Сжигая мосты. Развод

Глава 38.

Глава 38.

Божена.

Мутит так, что темнеет в глазах… С трудом поднимаюсь с пола, умываюсь, чищу зубы. Не понимаю, как мне теперь жить? Это будет всегда происходить?

Я не смогу ходить в кафе, смотреть на рыбу, ездить в автобусах?

Вместе с облегчением накрывает волной паники. Какой меня увидит Жорик на заседании? Больной и слабой, бледной? Я даже запахи косметики не переношу, понимаете? Задерживаю дыхание, используя пенку для умывания или крем. Про помаду молчу… Одна мысль вызывает приступ тошноты.

– Мамуль, с тобой все хорошо? – взволнованно произносит Вадик, отрывая взгляд от альбома с рисунками.

– Да, а что такое? – натягиваю улыбку.

– Волосы мокрые, и сама ты…

– Умылась неаккуратно. Мамуль, а каша есть?

– Да. Садись, Божа, чай я заварила.

– Ты на диету села, я понял! Каша на воде, черный хлеб.

– Ну… Решила немножко привести себя в порядок.

Вру сыну, не понимая, что со всем этим делать – тошнотой, плохим самочувствием. Может, уже пора в больницу?

– Божена, давай проводим Вадика в школу и сходим к врачу? – тихонько предлагает мама. – Кажется, тебе нужны капельницы и…

– Давай, мам. Ты понимаешь, что случится, если о беременности узнает Жорик? А судья? По закону я имею право на отсрочку, но не желаю ее использовать!

– А как они узнают?

– Да очень просто. Меня тошнит и рвет постоянно. Я за время заседания буду выходить из зала. Господи, ну, почему все так не вовремя?

– Погоди, не паникуй. Есть Исаак Миронович. Заседание может проходить и без твоего участия.

– А моральная сторона вопроса? Нет, нет, мам. Никто не должен знать. Пока я не разведусь, нельзя становиться на учет. Официальный запрос судьи и…

– А не плевать, дочка? – гладит меня по голове мама. – Ты так хотела этого малыша… Мечтала о беременности. Никто не заставит тебя регистрировать малыша на Жору. В конце концов, я сама поеду к Мише и все ему расскажу!

– Куда поедешь?

– В офис его, в Москву.

– Сити?

– У него их много, офисов… Один в Башне, другой…

– Боюсь представить эту картину. Ты или я приезжаем в офис и требуем, чтобы нам подали Малкова на блюдечке. Охрана ломает нам руки, валит на пол. Тут же появляется спецназ и…

– Господи свет… Ну, ты и придумала.

– Малков – олигарх, мама. У него охраны человек тридцать! Забудь уже о нем. Все, нет его! И о ребенке я… Не знаю, надо ли говорить?

– Обязательно надо. Дай-ка, я посмотрю, как у Миши дела.

Мама цепляет на нос очки и касается экрана смартфона пальцами.

– «МБМ-холдинг» запатентовал уникальную формулу экологочески чистого удобрения. Беспорядки какие-то… Божена, посмотри, – вздыхает мама, передавая мне телефон.

Сердце скачет в груди, когда я вижу фотографию Мишу. Красивый… В дорогом костюме, с аккуратной бородкой и улыбкой на лице, он выглядит непривычно. На запястье поблескивают часы. Наверное, свое отражение можно разглядеть от поверхности его туфель…

«Покушение на главу «МБМ-холдинга» Михаила Малкова», – кричит заголовок.

– Мам, не могу, – хриплю я. – Почитай.

– Покушение на главу… Конкуренты холдинга, мелкие предприниматели, представители мини-заводов по производству удобрений, а также недоброжелатели Малкова устроили настоящую травлю на главу компании. Общественное мнение разделилось – одни жалеют Малкова, вспоминая сексуальный скандал, в котором он был замешан, другие требуют расширить полномочия совета директоров, члены которого могут решать судьбу научного открытия.

Антон Затона, корреспондент «Московского скандала» считает, что самоуправство, или даже самодурство Малкова лишает общество шанса на экологичную продукцию. Малков продаст запатентованную формулу американцам – так утверждает он. Нельзя этого допустить. Пускай хакеры взламывают систему безопасности предприятия и… Открытия должны быть народным достояниям, а не средством обогащения узкого круга лиц.

– Мама, плевать мне на удобрение! Что с Мишей? На него покушались? – кричу я.

– Похоже, да, – вздыхает мама. – Автомобиль Малкова взорвался недалеко от Тверской-Ямской. Пострадал Михаил и его штатный водитель. Погибших нет. Божена, что же это? Как думаешь, не утка?

– Мам, плохо мне, – скатываюсь на пол и обнимаю колени.

Родной мой, любимый… Что же с тобой, что? Вытаскиваю номер Миши из чёрного списка и звоню. Абонент не отвечает… Еще раз, еще…

– Мамочка, как мне узнать, что с ним стряслось? Ой… Живот тянет, мам.

– Я скорую вызову. Поедем в больницу. Плевать на Жорика и его мнение об этом. Я внука хочу, знаешь ли… Собирайся. Или нет, лежи. Лежи и поглаживай живот, успокаивай малыша.

Через час оказываюсь в больнице. Почти не реагирую на прикосновения чужих рук и приборов, дежурно отвечаю на вопросы. Думаю только о Мише… Звоню ему, звоню… Слушаю длинные гудки в динамике и стираю с лица слезы. Жмурюсь, представляя страшные картинки… Обугленная машина, взрывы, его окровавленное тело… Может, его нет в живых? Набираю в поисковой строке запрос, пытаясь узнать хоть что-то…

– Вам надо успокоиться, мамочка, – мягко произносит медсестричка. – Тонус матки повысился, давление, напротив, упало… И гемоглобин у вас низкий. Вы хорошо питаетесь?

– Меня тошнит все время… Это когда-нибудь пройдет?

– Сейчас капельницу поставим, вам станет легче. Надо поужинать.

– Хорошо. Спасибо вам…

Обнимаю коленки и отворачиваюсь к стене, часто дышу, не переставая набирать его телефонный номер… Любимый мой, родной… Только живи… Неважно с кем, только улыбайся и будь счастлив. Я все тебе прощаю…