Сказка о колдовстве, гаданиях и проваленной охоте на ведьм

Глава 16 Неля, сбитая

— Краса моя, так дело не пойдёт.

— Одна, две, три…

— Нет, правда. Нельзя просто взять и ничего не говорить! Особенно после того, как ты меня утащила на руках!

Его голос действовал на нервы хуже комариного писка. Неля изо всех сил старалась сосредоточиться на курах, которые вроде и не заметили хозяйского отсутствия. По числу всё сошлось, что уже давало право выдохнуть полной грудью, но всё же Неля не выдержала и снова начала пересчёт птицы. Адам всё говорил и говорил, чем подпитывал всё тоже раздражение. Неля не могла дождаться момента, когда он закроет рот.

Бестолковой птицы не убавилось. Вздохнув, Неля нырнула в курятник. Осень не успела ступить так, как ей положено, но куры уже потихоньку прекращали нестись. Вместо привычных девяти или десяти яиц в гнёздах лежала жалкая пятёрка. Неля вздохнула, но яйца взяла.

— Не игнорируй меня! Ты не имеешь право меня игнорировать! Особенно после всего, что между нами произошло! — Адам попытался перекрыть собой вход, но Неля оттолкнула того плечом. Действо не принесло страха или сожаления. — Ну не игнорируй меня, краса! Ты не должна меня игнорировать!

Его каша была интересной, но не сытной. Неля посмотрела на яйца в руке, взглянула на травы под окном и вздохнула. Спустя короткое количество времени в очаге горел огонь, а на толстой металлической посуде схватывались яйца с травами. Теоретический обед выходил пустым. Вяленое мясо вместе со скромными хлебными кусками лежали вместе с вещами для побега. Неле хотелось верить, что тот мешок осел в доме Адама, но полной уверенности в этом не было, поэтому пришлось тешиться надеждами. Молоко Неля слила своими собственными руками. Лишь сейчас пришла досада от этого поступка. Пришлось вытаскивать остатки липы, чтобы хоть как-то сдобрить скромный обед.

Недовольный и обиженный, Адам сидел за другим концом обеденного стола. Он не осматривал её дом, что радовало. Неля заметила пыль, лежащую на подоконнике. Решив не ждать, пока гость заметит это же, Неля поспешила взяться за тряпку. До приготовления обеда оставалось время.

— Если ты сейчас же не скажешь, что это было, я перестану быть добрым и отправлю отцу донесение.

— Ты не посмеешь. — Неля заметила, что рука её не дрогнула. Тряпка продолжала ровно скользить по узкому подоконнику.

— На тебя писать — да, не посмею. Остальных же я не пощажу. — В его тоне было что-то такое, что не давало понять серьёзность сказанного. — Это место кишит чертями и мой долг, как человека доверенного самим Всевышним, изгнать бесов.

— Ты выскочишь отсюда первым.

— Не выскочу. Говори!

С удивлением Неля подумала, что последние несколько лет своей жизни она не говорила с кем-то одним так долго. Люди её не чурались, но будто стеснялись. Делились проблемами или сплетнями, но всё происходило быстро, неправильно. Неля вытерла пыль и подумала, что будет славно позже вымыть пол. Нос защекотал запах яиц. Те не успели схватиться полностью, поэтому Неля порвала ложкой едва появившуюся плёнку и добавила сушеных трав. Те не могли подарить иллюзии мяса, но в то же время они имели возможность сделать вкус не слишком убогим.

Неля ещё помяла яйца ложкой, прежде чем оставить их до полного приготовления. Разговор наклёвывался неприятный.

— Я не знаю.

Адам недоверчиво хмыкнул.

— Ага, конечно.

— Это правда. Я не знаю.

Какое-то время слышался лишь треск огня и гудение будущего обеда. Неля оттянула ворот платья. Взгляд Адама, неожиданно колючий, ощущался репейником за шиворотом.

— Краса моя, если ты пытаешься что-то скрыть…

— Я не знаю. — Повторила Неля, потянувшись к разбухшей липе. — Когда я только приехала, Остер мне сказал: почувствуешь что-то не то — уходи прочь, не смей оглядываться. Я почувствовала. Я пошла. Всё.

Адам недоверчиво хмыкнул, и Неля вдруг подумала, что это ужасно несправедливо. Она ведь говорила чистую правду.

— Ты ведь знаешь, что я занимался допросами? — Его пальцы оттянули край тёмной рубашки и оголили крестик. У Нели перехватило дыхание. Несколько сухих ветвей были скреплены между собой красной толстой шерстяной ниткой. — Смотри сюда и скажи всё, что ты знаешь.

Неля присмотрелась. Другой, нормальный крест, висел на шее, но был скрыт за тканью рубашки. Это же украшение формально имело все черты правильного символа, но в то же время Неля чувствовала что-то до жути странное. Будто её заставляли смотреть. Голос Адама сгустился где-то в голове, мгновенно зазвучав везде, но нигде.

— Скажи мне, что ты знаешь.

«Отче мой!»

Наваждение спало, а Адам глухо вскликнул. Старая чашка Остера, пережившая несколько падений и маленькое забвение, раскололась на куски. Запоздало Неля поняла, что горячий кипяток обрушился на гостя. Адам ругнулся.

— Знаешь, краса моя, иногда ты слишком жестока!

Какое-то время в голове звенела пустота и лишь после Неля поняла, что же произошло. О таком бабка и мамка рассказывали в сказках. Неожиданно странные, но вроде безобидные пляски с веником приобрели весьма зловещий оттенок. Адам непонимающе улыбнулся.

— Краса моя, ты чего?

«Так ты и мысли мои читаешь?!»

— Ты что, чары хотел свои навести?!

Неле показалось, что на чужом лице отчётливо мелькнул страх. Улыбка из непонимающей стала нервной и растерянной.

— Краса моя, я просто хотел копнуть глубже.

В деревне Нели разговор с чёрными колдунами был иным. Их топили, как нежеланных котят. Как наяву Неля увидела пыльный мешок и ярко-алый шнур, плотно сжимающий юношескую шею. До полного очищения души нужно было сделать всего лишь один шаг — толкнуть колдуна в воду. Но могла взять Неля на себя такую ответственность?

«И заслуживает ли он спасения?!»

Стало плохо. Закружилась голова.

— Сейчас ты поешь и уйдёшь. И больше никогда со мной не заговоришь.

— Краса моя, только не говори, что эта шутка…

Неля схватила нож и изо всей силы рубанула им по твёрдой булке хлеба. С треском разлетелась корочка, оголяя не менее твёрдый мякиш. Стул Адама мелко задрожал. Неле не требовалось оборачиваться, чтобы ясно чувствовать — он её боится. И боится куда сильнее, чем хочет это показывать.

— А письмо?

От надежды в его голосе хотелось смеяться. Неля снова изо всех сил рубанула ножом по чёрствому хлебу. Кусочек корки едва не попал в глаз.

— Старосту попрошу. Или… — Она взяла хлеб и нож, после чего села напротив Лоуренса. — Сама напишу. Я различаю буквы.

Настоящий обед прошёл удивительно быстро. От жара приготовленной пищи хлеб немного смягчился, и его можно было есть. Жуя яйца, Неля думала над списком дел. Сколько выпало времени с момента её отсутствия? День? Ночь? День и ночь? Хлеб зачерствел, но плесенью ещё не пошёл. Это хорошо. Стоило попросить молока у соседки, чтобы нажарить гренок. Неля давно их не ела. Ещё молоко можно было бы добавить с похлёбку из дыни. Чтобы всё это не пропало, надо готовить мало и прятать еду в погреб.

«Конечно, потом привкус земли будет, но что поделать?»

Раздражающий Адам превратился в мошку, оказавшуюся где-то там. Неля думала о многом: о стирке, походе за водой, вылазкой к реке. Там, неподалёку, росла поздняя груша. Местные дерева избегали. Ещё до приезда Нели туда попала молния, что воспринималось дурным знаком и люди боялись собирать или рвать плоды.

«Глупо. Груши там хорошие. И дерево сильное»

Когда Адам протянул руку за солью, Неля схватила ручку ножа. Кровь схлынула с лица.

— Думаю, обед кончен. Уходи.

— Краса моя, я всё ещё настаиваю, что это недоразумение. — Пробормотал Адам. — Я хотел как лучше.

Он не доел, а травить кошку обедом колдуна Неля не собиралась. Рука сильнее сжала нож.

— Ладно, доёдывай (не ошибка, а частичка говора Нели из её родной деревни). И уходи. В третий раз я сама тебя выставлю.

Воцарилась тишина, прерываемая лишь скрежетом ложек о дно тарелок. Адам медлил, а Неля думала. Ей вдруг показалось, что было бы здорово обзавестись собакой. Большое черное косматое чудовище со слюнявой пастью вполне могло защитить от нежеланного внимания.

Когда миска Адама опустела, Неля невольно подумала — а не бросить ли это в открытое окно? Нет, не пойдёт. Расточительно. Неля притянула миску, положила на свою. Немного воды осталось в дождевой бочке. Сразу бежать к колодцу смысла не было.

Время подошло к концу, но Адам сидел на месте. Он не шевелился. Его руки вызывающе лежали на столе.

— Я не уйду до тех пор, пока мы не проясним это недопонимание.

— Ты пытался на меня ворожить. Тут нет недопонимания.

Неля не смотрела в его сторону, но остро чувствовала внимательный взгляд. Нож был позади и это давало иллюзию безопасности сильнее, чем простенький крестик на груди. Мысленно Неля вознесла молитву.

— Я хотел узнать правду. Для этого, краса моя, все средства хороши.

— Ты пытался осквернить мою душу и сделать игрушкой своего чародейства. Убирайся, или я исполню свой долг, искоренив корень зла.

Адам рассмеялся и Нелю передёрнуло. Ей никогда не приходилось слышать настолько явной насмешки. Неля не удивилась бы, если этот смех был последним, что ведьмы слышали в своей жизни.

— Краса моя, ты не сделаешь это. — Рука Адама накрыла лезвие ножа. — Ты не убийца.

Стратегия запугивания обвалилась.

— Да, ты прав. Я не сделаю это. — Неля решительно пошла к своему венику. — Но я могу сделать кое-что другое.

— Хочешь запереть меня с собой? Краса моя, не обязательно прибегать к этой хитрости. Просто попроси и я больше никогда не покину твой дом. Даю слово.

Это заигрывание? — Неля с трудом сдержала мрачный смешок. Ещё никогда ей не говорили настолько возмутительных вещей. Хотя… Нет. Говорили. Адам говорил. Мысленно Неля себя отругала за невнимательность. Если бы она поняла это раньше, то история могла бы пойти иным путём.

Веник приятной тяжестью лёг в руку. Втянув носом воздух, Неля тихо шепнула:

— Пора изгнать демона.

В тот же момент черенок метлы завибрировал, а Адам вскрикнул. Сухие ветки снова хлестнули его по спине. И снова. Неля била так сильно, что быстро её руки устали.

— Уходи! Уходи! И больше никогда не появляйся!

Адам сопротивлялся, но Неля схватила его за шкирку и выставила за порог. Дверь закрылась, и лишь тогда пришло чувство безопасности.

— Краса моя…

«Сглазила!»

Неуверенно Неля выглянула в окно. Адам стоял прямо перед дверью и явно думал, стоит стучать или нет. В какой-то момент он повернул голову, но Неля спряталась за шторой. Все планы рухнули. Неля была уверена, что стоит ей выйти из дома, как Отче прилипнет к ней, как банный лист.

«Что ж, тогда погоняю пыль»

К удивлению и лёгкому разочарованию, Адам не стоял на пороге долго.

— Ладно. Понял. Когда захочешь — приходи.

Но Неля была уверена, что она никогда этого не захочет.

«Потом надо будет зайти к старосте и написать письмо» — Неля почесала затылок, а после робко вышла на улицу.

Жизнь почти вернулась в привычное русло. Когда большая часть дел оказалась выполнена, в окно постучали. Смеркалось. Неля выглянула за штору и вздрогнула. Староста вместе с несколькими мужчинами стояли прямо на пороге. Сердце екнуло. Мысленно Неля приготовилась бежать, но куда? Второй двери в доме не было, а окна — так жалко портить!

Стук повторился.

— Неля, дитя моё, прошу, открой дверь. Нужна твоя помощь.

Перекрестившись, Неля потянула дверь на себя.

Приятный домашний запах мгновенно разбавился пивной вонью, запахом тяжелого табака и смрадом прогорклого жира. Неля быстро догадалась, что пришедшие явно шли домой с корчмы, когда уважаемый староста их приобщил к промыслу. Сам промысел болтался в руках, как мёртвая рыба в бадье.

— Что это?!

Адам, избитый и распухший, что-то нечленораздельно простонал. Детины бросили его прямо в кровать Нели, после чего гуськом покинули дом. Мысли в голове мгновенно спутались. Что с ним случилось? Почему его принесли сюда? Думают, как бы повесить всё на Нелю?

Она подбежала к стонущему мужчине раньше, чем собралась картинка. Неля схватила Адама за руку. Пульс отчётливо скакал под кожей.

— Что с ним?

— Судя по всему, спускался к пруду и споткнулся. — Староста даже не подошёл к койке. — Барн его нашёл у берега.

Неля принюхалась. Привычное черное одеяние было сухим, запаха тины тоже не исходило. Прежде чем мелькнула мысль, что что-то тут не так, староста неторопливо встал сзади и положил руку на плечо.

— Пока что вверяю его твоей заботе. Мальчику не повезло. Кажется, он очень сильно ударился головой.

Робко Неля приподняла чёрные от крови волосы и облегчённо выдохнула. Виски, лоб и затылок не пострадали. Но вот лицо… На лицо смотреть было страшно даже ей. Неля робко тронула нос и Адам мгновенно заскулил. Староста вздохнул.

— Пожалуйста, сделай так, чтобы его отец к нам не нагрянул.