Развод. Она не твоя

Глава 17

Семен ликовал.

Прошло две недели с тех пор, как Спиридонов наконец рассмотрел в нем блестящего перспективного специалиста и управленца, которому можно доверить по-настоящему важное дело.

Все его мечты наконец-то сбывались, и то, к чему он шел всю жизнь, уже стояло на пороге.

Достаток. Не такой, чтобы пожрать, одеться, купить машину, квартиру и съездить на море, а настоящий, когда счета пестрят бешеными цифрами, когда любое желание — не проблема, когда все вокруг поджимают хвосты, потому что знают: он на десять ступеней выше и круче.

Вот от этом мечтал Семен Абрамов с того момента, как мог себя вспомнить.

О том, чтобы быть богаче всех, круче всех. И он твердо знал, что для этого нужна не пахота от заката до рассвета, а шанс. Потому что только шанс может подняться на самую вершину.

И он его не упустил. Использовал на полную. Нагнул так, что только треск стоял.

Еще нужны связи. Именно они позволяют переходить со ступени на ступень.

Абрамов всегда просчитывал такие переходы.

Так, будучи бедным студентом из глубинки, он выбрал себе в жены Марию. Потому что она была хороша собой, умна, порядочна, а главное, отец ее имел хорошие выходы на строительные фирмы. Этого было достаточно для первой ступени.

На потоке были и другие девушки — богаче, красивее, с гораздо более высоким положением, но он отдавал себе отчет, что пока не дотягивает. Что не получится сразу ворваться и занять прочные позиции, только потому что ему так хочется. За такими девочками стояли жадные папаши, которые запросто отфильтровывали амбициозных провинциалов, подобных Семену. Так что пока было рано.

А вот Машкина семья приняла его, благословила и всячески помогала.

Так он устроился на первую работу с хорошей зарплатой и уже там начал обрастать новыми знакомствами и кропотливо карабкаться наверх.

Пока в какой-то момент не понял, что прежняя ступень уже слишком мала для него, что она не приносит пользы, а только тяготит, и он, наконец, готов для чего-то более значимого и грандиозного.

Понимание этого пришло в тот момент, когда он увидел Анна Каталову.

К нему тогда на работу заскочила Маша вместе с крошечной дочкой, рассказывала о каких-то срочных делах и проблемах, а он не мог оторвать взгляд от тонких щиколоток другой женщины. Потом посмотрел ей в лицо и увидел призывную улыбку.

В тот же день Мария стала для него пройденным этапом. Той самой отработанной ступенью, которую надо было сбросить, чтобы взлететь выше в космос.

Однако Абрамов не торопился разрушать тихую гавань, в которой так удобно проводить свободное время.

Он же не дурак какой-нибудь. Понимал, что сначала надо поймать в свои сети рыбку покрупнее — красивую, дорогую Анну.

Она и не сопротивлялась. Тянулась к нему, рассмотрев в нем того самого альфа-самца, о котором мечтают все девушки. Была нежной, покладистой и влюбленной в него настолько, что принимала вместе с ребенком.

Абрамов и рад был, потому что такая мать его дочери подходила больше старой жены.

Да, Мария красива, ухожена, умна. С возрастом становилась лучше. Увереннее в себе. но это все уже не то.

Теперь ему была нужна новая жена. Сочная, молодая, из богатой семьи.

Такая, чтобы прохожие мужики шеи сворачивали, провожая ее похотливыми взглядами, и давились от зависти рядом со своими клушами.

Да, он был амбициозен и тщеславен. А кто без греха? Тем более, именно эти амбиции и тщеславие, привели его в ту точку, где он был сейчас.

Спиридонов, осознав, какое сокровище ему может достаться в зятья, приложил максимум усилий, чтобы ввести его в закрытый клуб.

Клуб, в котором деньги. Много денег. Так много, что дух захватывало.

До покорения вершины оставалось всего несколько шагов. Он готов их сделать.

Его ждала заключительная встреча, на которой нужно выложиться на полную, заполучить безумный контракт, и тогда он присоединиться к Высшей лиге.

Эти мысли будоражили его, заставляли кровь быстрее бежать по венам, и испытывать перманентное возбуждение.

Он смог! Смог! Вырвался из занюханного городишки, утер нос всем, кто сомневался в его способностях.

Одна только беда была у Абрамова. Старую жену он так и не нашел.

Пряталась где-то как крыса, или сдохла где-то в подворотне, так и не вспомнив кто она такая и откуда.

И судя по тому, что за все это время она нигде ни разу не объявилась — ни у дома, ни у родителей, ни у друзей-знакомых, последний вариант был наиболее вероятен.

Что ж, тоже неплохо. Единственная дочь в семье, следовательно никаких наследников у ее родителей кроме Аринки не осталось. А, значит, со временем ему отойдет еще одна столичная квартирка, ну и заодно накопления.

Как говорится, с миру по нитке, а копилочка полная.

— Ну что, Семен Андреевич? Мои поздравления! — Петр от всей души жал ему руку. — красавец! В таком деле отличился!

Абрамов стоял в гордо надутой грудью и улыбался.

Он действительно сделал это. Смог! Прогнул всех этих пузатых небожителей, заставил подписать контракт на такую сумму, что простому смертному могла сниться только в самых смелых и отчаянных снах.

И теперь вот где они у него все были — он сжал кулак так крепко, что побелели костяшки. Вот где! И не только они, а вся эта жизнь!

Все! Все-е-ееее! Теперь только пожинать плоды своих стараний, хлебать их полной ложкой и кайфовать.

Потому что он смог! Добился! Победил!

Кто молодец? Он молодец.

Даже не так МОЛОДЕЦ!

О том, что где-то там по улицам могла скитаться его несчастная жена, он уже и не вспоминал. Какая ему на хрен разница, где она и что с ней? Он теперь в Лиге Неприкасаемых!

Он – бог!

— По такому случаю вот вам с Анной от меня подарочек, — в руках Спиридонова откуда ни возьмись появился конверт.

Абрамов заглянул туда и мысленно присвистнул. Поездка. В отель, который на весь мир славится своей роскошью, перелет первым классом.

— Спасибо, Петр Васильевич, удружили.

С трудом сохраняя серьезное выражение лица, он достойно кивнул в ответ.

Все правильно. Теперь он достоин таких подарков.

Нет. Не так. Теперь он достоин только таких подарков. Не меньше.

— Чего только не сделаешь ради будущего родственника.

Да-да. Родственника. А еще лучше преемника.

В этот момент Абрамов нарисовал для себя следующую ступень. Где он занимает место Спиридова — его должность, положение, финансы. Становится полноправным хозяином всего этого…

Удачная сделка, смелые мечты — и голова окончательно пошла кругом.

В кабинет он вернулся в шальном настроении, сам не свой, но довольный просто до неприличия.

В голове крутились планы, цифры, победный марш — сплошное месиво.

Поэтому, когда позвонила мать Марии, он улыбнулся. А потом, прижав кулак к губам и вовсе рассмеялся.

А жизнь-то налаживается!

Потом правда кашлянул, похлопал себя по щеке, сбивая непрошенную веселость и уже совсем другим голосом — строгим, и то же время взволнованным — ответил на звонок:

— Да, Елена Викторовна. Слушаю вас.

В трубке тяжелый вздох, потом надрывным голосом:

— Семен, здравствуй. Как там Машенька? Когда вернется?

Ни-ког-да! — Чуть было не ляпнул он, но сдержался:

— Врачи сказали, что все по-прежнему. Глубокий шок, апатия. Нужно еще время.

— Да сколько уж можно. Месяц почти лечат, так ничего и не добились?

— Сложный случай, — смиренно сказал он.

В трубке снова рваный вдох:

— Может, все-таки ошибка? Ну не могла она такого сделать. Не могла… чтобы вот так, на ровном месте и такой срыв…

— Я сам в ужасе. Еле держусь, — сказал он, откинувшись на спинку кресла и, беспечно крутясь из стороны в сторону.

— Ты когда у нее был последний раз?

— В выходные. Не узнала меня даже…

Сдавленный всхлип:

— А может, мне все-таи можно…

— Врач запретил посещения. Я-то с трудом прорвался к ней, а вас и подавно не пустят.

— Может, ее в другую клинику сводить, — теща продолжала накидывать бестолковые варианты, — Должен же быть способ.

— Здесь лучшие врачи, они делают все, что могут. В другом месте она бы давно превратилась в овощ.

Всхлипы переросли в рыдания.

Пришлось успокаивать:

— Ну что вы так… Успокойтесь… Все наладится.

Все уже наладилось. Мелкие проблемы с семейством Марии были для него не более чем писком комара. Раздражающим, но безвредным. Они ни о чем не подозревали, а следовательно, не представляли опасности. В противном случае разговор был бы иным.

Например, однажды в их простенькой квартире могло замкнуть проводку и случиться пожар…

Или отказали бы тормоза на машине…

Или кирпич на голову…

А что поделать, в жизни всякое бывает. Никто от всего не застрахован.

Но пока она вот так рыдала в трубку и умоляла помочь — все было хорошо

— Я постараюсь в следующий раз уговорить врача, позволить зайти вам хоть на минутку.

— Когда будет этот следующий раз?

— Сказали, что могу прийти через две недели.

Как раз после того, как съездит на заслуженный отдых вместе с Анной.

— Попроси, пожалуйста, Семен. Пожалуйста.

Как песнь для его ушей. Подумать только, когда-то он сопливым студентиком пришел в их дом, а теперь полностью распоряжался их жизнями.

— Не переживайте Елена Викторовна. Все сделаю.

Он очень надеялся, что к тому времени его люди все-таки найдут Марию и отправят ее обратно в палату. Ну или найдут то, что осталось от Марии и отправят на кладбище.

Оба варианта его устраивали.

При любом исходе он уже не сомневался, что выйдет сухим из воды.

— Все, Елена Викторовна, не плачьте. Мы должны быть сильными…ради Машеньки и Аринки…

— Да-да, ты прав Семен, — она торопливо шмыгнула носом, взяла себя в руки и спросила, — как дела у Арины? Я соскучилась. В последнее время мы так редко ее видим.

— Не переживайте. Все в порядке. У нее новая няня… очень хорошая.

И новая мама…гораздо лучше прежней.

— Да-да, спасибо за то. что присылаешь фотографии и видео.

— Не за что.

Семен бы с радостью полностью отстранил родителей жены от участия в жизни внучки, но это выглядело бы как минимум странно, а как максимум — могло натолкнуть их на ненужные мысли.

Поэтому он старался мягко ограничить это общение.

К счастью, последние две недели, тесть болел то гриппом, то ОРВи, то еще не пойми чем, и теща сама лишний раз не лезла к ребенку, опасаясь принести заразу.

Оно и правильно. Жизнь продолжается, и всякие чахоточные должны оставаться позади.

Отдых удался на славу.

Десять дней на белом песке, под шест прибоя, потягивая кокосовый сок через трубочку, возвращаясь в роскошный номер, наслаждаясь шикарным сервисом.

Семен чувствовал себя на вершине мира. Кайфовал от каждой секунды проведенный на море, но больше всего кайфовал от самого себя.

Проигрывал в памяти, как ловко он всех уделал, как смел их сомнения и проложил себе путь к контракту века.

От воспоминаний — мурашки по коже. Это даже круче чем оргазм.

В разы круче!

Хотя с оргазмами тоже все было в полном порядке. Его распирало от гордости, когда Анна выходила на пляж в белоснежном купальнике, подчеркивающем идеальную, загорелую кожу.

Богиня. Роскошная, дорогая, идеальная.

При ее появлении у всех мужиков в радиусе километра наблюдался перманентный стояк, отчего Абрамов вообще приходил в восторг и не упускал момента по-хозяйски опустить руку на крутое бедро или подтянутую ягодицу.

Немного портила настроение вечная суета вокруг Аринки.

Анна сказала, что никуда не поедет, если он не возьмет малышку с собой. Что они теперь семья и должны проводить время. Похвально, какая еще красотка будет так трястись над чужим ребенком? Но как-то подзадолбало.

К счастью, в отеле была прекрасная детская комната, куда можно было сдать дочь и спокойно провести время вдвоем. Да и услуги няни никто не отменял.

А когда Анна сама погружалась в ребенка и лепила с ней куличики, сидя на теплом прибрежном песке, он предавался томительно приятным размышлениям о предстоящих делах и свершениях.

Открыл новый счет, на который в скором времени должна была капнуть неимоверная сумма, звонил своей помощнице, чтобы не расслаблялась в его отсутствие, придумывал задания подчиненным.

В общем, отпуск ему понравился. Домой он вернулся довольный, загорелый, отдохнувший и готовый свернуть горы на своем пути.

И на работу шел, свысока глядя на остальных — никчемных и копошащихся.

В его кабинете было все по-прежнему. Но это пока.

Совсем скоро он переберется в роскошные апартаменты с панорамными окнами, на том же этаже, где все директора, генеральные и не очень. Заимеет роскошный стол из красного дерева, за которым будут краснеть подчиненные, когда он будет устраивать им разгон полетов…

— Семен Андреевич, — от мыслей оторвал неприятный голос помощницы.

Ее он сменит в первую очередь, на что-нибудь длинноногое, грудастое с томным взором и готовностью к «переработкам»

— Что?

— Вас требует к себе Петр Васильевич. Немедленно.

Слово «требует» неприятно царапнуло, но Абрамов был уверен, что это клуша-помощница неправильно выразилась, и в самом благостном настроении отправился в кабинет к будущему тестю.

Может, еще какой подарочек приготовил? Было бы неплохо.

А потом…

Потом случилось странное.

Стоило ему только переступить порог кабинета, как нарвался на стальное:

— Вот он. Явился.

Обнаружилось, что кроме Спиридонова в кабинете были еще люди. И не просто люди, а безопасники. И пожаловали они по его душу.

Дальше начался какой бред.

Какие-то странные слова про хищения в особо крупных размерах, отмывание денег, спонсирование незаконной деятельности.

Ошалев от происходящего, он пытался невнятно оправдаться, но его никто не слушал. Тогда Абрамов, пребывая в полнейшем смятении воскликнул:

— Петр Васильевич! Ну вы то все знаете. Скажите им…

А будущий тесть посмотрел на него холодно и с откровенной брезгливостью выплюнул:

— Обокрасть меня вздумал, щенок?

Абрамов дернулся, словно получил удар под дых.

Щенком его никто и никогда не называл.

— Да вы же сами…

— Забирайте этого мерзавца! Я его с низов вытащил, пригрел, а он мне вот что решил устроить!

— Да я никогда…

— Уведите его.

Семен еще что-то пытался сказать, кричал про недоразумение, но его никто не слушал. А когда попытался вырваться, и вовсе заломили руки за спину так, что невозможно было пошевелиться, не скорчившись от боли, и потащили прочь.

Из кабинетов выглядывали люди и, с любопытством наблюдая за его позором, охали, как конченные идиоты. Абрамову хотелось провалиться от стыда и одновременно втащить каждому из них, за то, что смели высовываться. Это было омерзительно и гадко.

И он еще не догадывался, что это было только начало.

Что спустя всего пару часов нелепые обвинения разрастутся, как снежный ком. Что та сделка, от которой он летал в эйфории последние две недели окажется приговором, а люди…нет не люди, а мрази, которые улыбались ему в глаза, поздравляли с победой и одобрительно хлопали по плечу, дадут команду «фас». И сам Спиридонов из добродушного толстяка в одночасье превратится в хладнокровного монстра.

Обидно, что вожделенных денег он так и не увидел. Всего на несколько секунд они попали на его счет, а потом исчезли в неизвестном направлении.

Семен понял, что его подставили.

Но самое страшное случилось позже, когда откуда ни возьмись выплыла информация в том, что он насильно отправил свою жену, Марию Абрамову, в клинику для душевнобольных на принудительное лечение, в котором она не нуждалась, с целью нанести непоправимый вред ее психическому здоровью.

Это был конец.