Рейс 712

Глава 2

2005 год

– Вот уж неожиданное совпадение.

Лорен всё ещё возилась, пытаясь поставить ручную кладь под сиденье так, чтобы под ногами не мешалась. Когда она выпрямилась, то увидела рядом с собой в кресле того самого симпатичного мужчину, который пристроился за её столиком в кафе. Однако впервые она услышала его голос. Бархатистый, но равнодушный.

На секунду она потеряла дар речи. Вот уж точно судьбоносное совпадение!

– Меня Лорен зовут, – приветливо сказала она, а когда он не ответил, уставившись на неё, пояснила: – Раз уж нам лететь девять с половиной часов бок о бок… э… – Она чуть склонила голову, но в третьем кресле, у прохода, пока никто не сидел.

Мужчина тоже посмотрел на пустое место.

– Я лечу один. Поэтому не знаю, кто будет нашим соседом. Я – Альберт.

– Тяжёлая ночка, – Лорен попробовала улыбнуться, но усталость брала своё, поэтому улыбка вышла вымученной.

– Задержки случаются. Это не зависит ни от нас, ни от работников аэропорта. Самое время выспаться!

«Если бы я ещё могла спать в самолётах», – подметила про себя Лорен, но вслух ничего не сказала. К тому же в третье кресло внезапно сел парень, чем отвлёк внимание Альберта от Лорен.

Его звали Томми, как выяснилось позже. Троица собралась не разговорчивая, поэтому, как только самолёт тронулся с места, каждый из них развалился в своём кресле. Альберт задремал. Томми смотрел фильм. А Лорен погрузилась в свои мысли.

***

Аккуратно собрав волосы на затылке, Сара надела специальную подушку на шею и собралась спать. Она ненавидела самолёты, а гул моторов всегда пугал её. Одно радовало – через несколько часов она будет пить чай с мужем Клифом и своими дочками Ами и Сами, которые завалят её назойливыми вопросами о том, что она видела в Москве. К счастью, на этот случай она сделала кучу фотографий. Девочки останутся довольными.

Ами и Сами были примерными девочками. Они ходили в частную академию Вайтстоун, посещали кружки, а по воскресеньям строго отправлялись в церковь на службу. Сара гордилась своими дочками и работала только ради них и их будущего.

Близняшки внешне были похожи как две капли воды. Однако Ами носила каре, а Сами предпочитала не отрезать волосы короче лопаток. Так их и различали. Две светловолосые, смуглые и невероятно красивые девочки стали любимицами учителей. Обе хорошо учились, однако, каждая из них отдавала предпочтение разным предметам. Ами любила литературу, много читала и пела в хоре. Сами выбирала математические предметы, но особенно сильно увлекалась астрономией. В прошлом году Клиф подарил ей телескоп. Счастью Сами не было предела.

В одежде девочки тоже были разборчивы, а вкусы их не совпадали. Ами носила джинсу. Сами обожала платья и юбки. Друзья и знакомые Сары часто поражались: как это близняшки могут быть такими разными. На что Сара им отвечала: «Я просто с самого рождения не наряжала их в одинаковые вещи. Старалась вырастить в них отдельную личность». Сёстры должны любить друга друга, но жизнь порой жестока и может разлучить их. Сара хотела оградить дочек от страданий, если такое вдруг случится.

Закрыв глаза, она начала вспоминать, как впервые приложила их к груди. Два маленьких розовых комочка – большое счастье. Как летит время! Она вспомнила, как они отмечали их годик, потом два, три… и вот, они уже пошли в школу. Начал формироваться характер, выросли потребности. Однако Сами всегда помогала маме в их антикварном магазинчике. Ами там не показывалась. Сара на неё не обижалась. В конце концов, у каждого должно быть право выбора.

Кларисса толкнула Сару в плечо.

– Пристегнись. Взлетаем.

Сара молча пристегнула ремень и сделала глубокий вдох. Внутри поселилось странное чувство волнения, и она ни с чем не могла его сравнить. Не в первый раз летела, но такого ещё не испытывала.

– Кларисс, у меня какой-то страх внутри засел.

– Успокойся. Это нормально при взлёте.

С Клариссой они были знакомы больше шести лет. Удивительным образом они просто разговорились на ярмарке старинных вещей, а через год уже занимались открытием магазинчика. Ни разу за всё время они не поругались, никогда не спорили. Сара была на свадьбе Клариссы, с ней она переживала глупый развод. Кларисса в первые два года находилась в глубокой депрессии, но Сара вытащила её и поставила на ноги. «У тебя есть сын. Ради него ты должна жить в полную силу», – твердила она. Кларисса её услышала. Сын для неё теперь на первом месте. Он ещё маленький, и Кларисса боялась надолго оставлять его с няней. В Москве она созванивалась с няней каждый час, интересовалась, чем занимается Рой, и была рада узнать, что у него всё хорошо.

Самолёт набирал скорость, как и в груди Сары сердце набирало ход. Она снова попыталась подумать о своих дочках, но ничего не получалось. Уши заложило, они оторвались от земли и набирали высоту. Предчувствие Сары было настолько сильным, что все планы на завтрашний день внезапно стёрлись из памяти. Лишь одна мысль крутилась в голове: «Долететь бы».

***

Сидеть в хвосте у прохода досталось Анастасии. Как ни странно, но она сидела рядом с корейской парой, которую не раз видела в зале ожидания. По другую сторону расположилась семья, с которой была больная девочка. Она не сводила глаз с Анастасии, а когда встречалась с ней взглядом, улыбалась и синими губами произносила: «Ты такая красивая».

«Надеюсь, Антон думает так же», – почему-то подумалось Насте, хотя грех было сомневаться. Антон любит её больше жизни, он сам не раз это говорил.

Они познакомились на дне рождения коллеги Насти. В то время она подрабатывала в баре официанткой. Антон был просто приглашённым и сразу обратил внимание на симпатичную блондинку в чёрной юбочке. Они танцевали весь вечер, а после он вызвался проводить её. Так и зародились их отношения.

Настя помнила свои первые чувства. Антон покорил её своей харизмой и хорошим чувством юмора. За двадцать пять минут по дороге домой он мог рассказать десятки веселых историй. Настя с ним никогда не скучала.

Глядя на корейскую супружескую пару, держащуюся за руку, пока самолёт набирал высоту, Настя думала о том, сколько они прожили вместе. Создавалось впечатление, что они очень любят друг друга.

Она залюбовалась своим колечком. Антон сделал ей предложение – до сих пор всё казалось ей сном. Неужели она станет счастливой невестой в скором будущем?

– Замуж выходишь? – спросила кореянка, беря руку Насти в свою. Женщина приятно поводила пальцем по ободку золота. – Красивое. По любви?

– Да. Мы очень любим друг друга.

– Почему тогда он не с тобой?

Настя потупила взгляд, вырвав у женщины руку.

– Он не так много зарабатывает. Билет стоит дорого. Даже мне пришлось занять у папы.

– Жизнь вообще нынче дорогая, – заметила женщина. – Мои дети учатся в Нью-Йорке, мы с отцом много тратимся на их образование, чтобы в будущем не знали, что такое жить впроголодь.

– А вы живете в Москве?

– Да. Уже двенадцать лет мы с Хьюн Ки живём в Москве.

– Почему же к детям не переехать? Сколько им?

– Джун Со девять лет. Он учится в частной спортивной школе, живёт в кампусе. А Ми Ча старше, ей тринадцать. Мы не имеем столько средств, чтобы снимать там жилплощадь. Предпочитаем прилетать два раза в год. Им там нравится, и английский хорошо знают.

Анастасия повернула голову и снова встретилась взглядом с белокурой девочкой с необычным цветом кожи. Девочка явно была нездорова. Такую мама вряд ли отпустила бы в чужую страну, чтобы видеть её два раза в год. Для кореянки расставание с двумя здоровыми и жизнерадостными детьми было обыденным. А Настя всю жизнь знала только папу, а о матери – ничего не помнила.

Пассажирам сообщили о том, на какой высоте сейчас находится аэробус. Настя расслабилась. Полёт будет долгим. За это время она сможет подумать о прошлом, настоящем и о будущем. Будущем, которое уже через несколько часов круто изменится.

***

Из-за Яниса Поровски бизнес-класс стоял на ушах. Он очень громко требовал плед, заявляя, что в самолете стоит ужасный холод. Потом ему не понравилось кресло, из-за чего ворчал минут пять. Он попросил виски, ему не принесли. Стюардесса призывала его потерпеть всего несколько минут, пока самолёт не наберёт высоту, на что Янис вылил на неё всё своё недовольство.

За всем этим безобразием наблюдали Лучиано и его спутница Мария. Они как раз разместились на соседних креслах.

– Меня этот клоун начинает раздражать, – буркнул Лучиано, разглядывая нелепый жёлто-розовый наряд мужчины. Хотя по повадкам и жестикуляции тот мало смахивал на мужчину. Лучиано понятия не имел, что этот пёстрый тип известный телеведущий. Он не смотрел телевизор. Зато таких он легко убивал в своё время. И сейчас он отчаянно желал, чтобы его любимый револьвер оказался рядом. – Если он скажет ещё хотя бы слово, я сдавлю его глотку, клянусь.

Мария продолжала сидеть с непроницаемым лицом. Она не являлась ни женой, ни любовницей Лучиано. Эта женщина сопровождала его. Быть правой рукой Лучиано Касси – вот её работа.

– Пожалуй, в самолёте это будет неуместно, господин Касси. Но если желаете, я попробую уладить вопрос мирным путём.

– Посмотри на него. Думаешь, он знает, что такое мир? Нет, дорогуша. Это тот тип людей, которые затыкаются, если их заднице угрожает опасность. Они трусливы, хотя любят рисоваться.

– Вы, как всегда, правы.

Янис даже не догадывался, что рядом сидит самый настоящий «вор в законе». Итальянец по происхождению, но всю жизнь прожил в России. Дважды имел судимость, а теперь относится к элите преступного мира. Лучиано проводит незаконные сделки, занимается отмыванием денег. Но может и убить. Если захочет. И на данный момент дёрганный телеведущий попадал под мысленный прицел итальянца.

Мария не видела в поведении Яниса ничего из ряда вон выходящего, ему бы просто заткнуться. А за Лучиано она была спокойна, ибо собственные руки в крови он марать не станет. И бушевать в самолёте, когда на кону стоит большой куш, он тоже не будет. Мария привыкла выслушивать всякие гадости о всех тех людях, которые не нравились Лучиано. Но если бы он был способен убивать каждого, то полмира давно лежало бы под землёй.

Девушка вздрогнула, когда стюардесса вновь вышла к ним, чтобы объяснить необходимые правила безопасности.

Знала бы несчастная бортпроводница по имени Ава, что ни одно из правил не спасёт их от перехода во времени.

***

Вскоре после взлёта Лорен достала плитку шоколада и угостила Альберта с Томми. Парни лишь поблагодарили её, но не стали заводить беседу.

Вздохнув, Лорен задумалась. Жизнь интересна тем, что на пути встречается намного больше людей, чем человек помнит. Вот сегодняшний рейс – это лишь эпизод. Она встретила Альберта с Томми, несколько часов они проведут вместе, потому что сидят рядом, а потом течение жизни унесёт каждого из них в своё русло. Сама Лорен вернётся в пустой дом, начнёт готовить отчёт по проделанной работе. С утра закупиться продуктами на неделю и снова будет ждать новых дел. А вот чем будут заниматься Альберт и Томми, она понятия не имела. Возможно, если бы они оказались более разговорчивыми, она смогла бы спросить, но их не интересовало её общество.

Впрочем, Лорен не привыкать. С детства она была изгоем в любом обществе: будь то школа, двор возле дома, кружки или рабочее место. Никто не воспринимал её всерьёз. Лорен просто была. И несмотря на то, что она прекрасно справлялась со своей работой, начальство никогда её не хвалило.

Украдкой разглядывая точёный профиль спящего Альберта, она с огорчением осознала, что в тридцать лет не имела долгих отношений с мужчинами. Если что-то начиналось, то сразу заканчивалось по желанию мужчины. Её всю жизнь бросали.

И Лорен не могла понять, что в ней было не так. На фигуру не жаловалась: округлые формы, тонкая талия, прямые ноги. Внешность не яркая, но и уродиной её не назвать. Слишком исполнительная? Возможно. Она никогда не играла с мужчинами, не ломалась и не отказывала. Тянулась к ним, стараясь быть предельно весёлой и не ныла.

Так что им нужно?

Вот и Альберт не проявил к ней интереса. Ноль эмоций.

Закинув последний сегмент шоколадки в рот, она легла и закрыла глаза. В конце концов, что она ждёт от «прохожих» в её жизни?

***

В центре, где-то в районе крыла царило веселье.

Бортпроводники уже раздали напитки, и Стефан с Максом решили выпить вина. Их девушки Анна и Мира тоже не отказались расслабиться. К тому же, Мира до чёртиков боялась летать.

– Пей, пей, – громко уговаривала Миру Анна. – До Нью-Йорка твоё сознание должно просто провалиться. Тогда страх забудется.

– А если рухнем, ты не поймёшь, – посмеялся Стефан.

Мира бросила в него подушку для путешествий.

– Зачем ты это говоришь? Дурак! Макс!

– Правда, Стефан, не стоит её пугать, – попросил парень Миры.

– Со страхами нужно бороться! Я, между прочим, много летал, и всё до сих пор было в порядке. А нет… – Стефан напряг память, потерев висок пальцем. – Был один неприятный случай при взлёте однажды. Тогда я летел на учёбу в Прагу. Двигатель загорелся…

– Стефан, пожалуйста, не в небе! – взмолилась Мира чуть не плача.

– Но всё ведь обошлось, – сказал он. Их разделял проход. Мира сидела у иллюминатора, но хорошо его слышала. – Самолёт был на земле. Пассажиров пересадили в другой авиалайнер. Больше случаев не было. Пей винишко!

Стефан замолк, затем откинулся на спинку и посмотрел на своего соседа, темноволосого парня с плохой кожей лица. Видно было, что русского он не понимал, но взволнованность Миры напрягла его. Стефан решил успокоить соседа. Улыбнувшись, он заговорил на родном языке.

– Боится летать на самолетах. Я просто пытаюсь избавить её от этого страха.

– Твоя девушка?

– Э… нет. Моя – эта, – при этом он протянул руку и перехватил пальчики круглолицей Анны.

Сосед помахал ей. Анна одарила его приветливой улыбкой.

– А ты с кем летишь? – спросила она.

– С братом.

Парень показал на парня лет семнадцати, который сладко спал, откинув голову.

– Моя жена родит вот-вот. Хочу успеть к родам.

– О, это событие! Выпьем? Как тебя?

– Питер.

– Выпьем, Питер?

Им не пришлось уговаривать Питера, он сам хотел выпить, а в одиночку потягивать спиртное казалось ему ненормальным. Компания Стефана подвернулась кстати.

***

Томми долго крутил головой, выглядывал в коридор между креслами, выискивая свою новую знакомую. Но её нигде не было видно.

И только спустя два часа, встав в туалет, столкнулся с ней. Встреча была неизбежной, ибо Анастасия сидела в самом хвосте, там, куда он направлялся.

Он коснулся её плеча, надеясь, что она не спит. И не ошибся. Настя закрыла глаза, но сон не шёл.

– О, привет! – несколько удивлённо сказала она и подтянулась в кресле. Бледные щёчки тут же разрумянились. – Рада снова видеть!

– А я всё думал, где ты сидишь. Не ожидал найти тебя в самом хвосте.

– А я по жизни такая «везучая», – пошутила Настя, откидывая светлые пряди за спину. – В школе, кстати, сидела за последней партой.

– Приходи на моё выступление и будешь в первых рядах.

Настя широко улыбнулась, посмотрев на него снизу вверх.

– А можно?

– Если сразу после прилёта у тебя нет никаких дел, то можешь поехать со мной.

Настя прикинула в голове приблизительно, что она должна сделать, прилетев в Нью-Йорк. В первую очередь, надо было устроиться в отеле. Да и одета она не для концерта.

– Заманчивое предложение, но как же я потом найду свой отель? И чемодан некуда будет деть.

– Да, это сложности. Мой брат, в принципе, сможет одолжить мне свою машину. Я и отвезу.

Смутившись, Настя подумала о своём женихе. Как же она сможет пойти на концерт и развлекаться, а потом позволить чужому парню отвезти её в отель, когда её любимый будет ждать звонка? Вздохнув, она сказала:

– Как-нибудь в другой раз обязательно приду послушать твою музыку.

Томми расстроился, но постарался не подавать вида. Он уже собирался зайти в туалет, когда его сзади ущипнула девочка с синими губами. Ущипнула и громко расхохоталась. Настя тоже захихикала.

Поняв намёк, Томми ушёл.

***

А вот пятнадцатилетний Эндрю ничего не боялся. Он улетел раньше своей команды просто потому, что хотел успеть на день рождения Джессики Арчер. Они дружили уже два года, и Эндрю планировал жениться на кудряшке Джесси сразу после окончания школы. Хотя все твердили, что это ранняя любовь, которая со временем пройдёт, мальчик ничего не делал слышать.

Уезжая на соревнования по плаванию в Москву, он пообещал вернуться к важному событию своей девочки. Родители давно смирились с выбором их сына и не имели ничего против. Они договорились с тренером Эндрю, и тот подсуетился, чтобы достать парнишке билет на три дня раньше.

В самолёте он сидел рядом с двумя женщинами. Имён он не знал, но это были Сара и Кларисса. Женщины очень заботливо спрашивали, не хочет ли он чего-нибудь, но Эндрю хотел лишь одного – добраться до дома, а на следующий день обнять Джесси.

Голубые глаза рыжеволосой девочки стояли перед взором Эндрю, когда он смотрел в иллюминатор. Было ещё темно, но небо просматривалось. Вдалеке сверкали молнии. Эндрю поерзал в кресле. Нормально ли это?

– Гроза далеко, – сказала Кларисса, заметив беспокойство на лице мальчика. – Ты без родителей летишь?

– Я уже взрослый. Мне скоро шестнадцать.

– Значит, ты очень смелый.

– Отец встретит меня в аэропорту. А из Москвы проводил тренер.

Глядя на симпатичного мальчишку, Кларисса думала, сможет ли она отпустить своего сынишку вот так, одного, на далёкое расстояние. Сейчас он дома, и опасности никакой нет, за ним приглядывают. Но ведь придёт день, когда он точно так же полетит на спортивное соревнование или на учёбу в какую-то другую страну, а она будет переживать. Неужели мама этого подростка ждёт его со спокойным сердцем?

Снова сверкнула молния.

Кларисса моргнула. Эндрю отстранился от иллюминатора.

Им показалось, что эта молния была неестественно близко.

***

Последний разговор с Дэной был не слишком приятным. Альберт вновь и вновь прокручивал его в голове, чтобы восстановить цепочку и понять, в чём же он был не прав. А ещё он задавался вопросом: ждёт ли его сегодня Дэна?

Он знал, что её любовь никуда не делась. Может, поэтому она постоянно сердится. Ведь он охладел к ней. Мысли о женитьбе постепенно сошли на нет. Кольцо, которое он купил ей ещё месяц назад, так и лежало в ящике его прикроватной тумбочки. Он не сделал ей предложение, как собирался, и уже не сделает.

Самолёт качнуло и увело в сторону.

Альберт с тревожным чувством открыл глаза и наткнулся на испуганный взгляд соседки по имени Лорен.

– Турбулентность? – спросила она.

Альберт не успел ответить. В салоне заморгал свет. В груди нарастала паника. Аэробус затрясло.

– Что происходит, чёрт по… – крикнул Томми, но потом его голос потонул вместе со всеми остальными звуками.

Свет погас. Альберт ощущал себя так, словно его поместили в вакуум. Он хотел дотянуться до спинки кресла впереди, но вдруг обнаружил, что тело его онемело.

***

Это нельзя было назвать паникой.

Пассажиры рейса 712 в течение десяти минут ничего не чувствовали, не видели и ничего не слышали. Они не могли повернуть голову, как не способны были кричать или что-либо произнести.

Подобравшаяся гроза обволокла самолёт от носа до самого хвоста. В тот момент двигатели работали в замедленном режиме, и аэробус слегка потерял высоту. Но и этого ни один из пассажиров не понял.

Лорен широко раскрыла глаза, пытаясь закричать, позвать на помощь. Кого? Кто бы им помог? Она с ужасом представляла, как самолёт летит вниз. Но в тот же момент понимала, что происходит что-то странное, так самолёты не падают.

Всматриваясь в темноту, Томми старался ровно дышать. Он убеждал себя, что это временная неисправность, опытные пилоты держат ситуацию под контролем. А в голове пульсировала мысль о том, что больше никогда не сможет создавать любимую музыку, если произошла разгерметизация, и его на всю жизнь парализовало. Он точно не знал, что происходит в таких случаях, помнил по фильмам, что с потолка должны упасть кислородные маски. Но ничего не упало.

Сара спала, когда почувствовала, как сдавило грудь. Открыв глаза, ничего не увидела. Хотела позвать Клариссу, но не смогла выдавить и звука. Руки и ноги не слушались. Зато сердце забилось, как сумасшедшее.

Кларисса и Эндрю примерно знали, что виной всему молния, сверкнувшая совсем близко. Эндрю на секунду ослеп, а когда зрение вернулось, свет в салоне уже моргал. В тот момент он слышал слова Клариссы: «Всё будет хорошо!» Будет ли?

Если бы не онемевшее тело, Янис метался бы по всему самолёту с воплями и криками: «Мы падаем! Боже, я хочу жить!» К счастью, у него не было такой возможности. Капли пота скатывались по лицу до самой шеи от напряжения. Он ждал, когда всё закончится.

А его сосед Лучиано был спокоен. Он давно поставил себе за принцип – принять любой конец. Если это он, то вскоре отключится сознание и… всё. Он бы взял Марию за руку, чтобы она меньше боялась, но не мог. Надеялся лишь на то, что её холодность не обернулась в мягкотелость. Они пройдут это вместе.

Питер выронил стаканчик с вином прямо себе на брюки, когда онемела рука. Он чувствовал сырость, было неприятно. Но хуже была неизвестность. Что происходит? Кто бы объяснил.

Стефан желал обнять Анну, потому что в такие моменты любимые должны быть рядом. Мира, бедная Мира. Лишь бы с девчонкой не случился удар. Она ведь так сильно боялась лететь.

У Насти навернулись слёзы не потому, что страх сковал всё тело. Она не хотела погибать раньше, чем выйдет замуж за Антона и обзаведётся семьёй. Так не должно было случиться! Десять минут обернулись для неё кошмаром. И если она, взрослый человек, тряслась от страха не иметь будущего, то что сказать о больной девочке, что сидела на расстоянии протянутой руки. Настя даже подумала о корейской паре супругов, чьи дети могут их не дождаться. Как же не справедлива жизнь…

***

Бортпроводница Ава стояла, когда всё произошло. Удивительным образом она не упала, а когда всё пришло в норму, лишь покачнулась и успела задержаться за стенку. Десять минут длились словно пять часов. Пульс пришёл в норму, как только вернулось электричество, снова послышались звуки, а тело обрело жизнь.

Девушка бросилась в кабину к пилотам.

– Александр, Захар, что только что произошло?

Пилоты клацали по кнопкам, переключали рычажки.

– Мы сами мало что поняли. В самолёт попала молния, – бесстрастно проговорил Александр. Он умолчал о том, что видел, как облака окрасились в грязно-розовый цвет и образовали кольцо, через которое плавно прошёл аэробус. Он и второй пилот могли только наблюдать, бездействуя. С таким явлением им ещё не приходилось сталкиваться. – Приборы шалят, – следом проговорил он.

– Мы вернули высоту. Двигатели в полном порядке, никаких отклонений, – диктовал Захар.

Ава слушала их вполуха. Её привлекло кое-что другое. Время.

– Ребят, мы вылетели под утро, как же на часах может быть два часа ночи?

Пилоты также озадачились.

– Я же говорю, приборы шалят. У тебя есть часы?

Ава глянула на часики, которые всегда носила на правом запястье.

– Не может быть, – почти простонала она. – Час сорок пять. Да как так?

Захар внезапно сказал:

– Мне, наверное, этоснится.

Александр уже тоже понял, что имел в виду второй пилот. И только Ава переводила вопросительный взгляд с одного на другого.

– Что ты имеешь в виду, Захар?

– Мы прилетели, – за него ответил Александр. – Надо связаться с аэропортом и попросить разрешение на посадку. Займись своим делом, Ава. Сообщи пассажирам, что мы садимся.