Сжигая мосты. Развод

Глава 44.

Глава 44.

Божена.

«Как давно супруги не ведут домашнее хозяйство?»

«Имеют ли имущественные споры?»

«Материальное положение обоих супругов позволяет растить несовершеннолетнего ребенка?»

Вопросы сыплются как из рога изобилия. Исаак не успевает вставать и мелодично, демонстрируя ораторское мастерство, отвечать судье.

Тошнота накатывает волнами, но я стараюсь не думать о ней… Пью воду и сосредоточенно наблюдаю за ходом заседания.

– Божена Викторовна, вы хотите выступить? – обращается ко мне судья.

– Я прошу вас расторгнуть наш брак поскорее, – сдавленно произношу я, неуклюже поднимаясь. – И… Я хочу, чтобы наш сын Вадик жил…

– Постойте-ка, уважаемый суд! – вскакивает Жорик.

Мастер балагана и скандала, им с Анфисой нельзя друг без друга. Каким же он стал… А еще адвокат…

– Вам есть что сказать?

– Она… Она нагуляла ребенка. Моя жена, почти бывшая – обыкновенная шлюха! Такой, как она нельзя доверять воспитание сына. Я требую отказать Божене в опеке над моим, прошу заметить, сыном! Она не рожала его, Вадик ее племянник, а она…

Все, это конец… Судья сводит брови и выразительно смотрит на меня. Если бы можно было превратиться в горстку пепла от одного взгляда… Вадик крепко держит меня за руку, проявляя молчаливую поддержку. Родненький мой… Самый умный и добрый мальчик.

– Позвольте разъяснить ситуацию, – приходит на выручку мой частный детектив Семен Васильевич. – Моя клиентка обратилась ко мне чуть больше года назад. Я ходатайствую приложить к делу аудиозаписи и фотографии с доказательствами измен Георгия Метлицкого. Если хотите, можем сейчас посмотреть? – Семен выуживает из кармана флешку. – Поручите своему секретарю…

– Не надо! – истерично орет Жорик. – Я мужик, в конце-то концов… Но я всегда содержал семью, воспитывал сына… Да, изменял.

Господи, как это жалко и неуверенно звучит. Вы бы его сейчас слышали! Клоун без грима.

– Уважаемый суд, я ходатайствую о допросе несовершеннолетнего Вадима Метлицкого. Он достаточно взрослый, чтобы ответить, – твердо произносит Исаак Миронович.

Вадик что-то шепчет мне на ухо, крепко сжимает мою ладонь и уверенно подходит к трибуне.

– Я люблю обоих родителей, но хочу жить с мамой. Вы поймите, уважаемый суд, папа со мной не справится один. Он не умеет готовить суп и кашу, стирать и убираться в доме. Он никогда не делал этого. Можно мне жить с мамой? Я так понимаю, папа оставляет ей дом?

Повисает напряженная пауза. Пусть только попробует не оставить!

– Божена Викторовна, чем вы зарабатываете на жизнь? – хмурится судья.

– Я владею небольшим цветочным салоном.

– Доходов от вашего бизнеса хватит, чтобы содержать дом и…

– Хватит! – поднимается мамуля. – Извините, уважаемый суд. Я мама Божены. Мы собираемся открывать второй магазин, а потом и третий… Сеть цветочных бутиков.

– Суд удаляется для принятия решения, – выдыхает судья.

***

Сердце переполняет счастье… Наконец-то я свободна… Господи, неужели это случилось? Мы бежим по лужам и смеемся – я, мамуля и Вадька. Плевать на набравшие воду ботинки и пронизывающий, забирающийся под воротник пальто ветер – меня греет надежда, любовь и вера… Если родится девочка, обязательно назову ее так – Вера…

– Ура-а! – кричит Вадька, подпрыгивая и срывая с дерева пожухлый, мокрый лист. – Мама, я молодец у тебя?

– Еще бы! – соглашается мама. – Ну-ка, быстро в кафе! Нет, в ресторан. Божена, не дай бог, простудишься. Давайте поедим и выпьем чаю, отдышимся. У меня до сих пор в голове кружатся слова судьи. Он так грозно на нас смотрел – думала, приговорит к расстрелу.

– Ага, мамуль, – поддакиваю я, завидев приличное заведение неподалеку. – Суд постановил, учитывая согласие обоих супругов, отсутствие имущественных претензий друг к другу расторгнуть брак и… бла бла бла. Жорик всучил Исааку дарственную на дом. Сам не решился отдать ее мне.

– Господи… Я так рада, мои хорошие. Вадька, ты не в обиде на суд? – обнимает сынишку мама.

Суд признал право опеки у обоих супругов, но учел пожелание Вадима проживать со мной. Жорик судорожно вытирал со лба пот и бубнил про клининг и «пару дней на выезд». Так и быть – я дам им с Анфиской немного времени… А потом выброшу всю мебель и куплю новую…

– Божена, еще чайку? – спрашивает мама, улыбаясь и помешивая в чашке сахар.

– Да, мам. Ноги промокли. Нужно такси вызвать, не хочу простудиться. Да и Вадик…

– Ты звонила Мише?

– Да. Номер не обслуживается. Думаю, инструкции по безопасности он получает напрямую от следователей. Так положено в таких случаях, да?

– Полетишь завтра, дочка. Ты разведена. Свободна и беременна. Прогонит – ничего… Справимся, вырастим нашу Томочку.

– Что? Мам, а я хотела...

– Я думала, в честь матери дочку назовешь. Хотя… Не слушай меня, Божа, – отмахивается мама. – Открывай приложение и покупай билет. Вам надо поговорить, дочка. Миша должен знать обо всем, что происходит в твоей жизни… Не бойся…

– А если он не поверит? Прогонит? Мама, я тогда просто умру, я...

– Веди себя с достоинством. Не унижайся. Говори твердо, не волнуйся. А там... Пусть решает, что ему с этой информацией делать. Не маленький.

– Как же я боюсь, мам...

– Мы с Вадиком прилетим следом, если понадобится. Ты только звони мне, не заставляй волноваться.

Покупаю билет Санкт-Петербург – Москва, вылет в девять утра… Скрещиваю пальцы, умоляя Вселенную помочь мне еще раз…