Глава 26


Сан-Марино рвал и метал: все, что он задумывал в последнее время, не осуществлялось. Он был окружен врагами, потому что дурные помощники — те же враги. Снова проштрафился Торкуату, так и не исполнив его распоряжения, — Отавиу целым и невредимым расхаживал в окружении целой компании байкеров, хотя Сан-Марино давным-давно распорядился его убрать.

— Я никак не могу подловить его одного, — жаловался Торкуату, — они постоянно его загораживают…

Заподозрил Сан-Марино и Арналду. Деньги у него могут быть только от каких-то махинаций, а где может совершать махинации Арналду? Только на верфях, и значит, он хищничает и против отца, и, в конечном счете, против себя.

Радовала его одна Жулия, и он занялся тем, чтобы официально перевести на нее контрольный пакет акций их газеты.

Жулия забеспокоилась. До тех пор пока она находилась в сфере деловых партнерских взаимоотношений, все было возможным и поправимым. Но оказаться владелицей газеты? С отцом она посоветоваться не могла и решила посоветоваться с Бетти.

— Я не знаю, что он за это от тебя потребует, — заявила Бетти. — Уверена, что немало, в любом случае поддержки всех своих дел и махинаций, а про Сан-Марино нельзя сказать, что он человек кристальной чистоты и честности.

Тут Жулия была вынуждена согласиться с Бетти. Она сразу вспомнила, как на днях Сан-Марино отказался печатать статью Шику о незаконной вырубке леса.

— В ней упоминается Арлинду Пиментел. Тут дело тонкое, политическое. Лулу Миранда может печатать свою статью где угодно, но только не в «Коррейу Кариока».

Жулия напомнила шефу, что он дал ей право печать все, что она сочтет нужным.

— Поговорим потом, — увильнул Сан-Марино от скользкой темы.

А потом, кода статья не вышла в очередном номере, Шику упрекал ее в том, что она стала правой рукой Сан-Марино, пляшет под его дудку и делает все, что он велит.

— Как ты можешь спать спокойно, независимая журналистка? — спрашивал он ее.

— А Жуана? Ей Сан-Марино не спешит дать средства на существование, — вспомнила Жулия.

— А Гонсала? — продолжила Бетти. — Он же забрал у нее все до сентаво, оставил без средств на жизнь! Спасибо еще, что дом не отобрал!

Факты говорили сами за себя, с ними трудно было спорить, и Жулия сидела, глубоко задумавшись.

— Вот ты говоришь, что он хочет перевести газету на твое имя, но ведь эту газету он даже не купил у нас, а украл, — снова заговорила Бетти.

— Он спасал Григориу Монтана от банкротства, — заученно ответила Жулия.

— И спас так, что мы с тобой почти голодали, и ты вынуждена была зарабатывать себе на жизнь чуть ли не с шестнадцати лет, — окрысилась Бетти. — Перестань, сестренка, уверять меня в благородстве этого жулика! Не верю я в его побасенки. Он украл газету у семьи Монтана и хочет поделиться с тобой ворованным!..

Да, благородный жест Сан-Марино выглядел совсем неоднозначно. Было в этом вопросе очень много тонкостей, и Жулия решила посоветоваться с Шику. Решила и не стала откладывать дела в долгий ящик, села за руды и поехала к нему.

Дверь ей открыла Лидия, и Жулия испытала некоторый шок. Она так привыкла считать Шику своей собственностью, так привыкла, что он всегда в ее распоряжении, что присутствие в его жизни другой женщины крайне поразило ее. Она успела забыть о своем разговоре с Лидией, а вернее, не приняла его всерьез.

Лидия не могла не заметить выражения лица Жулии и про себя улыбнулась. Женская психология есть женская психология, все они — собственницы.

Лидия не переселилась к Шику, но частенько бывала у него. У нее был свой ключ, и, освободившись раньше, она приходила и дожидалась Шику с ужином.

На этот раз она дождалась Жулию. Подруги посидели, поболтали. Шику все не было, Жулия извинилась и ушла, чувствуя себя страшно неловко.

На обратной дороге ревнивой женской памятью она припомнила, как они сидели с Сан-Марино в ресторане, а было это уже довольно давно, когда в нем появились Шику с Лидией. Сан-Марино пригласил их за свой столик и заказал шампанское, сделав комплимент:

— Вы замечательно смотритесь! Чудная пара!

А Лидия острым женским глазом тут же заметила на руке Жулии кольцо, подарок Сан-Марино. То самое кольцо, которое он хотел подарить ей как обручальное. Но потом попросил принять в подарок в качестве залога их вечной тайны. Отношений отца и дочери.

Лидия оценила кольцо:

— Какая красота! А ведь раньше ты никаких украшений не носила!

Жулия переменила тему, заговорив с ней о состоянии здоровья Отавиу, а Сан-Марино принялся поздравлять Шику с получением премии.

Журналист Франсиску Мота получил тогда премию за лучший репортаж на тему психологии.

— Мы знаем, кого брать на работу, — хвастливо говорил Сан-Марино, поднимая очередной бокал шампанского. — Мы берем тех, кто приносит нам доход!

Почему-то и эта фраза всплыла в памяти Жулии с особой отчетливостью. И настроение у нее не улучшилось. Где же Шику? Чем он занят?

Жулия и не подозревала, что сейчас главным человеком в жизни Шику была не она, и даже не Лидия, а Отавиу Монтана.

Одержимый своей идеей о том, что Ева жива, Отавиу сумел вновь уговорить Шику, посетить кладбище.

— Тогда на нас было совершено нападение, ты же помнишь, — говорил он, — и оно не было случайностью. Потом меня засадили в психушку, и это тоже не было случайностью. Нам мешают узнать правду. Но мы должны довести дело до конца.

На этот раз Отавиу удалось подкупить служителя, и он открыл им склеп. Когда они добрались до гроба Евы и открыли его, то не нашли там ничего, кроме груды камней.

— Ну что я говорил! — торжествовал Отавиу. — Ты не верил мне, когда я говорил, что она жива, ты тоже считал, что это у меня остатки моего сумасшествия, но теперь ты убедился, что я прав!

Шику развел руками. Теперь им необходимо было найти Тиао, только он мог пролить свет на всю эту загадочную историю.

Но Тиао так больше и не появился в своем баре. Хозяйничала в нем теперь Ханна, и Шику с Отавиу попытались отыскать главного хозяина через нее. Дочь должна была рано или поздно связаться со своим отцом.

Они тщательно следили за ней и вот однажды увидели, как она закрыла бар и села в такси. Они мгновенно сели в машину и доехали до гостиницы почти одновременно с Ханной.

Ханна была напугана вторжением в номер следом за ней Шику и Отавиу, а Тиао не слишком.

— Мы требуем, чтобы ты сказал нам правду о Еве, — потребовал Шику. — Кто тебя заставляет скрывать ее?

— Я ничего не скрываю, — ответил Тиао.

— Подумай о Ханне, — уговаривал его Шику. — Каково ей будет жить, если на отце и матери будет лежать клеймо убийц?

— Но что поделаешь, если Еву убил я, — заявил Тиао. — Я устроил аварию на дороге.

— Кто заставляет тебя клепать на себя? — закричал Отавиу. — Признавайся! Я уверен, что это Сан-Марино! Авария на дороге была фарсом! Мне нужно знать, где она сейчас! Я должен найти ее, и тогда уж она подтвердит, что была в сговоре с Сан-Марино.

— Я честно признаюсь, что я — убийца, признаюсь потому, что за давностью лет мне уже не грозит наказание.

Он стоял на своем, но его упорство только убеждало Шику и Отавиу в том, что он знает много больше, чем говорит, но по наущению Сан-Марино скрывает правду.

— Рано или поздно, мы до тебя доберемся, — пригрозили друзья Тиао, и ушли несолоно хлебавши.

Но Шику удалось отыскать в приюте для престарелых старого лакея семьи Монтана по имени Луис Алберту. Он оказался крепким стариком в здравом уме и твердой памяти.

Шику стал его расспрашивать о той роковой ночи. И оказалось, что старик прекрасно помнил ее, да и как было забыть?

— В тот вечер я был один во всем доме со старым хозяином. Лег спать рано, потому что при хозяине была его сиделка по имени Хелга.

Шику чуть не подпрыгнул от изумления. Так значит, знакомство с Хелгой вон еще, откуда тянется!

— Я ничего не слышал, спал крепко, спокойно. Моя-то комнатушка была совсем в другом конце дома, а рано утром пошел к старому хозяину проверить, не надо ли чего, обнаружил старого сеньора в постели мертвым и сразу стал звонить сеньору Сан-Марино. К телефону подошла его жена, пошла, будить его и никак не могла добудиться. На рассвете, видно, особенно крепко спится.

— А где была в это время сеньора Ева?

— Так они же жили отдельно. Она была у себя дома.

— А почему вы сразу позвонили сеньору Сан-Марино, а не сыну? — удивился Шику.

— Так сеньора Ева была на сносях, боялся напугать ее. А то еще родила бы не вовремя! Я уж решил известить в первую голову Сан-Марино, чтобы он сам решал, кого извещать дальше. А вскоре выяснилось, что сеньор Отавиу выбросился с балкона вниз. Вот какие дела-то творились страшные, а я себе крепко спал.

— А где была Хелга? Почему она не позвонила?

— А потому что потом-то выяснилось, что не один сеньор Отавиу приезжал, а и сеньора Ева тоже. Они крепко поссорились, Ева стало плоховато после этой ссоры, и Хелга оставила сеньора Григориу на сына, а сама поехала сеньору Еву провожать, да и задержалась, все боялась ее оставить.

Визитом своим Шику был очень доволен, полученная информация подлежала тщательному обдумыванию.

Следовало бы еще разок навестить Тиао и порасспросить его о его жене.

Но когда он приехал к Тиао в Гостиницу, ему сказали, что номер освободился и в нем пока никто не живет.

— Быстро работают, — покрутил головой Шику, — за ними не угонишься!

Действительно, вскоре после их налета на номер Тиао в нем раздался телефонный звонок, и мужской голос назначил бармену встречу на обычном месте в старом гараже.

На этот раз Тиао испугался гораздо больше. Он считал, что сумел скрыться от того, кто возомнил себя, его своим повелителем. Но нет, его разыскали и вызывали на ковер.

Однако его ожидал сюрприз. Вместо Сан-Марино в старом гараже его встретил Алвару, но передал ему распоряжение их общего шефа.

— Вам приказано закрыть бар и смотать удочки, — заявил Алвару. — Другие времена — другие песни.

— Но какие-то средства к существованию… начал Тиао. — У меня дочь…

— Это твои проблемы. Ты должен исчезнуть, и как можно быстрее, иначе тебя сдадут полиции.

— Но за давностью лет… — начал Тиао.

— Ты убийца-рецидивист, на таких закон о давности не распространяется, это я говорю тебе как адвокат, — заявил Алвару, и Тиао понурился: откуда ему было знать законы?

— Но мы же договаривались, что убил я. Но по приказу Сан-Марино, разве это не смягчающее обстоятельство? — снова попытался он защититься…

— Какая разница, по чьему приказу, — рассмеялся Алвару. — Ты — убийца, и этого достаточно! Имей в виду, у меня есть все для того, чтобы сдать тебя полиции, — фотографии катастрофы и пленка, на которой ты признаешься в совершенном преступлении. Один неверный шаг — и тебе конец!

Это Тиао знал и без Алвару. Он давно уже проклинал тот день и час, когда связался с Сан-Марино, но все-таки всегда надеялся, что все обойдется, и до поры до времени обходилось. А собственно, кого ему уж так было бояться — только тех людей, с которыми так несчастливо свела его судьба. А значит, чем дальше он от них будет, тем ему и Ханне будет лучше. Поэтому Тиао не видел особенно причин для того, чтобы упираться и возражать против отъезда.

— А не вы ли писали мне письма? — внезапно сообразил он.

— Я, — самодовольно признался Алвару.

Он был доволен собой. Мало-помалу все нити управления переходили в его руки, и он становился хозяином положения. Благодаря Тиао у него появился материал и на Сан-Марино. Пленка со словами «Я убил по приказу Сан-Марино» лежала у него на полке и могла быть предъявлена в любой миг. Так что и шеф был у него в руках, что чрезвычайно радовало адвоката. Он понимал, что очень скоро Сан-Марино обнаружит хищения, и искал средства, которые помогут ему договориться с другом-соперником. Одним таким средством был Тиао. А вторым — Арналду, которого он запутывал все больше и больше в свои дела.

Когда Шику с Алексом через несколько дней пришли к бару, он был закрыт. Поинтересовавшись у соседей, куда девалась Ханна, он получил ответ:

— Уехала на каникулы! Так, по крайней мере, сказала. Села на такси с чемоданами и уехала.

Шику в раздумье почесал в затылке.

— Интересно, какие в это время могут быть каникулы?


Загрузка...