Развод. Да пошёл ты!

52 Саша

Какой сюрприз? На сегодня точно хватит впечатлений. Я чувствую, что внутри ещё всё звенит от эмоций, как будто их слишком много для одного дня, и теперь хочется лишь тишины, мягкого пледа и чашки чая. Я бы хотела просто в тишине и спокойствии провести остаток дня, дать себе выдохнуть. Но Вик, словно не замечая моего внутреннего сопротивления, как танк тянет меня за собой к машине. Его ладонь крепко, но не грубо обхватывает мою руку, и я понимаю — спорить бесполезно. С этим мужчиной вообще сложно что-то отменить, если он уже что-то задумал.

— Мы едем не домой? — поворачиваюсь к нему, когда сажусь на переднее сиденье. Салон пахнет чем-то свежим, дорогим, а ещё немного им — смесью парфюма и его кожи. Я украдкой вдыхаю глубже.

— Нет, — отвечает он коротко, не отрывая взгляда от дороги.

— А куда? — в голосе появляется лёгкая настороженность. Не люблю сюрпризы, хотя от него... может, и стоит сделать исключение.

— В ресторан. Такой ответ тебя устроит? — уголок его губ чуть дёргается, выдавая сдержанную улыбку, как будто он заранее уверен в моей реакции.

— Но я совсем просто одета, — машинально опускаю взгляд на себя, а потом оцениваю свой вид в боковое зеркало. Пальцы пробегают по ткани платья, словно проверяя, всё ли на месте.

В самом деле, на мне простое жёлтое платье, лёгкое, струящееся, которое я надела специально, чтобы побесить бывшего и Кристину. Они-то были разодеты в пух и прах — официоз до кончиков пальцев, с этими их выверенными движениями и торжественными выражениями лиц. И, судя по тому, как их взгляды снова и снова возвращались ко мне, план сработал на отлично. До сих пор приятно вспоминать, как у Кристины поджались губы.

— Ты шикарно выглядишь. В самый раз для того, чтобы отпраздновать торжество справедливости, — подмигивает мне Вик, заруливая на парковку ресторана. Машина плавно замедляется, колёса тихо шуршат по асфальту, а я, уже догадываясь, что он задумал, чувствую, как внутри что-то тёплое и радостное медленно разворачивается, вытесняя усталость.

Мы выходим из машины, и тёплый, чуть ленивый послеобеденный воздух мягко окутывает нас. Перед нами — ресторан с высокими окнами, за которыми мерцают огни и виднеются силуэты посетителей. Вывеска сияет золотистыми буквами, а у входа нас встречает швейцар, вежливо распахивая дверь. Вик привычным жестом кладёт ладонь мне на талию, направляя внутрь, и от этого прикосновения я чувствую лёгкое волнение, словно мы на каком-то особом мероприятии.

В зале полумрак, приглушённая музыка и аромат свежей выпечки вперемешку с запахами из кухни. Нам выделяют столик у окна — с видом на улицу, где ещё светло, но солнце уже начинает клониться к горизонту, отбрасывая длинные тени. Стол накрыт безупречно: белоснежная скатерть, тонкие бокалы, аккуратно разложенные приборы и небольшая ваза с одной алой розой. Вик помогает и отодвигает стул, прежде чем сесть напротив.

Меню тонкое, в кожаной обложке. Я скольжу взглядом по страницам, пытаясь сосредоточиться, но он всё время перехватывает мой взгляд. Заказывает мне тёплый салат с креветками и филе дорадо, себе — стейк средней прожарки.

Я замечаю: Вик то и дело бросает взгляд куда-то в сторону — через моё плечо, будто проверяет, всё ли на месте. Поначалу думаю, что ему кто-то знакомый помахал, но нет — он снова и снова украдкой туда смотрит. От этого у меня внутри возникает лёгкое, щекочущее тревожное чувство, как перед важным событием, которое вот-вот произойдёт.

Разговор крутится вокруг пустяков — он спрашивает про салон, я рассказываю пару смешных случаев, но чувствую, что он слушает не до конца. Его пальцы иногда барабанят по столу, и это для него нехарактерно.

К моменту, когда приносят десерт, волнение достигает пика. Передо мной ставят нежный чизкейк с ягодным соусом, а официант, вместо того чтобы сразу уйти, делает лёгкий полукруг и ставит на край стола серебристый поднос. На нём — маленькая бархатная коробочка глубокого синего цвета.

Вик берёт её аккуратным движением, будто это что-то хрупкое. Смотрит прямо в глаза, и в его взгляде — ни капли привычной иронии, только серьёзность. Он открывает коробочку, и внутри вспыхивает отблесками кольцо — тонкое, изящное, с камнем, который переливается всеми оттенками света.

— Саша… — его голос звучит чуть ниже обычного, чувствуется, что он волнуется. — Ты станешь моей женой?

На мгновение всё вокруг будто замирает — музыка, голоса за соседними столиками, даже собственное дыхание. Меня окутывает волна тепла, в горле встаёт ком, и я понимаю, что улыбаюсь, даже не замечая этого.

— Да, — произношу тихо, но так, что он точно слышит. — Да, стану.

В его глазах появляется яркая искорка, он встаёт, обходя стол, и, не обращая внимания на то, что кто-то из гостей уже обернулся, надевает кольцо на мой палец.

Вик задерживает мою руку в своей ладони и, не отпуская, тянет меня к себе. Я встаю, и он легко притягивает меня, касаясь губами — мягко, чуть дольше, чем позволило приличие в ресторане, но не настолько, чтобы это выглядело вызывающе. Поцелуй тёплый, сдержанный, но в нём есть то самое спокойствие, которое я чувствую рядом с ним.

— Люблю тебя, — говорит он тихо, почти буднично, как будто сообщает, что у нас дома закончился кофе. Но именно от этой простоты у меня внутри всё сжимается от счастья.

Я улыбаюсь, чуть прижимаясь лбом к его плечу.

— А я тебя, — отвечаю в тон, стараясь, чтобы голос не дрогнул.

Он усмехается, гладит меня по щеке и, всё ещё держа за руку, помогает снова сесть. В зале снова оживают голоса, а официант, проходя мимо, кивает нам с одобрительной улыбкой, будто посвящён в секрет, который мы только что поделили на двоих.