Рейс 712

Глава 13

Зевая, Сара вышла в гостиную, чтобы выключить телевизор, который и разбудил её. Почему-то она решила, что ночью приходила Ами и решила, не заботясь о спокойствии родителей, посмотреть ящик. Но Сара ошиблась.

Это Кларисса сделала громкость повыше, чтобы собраться, улизнуть и не вызвать подозрений. Сара вошла как раз тогда, когда подруга застёгивала второй ботинок. Рядом с ногами стояла дорожная сумка, которую та достала из шкафа в одной из необитаемых комнат.

– Что это ты задумала?

Кларисса выпрямилась и сразу схватила ручки сумки.

– Я собираюсь в Уэст-Пойнт.

– Подожди. Зачем торопиться? Клиф же обещал…

– Он обещал ещё два дня назад. Я не могу сидеть и ждать сложа руки. Я хочу увидеть Роя. И ты меня не остановишь.

Кларисса хотела уйти, но вес не позволил передвигаться так же быстро, как худой как щепка Саре. Обогнув диван и небольшую тумбочку, Сара встала спиной к входной двери, и тем самым преградила путь Клариссе.

– Кто тебя туда пустит, подумай.

– Пустят. Я же мать!

– Мать Роя считают погибшей. Тебе не позволят даже близко к академии подойти. Патрик наверняка предупредил их о тебе…

– Мне плевать на Патрика! Я хочу увидеть своего ребёнка!

– Этот ребёнок рос без тебя семнадцать лет! – перекрикивала Сара Клариссу. – Не факт, что он вообще помнит тебя!

В ушах Клариссы эти слова прозвучали жестоко. Тряхнув головой, она подавила слёзы.

– Он помнит меня, – процедила она затем.

– Будь благоразумной, Рисса, – смягчилась Сара, понимая, как плохо подруге, которую ни в коем случае нельзя было отпускать одну в другой город. Подушечки пальцев покалывали, и Сара время от времени растирала их ладошками. – Дождись, пока Рой приедет навестить отца. Попробуй переговорить с Патриком ещё раз. Хочешь, я с тобой пойду? Клиф пойдёт. Прошу, не делай необдуманных действий. Это лишь может навредить… и тебе и Рою.

– Ладно, – сдалась Кларисса и поставила на пол сумку.

– Вот и замечательно, – Сара широко улыбнулась. – Давай попьём чай и всё обсудим? Ну? Что думаешь?

– Да. Ставь чайник, а я отнесу вещи обратно в комнату.

Успокоившись, Сара отправилась на кухню ставить чайник. Солнце заливало всю кухню ярким светом. Напевая мелодию своего времени, что-то из репертуара Джеймса Бланта, она набрала воду и поставила её закипать. Затем нарезала хлеб и отправила в тостерницу. Спустя пять минут она заподозрила неладное. Кларисса не появлялась. А ноги обдавало холодком.

Причиной стала открытая входная дверь, которую Кларисса не потрудилась закрыть, убегая. Гнаться за ней было бесполезно. Сара проводила взглядом уносящееся такси и вошла обратно в дом. Щелкнул чайник. Сонная Сами замерла посреди комнаты.

– Мам, что случилось?

***

Снова проснулась в поту. Пальцы пульсировали так, что она не чувствовала под ними ничего. Вновь и вновь Насте снился самолёт, падающий в океан. В том же сне она слышала крик Лорен, а потом и Томми.

Томми.

Ей вдруг очень сильно захотелось ему позвонить.

В глубине квартиры что-то с грохотом упало и разбилось. Глянув на часы, Настя поняла, что ещё глубокая ночь, а её родственнику не спится. Лёня не просыхал ни минуты. Антон уговаривал её не оставаться в одной квартире с Лёней, но она заупрямилась. Это её квартира по праву. А Лёньку она не боится. Ему и вправду было плевать на появление Насти. Он лишь сказал: «Продашь квартиру, часть отдай мне. Я без выпивки жить не могу».

Лёня выглядел ужасно. Когда Настя подсчитала, что ему двадцать четыре, то была страшно удивлена. Сорокалетний Антон выглядел намного моложе. Лёня был высоким и крупным парнем с обильной растительностью на всех возможных участках тела. При этом у него чётко выделялся пивной живот – настолько большой, что даст фору любой беременной женщине. Он сильно матерился и отпускал в адрес Насти пошлые шуточки. Она старалась не обращать внимания. Это ведь ненадолго. Продаст квартиру, решит, что будет делать со своей жизнью и…

На самом деле ей очень хотелось вернуться в Нью-Йорк. Иногда желание было настолько сильным, что она брала телефон и вызывала такси. Садилась и ехала в аэропорт. Но билетов не было, и она возвращалась ни с чем. Что это за порыв, она не могла с точностью сказать. Однако такие резкие срывы пугали её до чёртиков.

Настя застала Лёню на кухне возле холодильника. Одна нога его стояла в луже молока. И пусть он был в тапочках, риск пораниться осколками стекла был велик.

– Как же ты так? – хватая веник и совок, причитала она.

– Не надо было ставить молоко на край полки.

«Ты ведь сам его туда поставил», – подумала она, но вслух не сказала.

Утром к ней заехал Антон вместе с адвокатом, который должен был помочь вернуть Настю к жизни и юридически оформить все необходимые документы на продажу квартиры.

Настя отвела Антона в сторону.

– Я хочу скорее со всем этим покончить. Не могу здесь находиться.

– Ты бледная.

– Меня мучают кошмары.

– Это может быть последствием…

– Не знаю. Антон, пожалуйста, в знак нашей сильной любви в прошлом помоги мне. Я уже не раз срывалась в аэропорт. Боюсь, я не выдержу здесь долго.

Слова Насти показались Антону странными, и его беспокойство читалось на лице. Он был не вправе диктовать ей условия. Они давно перестали быть парой, и хотя её юность и красота воспламенили старые чувства, Антон держался на расстоянии. Но при этом хотел удержать девушку.

– Давай обсудим это с адвокатом. И… я вновь хочу предложить поехать ко мне.

– Лёня безобидный, Антон. Он мне ничего не сделает.

В руке Настя держана телефон. Вдруг экран засверкал, и она поняла, что ей звонит Томми по видеосвязи. Взглянув на Антона, внимательно следившего за её движениями, Настя сбросила звонок. Антон уже увидел имя и понял, что человек по имени Томми не мог звонить просто так.

– Обзавелась приятелем?

– Просто друг.

– Ладно. Я не имею право ревновать. Это глупо, да?

– Да… при нынешних обстоятельствах.

В коридоре зашаркали тапочки, потом вошёл Лёня.

– Пить будете?

Антон поморщился.

– Нет, пей один. – Он посмотрел на Настю. – Мы могли бы пообедать, а заодно почитать документы. Как ты смотришь на это?

– Только переоденусь, – улыбнулась Настя и побежала в комнату сменить домашние брюки на джинсы.

А Томми она написала, что позвонит сама, как освободится.

***

Получив короткое сообщение от Насти, Томми тяжело вздохнул. Он скучал по ней, хотел поговорить, но она сторонилась этого общения, что не могло не расстраивать.

События развивались не самым лучшим образом. С одной стороны, жаловаться было не на что. Было кое-что положительное в этих переменах. В доме брата Томми было хорошо. Его жена Анджела с радостью делала его жизнь комфортной – стирала его вещи, убирала его комнату, кормила. Томми подружился с племянниками. Наличие десятилетних мальчишек уже не казалось ему странным.

Приятно было работать в студии, которую он нашёл благодаря Дебби Сизон. Он вспомнил несколько сэмплов и теперь, сидя за большим компьютером, работал с ними. Стэн слышал кусочек музыки и пришёл в восторг.

– Отлично, парень! Это лучшее, что я когда-либо слышал! Давай, я хочу услышать результат. Мне кажется, с этой вещичкой ты далеко пойдёшь.

«А в две тысячи пятом такая музыка никого не привлекала», – отметил про себя Томми.

Всё это радовало. Но отъезд Насти и исчезновение некоторых пассажиров приводили его в уныние. Помочь полиции он не мог. Где искать этих людей, он тоже не знал.

Пропал не один человек, а трое, что свидетельствовало не о совпадении, а систематичности. Женщина, подросток и ребёнок. Томми боялся думать о том, что кто-то может быть следующим.

***

Эндрю не потерял форму, поэтому с первого раза проплыл нужную дистанцию за четыре минуты. Тренер Сэм Бритт был доволен.

– Думаю, сегодня ты заслужил пиццу, – весело сказал он, похлопывая Эндрю по мокрой спине. Тот слабо улыбнулся в ответ.

Почему-то Сэму казалось, что бы ни происходило в жизни Эндрю, его ничего не радовало. Обычно от слова «пицца» мальчишки прыгают до потолка, а Эндрю остался равнодушным. Он и сам это понимал. Только чему радоваться, когда потерял родителей и не смог с ними попрощаться. Ещё вчера говорил с отцом по телефону и слышал: «Я встречу тебя в аэропорту, парень. Всё будет хорошо». И не встретил. В то время отец потерял сына. В это время сын потерял отца. Так им и не суждено было встретиться.

У Эндрю с отцом были особо близкие отношения. Они болели за одну футбольную команду, ходили вместе на матчи местных футбольных клубов. Они любили соревноваться – кто первый добежит до холодильника, чтобы съесть последний кусок отбивной. Они готовили друг другу сэндвичи, подсыпая острый перец или перебарщивая с горчицей, а потом хохотали над реакцией. Эндрю чаще догадывался, что сейчас откусит кусок с сюрпризом, но для него было важнее услышать отцовский смех, чем избежать подставы.

Отец не пропустил ни одного соревнования сына. Мать была слишком занята на работе, поэтому уделяла Эндрю меньше времени. Однако тоже любила единственного сына и старалась потакать всем его желаниям.

Он до сих пор не верил, что их нет. Будто попал в чёрную дыру и время замедлилось.

Приняв душ, Эндрю привёл себя в порядок, высушил волосы и вышел к тренеру.

– Я хочу прогуляться. Один.

– А как же пицца?

Эндрю набросил рюкзак на плечи и отвернулся.

– В следующий раз. Я не голоден.

– Как хочешь, – ответил Сэм, тщательно стараясь скрыть разочарование.

Очутившись на улице, Эндрю направился в сторону вокзала Манхэттена. Сознательно он не знал, куда едет. Но какое-то внутреннее чувство двигало им. Отдав за проезд восемь долларов, он доехал до станции «Джамайка». Оттуда пересел на поезд AirTrain до аэропорта Джона Кеннеди.

В само здание аэропорта мальчик заходить не стал. Он понимал, что внутри ему искать нечего. Он обогнул его слева и пробрался на взлётную площадку. Железные машины были повсюду. Несколько самолётов стояли в ряд, прикреплённые к телескопическому трапу. Работники аэропорта занимались своим делом, не обращая внимания на посторонних. С минуту постояв за крайней стеной здания и поняв, что на него никто не смотрит, Эндрю направился к месту, куда вело его внутреннее чувство.

Чтобы его не остановили, он схватил пустующую тележку, водрузил на неё свой рюкзак и, надев чью-то кепку оранжевого цвета, двинулся к ангарам. Сердце выпрыгивало из груди, но ноги шли вперёд.

Совершенно неожиданным стало то, что он увидел, добравшись до цели. В груди вспыхнуло тепло, стало радостно. Аэробус казался родным домом, куда он вернулся после нескольких дней скитаний. Невероятно было осознать, насколько сильно его тянуло сюда.

«Как мне забраться внутрь?» – подумал он, испытывая непередаваемое желание сесть в уютное кресло и улететь… обратно туда, где он не знал страданий и потерь.

Глазами он искал решение, как вдруг на плечо легла чья-то рука.

– Ну и что ты здесь делаешь, Эндрю?

Мальчик повернул голову и увидел любезную улыбку чернокожего мужчины. Это был Хьюго Пено.

***

Антон изменился. Настя заметила глубокие морщинки в уголках глаз. Темная щетина скрывала некогда мальчишеские черты, волосы серебрились и взгляд синих глаз стал каким-то потухшим, уставшим… нет той задоринки, что была в юности. Всё это казалось Насте странным и непривычным.

Заметив, что она разглядывает его, а не меню, Антон поднял голову и улыбнулся.

– Да, я постарел, Насть.

– Ты выглядишь… взрослее. Просто для меня это всё изменилось в одно мгновение, понимаешь? – Когда он кивнул, Настя сняла с пальца кольцо и протянула ему. – Оно мне уже ни к чему.

– Нет, – он согнул её кулачок и отодвинул от себя. – Это кольцо твоё. Пусть останется у тебя в память обо мне. Ведь я искренне любил тебя.

– Но это не правильно.

– Тогда продай его, если считаешь, что оно тебе не нужно. Ну, что я буду с ним делать?

Почувствовав лёгкое покалывание в подушечках пальцев, Настя быстро надела кольцо и вернулась к изучению меню. Только держать пластиковые страницы было сложно, пульсация увеличивалась и беспокоила девушку. Время вернуться к волнующему вопросу, поняла она.

– Антон, я хочу уехать из России. Сегодня, завтра… как можно скорее.

– Почему?

– Не знаю. Меня тянет в Нью-Йорк.

– Что ты там делать будешь? Где будешь жить? Ты же совсем не знаешь города.

– Я знаю пассажиров рейса. Знаю Лорен. Могу у неё пожить. Знаю, она против не будет, потому что одной ей страшно. За меня не волнуйся. Я всё продумала. Денег с продажи квартиры мне хватит на первое время. Потом… потом решу. – Она зажмурилась, снова открыла глаза. Буквы плыли перед глазами. Антон заказал вино. Как только официант отошел, Настя заговорила жалобнее: – На самом деле мне здесь нечего делать. Такое ощущение, что я переступила ту жизнь, которую должна была прожить, и теперь меня ждёт новая. Там… с самолётом.

– С чем?

– С… А что я сказала?

Антон нахмурился, ничего не понимая.

– Ты сказала – с самолётом.

– Я так сказала? – она нервно рассмеялась. – Нет же! Я имела в виду Лорен, ведь она – пассажирка одного рейса.

– Или ты имела в виду Томми?

На секунду Настя застыла. Разум затуманился, хотя она не сделала и глотка из своего бокала. Её вдруг затошнило.

– Я бы съела чего-нибудь. И давай уже приступим к чтению документов, – ловко сменила тему Настя и схватилась за папку.

За обедом они прочитали документы, обсудили важные вопросы и по пунктам расписали план. Антон тут же созвонился с адвокатом и назначил на утро встречу. В ресторан адвокат с ними не поехал, оправдавшись срочной работой. Поэтому пришлось разбираться самим.

Потом они немного выпили, и Насте удалось расслабиться. Она расспрашивала Антона о его жизни без неё, попросила рассказать о том, как он познакомился с женой. С большой неохотой Антон рассказал, что Рита появилась в его жизни совершенно неожиданно: они встретились на корпоративной вечеринке и сразу в ту же ночь переспали. Антон не выбирал женщин. После потери Насти ему было сложно строить отношения. Рита была обеспеченной женщиной и могла повлиять на его будущую карьеру. Он сказал себе – почему нет? Любовь в этом мире ничего не решает. Однако любовь всей его жизни сидела сейчас перед ним и совершенно не изменилась. Настя осталась такой, какой он видел её последний раз.

Глядя на неё, Антон боялся проснуться. Боялся увидеть, как растворится её образ. Успокаивал тот факт, что кроме него её видели другие люди.

После ресторана Настя пожелала пройтись пешком, поесть сладкой ваты и просто вспомнить безумные деньки на московских улочках. Антону казалось в тот момент, будто он вернулся в свою молодость.

Они прощались у подъезда дома Настиного отца. Антон взял её за руку и пристально посмотрел в её серые открытые глаза. Ладошки в тёплый летний вечер были ледяные.

– Насть… Настюш, я не хочу с тобой вновь расставаться.

– Я не понимаю.

Он набрал в лёгкие побольше воздуха. Говорить было нелегко.

– Когда я услышал, что самолёт исчез… когда понял, что… потерял тебя, я готов был покончить с жизнью, чтобы оказаться рядом и узнать, что же всё-таки случилось. Со временем я пережил потерю, но больше не влюблялся. Я не люблю Риту и никогда не любил. Я…

– Антон…

– Подожди, дай договорить. – Он приблизился ещё на шаг и положил руки на её талию. – Я до сих пор люблю тебя, Настюш. Прости меня. Прости за то, что не поехал с тобой. Прости, что состарился без тебя. Но я ведь не безнадёжен, да? Мне сорок один и деньги есть… Послушай, мы можем поехать в Нью-Йорк вместе. Скажу Рите, что у меня дела. Ей начихать. Поедем вместе, а? Я не смогу снова тебя отпустить. Насть, – томно прошептал он её имя, взял лицо в ладони, нагнулся и поцеловал.

Настя ничего не поняла. Внутри не дрогнула ни одна струнка. Тихо. Как будто её целовал совершенно чужой человек.

Оттолкнуть Антона она не осмелилась, позволила поцеловать. А потом они долго смотрели друг на друга.

– Пожалуйста, – прошептал он, тяжело дыша.

Настя отступила на шаг.

– Мне надо подумать, – сказала она и скрылась в подъезде.

***

– Мария?

Лучиано оторвал голову от подушки, но никого не увидел. Голос сел, но он всё равно прокричал ещё раз:

– Мария!

В ответ тишина.

– Вот сучка. Куда делась? – пробубнил он, ковыляя к столу, чтобы попить воды. Графин оказался пустым, он выругался. – Мария!!!

Он медленно обвёл пустую комнату затуманенным взглядом. Мария ушла. И не удивительно. Лучиано и сам прекрасно понимал, что никакая – даже самая верная – женщина не станет сидеть рядом с до смерти пьяным человеком, когда в жизни наступили серьёзные перемены. А такая умная и рассудительная женщина, как Мария, – тем более.

Сильная жажда повела его в ресторан отеля. Вместо воды он попросил кофе, хотя испытывал желание выпить ещё более крепкий напиток. Было давно не утро, полуденное солнце освещало макушки деревьев и крыши соседних домов, словно гладило по голове.

У бара с такой же кружкой кофе сидел знакомый Лучиано паренёк. Обычно он не помнит, кто на него налетает, но этот был особенный. Этот парень летел с ним одним рейсом, он тоже из прошлого.

Лучиано присел рядом. Парень не возражал. Они молча пили кофе, разглядывая летний день за широким окном.

– Как тебя звать?

– Макс, – совсем не удивившись, ответил парень.

– Чего ты, Макс, приуныл? Мы унеслись на семнадцать лет в будущее. Здесь даже спиртное лучше!

– Не знаю. Я не пил.

Лучиано кивнул и затаил взгляд на своём отражении в барном стекле, за бутылками дорогого виски. Сальные волосы торчали в разные стороны, колючая щетина недельной давности лишала лицо опрятности. Синяки залегли под глазами, выделялся большой нос. Видок тот ещё.

– Моя помощница куда-то делась, – вдруг сказал он, отпивая кофе. – Понятия не имею, где её искать.

Макс воззрился на Лучиано с любопытством, затем сказал:

– И моя девушка пропала ночью.

– Куда?

– Не знаю. Мои друзья пошли в полицию, а мне велели сидеть здесь. У неё ведь браслет…

– А почему тебе нельзя было пойти с ними?

– Можно было, – сказал Макс, глядя в окно, – но ведь она может вернуться.

Лучиано похлопал Макса по плечу, затем попросил у бармена бокал виски. Как бы Мария тоже не исчезла бесследно. Без неё он как без рук.

***

Не успели они устроиться за столиком в ресторане, как Лорен решила сбежать в уборную, доверив Альберту заказ. Она страшно волновалась. Всё время казалось, что с её внешностью что-то не так. Выискивала несуществующую ресничку под глазом, подтирала губную помаду под нижней губой, хотя она их идеально накрасила. Не отпускало ощущение, что волосы лежат не так.

В зеркале сейчас Лорен не видела изъянов. И чёрное платье без рукавов сидело, как и раньше, идеально.

Вдох-выдох. Она по-прежнему молода и красива. Мистические события не повлияли на её жизнь. «Я живу в своём доме. В том же районе, что и раньше. Как была одна, так и осталась. Разве что работы лишилась. Ну, и цифра года изменилась», – рассуждала она, поправляя снова и снова свою чёлку, которую разделила на пробор и приподняла щипцами.

Когда она, наконец, собралась и вышла к Альберту, ланч уже ждал её на столе.

– Я думал, ты скрылась через окно туалета, – пошутил Альберт, украдкой рассматривая красивое декольте Лорен. Приборы в руках вибрировали от сильной пульсации в подушечках пальцев, но он упрямо игнорировал эти «иголочки».

– Неужели ты считаешь, что я могу сбежать? – робко улыбнулась Лорен. – Просто очередь была.

Он аккуратно осмотрел полупустой зал. Очередь? Ну-ну.

Смутившись ещё больше, Лорен решила найти другую тему для разговора.

– Устроился на работу?

– Да. Сложно, конечно. Я и не думал, что спустя столько лет так изменятся законы. Мне собираются выдать машину, но пока предоставят водителя, потому что у меня просрочены права. Я уже созванивался с Хьюго Пено, и он пообещал решить эту проблему. А ты? Подумала о моих словах?

«Вспомнить бы, о каких».

Лорен взялась за приборы и вдруг почувствовала пульсацию в подушечках пальцев. Это просто невыносимо! Вернув вилку и нож на место, она сжала руки в кулаки. Сжала и разжала, затем повторила.

– Тоже чувствуешь покалывания? – понял Альберт.

– Тебя это не беспокоит?

– Я просто не знаю, как это контролировать.

– Послушай, – Лорен сделала вдох, взгляд задержался на бокале с белым вином, – за это короткое время кое-что случилось. Я хочу с тобой поделиться… если тебе это интересно, конечно.

– Только давай договоримся – ты при этом будешь есть.

Лорен смущённо улыбнулась и взяла вилку, с удивлением заметив, что никакого покалывания нет. Возможно, она на правильном пути.

За обедом она в подробностях рассказала Альберту про Эшли Калм: о том, как она появилась в её доме и почему; о её предупреждении и о видениях. Альберт задавал вопросы, она отвечала. И только в конце, когда им принесли десерт и ароматный чай в чайничке, она рассказала про исчезновение маленькой девочки, которой только-только сделали операцию.

– Вот. И Дебби предложила разыскать пилотов, чтобы те провели нас на борт самолёта.

– Для чего? Как это поможет?

– Самолёт нас всех связывает, понимаешь? И Эшли на протяжении всех этих лет видела этот самолёт. Дебби думает, что это то, место, которое поможет Эшли увидеть ответы на наши вопросы.

– А как же полиция? Лорен, они профессионалы.

– Да, полиция делает своё дело, но и мы не хотим оставаться в стороне. Пропала не только Абигейл, но ещё двое пассажиров. Не знаю, как тебе, но мне жутко.

– Чего именно ты боишься? Что мы тоже исчезнем?

– Не знаю, – она передёрнула плечами, покалывание вернулось. – Либо появился какой-то маньяк, который заинтересован выкрадывать людей из прошлого. Мы ведь давно стали объектами для обсуждения в СМИ.

– В маньяка я не верю.

На минуту они замолчали. Альберт хотел дотронуться до руки Лорен, чтобы взбодрить, но его больно ударило током. И Лорен схватилась за то место.

– Прости.

– Нет, не стоит. Всё нормально, – Лорен вернула на лицо улыбку. – Спасибо за ланч, Альберт. Мне пора ехать к Кларе.

– Сядем в одно такси. Я довезу тебя, а потом вернусь на работу.

Лорен согласилась, и они вышли из ресторана. Пока они ехали в такси, говорили о незначительных вещах. У больницы Лорен вышла, пожелав Альберту хорошего дня. Но у входа он догнал её.

– Ты не уехал? – удивилась она.

– Э… такси ждёт. Я вот что подумал, – Альберт словно не решался, поэтому делал паузу после каждого слова. – Зачем искать пилотов? Дэна… может помочь. Я поговорю с ней и… она проведёт нас на борт.

– Ты правда это сделаешь? – воодушевилась Лорен.

– Да. Я рискну.

В порыве эмоций что только не сделаешь. Обрадовавшись такому предложению, Лорен обняла Альберта за шею и почувствовала его колючую щёку. От внезапного соприкосновения она растерялась и тут же отстранилась. Лицо залилось краской.

Альберт улыбнулся.

– Я позвоню, хорошо?

Не в силах ответить, она кивнула.

***

Сэм Бритт приехал в аэропорт через сорок минут после звонка Хьюго.

– Если бы меня там не оказалось, неизвестно, что бы мог натворить этот парень, – сказал полицейский, обращаясь к Сэму, но глядя на подростка.

– Я просто смотрел на самолёт!

– Эндрю, твоё место дома, рядом с твоим тренером. Здесь не место для детей.

– Я не ребёнок! – спорил мальчик.

– Зачем ты сюда пришёл? – мягко спросил Сэм.

У Эндрю не было ответа на этот вопрос. Он пожал плечами.

Когда Сэм привёз Эндрю домой, решил расспросить его подробнее о том, что произошло. Слово «прогуляюсь» слишком громкое для поездки в аэропорт. И всё это ради того, чтобы посмотреть на самолёт? Откуда он узнал, где этот самолёт припаркован? Всё это казалось Сэму странным.

Угроза Хьюго возымела действие, мальчик не хотел, чтобы ему подыскивали приемную семью. Сэм Бритт его устраивал во всех смыслах. Он извинился перед тренером, но тот так просто отпускать парня не желал.

– Почему? Почему, Эндрю? Я просто хочу понять, зачем тебе ехать в такую даль, чтобы посмотреть на самолёт.

– Я тоже хочу понять, зачем я туда поехал.

– Ты отказался от пиццы ради этой поездки? Ты ведь заранее это придумал?

– Нет, тренер!

– Сэм.

– Нет, Сэм. Я просто… не знаю… В какой-то момент щёлкнуло в голове, и я захотел туда поехать.

– Эндрю, с этого момента я хочу знать всё о твоих передвижениях. Я в ответе за тебя, поэтому будь добр спрашивать разрешение, если щёлкнет в голове.

После этого Сэм оставил Эндрю одного подумать.

Вздохнув, мальчик отправился на кухню, набросал в чашку сухого завтрака, залил молоком и сел перед телеком. Новости он не любил, но так совпало, что он включил именно на том месте, когда симпатичная ведущая рассказывала о пропавших без вести пассажирах, а на заднем фоне красовался аэробус рейса 712.

У Эндрю застучало сердце. Он отставил чашку и сделал звук погромче.

–Сегодня поступило заявление об исчезновении ещё одного пассажира. На этот раз это молодая девушка. Мира Смирнова, русская пассажирка рейса 712, исчезла в ночь со второго сентября. Обеспокоенные друзья не знают, куда она могла направиться. Никто Миру не видел, записи с камер видеонаблюдения тоже не могут…

Эндрю переключил канал на какой-то фильм, но продолжал думать о Мире.

– Её, как и меня, поманил ОН…