Серебряная Соколица (СИ)

Глава 57 — Эпилог

Не дожидаясь, когда девочка придет в себя, Вилинарий поднял Пылинку в воздух. Он еще не знал, что будет делать, как спасать брата и сестру, но спешил к охотничьему домику. Подсознание шептало, что это ловушка, но он все равно торопил грифона вперед.

На пол пути, Пылинка, испуганно вскрикнув, забила крыльями, заметалась и если бы не ремни, сбросила седоков. Чужой Талант незримой волной, накрыл их, на несколько мгновений лишая слуха и зрения. Сердце до боли сжалось, а тело едва не лопнуло изнутри, от резко изменившегося давления. Пылинка бросилась к земле, оглушенная этим ударом и если бы не крики и Талант Вилинария, разбилась бы.

— Что это было?! — испуганно воскликнула Тишина, с трудом приходя в себя.

— Скоро узнаем.

Нечто белое, усеявшее поле, они увидела издалека. Изломанные, бледные тела лежали освещенные угасающем светом лун. Пугающе недвижимые. В центре, на небольшой пустой площадке распластался грифон. Снежинка Гиндорила, растянулась, неестественно вытянув шею.

Пылинка с горестным криком бросилась вниз и не сломала бы лапы, из-за веса седоков и тел, о которые банально запнулась. Что бы облегчить приземление, Вилинарий расстегнул ремни и соскользнул, повалившись на землю. Вес Тишины для грифона не столь существенен.

Вокруг лежали упыри. Раскинув конечности, выгнув спины, вывернув шеи, выпучив глаза и вывалив распухшие языки. Десятки, сотни голых тел, застигнутых смертью в момент агонии. Глаза их полопались из всех отверстий сочилась кровь.

Пылинка бежала вперед, торопясь к сестре и ткнула её клювом. Та не ответила. Грифон был безнадежно мертв и от предчувствия беды у Вилинария сжалось сердце.

На несколько мгновений его разумом завладело бессилие, от осознания произошедшего. Сделав несколько шагов, он упал на колени, не в силах пошевелиться. Где-то здесь лежали остатки его семьи.

Теперь в живых осталась только Нинилит, и будь он трижды проклят Акилон.

Если я узнаю, что это его рук дело! — вмиг вскипела в нем ярость — Плевать на планы, плевать на законы, собственными руками выверну его на изнанку!

— Вилинарий! — раздался знакомый голос, подбежав она вновь позвала — Вилинарий смотри.

Поворачиваться он не хотел. Должно быть увидела тела Мириам и Гиндорила и зовет поделиться открытием. Почему-то казалось, что пока он не увидел их, есть надежда. Спаслись. Выжили.

Пылинка продолжала тыкаться в мертвое тело и Вилинарий запоздало вспомнил, что грифоны не чураются каннибализма и поспешно поднялся. Вид как один грифон разрывает другого, копаясь во внутренностях, в поисках печени, не самое вдохновляющее зрелище.

Ухватив грифона за уздцы, потянул в сторону, но Пылинка упрямо лезла под крыло мертвого грифона. Крыло шевельнулось. Бросив взгляд на морду Снежинки, Вилинарий на всякий случай отступил, если она жива, то с перепугу может броситься.

Но мертвый грифон оставался мертвым. Пылинка залезла под крыло и приподняв, отодвинула в сторону. Под ним оказалась Мириам. Она лежала на боку, свернувшись в позе зародыша, обхватив колени. Губы и подбородок залиты темной кровью.

Сердце пропустило удар.

Тут подскочила Тишина и спросила:

— Ну и долго вы тут драму разыгрывать будете?!

Моргнув, он перевел взгляд на девочку, не находя ответа от ужаса и злости.

От смерти её спасла Мириам, что открыла глаза и хрипло закашлялась.

— Богиня. — хватаясь за голову, выдохнула она.

Бросившись к сестре, Вилинарий помог ей сесть и тут же заглянул под второе крыло грифона. Уже пришедший в себя Гиндорил, растерянно озирался и обрадовался родному лицу.

— Что случилось?

— Не знаю. — утирая кровь с губ, признался Гиндорил — Нас поймали, пытались связать, Снежинка забилась и тут твари заголосили и бросились в рассыпную. Я почувствовал чужой Талант и просто кошмарное давление. Думал меня изнутри разорвет. Снежинка встала на дыбы, тут мы видимо и упали.

— Вы видели кого-нибудь? — заглядывая в глаза сестре, спросил Вилинарий.

Она отрицательно покачала головой. Тишина неловко кашлянула, привлекая к себе внимание:

— Вот там, — она указала в сторону поля — лежит всадник. Его придавило конем, не успел сбежать. Я видела его, это Мечников. — видя непонимание на лицах лэртов, она пояснила — Он путешествовал с нами на корабле. А вон там, у лесочка следы.

Лэрты переглянулись, не понимая к чему она клонит.

— Второй всадник. — в возбуждении замахала она руками — И следы не от копыт, а от когтей.

— Еще один грифон? — неуверенно переспросил Вилинарий и в голове тут же пронесся список людей, что могли последовать сюда за ними и попытаться убить остатки семьи Эльбирин. Силивенити на них плевать, значит это Карагрос. Но зачем? Хотят получить выгоду, взяв под патронаж какой-нибудь из Луринаттских домов… до думать он не успел. Тишина с ликованием выкрикнула:

— Кверга! Когда дедушка пропал, Лиса сказала, что пропал Гром. Гром был любимчиком деда! Вы что не понимаете?!

Слабая и больная, секунду назад, Мириам резко подскочила и схватив девочку за плечи встряхнула:

— Ты уверена?! Это точно был он?

— Н-не знаю. — с запинкой отозвалась девочка, испугавшись столь резкой реакции — Может кто-то другой…

— На Востоке квергов не разводят. — неуверенно отозвался Гиндорил.

Радости родственников Вилинарий не разделял. Они едва не погибли. Закрыла их Снежинка, приняв часть энергии Таланта на себя. С трудом вериться, что кто-то, с филигранной точностью, способен соизмерить количество энергии, что убьет неразумных тварей, но не лэртов.

Судя по сияющему виду Мириам, переубедить её будет не просто. Да и надо ли? Путь верит, во что хочет.

Устало вздохнув, Вилинарий поднялся.

— Нужно уходить от сюда как можно скорее. Тот, кто организовал нападение, захочет узнать, почему ему не доставили пленников, и нам к этому моменту, нужно оказаться как можно дальше.

Девочка, что после вспышки Мириам держалась в стороне, устремила свой взгляд в сторону города. Ни истерик, ни слез, только пустота в глазах.

Подойдя, он осторожно коснулся плеча Тишины. Подняв голову, она тихо произнесла:

— Я не хочу в Луринатти.

— Понимаю. — так же тихо отозвался он — Обещаю, никто не причинит тебе зла.

Отвернувшись, она опустила голову, пряча глаза.

— Это не на всегда. — добавил он.

Резко вскинув голову, Тишина испытывающее уставилась на него. Никакой надежды или благодарности, только недоверие и несказанная злость, плескались в её сине-зеленых глазах.

— Лет пять, может семь.

— Почему?

— Серые будут искать тебя, а я пущу слух, что внучка Черного волка погибла. За это время я обучу тебя и расскажу всё что знаю. — погладив костлявое плечо девушки, объяснил он — Когда ты покинешь Луринатти, Серые более не будут угрозой и ты сможешь прожить жизнь так как хочешь, если будешь осторожна.

— С чего это вдруг, ты решил помочь мне. Вместо того, чтобы, — она подставила вытянутые пальцы к виску и дернула рукой, изображая выстрел.

— Пытаюсь перекрыть хотя бы часть своих грехов, добрым делом.

Судя по взгляду, она не поверила ни единому слову. Что ж, пусть так. Это её право.

Бросив взгляд в сторону города, Вилинарий ощутил, тяжесть на сердце. Зар и Ниоба были бы рады узнать, что девочка в безопасности. Маленькая расплата за предательство, о которой они никогда не узнают.

***

Весь следующий день Зар провел у постели Ниобы. Вокруг неё хороводы водили, различные ученые мужи — свет науки Мандагара, как утверждает Тараканов. Но все что им удалось, это унять метания и стоны, погрузив в сон. Во всяком случае, Зар надеялся, что это сон, и она не заперта на едине с болью, в парализованном теле.

Когда все ушли, он сделал то, чему вопреки запретам его научила Лиса. Немного энергетического вампиризма, но на оборот. Сосредоточившись, заставил тело вырабатывать Талант и влил его в тело возлюбленной.

Вздрагивающие пальцы, расслабились. Дыхание выровнялось. Бешено бьющаяся жилка на виске, перестала пытаться вырваться на волю.

Чуть позже пришел камердинер Тараканова и сообщил, что собрание скоро начнется.

Поднявшись, Зар ощутил, что гравитация сегодня неумолима и, кажется, за что-то обижена на него. Иначе от чего его так тянет вниз. Он сделал шаг и пол бросился словно кобра. Благо рядом был Гриня и поймал его.

— Позову врача! — переполошился старик.

— Не нужно. — слабо запротестовал Зар — Скоро все пройдет. Немного не рассчитал сил.

Размявшись и придя в себя, Зар поспешил на встречу. Будь у него больше сил и поменьше кружилась голова, он бы переживал и волновался из-за встречи с управляющей верхушкой Серых Востока. Но пока, его беспокоили только собственные ноги, что подкашивались, спеша воссоединить его с полом.

Тараканова они встретили в одном из залов, он отдавал какие-то распоряжение разряженному слуге. Должно быть из парадной части палат, где обитали новый князь с супругой и придворные.

— Вы ведь понимаете, что специфические белки, позволяющие нам манипулировать материей, провоцируют опухоль. — смерив Зара взглядом, строго произнес Великий князь — От того она и выросла в Ниобе так быстро.

— Да. Но ей от этого становиться лучше. — пожал плечами Зар, мысленно удивляясь как быстро здесь распространяется информация — Лиса сказала, что даже опухоль становиться немного меньше, если по чуть-чуть вливать в неё энергию.

— Возможно. Но подобное, еще ни одного пользователя Таранта не довело до добра. Её тело и без того в зависимости от энергии. Не бывает бывших магистров, единожды научившись, тело продолжает вырабатывать Талант, даже если им активно не пользоваться. С этой иглы не слезть, от зависимости не избавиться. Её тело привыкнет к большим дозам и жить на том, что вырабатывается естественным путем она не сможет. Это либо убьет её, либо заставит искать иные пути добычи энергии.

— Я всегда к её услугам. — с деланным легкомыслием отозвался Зар.

— Но это далеко не самым лучшим образом влияет и на вас. — с отеческим беспокойством, покачал головой Тараканов и слуги распахнули перед ними двери.

В зале собралось полтора десятка невероятно серьезных мужчин и женщин. Были тут и разряженные в пух и прах матроны, и банкиры в строгих костюмах, и монахи Триединой Церкви, в щегольских костюмах, и скромный бродяга в лохмотьях с цепким взглядом, и степняки, не пожелавшие менять грубый костюм.

— Господа, позвольте представить Зарониэл Эрис.

Зар привычно поморщился при упоминании его полного имени и мысленно порадовался, что Тараканову не взбрело в голову, назвать его Кайтом.

Члены собрание отозвались настороженной тишиной.

— Никакие слова, кроме правды не сделают нас союзниками. — произнес Тараканов — Так позвольте мы вам эту правду откроем.

Конец