Рождённая во тьме

Глава 20

Следующим утром я не сразу вспомнила, что произошло. Мне казалось, что я видела какой-то прекрасный сон, такой чудесный, что даже не хотелось просыпаться. В памяти медленно воскресали события прошедшего дня. Или дней? Я пыталась сообразить, сколько времени прошло после нападения Хагана, но не смогла. Наверное, это было вчера. Или позавчера. Впрочем, какая разница. Вдруг я вздрогнула от страха. А вдруг мне всё это только приснилось? Вдруг на самом деле всё было совсем не так? Нет, без самого нападения в тронном зале я бы прекрасно обошлась, но вот то, что произошло потом… Этого я забывать совсем не хотела.

Я осторожно открыла глаза.

— Доброе утро, Леанисса.

Он сидел на кресле у самой кровати, вытянув длинные ноги. Взгляд был настороженным, словно его терзали те же мысли, что и меня. Я робко ему улыбнулась.

— Доброе…

— Ты хорошо себя чувствуешь?

Я потянулась, пытаясь понять, как собственно я себя чувствую. Ничего не болело, голова была на удивление лёгкой. Видимо пока я спала, он окончательно вылечил меня магией. Мне даже показалось, что я чувствую её остатки.

— Всё в порядке.

Мы замолчали, глядя друг на друга, как два барана. Никто не решался заговорить первым. Наконец он первым нарушил тишину.

— То, что было вчера… Если ты передумала, если всё это было сказано в состоянии аффекта или что-нибудь в этом духе, я не буду тебя винить.

— Тебе тоже кажется, что это был просто сон? — улыбнулась я.

— Да, — облегчённо выдохнул князь, радуясь тому, что я так удачно выразила нашу общую мысль.

— Это не сон. Но тебе придётся мне всё объяснить, и особенно то, что ты боишься моих прикосновений.

Он хмыкнул, но всё же кивнул, продолжая улыбаться. Боги, неужели я действительно когда-то считала это лицо холодным и непроницаемым? Теперь я видела, что на самом деле это вовсе не так. Тёмные глаза сияли, искрясь от счастья. Минуту идиллии нарушил быстрый стук в дверь. Не дожидаясь ответа, внутрь влетела Ани и замерла, уставившись на Данавиэля.

— Эммм… Прощу прощения, не хотела вам мешать. — Она вопросительно взглянула на меня и я невольно покраснела. К счастью, в разговор вмешался князь, не дав мне умереть от смущения.

— Может быть, ты принесёшь нам завтрак, Ани? Если это тебя не затруднит.

— Да, конечно, милорд. Через несколько минут. Вы будете завтракать здесь?

— Ани, принеси, пожалуйста, еду в парк, — попросила я, — я уже не могу видеть стены комнаты без отвращения. Сколько можно валяться в кровати?

Девушка тут же исчезла, и я попросила Данавиэля выйти в соседнюю комнату, чтобы я могла переодеться. Усмехнувшись, он скрылся за дверью. Я быстро порылась в шкафу и нашла прелестное белое воздушное платье длиной до середины голени, украшенное несколькими лентами и изысканными кружевами. На улице стояло лето, так что я решила обойтись без обуви. Пара взмахов расчёски — и я готова идти.

В парке мы устроились на круглой поляне неподалёку от пруда. Ани прислала нам из кухни около десятка корзин с самой разнообразной снедью. Только увидев еду и почувствовав её запах я поняла, насколько была голодна. Вцепившись зубами в ножку какой-то птицы, щедро посыпанной специями, я промычала с набитым ртом.

— Рассказывай.

— Хорошо. Итак, с чего бы начать… Пожалуй, начну с начала. Я родился около полутора тысячелетий назад, точной даты, честно говоря, не помню. Моя мать была демонессой, не из высших, но и не из самых низших. Отец же был просто человеком. К счастью, он него я мало что унаследовал. Полагаю, если бы я родился без демонических сил, то мать просто уничтожила бы меня во младенчестве, как топят обычно новорожденных котят. Я быстро рос, набирая силу, участвовал в мелких распрях, учился магии. Однажды в одном из боёв я практически погиб. Полученные мной раны были смертельны, никакая регенерация не спасла бы меня от гибели. И тогда я услышал голос Рьелля. Он предложил мне спасение, жизнь, по крайней мере, её подобие, в обмен на услугу. Я согласился, хотя не раз потом жалел об этом. Не знаю каким образом, но Рьелль прислал мне на помощь вампира, который меня инициировал. Кровь вампира заменила в моём теле ту половину, которая раньше принадлежала человеческой расе и досталась мне от отца. Так я стал тем, кем я являюсь. Жизнь потянулась медленно и тоскливо. Проходили десятилетия, века, но ничего не менялось. Не раз я подумывал о самоубийстве, но каждый раз что-то останавливало меня. Наконец, восемь веков назад я решил умереть. Моих знаний было достаточно, чтобы изготовить яд, способный даровать мне смерть. Я уже поднёс бокал к губам, когда перед глазами возникло прекрасное видение — смутный силуэт темноволосой девушки, стоящей на берегу моря. В то же мгновение я полюбил эту девушку всем сердцем, и решил жить. Ради неё. Ради тебя.

Он ласково мне улыбнулся и я снова покраснела. Сердце часто забилось, разливая по телу жидкий огонь.

— Я жил одной лишь надеждой. Порой я боялся, что это лишь видение, что на самом деле тебя никогда не существовало, что я не смогу найти тебя, и отчаивался. Но в самые горькие моменты твой образ снова возникал передо мной, давая мне силы жить и бороться. А потом в один день я словно очнулся. Всё моё тело пронзило судорогой боли, и я впервые увидел тебя по-настоящему. Правда, тебя в будущем. Это было в день, когда ты родилась. Долгие шестнадцать лет я пытался нащупать тебя во всех известных мне мирах, но что-то закрывало тебя от моего взора.

— Скьялл, — прошептала я тихонько. Данавиэль удивлённо вскинул брови и кивнул.

— Вечная Тюрьма. Тогда мне всё понятно. Затем я почувствовал тебя на Таринне и перенёс свои поиски туда. Когда ты оказалась в Брейле, в городе, который принадлежит мне, я глазам своим не поверил. Но ты была там, и я сделал всё, чтобы получить тебя. Заставил малолетнюю дурочку, которая должна была стать жертвой, бежать. Заставил старейшин преследовать её, и найти тебя. И вот ты была здесь, совсем рядом со мной, но при этом ненавидя меня. Великие боги, как я страдал! Я бы всё отдал за одну твою улыбку, но в твоих глазах я был только жестоким чудовищем. Я дал себе клятву, что как только пойму, что мои надежды тщетны, то отпущу тебя. Но всё оказалось гораздо лучше, чем я мог бы себе представить, ведь теперь ты здесь, со мной, и ты любишь меня.

— Люблю, — улыбнулась я. — Но всё же ты не ответил на мой вопрос. Почему ты так боишься прикоснуться ко мне?

— Ох, Леанисса, я слишком сильно желаю тебя. А ты ещё слишком юна. Ты ещё не знаешь, на что хочешь себя обречь. Позволь, я объясню тебе кое-что.

Он сел ко мне почти вплотную, его лицо оказалось в нескольких сантиметрах от моего. Я почувствовала сложный аромат его кожи, в котором сплелись запахи моря, свежего ветра, каких-то загадочных пряностей и влажного хвойного леса. Я задрожала всем телом, невольно подавшись ему навстречу. Кровь зашумела, приливая к голове. Голос Данавиэля звучал хрипло, страстно, проникая в самые глубины моего существа.

— Выслушай меня, Леанисса. Я жажду тебя всем сердцем, всей душой, всем телом. Но я создание тьмы, и быть со мной небезопасно. Я не желаю мириться с неполным обладанием, если ты выберешь меня, то будешь принадлежать мне целиком и полностью. Я выполню все твои желания, кроме одного. Я никогда больше не отпущу тебя. Если ты заинтересуешься кем-то другим, даже не полюбишь, а просто начнёшь ему симпатизировать, то я подарю тебя его отрубленную голову на блюде. Я хочу, чтобы ты стала моей, но это будет значить, что ты будешь принадлежать мне вечно. Даже если ты возненавидишь меня, захочешь уйти, вновь стать свободной, я не позволю тебе сделать это. Мне будет горько видеть твою ненависть, но это цена, которую я готов заплатить за обладание тобой. Ты свяжешь себя тысячью цепей, которые уже ничто не сможет разрушить. Так что, ты готова на это?

Я облизнула пересохшие губы. Когда он был так близко ко мне, мыслить разумно не получалось. Разум просто отказался повиноваться, и только тело бешено кричало о бушующем желании. Мужчина отстранился, отодвигаясь на безопасное расстояние.

— Если я дотронусь до тебя хоть раз, если я хоть раз почувствую под пальцами эту нежную кожу, то уже не оставлю тебе выбора. Несмотря на все мои благие намерения, я не железный, любовь моя. Так что давай не будем искушать судьбу.

Я нервно рассмеялась, трепля в руках угол белого полотняного покрывала, на котором мы сидели. Сердце всё никак не желало успокаиваться. Пожалуй, мне действительно нужно подумать. Такая страсть меня пугала, в чём я не могла себе не признаться. Но, с другой стороны, она привлекала меня к себе с неведомой прежде силой. Что же, теперь по крайней мере понятно, почему он не хочет до меня дотрагиваться. Возможно, так даже лучше. У меня будет время на то, чтобы обдумать и решить точно, чего я хочу. Я ещё немного отодвинулась от Данавиэля, пытаясь отвлечься.

— Ладно, с этим всё понятно. Ты сказал, что Рьелль спас тебя в ответ на услугу, — вспомнила я безопасную тему. — Что это за услуга?

Мужчина улыбнулся и одним плавным движением поднялся на ноги. Улыбка показалась мне немного мрачной.

— Пойдём, я покажу тебе. — Развернувшись, он быстро зашагал в сторону замка. Я изо всех сил старалась поспеть за ним, но, видимо, всё же не до конца оправилась от кровопотери, так что двигаться с его скоростью мне было нелегко.

— Подожди, Дани, я не такая быстрая!

Он резко остановился, словно налетев на невидимое препятствие.

— Как ты меня назвала?

— Дани… А что, ты против? Тебе не нравится?

— Нравится, — он нежно на меня посмотрел. — Просто немного непривычно. Раньше никто меня так не называл.

Уже в значительно более медленном темпе мы продолжили наш путь. Вскоре я увидела впереди знакомую лестницу, ведущую вниз, в сокровищницу Даэса. Невольно вспомнился венец, лежащий в шкатулке и тот случай, когда мы с Дани столкнулись здесь в коридоре и когда он так разозлился. Мой серебряный князь провёл меня в ту самую маленькую пустую комнату. Шкатулка всё так же стояла на возвышении, привлекая к себе взгляд. Дани уютно прислонился к стене и заговорил.

— Я полагаю, что в том пророчестве, которое ты с таким удовольствием сожгла, — тут я смущённо улыбнулась, вспомнив свой набег на его комнату, — шла речь именно о тебе. По крайней мере все факты это подтверждают. Но всё же, лучше рассказать тебе всё по порядку. Итак, когда Рьелль меня спас, он попросил об одной услуге, а просьба бога автоматически приравнивается к приказу. У каждого бога есть свои любимые дети. Любимцы Рьелля — ЭльСаил, народ Теней. Но, к сожалению или счастью, все они мертвы. Разумеется, Рьелль отлично знал о том, что на Таринне оставлена сила этого загадочного народа, и что рано или поздно эта сила найдёт себе носителя.

Я побледнела. Арман говорил мне примерно то же самое, и он говорил, что кровь ЭльСаил течёт в моих венах. А я так надеялась, что это всё же неправда.

— Все реликвии Властителей Времени погибли вместе с ними. Все, кроме одной. У их царей, которые носили титул полубогов, была корона. Эта корона менялась вместе со своими владельцами, принимая наиболее привлекательный для них облик. Рьелль приказал мне охранять эту корону, чтобы никто не мог её похитить, и чтобы рано или поздно она досталась своему истинному и последнему владельцу. И вот я запер её в своей сокровищнице. Особой защиты для неё не требовалось — корона сама бы испепелила любого, кто посмел бы до неё дотронуться. Даже я могу касаться только ларца, в который она заключена.

— То есть я могла умереть? — испуганно выдохнула я.

— Вообще-то вокруг шкатулки на всякий случай стояла магическая стена, защищающая нечаянных любопытных. Но, поскольку корона тебя признала, то стена не понадобилась. Возьми её.

— Я не хочу, — покачала головой я. Мне было не по себе.

— Уже слишком поздно, — вздохнул Данавиэль. — Ничего изменить уже не получится. Возьми её, Леанисса. В конце концов, это очень мощный артефакт. Я надеюсь, что её сила сможет помочь тебе и защитить тебя.

Вздохнув, я робко коснулась шкатулки. Крышка откинулась словно сама собой. Изящный тёмный венец, больше похожий на венок из растений, таинственно поблёскивал в свете магических светильников. Корона была красивой, очень красивой, но что-то подсказывало мне, что она принесёт ещё немало проблем. Ещё раз тяжело вздохнув, я надела её на голову. Ничего не произошло. Гром не ударил, молнии не вспыхнули, разве что по телу пробежала лёгкая волна тепла. Князь одобрительно кивнул головой.

— Тебе идёт.

Я состроила недовольную мордочку и стянула венец с головы. Странно, но его вес практически не ощущался. Я легко могла бы к нему привыкнуть и носить всегда.

— За пределами замка тебе лучше носить его постоянно, — словно прочёл мои мысли Дани. — Большинство людей его даже не увидят, только сильные маги смогут заметить венец Теней. Он послужит тебе хорошей защитой.

— Если этот венец такая уж хорошая защита, то почему ты так разозлился, когда он меня признал? — требовательно спросила я.

— Потому что от самого страшного он защитить тебя не сможет. Я начинал рассказывать тебе о пророчестве. Я узнал о нём много веков назад. В нём говорится о том, что полная сила ЭльСаил придёт в этот мир только после смерти её носителя. Если тебя интересует полная версия, то вот она:

Он на мгновение задумался, припоминая слова, а затем заговорил своим бархатным голосом.

«Когда венец древних Владык признает кровь, текущую в жилах нового Божества, когда ткань мироздания дрогнет, пробуждая умершие силы, когда кровь потечёт по жертвеннику, обагряя его священным цветом жизни, тогда магия тех, кто ушёл навеки, вернётся в мир смертных, и дитя Рьелля вновь вступит на землю. И станет жизнь смертью, а смерть жизнью. И золотом станет кровь, как плата за вечность.»

Слова древнего пророчества эхом отражались от низких каменных сводов. Я задумалась. Получается, что для того, чтобы дитя Рьелля вошло в этот мир, я должна погибнуть. То есть я — это в некотором роде временное вместилище для силы ЭльСаил. Не слишком приятное открытие. Однако, кто знает, что может случиться в будущем? Сейчас я вовсе не собираюсь умирать, так что нет смысла об этом волноваться.

— Ты же меня защитишь, правда? — улыбнулась я своему возлюбленному.

— Всегда, — пообещал тот, и я просто не могла не поверить.

Целый месяц я провела почти как в раю. Июнь кончился и начался июль, со своей жарой и ярким, палящим солнцем. Почти всё время я проводила вместе со своим князем. Мы вместе ездили верхом по парку, я на Демоне, он на своём жеребце по имени Туманная Молния, серебристо-сером, с яркими чёрными глазами почти такими же, как и у самого князя. Ани раздобыла мне несколько купальных костюмов, представляющих собой скорее искрящиеся сетки с несколькими кусочками ткани. Когда я первый раз надела такой и отправилась плавать, Дани чуть язык не проглотил от восхищения. Так что в целом я была довольна произведённым эффектом. Иногда Дани уезжал из замка, его тревожило появление заразы Серого ордена на его землях. Мне это тоже совсем не нравилось. Несколько моих столкновений с последователями нового бога оставили у меня самое неприятное о нём впечатление. Разумеется, я не оставляла тренировок, в чём Дани полностью меня поддерживал. Напрягшись, я сотворила нечто вроде иллюзии воина, чтобы с ней сражаться. Князь запрограммировал его, вложив как можно больше умений, а я занялась внешностью противника. В итоге у меня получилась почти точная копия Армана, что здорово стимулировало. Дани даже заинтересовался, откуда у меня такой энтузиазм, и я рассказала, с кого слепила эту копию.

— Хочешь, я убью его для тебя? — глаза моего возлюбленного загорелись мрачным огнём. Я залюбовалась этой тёмной мощью, приятно знать, что вся эта сила защищает именно меня.

— Нет, это будет совсем не то. Я хочу стать достаточно сильной, чтобы самой уничтожить его.

— Я помогу, — улыбнулся Данавиэль.

И он действительно помогал. День за днём он терпеливо исправлял мои ошибки, показывая, как правильно держать клинки. Также он имел общее представление о магии теней, о принципе её действия и возможностях, так что я пыталась её освоить. Иногда не слишком удачно, но тем не менее. Конечно, обучению немного мешало то, что он не мог до меня дотрагиваться, даже не мог правильно поставить локоть, но я пока боялась перейти эту незримую черту. Бывали дни, когда я настолько изнывала от желания, что была согласна уже на всё, лишь бы наконец получить его, но иногда я вздрагивала при одной только мысли об этом. Тёмная сила, исходящая от князя, действовала на меня как удар молнии, пронзающий всё тело. Опасен ли он? Безусловно. И я всё ещё не избавилась окончательно от страха перед ним, но это был сладкий страх, смешанный со страстью. Данавиэль чувствовал мои колебания и не настаивал, хотя я видела, как тяжело ему сдерживаться. Иногда, когда мы оказывались совсем близко друг другу, между нами вспыхивали искры, воспламеняющие, обжигающие.

Как-то вечером мы сидели у князя в кабинете. Он читал отчёт о распространении серой заразы священников, полученный от кого-то из подданным, а я баловалась с магией, пытаясь создать миниатюрный ледяной замок. Высокие башни то и дело таяли, превращаясь в водяные капли, но я настойчиво их подмораживала, отчего стены становились бугристыми и неровными. Разозлившись, я испарила подтаявший замок, превратив его в горячее облачко пара. Внезапно мне в голову пришла мысль, которая почему-то раньше ускользала от моего внимания.

— Дани?

Мужчина тут же оторвался от своих бумаг и с любовью на меня посмотрел.

— Слушай, а что случилось с Хаганом и остальными? Они мертвы?

— Мертвы, — с сожалением вздохнул Данавиэль. — Все, кроме Хагана. Он заточен в подвале Даэса. Я хотел допросить его, но был слишком взбешён. Не хочется дарить ему лёгкую смерть, а сразу после нападения я бы точно сорвался.

— А сейчас ты успокоился?

— Успокоился? Леанисса, из-за него ты чуть не погибла. Я с огромным удовольствием убью его, причём не просто так, а как можно более мучительно. Но вначале я должен узнать у него как можно больше об этой новой секте, Сером ордене.

Я кивнула. Да, мне тоже интересно, что это за Орден. До этого я говорила в основном с рядовыми членами секты, которые мало что знали о его целях. Возможно, Хаган знает больше.

— Давай навестим его, — предложила я со злобной усмешкой.

Темницы как таковой в Даэсе не было. Сейчас под неё переоборудовали одно из многочисленных помещений подвала. Я заглянула сквозь решётки внутрь. Мужчина выглядел уже далеко не так роскошно, как в тронном зале. Месяц заточения дурно сказался на его внешности и поведении. Увидев нас, он кинулся к решётке, со злостью смотря на виновников своей участи. Хотя настоящим виновником всё же был он сам.

— Здравствуй, Хаган, — поприветствовал его князь, небрежно положив руку на решётку. Металл потёк, повинуясь мысленному приказу и вскоре проём был совершенно свободен. Капли расплавленного железа попали на кожу отступника, оставляя уродливые багровые ожоги. Хаган заорал и отпрянул, пытаясь вжаться в стену, но Дани крепкой хваткой держал его за плечо. Кости захрустели, ломаясь. Крик мужчины заметался по комнате, резонируя в моих ушах. Я поморщилась.

— Замолчи, — прошипел Данавиэль, заметив моё недовольстве. — Ты смущаешь мою возлюбленную. Лучше тебе вести тебя потише.

— Будь ты проклят, надменный ублюдок, — простонал Хаган. Ему ещё хватило сил плюнуть в сторону Дани, но плевок лишь повис на губах.

— Я хочу узнать всё о тех, кто тебя послал и дал тебе эту магию. Говори!

Князь сильнее сжал руку, превращая мышцы и кости в плече мужчины в окровавленную труху. Голос мятежного лорда превратился в дикий визг, но результата это не принесло. Несмотря на боль, говорить Хаган всё равно отказывался.

— Убей меня, ну же, давай. Ты всё равно ничего не узнаешь. Не я, так кто-нибудь другой. Ты умрёшь, так же, как и я.

Я подошла к ним поближе, заглядывая Дани в глаза.

— Он ничего нам не расскажет. Пытка это не выход. Надо придумать что-нибудь другое, может быть есть какое-нибудь заклинание, заставляющее говорить правду?

Среброволосый мужчина покачал головой.

— Заклинаний не потребуется. Он может лгать, его кровь — нет.

Дани резко запрокинул голову отступника назад, обнажая бешено бьющуюся жилку на шее. Хаган скосил глаза, пытаясь рассмотреть, что с ним собираются делать. Клыки моего возлюбленного начали удлиняться, становясь тонкими и острыми, как бритва. Я смотрела на него с ужасом и восхищением. Конечно, я знала, что он полувампир, но не знала, в чём именно это проявляется. Данавиэль стремительно вонзил клыки в шею мужчины, крошечный ручеёк крови потёк из ранок, но тут же прекратился. Раздались влажные, хлюпающие звуки и Хаган закричал снова, ещё сильнее, чем раньше. Наконец князь оторвался от тела, отбросив его в сторону. Мужчина всё ещё был жив. Видимо, такую смерть Дани счёл всё же недостаточно жестокой. Короткий жест, и решётки возвращены на место, отделяя нас от валяющегося в беспамятстве лорда.

— Леанисса, всё хорошо? — он медленно шагнул ко мне, протягивая руки в успокаивающем жесте. Окровавленные клыки блеснули как два лезвия. Наверное, я должна была испугаться, но вместо этого… Вместо этого мне захотелось самой ощутить, каково это — когда в твоё тело впиваются клыки, мне захотелось дать ему попробовать свою кровь, утопив нас обоих в кровавом безумии. Я облизнула пересохшие губы, пытаясь успокоиться.

— Всё хорошо, — мой голос дрогнул, выдавая нахлынувшие чувства. — Пожалуй, мне нужно прогуляться.

— Конечно.

Из подземелья я практически бежала. Я не могла думать ни о том, что узнал Данавиэль от Хагана, ни о чём другом. Строго говоря, я вообще не могла думать. Желание нахлынуло, как морской прибой на берег. Каким-то образом я очутилась в одной из картинных галерей замка. Уже совсем стемнело, но светильники всё ещё не зажглись, так что в коридоре царил полумрак. Я нервно прохаживалась вдоль рядов взирающих на меня мужчин и женщин в старинных портретах и изо всех сил старалась успокоиться. Вот она — самая тёмная сторона моего возлюбленного, я видела, как он пьёт кровь, как причиняет человеку страшные мучения, и ему несомненно это нравилось. Я чувствовала исходящую от него опасность, тьма сплошным покровом окутала его, так почему я не убежала в ужасе? Почему этот страх заставил только ещё сильнее желать его? Я уставилась на один из портретов, висящий прямо передо мной. Лицо женщины средних лет казалось суровым и жёстким, но при этом достаточно привлекательным. Она слегка надменно взирала на меня с высоты своего положения. Боги, да что я вообще делаю в этом замке? Разве здесь место таким как я?

— Я должна уйти, — прошептала я. — Я не могу быть здесь. Хватит с меня всего этого, я не выдержу.

— Ты свободна. — От стены отделилась тень. Я нервно оглянулась, вглядываясь в сумрак. Да включите же кто-нибудь эти проклятые фонари!

На лице Данавиэля было невозможно прочесть что бы то ни было. Сделав несколько шагов, он оказался прямо передо мной, так близко, что, протянув руку, я легко бы его коснулась. Сердце трепетало в груди, как пойманная птица.

— Иди же, Леанисса. Я не стану удерживать тебя. Понимаю, то, что ты сегодня видела, оттолкнула бы любую.

Ничего не отвечая, я сделала шаг вперёд, оказавшись к нему почти вплотную. Теперь, когда наши тела разделяло лишь несколько сантиметров я чувствовала, как его колотит крупная дрожь. К запаху моря и леса добавился железисто-солёный аромат крови. Рубашка Дани была расстёгнута до середины торса, обнажая светлую кожу, почти светящуюся в полутьме. Медленно, очень медленно я протянула руку, и наконец коснулась этих гладких мышц груди. Кожа оказалась прохладной на ощупь, не ледяной, как у нежити, но гораздо холоднее моей. Однако от прикосновения к ней меня бросило в жар. Князь наклонил голову, смотря на мою руку, которая уютно устроилась у него на груди. Сотрясающая его тело дрожь передалась и мне, и я вся тряслась, как в лихорадке. Во рту пересохло, сердце то стучало как бешеное, то замирало, не в силах справиться с чувствами.

— Что же ты делаешь, девочка моя, — не то простонал, не то прорычал мужчина.

Ещё несколько мгновений я видела, что он пытается сдержать себя, и тогда я прижалась губами к этой прохладной коже, чертя на ней дорожку из поцелуев. Остатки самообладания Данавиэль отбросил за считанные секунды. С хриплым стоном он впился в мои губы с нескрываемой страстью. Сильные руки обхватили мою талию, сминая платье. Страсть захлестнула нас обоих, заставляя забыть обо всё на свете. В моей комнате мы оказались в считанные мгновения. Когда он резким движением сдёрнул с меня платье, по телу пробежал лёгкий холодок. Он был почти груб, почти жесток, не я не возражала. Когда острые клыки впились мне в шею, оставляя кровавые отметины, я застонала. Боль и наслаждение слились, превращаясь в изысканное, чувственное удовольствие. К пику страсти мы пришли вместе, тяжело дыша от восторга.

Утром, только открыв глаза, я поняла, что лежу в кольце сильных рук. Взгляд Дани лениво скользил по моему телу. Увидев, что я проснулась, он склонился к моим губам и нежно поцеловал.

— Прости, я причинил тебе боль.

Я улыбнулась и уткнулась лицом ему в грудь, пряча румянец.

— Тебе не нужно извиняться. Я люблю тебя.

— Ох, Нисса… Как долго я жил без тебя.

Мы немного помолчали. Мне было так уютно лежать в его руках, прижимаясь к этой прохладной коже. Он рассеянно поглаживал мою спину, проводя по ней самыми кончиками пальцев, отчего по всему телу пробегали мурашки.

— Теперь ты моя, — выдохнул он чуть слышно. — Отныне и навеки.

— Да. — просто ответила я. Все мои сомнения куда-то улетучились, открывая простую истину — я должна принадлежать ему, так же, как и он мне. Его тьма больше не пугала меня, скорее наоборот. Когда он причинял мне боль, впиваясь клыками или сжимая сильными пальцами, оставляя синяки, это словно было необходимым условием по-настоящему сильного удовольствия. Раньше я не думала, что всё будет именно так.

— Твои клыки, — прошептала я, на миг оторвавшись от него. — Раньше я их не видела.

— Обычно я могу это контролировать. Но с тобой держать себя в руках просто невозможно.

— И не нужно, — улыбнулась я ему, вдыхая пряный аромат его кожи. — Ты получил их, когда прошёл вампирскую инициацию?

— Да, как и возможность питаться кровью. И ещё некоторые таланты. Я расскажу тебе позже, если захочешь.

— Конечно. Я хочу знать о тебе всё.

Он сжал меня в своих объятиях и мы вместе уплыли в бесконечное блаженство.

Мы жили как в раю, практически не отрываясь друг от друга. Каждый день я открывала в Дани новые черты, так же, как и он во мне. Ночи мы проводили вместе, практически не прерываясь на сон, и каждый раз наше слияние было всё таким же прекрасным, мощным, насыщенным. Днём же я продолжала учиться. Пророчество, сулящее мне гибель, очень сильно тревожило моего серебряного князя, и он старался научить меня защищать себя. Учёба шла семимильными шагами, но мы оба всё равно чувствовали, что этого недостаточно. Мне не хватало теоретической базы, на которую можно было бы наслаивать изучаемые мной приёмы и заклинания. Да и вообще мои познания в самых разных науках здоров хромали. Это снова возвращало меня к необходимости поступления в Академию, но я не хотела покидать Даэс и разлучаться со своим возлюбленным. Он же прямо сейчас последовать за мной не мог из-за проблем с распространяющимся учением Серого ордена, грозящего подорвать его власть. Решение пришло неожиданно, когда однажды ночью я проснулась от хриплого крика лежащего рядом мужчины.

— Дани, очнусь, пожалуйста. Что с тобой?

На его лбу выступили крошечные капельки пота, глаза непрерывно вращались под закрытыми веками. Я затрясла его за плечи, пытаясь привести чувство.

— Великие боги, Леанисса, ты здесь! С тобой всё в порядке?

— Со мной? По-моему это с тобой не всё в порядке. Тебе приснился кошмар?

— Да. Можно и так сказать. Только это был не сон, а видение. — Он обнял меня, прижимая к себе изо всех сил. Дышать стало тяжело, но я не возражала. Биение его сердца постепенно становилось спокойнее и тише.

— Что ты видел? — шёпотом спросила я.

— Я видел серое море, нахлынувшее на Даэс. Целое море серых мантий. Они ворвались внутрь, разрушая всё на своём пути. Ты была в замке в этот момент. И я увидел твою кровь, разливающуюся по ступеням. Я этого не допущу, любовь моя. Никогда. Ты должна покинуть замок. Сейчас как раз август. У тебя есть около двух недель на то, чтобы вовремя добраться до какой-нибудь Академии. Там ты будешь в безопасности, а вскоре и я присоединюсь к тебе, как только очищу свои земли от этой заразы. Уезжай, пожалуйста.

Я вздохнула. Покидать замок мне не хотелось, но Дани был прав. Мне нужно учиться. А потом и он присоединится ко мне, так что мы расстаёмся ненадолго.

— Ты же поцелуешь меня на прощание? — лукаво улыбнулась ему я, глядя в напряженное лицо моего князя. Тревожные морщинки тут же разгладились и он медленно склонился к мои губам, попутно скользя руками по обнажённому телу.

— Всегда…