Рейс 712

Глава 24

Очнувшись, Дэна долго не могла сообразить, где находится и почему болит всё тело. Правое запястье было перевязано, а при движении доставляло дискомфорт: лёгкое жжение и стягивание кожи. Последние двадцать четыре часа жизни выпали из памяти. Она только помнила, как собиралась на работу, раздражённая и подавленная. Почему? Ад да, у неё состоялся неприятный разговор с Альбертом. Он ушёл. Ушёл не только из её квартиры, но и из жизни. Потому что полюбил другую…

Очень медленно она подняла руку и дотронулась до запястья другой. Ничего. Странно, она помнила, что надела часы Альберта – хоть какая-то память о нём. Кто их мог взять?

– Она очнулась, – донёсся мягкий женский голосок.

Дэна замерла. Потом к ней подошёл… он. Альберт. Он здесь. Но почему?

– Дэна? Ты слышишь меня?

– Да, – произнесла она, но вышло очень хрипло. – Что со мной?

– Тебя ударило током. Врач говорит, что ты поправишься. Как ты себя чувствуешь?

– Когда ты рядом, я всегда чувствую себя хорошо. – Она слегка улыбнулась, но улыбка померкла сразу, как только рядом с Альбертом образовалась обладательница мягкого голоса. Воровка. Как она смеет приходить сюда? – Пусть она уйдёт, – зло приказала Дэна.

На лице Лорен появилась растерянность.

– Но…

– Подожди меня в коридоре. Я быстро. А лучше, сходи за врачом, – попросил Альберт и погладил пальцем щёчку девушки.

– Мог бы при мне к ней не прикасаться, – с упреком сказала Дэна, как только Лорен вышла в коридор. – Ты же знаешь, что мне больно на это смотреть. Даже если понимаю. Даже если принимаю. Ничего не могу сделать, но ненависть к этой девушке растёт всё выше, когда я вижу вас… счастливыми.

– Прости, Дэна. Но я здесь и готов поддержать тебя. Пусть хотя бы как друга, а не как бывшую женщину. Ты напугала нас.

– Да неужели? – горько усмехнулась она.

– Дэна, скажи, зачем ты пошла к самолёту? – игнорируя её тон, спросил Альберт.

– Что ты имеешь в виду? К какому ещё самолёту? Чёрт, я работаю там, где взлетают и садятся самолёты. О чём ты?

– Нет, ты не поняла. Ты спустилась с вышки к самолёту, на котором я прилетел, – пояснил он, вспоминая слова Хьюго о том, что отныне то место опечатают, будет выставлена круглосуточная охрана, чтобы ни одна живая душа не смогла подобраться «к этому чудовищу».

Дэна ошарашено смотрела на Альберта и не могла вспомнить, чтобы она подходила к аэробусу рейса 712.

– Эта машина… пыталась меня убить? – неожиданно произнесла она.

– Именно эта машина ударила тебя током. Откуда ток у самолёта? Может, ты видела что-нибудь?

Она качала головой.

– Я ничего не помню.

В палате появился врач. За его спиной Альберт увидел обеспокоенную Лорен.

– Ладно, отдыхай, – сказал Альберт Дэне, погладив её по волосам. – Я ещё загляну к тебе.

Дэна хотела бы кивнуть и сказать, что ждёт, но обида была сильнее её. Поэтому она отвернулась, предпочитая не смотреть, как он уходит.

– Она ничего не помнит, – сказал Альберт, обнимая Лорен за плечи. – Я просто понять хочу: ладно, самолёт притягивает пассажиров, но людей этого времени…

Навстречу им шёл Хьюго Пено.

– Как хорошо, что я тебя встретил, Бенедикт. – Инспектор приподнял руку, в которой держал пакет. – Узнаешь вещицу?

Альберт присмотрелся, Лорен тоже попыталась разглядеть то, что должно быть похоже на ручные часы.

– Мои… часы? Откуда… и…

– Они разлетелись прямо на руке Дэны. Эксперты говорят, что именно часы вызвали удар током.

– Как это возможно? Они же механические…

– Ты, человек, который пересёк несколько лет вперёд, до сих пор не веришь в мистические явления? Даже я, скептик, давно перестал отрицать это.

Лорен стояла, словно поражённая молнией. Растерянность на лице сменилась испугом. Происходящее пугало, заставляло настораживаться.

– Получается, Дэна надела часы Альберта и из-за них она оказалась около самолёта? – предположила девушка.

– Вы опасны, дорогие мои. Я бы вас запер где-нибудь, но не имею таких полномочий. Будьте осторожны, – последняя фраза была брошена искренне.

Альберт и Лорен спустились в кафетерий, чтобы перекусить.

– Знаешь, Альберт, мне кажется, нам не стоит идти на матч, – сказала Лорен, устраиваясь за столиком. – Неизвестно, чем эта безобидная вылазка может обернуться. Инспектор прав в одном: мы опасны.

– И что? Хочешь сказать, что мы не имеем право жить, как все нормальные люди? Хорошо, мы перешагнули время, но остались живы и пытаемся приспособиться к новой жизни.

– Но самолёт…

– Я устал слушать про этот чёртов самолёт! – Альберт впервые вспылили при Лорен. Это было на него непохоже.

Лорен подалась назад и спрятала взгляд в своих руках.

– Это ведь даже не предположение, – тихо произнесла она. – Уже много людей пострадали от его воздействия. Хочешь ты того или нет, но думать об этом самолёте придётся.

– Почему его просто не уничтожат?

– Сам знаешь, почему, – Лорен ожила. – Пока не закончится расследование, с самолётом ничего делать не станут. Какое счастье, что Дэна не сильно пострадала. Кстати, а что с тем – вторым? Что с ним случилось?

– Да, это коллега Дэны. Но его не самолёт ударил, а какой-то человек.

– Как это ужасно. Надеюсь, они оба поправятся. Купи мне булочку с маком, – попросила Лорен, когда Альберт собрался к витрине.

Пока Альберт покупал им еды, Лорен от скуки стала разглядывать больничный двор. Напротив корпуса, где находился кафетерий, на специальной стоянке выстроились в ряд друг за другом сразу несколько машин «скорой помощи». Пара санитаров в бело-голубых халатах курили в сторонке. Люди, одетые кто на что горазд, входили и выходили через стеклянные двери. Всё, как и раньше, в их 2005 году. Больница стала современнее, но система не изменилась.

А люди? Отличались ли эти люди от тех, что жили семнадцать лет назад?

Каждое поколение привносит что-то своё. Лорен помнила, что их поколение называлось поколением Z. Потому что они активно начали использовать современные технологии. Но тогда, оказывается, люди не воспринимали гаджеты, как часть себя. Сегодня, стоило Лорен покрутить головой, как понимала, что людям не нужны собеседники. Вот к примеру, напротив за столиком сидят трое, не общаются, а увлечены чем-то каждый в своём телефоне. Не исключено, что они переписываются друг с другом! Да. Сидят рядом, но мозгом ушли в виртуальный мир.

Нынешние люди отличаются независимостью и свободой. Молодые люди более уверены в себе, активны и живут здесь и сейчас, проживают и ценят момент. Лорен уже слышала о том, что каждого амбициозного ученика, студента одолевает желание высказать свою точку зрения и быть услышанным. Дети совсем не боятся говорить то, что думают.

Появилось очень много интересных терминов, о каких Лорен не слышала в своём времени. «Удалёнка», «дистанционка», «медиафейк», «погуглить», «кроссфит», «абьюз», «инклюзивность», а ещё «вайб», «краш», «кринж» – это лишь малая часть слов, которые Лорен пришлось выучить, чтобы понимать, о чём идёт речь.

Люди совсем не те, что были раньше и не потому что они хуже или лучше – просто другие, по-своему уникальные. В глубине души Лорен была счастлива, что ей посчастливилось посмотреть мир будущего в своём расцвете лет.

Из мыслей её вырвала спонтанная неожиданность – человек, возникший перед входом в больницу. Альберт как раз расставлял еду на столе. Лорен резко вскочила на ноги.

– Анна! Анна нашлась!

***

– Как ты себя сегодня чувствуешь?

Настя улыбалась, стараясь не выдавать своё волнение.

– Замечательно!

– Сны снятся?

– Снятся. И кажется, влияние гипноза тоже есть, потому что я вижу новые картинки.

– Например? – Парадис расхаживал по кабинету в своём белом халате, поглаживая бородку двумя пальцами.

– Например, странную женщину, которая тоже летела с нами.

– И что она делала?

– Не знаю. Что-то недоброе.

Парапсихолог Борис уже догадался, что именно видела Настя во сне, но не рискнул предположить, к лучшему это, или наоборот. В любом случае, Настя пока отказывалась сохранять воспоминания, предпочитая довериться врачу.

Борис Парадис – врач до мозга костей, до глубины души, и он верить в мистику и паранормальные явления. Его деятельность и заключается в том, чтобы объяснять все эти явления с помощью психологии. Однако в воспоминаниях Насти пока не было никакой мистики. Зато были заговорщики.

Парадис открыл на своём планшете запись с прошлого сеанса. Всего несколько слов:

Приспособления, о котором мечтают учёные, странная женщина, волна.

Добавится ли к ним ещё?

Он ввёл Настю в гипноз, во время которого Настя рассказала в деталях, что чувствовала во время перехода во времени. Сейчас все понимали, что те десять минут неподвижности означали. Тогда они все испытали страх и думать ни о чём не могли.

– Я осознаю происходящее. Понимаю, что сижу в полной темноте, но не слышу ни звука. Тело отказывается двигаться, оно словно исчезло и осталось только сознание. Хочу закричать, позвать на помощь, спросить, кому нужна помощь, но не получается.

Слушая это, Парадис с ужасом представлял, что пережили все эти люди. Не удивительно, что многие из них сошли с ума.

– Что дальше, Настя?

– Дальше меня отпускает. Возвращается свет в салон, голос и звуки. Самолёт плавно движется по воздуху.

– Ты видишь ту женщину? Ты ещё раз с ней встречаешься?

– Да, я вижу её в зале ожидания вместе со всеми пассажирами.

– Она одна? Или с кем-то?

– Она сидит в уголке и разглядывает людей. Встречается со мной взглядом и быстро отводит. Проверяет часы. Потом… я отвлекаюсь на вошедших работников аэропорта.

Разбудив Настю, Парадис со вздохом сказал:

– Выяснить, почему тебя мучают сны не удалось. Единственное, мы встретили странную женщину, которую я намерен разыскать в списке пассажиров.

– А сны?

– Твоё подсознание не выдало ничего, связанного с кошмаром. Может, повлиял страх в момент, когда замерло время. Скажи, у тебя покалывают подушечки пальцев?

– Сейчас? Нет.

– А в другое время?

– Случается. У нас у всех переодически есть эти покалывания.

– Настя, я хочу, чтобы ты записывала, когда точно у тебя случаются эти покалывания. Время и по какой причине. Это важно.

– Хорошо. – Она поёрзала на стуле. – И это всё?

– Нет. Я подумал, что стоит покопаться в твоём прошлом. Что-то вызывает у тебя кошмары, и я хочу это выяснить. Пожалуй, я приглашу тебя завтра.

Медленно кивнув, Настя встала. В чём ей не хотелось бы копаться, так это в прошлом. Но если это ради избавления, то она согласна. С этими снами необходимо покончить.

***

Студию заливал яркий солнечный свет. В первое мгновенье Томми спросонья померещилось, что он в доме брата, на своей привычной кровати. Но потом нахлынули неприятные воспоминания о том, что говорила Анджела, жена его брата. Томми зажмурился.

Нет у него ни дома, ни семьи. Они остались в 2005 году.

В настоящем у него есть только Настя, музыка и эта студия.

Когда пришёл Стэн с пакетом вкусно пахнущих булочек, Томми стоял у пульта, работал с сэмплами.

– Хороший день сегодня, а? – глаза Стэна застыли на подушке, которая так и лежала на диване. – Ты спал здесь?

– Да-а, – уклончиво протянул Томми. – Поздно закончил, смысла не было идти домой.

– Понял, – ответил Стэн, заметив в углу сумку. Он ничего не сказал Томми, посчитав, что тот сам должен рассказать, если есть какие-то проблемы. Стэн был не из тех людей, кто лезет в чужие дела. – Налетай на булки, пока горячие!

Они уселись за стол. Томми сделал чай. Занимательной беседы не вышло, но кое-что обсудить они смогли. А потом Стэн завёл тему про одного известного ди-джея.

– Тебе стоит послушать его музыку. У него есть чему поучиться. Парень в 2020 году просто взорвал музыкальную индустрию. Знаешь, музыка вроде проста, но биты добавляют ей изюминку.

– Есть хотя бы одна?

– Да полно! Сейчас в ютубе найду. О! Вот одна из первых.

Когда Стэн включил трек, Томми подумал, что ему померещилось. Но нет, эту музыку он хорошо знал. Знал от первой до последней ноты. Потому что это его музыка. Та самая, которую он писал в 2005.

– Ты уверен, что музыка написана в 2020?

– Да, – с сомнением нахмурив чёрные кустистые брови, сказал Стэн. – Я хорошо помню этот «бум». В каждой машине, в любом клубе, на мелодии звонка у каждого второго.

Томми кивнул, но ничего не сказал. Он точно знал, что это его музыка. Вопрос: как она оказалась в руках этого ди-джея?

Ответ пришёл молниеносно быстро.

Не хотел Томми возвращаться в дом брата, но сегодня пришлось. Анджела работала в саду, приводила в порядок клумбы.

– Где Джеймс? – крикнул Томми, не останавливаясь.

– В доме, – изумленно глядя на Томми, ответила Анджела, но тут же бросила инструменты и побежала за ним.

Влетев в дом, Томми почти с разбегу набросился на брата. Первый удар пришёлся в нос Джеймса. Тот отшатнулся к стене. Томми подбежал и ещё раз ударил. На этот раз Джеймс упал на пол.

– За что? – простонал он.

– Никто. Слышишь, никто не давал тебе права отдавать и, тем более, продавать мою музыку!

– Я же говорила, он сумасшедший! – вмешалась Анджела и помогла мужу встать.

– О чём ты? Я ничего не продавал.

– Да что ты! Тогда откуда моя музыка у ди-джея Салки? Откуда, чёрт тебя дери? Её не он, а я написал!

– Я ничего об этом не знаю, Томми.

– Не лги мне! – закричал тот, наставив на брата палец. – Не лги. Только у тебя были мои демо-записи. Только ты мог ими распоряжаться.

– Я убрал коробку на чердак, ясно? И не трогал её больше. Я не знаю, каким образом Салки заполучил твою музыку.

Томми взял брата за грудки и был готов уничтожить его взглядом. Ему нужно было его признание. И Томми получил его. Но не от Джеймса.

От его жены.

– Это я сделала. Я продала твою музыку Салки четыре года назад.

***

Тело Лучиано затекло, и когда он попытался подвигать конечностями, появилось ощущение, будто он сделан из воска. Он не сразу осознал, что связан и лежит в тёмном помещении на металическом настиле.

«Где я?» – подумал он.

Голова раскалывалась после выпитого. А может, он просто долго лежал? Мария. Где эта чёртова баба?

И почему он связан?

– Эй! – крикнул Лучиано пропитым, хриплым голосом. – Эй, вы там! Выпустите меня!

Ему не ответили. До слуха не доносился звук шагов или приглушённых голосов, только мыши скреблись в углу и капала вода. Пахло сыростью, а по полу струился холод. Лучиано перевернулся на спину и застонал от боли, распространившейся по всем костям.

Голова странным образом закружилось, будто он резко улетел в колодец. Так бывает при взлёте. Но не может же он оказаться в самолёте. Нет. Слышался бы шум моторов. Самолеты тихо не летают. Да и откуда в самолёте взяться воде. А она всё капала и капала, раздражая слух.

– Эй! – снова позвал Лучиано.

Ему ответило эхо.

Во что он превратил свою жизнь? Неужели переход во времени так на него повлиял? Никогда он не позволял себе подобной слабости. Лучиано вдруг пообещал себе, что если выберется отсюда живым, то обязательно возьмётся за ум.

Он вернётся в Россию и поищет старые связи. Даже если придётся начинать с нуля и без Марии, он не остановится. Иначе он не Лучиано Касси.

Взбодрив себя этими мыслями, он принялся крутить запястьями, чтобы ослабить узел. Однако верёвки были слишком туго натянуты. Он расслабился и сделал глубокий вдох.

Только бы выбраться для начала.

***

Сначала она подумала, что обозналась. Эта Анна была совершенно побитой, уставшей и растрепанной. Как будто несколько ночей провела под забором. Хотя, возможно, так оно и было.

Когда Лорен выбежала в вестибюль, Анна уже зашла внутрь и, шаркая порванным тапочком, направлялась к стойке регистрации.

– Анна! – крикнула Лорен, огибая попадающихся на пути людей и тележки. – Анна, постой! Это я!

Услышав Лорен, Анна остановилась и уставилась на неё пустым взглядом. Лорен ощупала и оглядела девушку. Слипшиеся волосы Анны закрывали лицо так, что был виден правый глаз и слегка переносица. Бледные, потрескавшиеся губы были крепко сжаты. Внешне никаких повреждений. Но не просто так же она пришла в больницу.

– Ты в порядке? Где ты была?

Анна развернулась и продолжила путь к стойке регистрации.

Ничего не понимающая Лорен пошла за ней. Стефан. Надо позвонить Стефану. Она уже хотела набрать его номер, но вспомнила, что её научили оставлять аудио сообщения. Да, так быстрее.

«Стефан, Анна в больнице. Приезжай».

Девушка за стойкой регистрации говорила по телефону, и Анна смиренно ждала, пока та закончит. Лорен ждала вместе с ней.

– Чем могу помочь? – с медленно угасающей улыбкой спросила медсестра. Вид Анны настораживал.

– Мне нужна помощь, – хрипло ответила Анна и раскрыла куртку, которую прижимала к себе на запах. Лорен с медсестрой вскрикнули в один голос.

Стало ясно, чем объяснялась её бледность. Из живота Анны торчал ножичек, очень маленький, и рана, возможно, не глубокая. Крови почти не было. Но Анна едва стояла на ногах.

Увидев пустое кресло, я подкатила его и усадила девушку. Подбежал Альберт и, увидев Анну, начал кричать на весь вестибюль, подзывая врачей. Неумелая медсестра куда-то звонила, но помощь не шла.

Два медбрата уже крутились около Анны. Потом появился доктор.

Лорен, проводив их взглядом, снова отправила голосовое Стефану:

«Надеюсь, ты в пути. Анна ранена».

***

Почему всё так сложилось? Неужели ответ на её мечты врывается в жизнь через рванный промежуток времени? Ей всё ещё двадцать восемь, а люди прожили семнадцать лет.

Всхлипывая и утирая нос рукавом пиджака формы бортпроводницы, Ава пыталась понять собственные поступки. Всю жизнь, сколько помнила себя, стремилась помогать людям. Сначала обучилась на медсестру и какое-то время работала в поликлинике, затем прошла курсы бортпроводников и стала работать в небе. Красивая, всегда ухоженная и улыбчивая она встречала и провожала пассажиров. Путешествовала… И пусть она была одинока. Зато работа любимая.

А сейчас что?

Что творится с её разумом? Кто диктует ей, что делать?

Ава слышала голоса… нет, шёпот. Но не человеческий шёпот, а нечто похожее на белый шум. Когда он приходил, она становилась ведомой.

И теперь, сидя на скамейке в парке, она плакала, не желая думать о работнике аэропорта, которого, возможно, убила.

– Я не убийца, – хныкала она. – Я хочу помогать людям… помогать им, а не убивать. Что со мной?..

В подушечках пальцев закололо.

Ну вот, опять.

Она смотрела на свои дрожащие руки, глотала слёзы и ждала очередного белого шума. Её разум снова затуманится, и она совершит ещё какое-нибудь преступление. Этого Ава боялась больше всего на свете. Возникло желание закрыть себя в каком-нибудь месте, откуда ей не выбраться.

К скамейке приблизился человек. Девушка подумала, что он пройдёт мимо, но он присел рядом. И положил руку ей на плечо. Краем лаза Ава увидела рванный пиджак и грязные брюки. Запах от него шёл мерзкий.

– Я знаю тебя, – сказал он.

Подняв глаза, Ава посмотрела на мужчину. Когда-то ухоженные волосы отросли и сосульками свисали до подбородка. Кончики до сих пор были обесцвечены. Борода срывала лицо, но Ава его узнала. Они вместе прибывали в больнице после того, как она пыталась собрать пассажиров в самолёте. Она вспомнила этого мужчину. Он тоже был там.

– Вы… Как вы нашли меня?

– Не знаю. Закололи пальцы, и я пошёл. Что-то привело меня сюда. И раз ты плачешь, значит, я не зря сюда явился.

Вздох Авы был почти отчаянным.

– Я хочу избавиться от влияния самолёта.

– Почему?

– Потому что… – Она замолчала и некоторое время просто раскачивалась туда-сюда. – Как вас зовут?

– Хм… Когда-то был Янис Поровски. Теперь не знаю, кто я. Ни жилья, ни карьеры… Я нищий. Все попытки устроиться на телевидении оказались напрасны. После выписки из больницы со мной и вовсе не хотят иметь дело. А ты где живёшь? Ава, ведь так?

– Да. Я жила в специальном приюте, но сбежала оттуда. Сейчас нигде не живу. Хотела улететь, мне не дали. Тогда я… – и Ава завыла от осознания всего ужаса.

Янис обнял девушку и прошептал:

– Тише, тише. Надо держаться вместе и не позволять этому монстру завладеть нашим разумом. Что-нибудь придумаем.

Ава отстранилась и уставилась на бывшего ведущего.

– Вы тоже верите, что самолёт управляет нашим разумом?

– Верю. Потому что сам это испытал.

Избалованный жизнью Янис Поровски стал отчаянным бомжом, спеси в нём поубавилось. Он думал, как выжить в новом мире. Ава, всегда добрая и отзывчивая, подумала, что совершила преступление, а значит превратилась в злодейку. Скоро её найдёт полиция и посадит в тюрьму. До чего она докатилась… до чего они оба докатились.

Семнадцать лет разрубили жизни на до и после. Возраст не изменился, но сами люди определённо уже не те, что раньше.