски со льдом, от стойки отделилась темная фигура вьетнамца и скрылась за дверью.

— Стюарт в баре, — сказал он тихо в телефонную трубку. — Одна.

— Внимательно следи за ней, — приказал Стормонт. — Я выезжаю. Смотри, чтобы она не удрала ненароком.

— Может, вам не стоит самому это делать?

— У нее все равно есть какие-то подозрения на мой счет. Кроме того, я хочу получить информацию из первых рук. Ничего страшного.

Стормонт подъехал к гостинице минут через десять. Увидев Кэсси, он подошел к ней и устало опустился рядом.

Она вздрогнула от неожиданности и поначалу не могла сообразить, как он здесь оказался. Только через минуту на него посыпался град вопросов.

Стормонт уклончиво ответил на них, а потом пристально посмотрел на ее руки, крепко сжимавшие запотевший стакан с виски.

— Где Ева?

Кэсси сделала большие глаза, желая выразить удивление подобным вопросом, но тут же отвернулась, не выдержав его пронзительного взгляда. Стормонт крепко сжал ее руку и повторил вопрос:

— Кэсси, у нас нет времени для твоих идиотских штучек. Где она?

Кэсси вспомнила строгий голос Евы и ее не менее строгий приказ — «ври напропалую».

— Мне известно только то, что она собиралась навестить каких-то знакомых в Ханое, — соврала она.

— Кого и где?

— Не знаю. Она просто сказала, что хочет повидать кого-то, что это отнимет не больше пяти часов и что к ужину она вернется.

— А что случилось с Фрейзером?

— Случилось? Что ты хочешь этим сказать? Сегодня утром я поехала в этот лагерь, чтобы проверить надежность наших инвестиций, осмотрела месторождение и вернулась; там, как мне показалось, все в полном порядке. Ева призналась мне, что по горло сыта этим Вьетнамом и хочет вернуться домой. Именно поэтому она и поехала сюда вместе со мной. Тот водитель, который отвозил меня в лагерь, давно уехал, сюда нас привез человек Фрейзера.

— Кэсси, ты будешь чувствовать себя намного лучше, если скажешь мне правду.

— Сколько раз я должна повторить тебе один и тот же ответ?

Стормонт долго смотрел на нее, соображая, сколько времени ему придется потратить, чтобы заставить эту упрямицу сказать правду.

— Ну ладно. Скажи мне только одно. Ей не угрожает опасность?

В этот момент Кэсси почувствовала, что ее нервы на пределе и сейчас она может расплакаться. О безопасности Евы даже мечтать не приходится. Она отпила глоток виски и отвернулась, чтобы Стормонт не видел ее глаз.

— Она поехала на встречу добровольно, по собственному желанию и без каких бы то ни было признаков беспокойства. Она сказала: «Пока, я скоро вернусь». Думаю, что тебе нужно немного подождать.

— Когда именно она собиралась вернуться?

Кэсси подняла голову, посмотрела в холл и оторопела, узнав в одном из постояльцев Обри Голдстейна.

— Обри!

Стормонт оглянулся и увидел, что к ним направляется какой-то мужчина.

— А, Кэсси Стюарт! А я думаю — где же вас можно отыскать.

— Присаживайтесь. Хотите выпить?

Стормонт вскочил на ноги.

— Кэсси, в какое время она должна вернуться сюда?

— К ужину. Она сказала, что мы встретимся в баре где-то в восемь или в половине девятого.

Стормонт молча кивнул Голдстейну, бросил беглый взгляд на стоявшего у стойки бара вьетнамца и вышел.

— Ваш друг чем-то недоволен, — заметил Голдстейн, проводив его взглядом.

— Серьезный человек, — пояснила Кэсси, подзывая официанта. Она заказала себе еще виски, а Голдстейн предпочел водку с тоником. Все это время он пристально вглядывался в ее глаза.

— Ну так как там насчет ваших алмазов? — спросил он, когда на столе появились запотевшие стаканы с напитками.

— Вы хотите купить их?

Совершенно неожиданно ее охватило чувство превосходства над этим человеком. Только сейчас она поняла, откуда Ева черпает силы для своей работы. Это действительно приятно — видеть нечто ужасное и не подавать виду, не позволять этому ужасу уничтожить тебя. По сравнению с этим все остальное кажется детской игрой.

Голдстейн едва заметно кивнул.

— Интересно, как далеко вы готовы зайти, чтобы заполучить эти акции, получить контроль над месторождением? — ехидно осведомилась Кэсси. — Это законный бизнес, но он отнюдь не исключает применение незаконной практики, не правда ли? Ведь на карту поставлено очень многое. Речь идет о бешеной сумме. — Ее голос неожиданно стал твердым и жестким. — Теперь я не сомневаюсь, что именно вы организовали так называемый «налет медведей» на акции компании «Джиниус». Какую цель вы при этом преследовали?

— На карту поставлено очень многое, сами знаете, — откровенно признался Голдстейн. — Мне нужен был контроль над этим проектом, поэтому я счел необходимым приобрести акции Макадама. Откровенно говоря, он ни за что не продал бы их непосредственно мне. Поэтому у меня возникла идея заручиться поддержкой какого-либо посредника, а уж потом выкупить их у него. Оставалось лишь найти такого посредника и создать такие условия, при которых Макадам без труда расстался бы со своими акциями. Когда вы пришли ко мне поговорить насчет алмазного бизнеса, я сразу догадался, что речь идет о компании «Джиниус». Именно тогда я решил, что вы могли бы стать таким посредником.

— Я прекрасно понимаю вас, — прервала его Кэсси, — но зачем вы устроили «налет медведей»? Ведь в результате резкого падения курса акций «Кэйс Рид» потерял немалые деньги, а Макадам получил дополнительный стимул попридержать свои акции в условиях рыночной нестабильности.

— «Кэйс Рид» потерял деньги только потому, что начал покупать акции не вовремя. Вы купили их слишком рано, или слухи о банкротстве дошли до биржи слишком поздно. Я сделал все возможное, чтобы скупка акций прошла как можно легче и дешевле для вас и для меня, но вы поспешили. Падение курса акций всегда вызывает панику среди мелких держателей. Неплохо зная характер Макадама, я надеялся, что он поддастся панике и начнет продавать акции.

— Именно так он и поступил.

— «Кэйс Рид» купил все его акции?

— Нет, не «Кэйс Рид», а я. Сейчас я контролирую пятнадцать процентов акций непосредственно и еще пятнадцать процентов опосредованно. — Кэсси отпила немного виски и со скучающим видом откинулась на спинку стула. — Если хотите, я могу сегодня же продать вам первые пятнадцать процентов.

— Сколько?

— Четыре миллиона фунтов.

— Вы шутите?

— На месторождении уже найдены первые алмазы. Я своими собственными глазами видела алмаз весом в четыре карата. Вы знаете, что произойдет на бирже, если эта информация получит широкое распространение. Так что решайте. Либо вы покупаете их, либо нет.

Кэсси посмотрела на Голдстейна, а потом кивнула официанту.

— Счет, пожалуйста.

Голдстейн отрешенно наблюдал за тем, как Кэсси подошла к стойке бара, чтобы расплатиться за заказ. Нет. Это была не игра. Ее уход был до ужаса реальным. Она не уступит ему ни цента. Либо он купит акции по указанной цене, либо потеряет всякую надежду на приобретение этого месторождения. Мгновенно просчитав все варианты, он решительно поднялся на ноги.

— Хорошо, четыре миллиона, — шепнул он ей на ухо, когда она подписывала чек.

Кэсси подняла голову.

— И еще четыре за остальные пятнадцать процентов, когда я получу их.

— А как я узнаю, что вы их получите? Стоимость первого пакета во многом зависит от того, смогу ли я приобрести второй.

— Вам придется поверить мне на слово.

— Вам тоже.

Десять минут спустя Стормонт был уже в здании посольства.

— Что слышно от Труонга? — спросил он Кортни, входя в его кабинет.

— Он все еще ведет наблюдение за лагерем. Никаких признаков присутствия Евы.

— Я только что разговаривал с Кэсси Стюарт. Она что-то скрывает и пыталась убедить меня в том, что Еве ничего не угрожает. Думаю, она врет. Но почему? Вот в чем вопрос. Похоже, она ее прикрывает.

— А может, они сговорились с Фрейзером?

— Нет, только не Ева.

— А Кэсси?

— Маловероятно. Конечно, ее можно купить, но она ни за что не станет сотрудничать с Фрейзером. Тем более против Евы.

Стормонт прислушался к своей собственной речи. Слова «нет», «никогда» и все прочие категорические суждения часто опрокидывались самой жизнью, но сейчас он был абсолютно уверен в их истинности.

— Итак, что нам теперь делать? Ты еще не передумал ехать в лагерь к Фрейзеру?

— Фрейзер их отпустил. Во всяком случае, Кэсси. Не думаю, что он мог освободить Кэсси и одновременно держать у себя Еву. Он не похож на идиота. Но Кэсси молчит. С ней что-то случилось. Она что-то там видела. Не могла же она оставить там Еву и в то же время беззастенчиво лгать мне, что та находится здесь. Нет, Ева где-то рядом и что-то замышляет.

— Что же это может быть?

Стормонт закрыл глаза и покачал головой.

— Кэсси сказала, что Ева вернется в гостиницу через три часа?

— Да, она должна быть там в восемь — восемь тридцать. Подождем немного.

— А если она не появится?

— Тогда мы отвезем мисс Стюарт в тихое местечко и потребуем от нее подробных объяснений на этот счет. Не сомневаюсь, что получим их уже через тридцать секунд. А потом нанесем визит Роби Фрейзеру. Будем надеяться, что не опоздаем.

Через полчаса зазвонил телефон. Кортни что-то сказал в трубку, а потом протянул ее Стормонту. Это был Труонг.

— Я только что выбрал новое место для наблюдения — устроился напротив главного входа. Никогда не догадаетесь, кто только что туда вошел.

Стормонт напряженно молчал.

— Ха Чин.

— Тебе удалось сфотографировать их обоих?

— Да, здесь половина пленки.

— В таком случае убирайся оттуда ко всем чертям. Если они засекут тебя, ты труп. Немедленно возвращайся в Ханой.

Стормонт повернулся к Кортни.

— У Фрейзера нет никаких законных оснований для встречи с Ха Чином. Вот мы и поймали его на крючок.

— Так в чем же суть?

— В том, что Фрейзер никогда не оставит в живых постороннего человека, который видел его вместе с Ха Чином.

— Ты имеешь в виду Труонга?

— Не только. И Еву тоже.