Пустые зеркала

ГЛАВА 45

Самолет, в котором летел Эндрю Стормонт, опоздал на три часа из-за технических неполадок в Хитроу и поэтому прибыл в Гонконг только в восемь часов. Никаких рейсов до Ханоя в тот вечер уже не предвиделось. Нужно было ждать до утра. Стормонт тихо выругался и позвонил в Лондон, чтобы за ним прислали машину. Вскоре он уже мчался из аэропорта в город на свою конспиративную квартиру; там его ждал Колин Маккензи, глава агентурной сети в Гонконге. Он встретил гостя крепким рукопожатием, столь же крепким джином и ледяным тоником.

Стормонт нахохлившись сидел в глубоком кресле и угрюмо ждал, когда тот доложит ему обстановку.

— В доме Фрейзера в последнее время наблюдается необыкновенная активность. В особенности среди его многочисленной прислуги. Восемь человек из его команды уже вылетели во Вьетнам, и сам он тоже отправился туда в сопровождении очаровательной блондинки по имени Ева Каннингэм. По всей видимости, там назревают серьезные события. Мы только что получили донесение от нашей группы в Ханое. Фрейзер и его люди затаились на территории бывшей военной базы, что в восьмидесяти милях от Ханоя. До этого они немало времени провели на алмазном месторождении, которое находится лишь в нескольких милях от базы. Эта женщина уехала с ними вчера утром, но с тех пор ее никто не видел.

— Брошенный лагерь в джунглях — не самое подходящее место для красивой женщины, — едва слышно прошептал Стормонт. — Вероятно, Фрейзер отправил ее домой.

— К нам не поступало никаких донесений о том, что она проходила через какой-либо аэропорт, — резко заметил Маккензи.

Стормонт посмотрел мимо него и ничего не сказал. Его собеседник долго ждал от гостя хоть какой-то реакции, но так и не дождался.

Вряд ли Стормонт видел в этот момент Маккензи. Перед его глазами отчетливо стоял образ Евы — ее лицо, ее фигура, сильная и стройная. Последствия могли оказаться настолько ужасными, что он устало закрыл глаза, чтобы хоть на какое-то время избавиться от назойливых мыслей.

Кэсси проснулась в семь утра. Приняв душ, быстро натянула хлопчатобумажные брюки свободного покроя, кроссовки и майку, а затем упаковала в дорожную сумку вещи — на тот случай, если придется заночевать в этом военном лагере. Спустившись в ресторан, чтобы позавтракать, она увидела там большую группу людей в точно таких же майках, украшенных надписью: «Канадское туристическое агентство. Образовательный тур. Вьетнам — 1995».

Есть не хотелось. Она выпила чашку кофе и неохотно пожевала булочку. Сказалось нервное напряжение последних дней, начисто лишившее ее аппетита. Без пяти девять Кэсси подошла к дежурному служащему гостиницы и спросила его насчет водителя. Тот сделал знак рукой, и к ней приблизился маленький жилистый вьетнамец с черными, как угольки, глазами.

Кэсси последовала за ним к машине, и тот услужливо распахнул перед ней дверцу. Первые полчаса они ехали молча, и только потом она слегка наклонилась к нему, чтобы выяснить некоторые подробности.

— Мы едем в тот заброшенный военный лагерь? Надеюсь, вы знаете, где он находится?

Шофер нехотя повернул к ней голову.

— О да, мне знакомо это место, — произнес он на прекрасном английском и снова погрузился в молчание.

Кэсси не испытала облегчения от его слов. Напротив, ее снова охватило щемящее чувство беспокойства. Она долго смотрела на мелькавшие мимо повозки и рисовые поля, где трудились маленькие согбенные женщины.

Молчаливый вьетнамец продолжал крутить баранку, не обращая на нее никакого внимания. Рисовые поля закончились, и перед ними предстало открытое пространство — красноватая земля и растущие на ней экзотические деревья. Кэсси опустила стекло и почувствовала струю горячего воздуха, окутавшего ее, как длинные липкие щупальца. Это заставило ее снова поднять стекло и отгородиться от мира с чужими для нее пейзажами, звуками и запахами. Она откинулась на липкое от жары кожаное сиденье и стала с тревогой наблюдать за надвигающимися на них джунглями.

Машина медленно продвигалась вперед по проселочной дороге; здешние рытвины напоминали уродливые шрамы на теле этой красноватой земли. С каждой минутой жара становилась все более нестерпимой, опрокидывая все усилия кондиционера обеспечить нормальную температуру. Все ее тело стало покрываться мелкими капельками пота, а солнце поднималось все выше, неумолимо укорачивая тени от деревьев.

Вдруг она почувствовала какую-то перемену в поведении шофера. Он нервно ерзал на сиденье, а потом сбавил скорость и повернулся к ней.

— Скоро будем на месте. Как долго вы собираетесь там пробыть?

— Не знаю. Это будет зависеть от обстоятельств.

— От каких именно?

Она и сама не знала, какие именно обстоятельства могут задержать ее в этом лагере. Собственно говоря, вся ее поездка объяснялась лишь смутной тревогой, которая вполне может оказаться ложной. И все же дурное предчувствие не покидало ее ни на минуту. Кэсси недовольно поморщилась. Этот человек слишком любопытен для простого водителя.

— От моего настроения, — отрезала она.

— Я могу подождать вас, если хотите, — предложил он, не обращая внимания на ее тон. — Если нет, то я не знаю, как вы сможете выбраться оттуда.

— Да, подождите меня там немного. Я должна поговорить со своей подругой, а потом скажу вам, что намерена делать.

— У вас в этом лагере есть подруга?

— Да. Она ждет меня. — Эти слова она произнесла больше для собственного успокоения, чем для любопытного водителя.

Ева застыла в небрежной позе, выпуская струйку дыма высоко вверх и наблюдая за тем, как она медленно растворяется в плотном воздухе джунглей. В отличие от дыма ее внутреннее напряжение не только не исчезало, но и усиливалось с каждым часом. Она подождала, пока последний охранник не исчез за дверью импровизированного офиса Фрейзера, а потом наклонилась, делая вид, что завязывает шнурки на кроссовках. При этом она еще раз огляделась вокруг. На вышке стоял еще один часовой, но сейчас он не видел ее, так как она была скрыта от него большим навесом, где хранились мешки. Нужно было улучить момент, когда он отвернется, и попытаться пересечь открытое пространство лагеря. Через несколько минут ей это удалось. Ева стремительно преодолела небольшую площадку длиной в десять ярдов и укрылась за стволом дерева. Никакой погони за ней, слава Богу, не было. Словно они специально дают ей возможность убежать из лагеря.

Вообще говоря, все это утро охранники вели себя несколько странно. Они были крайне рассеянны, чем-то, несомненно, напуганы и с непростительным пренебрежением относились к своим непосредственным обязанностям. При этом они все время вглядывались куда-то вдаль, как будто ожидая оттуда каких-то неприятностей. Последние дни Ева чувствовала себя как в тюрьме. Охранники пристально следили за ней, хотя и не запрещали свободно передвигаться по территории лагеря. Но она хорошо знала, что все выходы были надежно блокированы и что побег, в сущности, был невозможен. А ночью ее запирали в небольшой комнате с решетками на окнах. Нужно было терпеливо ждать благоприятного момента для осуществления своего плана. И вот сегодня такой момент, кажется, наступил. Правда, поведение охранников слегка настораживало. Они как будто не замечали ее. Что же касается Фрейзера, то все это время он наблюдал за ней с уже ставшей привычной холодностью, хотя в его глазах она по-прежнему видела хищное неистребимое желание. При этом ее статус пленницы подразумевался сам собой.

Ева снова осмотрела лагерь. Видимой опасности, кажется, не было, но она всем своим существом чувствовала ее присутствие. Она бросилась бежать вглубь джунглей, периодически оглядываясь. Дыхание было ровным, но все же не таким свободным, как во время пробежки в парке. Она прекрасно понимала, что джунгли могут быть не менее опасной ловушкой, чем этот заброшенный военный лагерь, где ей пришлось провести в заточении несколько дней. Пот заливал глаза, но гнев безустанно гнал ее вперед, к алмазным копям, где можно было найти надежное укрытие. Не исключено, что они скоро хватятся ее и организуют погоню со всеми вытекающими отсюда последствиями. Надо быть предельно осторожной, чтобы не нарваться на засаду. Они смотрели на нее как на живой труп, и это, по всей видимости, усыпило их бдительность. Только этим можно объяснить их странное поведение сегодня утром. Она утратила ощущение времени, и это заставило ее бежать еще быстрее в какой-то немыслимой попытке опередить его.

По совету Фрейзера она уволила старую субподрядную компанию и допустила на месторождение его людей. Новая бригада немедленно приступила к работе и развила неестественно бурную активность, как бы желая скрыть от нее какие-то другие цели.

Через некоторое время Ева обнаружила, что заросли джунглей становятся более редкими, а сквозь кроны деревьев пробиваются слабые лучи солнца. Значит, скоро она выйдет на поляну, где расположено месторождение. Ева перешла на шаг, а через некоторое время опустилась на колени и осторожно подползла к краю поляны. Укрывшись за деревом, она пристально осмотрела открывшееся ее взору пространство. Деревянные домики были огорожены, с четырех вышек за территорией наблюдали охранники. На месте разработок уже появилась новая гигантская техника, жадно вгрызающаяся в девственную землю джунглей.

На месторождении царило оживление. Громадные машины поднимали грунт, а многочисленные мощные грузовики сновали взад-вперед, вывозя его подальше от копей.

Неподалеку от Евы высилась большая гора земли и камней. Неожиданно к ней подъехал грузовик с совершенно другого конца месторождения. В кузове были небольшие камни около фута в диаметре. Странно, подумала Ева, наблюдая за разгрузкой. Они были чистые, без каких бы то ни было признаков земли. Но еще больше ее удивило то, что камни свалились на землю без грохота и шума. Грузовик развернулся и уехал прочь.

Ева еще раз осмотрела всю площадку. Эта гора земли и камней могла надежно укрыть ее от глаз рабочих и единственного охранника, который ходил вокруг котлована. Не долго думая она подползла к куче сброшенной земли.

Еще несколько движений, и она оказалась неподалеку от тех камней, которые только что сбросил на землю самосвал. Ева подобрала один из них и похолодела: ее пальцы скользнули по какой-то гладкой поверхности. Резина. Твердая резина. Должно быть, внутри что-то есть. Она пошарила вокруг, пытаясь отыскать какой-нибудь острый камень. Жирная земля забивалась под ногти, но она продолжала разрывать ее руками, пока не наткнулась на что-то острое. Вынув из земли осколок камня, она стала лихорадочно соскребать верхний слой резины. Вскоре показался какой-то белый порошок. Неожиданно начавшиеся спазмы в желудке помогли ей узнать это белое вещество. Ева прикоснулась пальцем к порошку, а затем осторожно поднесла его к языку. Все верно. Никаких сомнений. Героин. Она задумала для Фрейзера хитроумную ловушку, а он сам загнал ее туда. Теперь она хорошо понимала его план. Этот груз наркотиков будет отправлен в Австралию вместе с образцами грунта, якобы в целях проведения дополнительных исследований. Гениальная идея.

Она так разозлилась, что не услышала приближающихся шагов, не почувствовала грозящей опасности и пришла в себя, только когда в ее висок уперся ствол пистолета.

Ева скосила глаза и увидела черные глаза охранника с портативной радиостанцией в руке. Все кончено. Сейчас уже ничего нельзя поделать. Щелкнула рация, и она услышала, как охранник сказал по-вьетнамски: «Здесь женщина Фрейзера. Она нашла героин».

Время остановилось, как это бывало всегда, когда противник захватывал ее врасплох. Все вдруг замерло, и даже звуки стали какими-то далекими и совершенно непонятными. Единственное, что она ощущала отчетливо, — это накопившийся в душе гнев. Гнев от того, что страх сковывает разум, а провал произошел в тот самый момент, когда тайна раскрыта. Жаль, что игра закончилась так глупо. Она знала, что ее ждет, но не знала, когда и как наступит ее конец. Последние четыре года были для нее настоящим подарком, вырванным из грязных лап Фрейзера. Теперь он постарается компенсировать свою потерю. Ева долго смотрела вдаль, потом медленно повернула голову в сторону охранника. Теперь каждая секунда была для нее подарком судьбы.

Сзади послышался визг тормозов. Из джипа выскочили еще три охранника и крепко связали ей руки за спиной. Затем показали на джип. Она медленно встала на ноги и взобралась на боковое сиденье, окруженная охранниками. Джип рванул с места и помчался в сторону армейского лагеря, где ее с нетерпением ожидал Фрейзер.

Ева посмотрела на верхушки деревьев, отчетливо воспринимая каждый листочек, каждую веточку. Небо над головой было удивительно голубым, оно простиралось до самого горизонта, туда, где находилась Англия, где прошло ее детство, где находился дом ее родителей, где был Стормонт. Она совершенно ясно представила его лицо, как будто он находился перед ней, слышала его голос, почти физически ощущала его присутствие и прекрасно понимала все те хитроумные планы, которые вызревали в его сознании. И при этом полное чувство одиночества.

Фрейзер ожидал ее в своем деревянном бараке. Напротив него вовсю трудился вентилятор, перегоняя из угла в угол горячий воздух. Он молча посмотрел на нее. Ева тоже не проронила ни слова. Они оба ощущали то знакомое напряжение, которое раньше возникало у них во время секса, но сейчас в его глазах сиял не восторг, а угрюмый блеск смерти. Им нечего было скрывать друг от друга, не нужно было притворяться. Все было решено, и оставалось лишь поставить точку в этой трагической истории.

Вдруг он улыбнулся, отчего у Евы забегали мурашки по телу, а в животе что-то заныло. Его руки были заложены за спину, как будто он там что-то держал.

— Значит, ты нашла мой героин, — произнес он ровным, ледяным голосом. — Конечно, ты хорошо знакома с подобным веществом, правда? Восемь лет назад ты работала на меня и вдоволь насладилась этой гадостью. Ли Мэй еще в Лондоне сказал, что узнал тебя. А потом, в Гонконге, его подозрения полностью подтвердились. Сначала я не поверил, что ты была наркоманкой, вылечилась и в течение целых четырех лет охотилась за мной. Конечно, мне следовало бы проверить тебя еще тогда, когда мы впервые познакомились. Тем более что за тобой присматривал мой сыщик. Но он, похоже, обманул меня, представив донесение, что ты действительно работала во Вьетнаме, учила детей английскому и совершенно чиста. А что касается твоих алмазов, то я сразу подумал, что это маловероятно, но почему-то все-таки поверил тебе. Поэтому Ли Мэй оказал мне неоценимую услугу. Именно он доказал, что ты употребляла героин, и в этот момент, моя дорогая Ева, я подписал тебе смертный приговор. Тебе и тому сыщику, Оуэну Куэйду, который солгал мне. — Фрейзер сделал паузу и равнодушно пожал плечами. — Мне известно, что у Куэйда был роман с твоей подругой Кэсси. Не сомневаюсь, что они предпримут попытку помочь тебе, но это им вряд ли удастся. Ты согласна со мной?

Ева молча смотрела на Фрейзера, испытывая чувство страха, смешанное с любопытством. Как ему удалось узнать о ее прошлом, о наркотиках? Ведь все ее медицинские карты должны быть уничтожены и заменены чистыми.

Фрейзер подошел к ней поближе. Ей показалось, что он почему-то медлил с исполнением приговора.

— Ах, Ева, — с наигранной грустью вздохнул он, — такая потеря. Ты так прекрасна. У тебя так много приятных вещей… И огромная сила воли. Далеко не каждому наркоману удается избавиться от своей пагубной привычки. Но ради чего все это? — Его губы скривились в саркастической ухмылке. — Неужели только ради того, чтобы добраться до меня и помочь МИ-6? Я давно уже чувствовал, что где-то в недрах моей организации работает глубоко законспирированный опытный агент. Мне даже показалось однажды, что я поймал его. Это была превосходная ловушка. Его действительно схватили, но потом неожиданно для меня повесили. И тогда я понял, что ошибся. Полагаю, ты еще помнишь эту девушку. Ведь она была твоей лучшей подругой, не так ли? — Глаза Фрейзера насмешливо уставились на Еву. — Но это была совсем маленькая ошибка. Я сделал соответствующие выводы и в конце концов поймал тебя, моя дорогая шпионка. — Он провел пальцами по ее щеке, но тут же отдернул руку. Ее кожа была холодна как лед.

Фрейзер отступил назад и неожиданно рассмеялся с тихой яростью.

— МИ-6 объявила мне войну! Подумать только! Они пытаются хоть как-то оправдать свое бессмысленное существование и устраивают охоту на торговцев наркотиками и оружием, не понимая, что это дело совершенно безнадежное. Именно поэтому они присылают ко мне таких отчаянных людей, как ты. Интересно, что ты собиралась сделать, Ева? Выследить меня и доложить начальству? Удовлетвориться моральной победой? Нам же хорошо известно, что, кто и когда делает. И мы не станем останавливать их. Это же теория вакуума, не правда ли? Нас можно ненавидеть, но невозможно устранить. Если нас уберут, то вакуум будет тотчас заполнен другими людьми, может быть, более опасными, чем мы. Зло непобедимо. Это называется деление без остатка, некое упражнение в моральном релятивизме. — Он снова сделал шаг вперед, неотступно сверля ее взглядом. — Именно за это ты сейчас должна умереть, Ева. Ради своих тщетных надежд и бессмысленных амбиций МИ-6. Интересно, какое чувство должен испытывать человек, осознающий, что жертвует жизнью ради пустой идеи?

Его продвижение вперед было остановлено невыразимым гневом в ее глазах, неизбывной ненавистью и неукротимой гордостью. Этот взгляд обжег его, как язык пламени, заставив отвести глаза.

— Ты думала, что сможешь одолеть меня, загнать в ловушку и уничтожить? Святая наивность. Нет, не надо ломать голову над ответом. — Он снова сделал шаг вперед. — Буду откровенным с тобой. Мы хотели оставить тебя в живых до сегодняшнего вечера, когда здесь появится Ха Чин. Ты могла бы позабавить его своими прелестями, но мне показалось, что это будет слишком жестоко. Лучше покончить с этим сейчас.

Два охранника быстро подошли к ней и крепко схватили за руки с обеих сторон, а третий связал ее. Затем он снял кожаный ремень и привязал руки к ногам. Когда все было закончено, Фрейзер протянул к ней руку со шприцем.

— Это будет лишь небольшая передозировка для такого опытного человека, как ты, Ева. У тебя снова есть возможность стать наркоманкой на короткое время. Ведь бывшие наркоманы, если я не ошибаюсь, легко входят в прежнее состояние. — Он злорадно ухмыльнулся. — Это будет весьма правдоподобная смерть, не так ли?