Сжигая мосты. Развод

Глава 45.

Глава 45.

Михаил.

– Вера Сергеевна, зайдите ко мне, – произношу в динамик переговорного устройства.

Полечу к Божене… Теперь точно нет смысла осторожничать… Мне ничего не угрожает… Я столько времени гонял в голове дурные мысли, воображая, кто из конкурентов меня заказал, а дело было совсем в другом… Не я был нужен, а Артем.

Крепко же он ее зацепил… Барби, без сомнений, влюблена в него как кошка… А что же Темыч? Не замечал за ним склонности к крепким привязанностям. Единственная его Муза и любовь всей жизни – работа… Он обожает ее… Бросает вызов сложным схемам, хитроумным ключам, лабиринтам, пытаясь вскрыть. И у него получается…

– Михаил Борисович, слушаю вас, – чопорно произносит помощница.

Вера Сергеевна похожа на старуху Шапокляк, но это не мешает мне ее обожать.

– После обеда приедет следователь.

– Но у вас же совещание с юго-восточным сектором!

– Вот и я об этом. Встречу нужно перенести и… Завтра я улетаю в Санкт-Петербург. Забронируйте авиабилет.

– Михаил Борисович, позвольте напомнить о двух совещаниях, запланированных на завтра. И не забывайте о собеседовании. После массовых увольнений нам необходимо…

– Милая Верочка Сергеевна, я все успею. Можно ведь полететь вечером, так?

– Что это за поездка такая, не понимаю, – бурчит она. – Что у нас в Питере? Поставщики, конкуренты или…

– Любимая женщина.

– Очень интересно.

– Сделайте, как я прошу. И не спорьте.

В воздухе витает осенний парфюм с нотками пряной корицы, переспевших фруктов, пожухлых листьев и густой, древесной смолы. Глубоко вдыхаю ароматы осени, ступая по засыпанной еловыми ветками дорожке парка.

– Сегодня я увижу ее, Ральф. Заявлюсь домой и… Ну, здравствуй, Божена. Не прогонишь? Не прогонит, как думаешь?

В ответ пес лает, разгребая лапами собранную дворником кучу. Жаль, что я не могу позвонить Темычу. Следак уверил меня, что с Суркова снимут все обвинения и отпустят. К слову, мой айфон так и лежит у них в сейфе. «Исключительно в интересах следствия и в целях безопасности. По нему злоумышленник может вас отследить», – объяснили мне.

Видел бы он этого злоумышленника… Рыжие волосы и огромные, голубые глаза, кукольное лицо. Барби и есть…

– Идем домой, Ральф. Дел невпроворот. Надо забрать телефон, встретится с Темычем и пёрышки почистить перед встречей с Божей.

Предвкушение свербит внутри, как чесоточный клещ. Я встаю, сажусь, курю пятую за утро сигарету… Поглядываю на часы, отмечая, что время до вылета тянется как резиновое.

А потом слуха касаются странные шорохи. Возня, стук каблуков и…

– Пустите меня, Вера Сергеевна! Мне очень надо!

Распахиваю двери, замечая Виолетту, сцепившуюся с моей строгой помощницей.

– Пусть войдет, Вера Сергеевна.

– Совещание через полчаса. Представители консалтинговой фирмы уже в переговорной!

– Мы быстро. Виолетта, не плачьте. Чаю?

– Нет, спасибо. Михаил Борисович, я не знаю, что делать… Я…

– Присаживайтесь.

– Я постою. Я… Я беременна. Узнала вчера. Не понимаю, как мне разрулить теперь все? Его ведь сегодня выпускают, да? – шепчет она, стирая с лица крупные слезы. – Я не думала, что все так далеко зайдет.

– Да, сегодня. Ну, вы и наворотили… Могу предположить, что Темыч вас ненавидит за это. Зачем так жестоко, Виолетта?

– Помогите мне, пожалуйста. Михаил Бо… Миша, умоляю вас. Поговорите с ним, он меня и слушать не станет… Прогонит, не поверит.

– Поговорю. Не обещаю, что сделаю это сегодня, но… Что вы хотите от него? Алиментов?

– Вы с ума сошли? Зачем они мне? Я… Неважно, что я хочу, – густо краснеет она.

– Простите, я должен идти на совещание. С вами точно все в порядке?

– Не знаю, – бесцветно отвечает она.

– Попросить водителя отвезти вас в больницу или…

– Я за рулем. Спасибо вам… Простите меня еще раз. Я так поступила с вами, но вы… Вы настоящий человек.

– Не скажу, что не зол на вас, но…

– Кажется, бабу Веру снова кто-то достает, – шепчет Виола, переводя взгляд на дверь. За ней шорохи, голоса. – Пожалуй, я пойду.

Виолетта небрежно подхватывает с кресла сумочку и направляется к выходу.

– Михаил Борисович! Миша! Что же это такое? Тут еще одна дамочка пожаловала, – со слезами в голосе причитает Вера Сергеевна, взмахнув ладонью в сторону… Глазам не верю. Такого не бывает… Не может быть.

– Божена?! – перевожу взгляд на ошеломленную Божу, вцепившуюся в ручку крохотного чемодана. Откуда она здесь? Как?

– Ах, еще одну? Ну ты и кобель, Малков, – надтреснуто произносит она, взглянув на заплаканную Виолетту.

– Божена… Господи… Входи скорее. Оставь чемодан.

– А совещание? – кричит баба Вера.

– Задержусь на пятнадцать минут.

Закрываю за нами дверь и стаскиваю с плеч пиджак. Бросаю его на кресло и крепко обнимаю ее…

– Кобель… Ненавижу тебя… Что это за дамочка? Эскорт или… Вид у нее, как у дорогой, элитной шлюхи… Но волосы красивые, не спорю.

– Говори, говори еще… – мурлычу, втягивая ее запах. Глажу плечи, зарываюсь пальцами в волосы. Господи, за что мне такое счастье? До слез просто… Они струятся по моему лицу – скупые, мужские, но такие искренние…

– Что говорить? – всхлипывает она.

– Ругай меня, что угодно говори, но больше не исчезай. Никогда больше не исчезай… так.

– Миша… Я…

– Я люблю тебя, Боженька. Безумно люблю… Прости за все это дерьмо, – обвожу взглядом кабинет. – Я боялся сказать. Не хотел, чтобы ты ценила меня только за это. Божена, прости… Я виноват. И позвонить не мог. Стыдился сначала, а потом следователи запретили пользоваться телефоном. Я вторую неделю под охраной.

– Я читала о покушении. Потому и приехала… Не могла находиться в неведении. В прессе мало информации, а я… Малков, я тоже тебя люблю. И я… Вчера я развелась.

Она плачет, а я сцеловываю ее слезинки… Родная моя, любимая, мой человечек…

– Люблю тебя… Божа моя, я ведь к тебе собрался вечером лететь. Посмотри билет, – хватаю со стола листок и тычу ей в лицо. – Знаешь, кто эта рыжая Барби? Это она организовала на меня покушение, подделала улики, чтобы обвинили Темыча. Она беременна от него, а он…

– Господи… Ну, дела, – улыбается она. – Бедный Артем. Она настоящая фурия!

– Боженушка, поедешь в мою квартиру? У меня два совещания, а потом я прилечу к тебе. Ральф и Барсик будут тебе рады, – прижимаю ее к груди и покрываю поцелуями лицо.

– Поеду. Что приготовить на ужин? – улыбается, касаясь моей выбритой щеки пальчиками.

– Себя.