Сжигая мосты. Развод

Глава 16.

Глава 16.

Михаил.

– Знакомься, Карловна, это Мишенька – отличный специалист и классный парень, – произносит Клавдия Алексеевна, представляя меня своей подружке.

Так я и знал, что скоро ко мне клиенты потянутся…

– Я Лариса Карловна, очень приятно, – улыбается милая бабулька в соломенной шляпе. – Если что, я не бесплатно пришла. Еще и с пирожками.

– А пирожки с чем?

– С картошкой и капустой.

– Годится. Проходите.

– Мишаня, я на Карловне тебе покажу, как подлопаточную область массировать. Ну и вообще, – шепчет Клавдия Алексеевна. – Как Барсик?

– Всех мышей в округе переловил. Слава богу, перестал их носить домой.

– Умница какой. А звездочка наша как?

Ох уж моя звездочка… При одном ее упоминании губы в улыбке растягиваются. Уже неделя, как мы встречаемся… Детский сад «Мишаня», не иначе… Божена ужинает у меня, приносит банки с вареньем и компотами, иногда угощает чем-то вкусным и не пропускает сеансы массажа… Но дальше наши отношения не продвигаются… И я не давлю на нее. Не хочу сломать.

– Диковатая моя звездочка. С мужем разводится, взвинченная, напряженная. Я боюсь ее торопить.

– Ты подстригся, такой видный стал, симпатичный.

Еще бы… Я даже маски и скрабы на себе испробовал. Вернее, на своей роже… Решил поэкспериментировать перед тем, как предложить массаж лица Божене.

– Стараюсь.

Карловна кряхтит, укладываясь на кушетку. Клавдия Алексеевна методично показывает, как нужно обрабатывать ту или иную зону. Мне просто опыта недостает… Ловлю себя на мысли, что мне нравится делать массаж. Но уходить из бизнеса в массажисты такое себе…

– Бабульки заслужили массаж лица и маску? Вижу, ты ассортимент пополнил, – подмигивает мне Клавдия Алексеевна.

– Конечно. И баня готова. Божена нескоро придет.

– Переживаешь ты, вижу… Под глазами тени.

Не только я за это переживаю… Я не могу оформить развод. Когда подал документы, Лена предъявила моим адвокатам справку о беременности. Это давало ей приличную отсрочку – девять месяцев и год после рождения ребенка. Ребенка от Архангельского, стоит добавить… Но мужем-то ее был я… И пацана она записала на мою фамилию. Не знаю, чего от нее ждать сейчас. Темыч умоляет вернуться в Москву и все разрулить. Поговорить с женой самому, а не через адвокатов. Но я, сука, смотреть на нее не могу… Не хочу видеть, слышать оправдания и мольбы о прощении. Ребенка этого видеть… Она делает все ради денег…

– Прорвемся, Алексеевна.

Божена приходит вечером. Салон «У Михаила» сияет чистотой. Полы я вымыл, поменял белье на диване и кушетке, зажег ароматические свечи и включил расслабляющую музыку на колонке.

– Привет, – улыбается она. Подходит ближе и целует меня в уголок рта. Снова взволнованная, напряженная.

Ее аромат – жасмина и свежей травы – обволакивает меня подобно облаку. Льняной сарафан василькового цвета едва прикрывает ее коленки, волосы собраны в высокий хвост на макушке.

– Привет, как ты? Выглядишь уставшей. Предлагаю… хм… массаж лица и маску.

– Согласна, – вздыхает она. – Адвокат воюет с Метлицким. Тот грозит вывести меня на чистую воду и доказать незаконность сделок с недвижимостью. Короче… Не забивай себе голову. У него все равно не получится.

Она сбрасывает сарафан и ложится на живот. Мои движения уверенные и отточенные. Сначала пальчики, потом стопы, голени, аппетитные бедра, ягодицы… Я привык к постоянному стояку за это время…

Божена поворачивается на спину и смотрит на меня. Такая в глазах тоска… Хочу поцеловать, но не смею – она на сеансе, а не в моей постели… А я – простой массажист. Еще и мошенник.

– Бедра стали упругими, Миша, – шепчет она после неловкого, минутного молчания. – С меня юбки сваливаются.

– Это хорошо или… По мне и так все прекрасно.

Трогаю ее бедра, едва касаясь кромки трусиков. Как бы невзначай задеваю их край, не отрывая взгляда от ее лица… Божена прикусывает нижнюю губу и сглатывает.

– Мое предложение в силе, – шепчу хрипло, продолжая гладить ее разгоряченную кожу.

Отвожу край трусиков, наблюдая за ее реакцией. Взгляд из-под тяжело опущенных век пронизывает до костей, крылья носа напрягаются, подбородок подрагивает. Она хватает воздух ртом и слегка прогибается в пояснице.

Пальцы мгновенно тонут в ее вязкой влаге, а поселившийся в тесной комнате пряный аромат ее возбуждения оседает на моих сверхчувствительных рецепторах. Божена закрывает глаза, позволяя мне себя ласкать… Лишь тогда я, опасливо, так, чтобы она не заметила, спускаюсь взглядом к ее промежности. Пухлые, гладкие складочки с поблескивающей на них смазкой. Она такая горячая… Кажется, тепло, сконцентрированное у нее между ног, превращается в лаву… И ощутимо обжигает. У меня темнеет в глазах и закладывает уши. Никогда я не был в такой ситуации… Я не любовник, не муж, а… Специалист, которому она доверилась. Могу ли я переступить запретную черту? Поцеловать ее, облизать тугую бусинку соска, навалиться сверху и взять свое?

Божена тихонько стонет и широко разводит ноги. Ее лифчик сваливается, обнажая большое, молочно-белое полукружие груди. Пиздец просто…

Растираю влагу по ее клитору и вхожу средним пальцем внутрь. Такая узкая… Горячая, податливая. У меня руки дрожат и наливаются тяжестью…

Божена на грани – на ее висках и между грудей набухают капельки пота, с губ срываются задушенные стоны. Я замедляюсь, а потом касаюсь острой, скользкой вершинки, слегка ее сжимаю, чувствуя зарождающиеся в ее теле спазмы.

– А-ах… Мамочки…

Она ерзает на кушетке. Сдавливает мои пальцы изнутри и крепко вцепляется напряженными пальчиками в мое предплечье. Стонет так сладко, низко… Чистый кайф… Так и знал, что звездочка – горячая штучка…

Только что делать мне? Я отхожу в сторону, жадно вдыхая влажный воздух. Кто я сейчас, блять?

– Господи… Кошмар какой-то…

Она вскакивает с кушетки, напяливает на голое тело сарафан и бежит прочь на улицу…

Не понимаю, как поступить? Броситься за ней или… Решаюсь остаться. Лезу в баню и парюсь минут тридцать. На поселок опускается чернильная синь ночи, когда я возвращаюсь домой. Ужинаю пастой с морепродуктами и включаю футбол по телеку. В ногах лежат Ральф и Барсик. Все, как всегда… Я и мои питомцы. И испуганная до чёртиков соседка…

Нехотя поднимаюсь с кровати, чтобы почистить зубы и сполоснуть тарелку. Выхожу из ванной, заслышав лай Ральфа. Он стоит возле входной двери и деловито скулит…

– Миша, ты еще не спишь?

– Входи, – сглатываю я, торопливо распахивая дверь.

– Прости меня за… Я…

– Господи, за что? Я сам предложил и…

– Я хочу, – решительно произносит она. – Я хочу жить по-настоящему… Если прогонишь, я пойму.

Божена развязывает поясок шелкового халата и сбрасывает его с плеч…