Сказка о колдовстве, гаданиях и проваленной охоте на ведьм

Глава 22 Адам, колдующий

Во взгляде Прошки что-то переменилось.

Адам не успел среагировать, когда парень вскочил на ноги и изо всех сил приложился плечом к клетке. Прутья жалобно заскрежетали. Прошка втянул носом воздух и опять навалился на них.

— А ну хватит! Перестань!

Адам ударил ногой по клетке и Прошка проворно вытянул руки сквозь прутья. Лоуренс вскрикнул и с силой потянул ногу на себя. Раздался глухой звон. Это голова Прошки стукнулась о преграду.

— Выпусти меня! Выпусти!

— Покайся!

Злой Прошка снова высунул руки и Адам, мысленно попросив прощения у Всевышнего, стукнул по чужим пальцам пухлым корешком карманного богослова. И ещё раз. И ещё раз. Теперь уже кричал Прошка. Его короткие, толстые пальцы налились кровью. Зарычав, Прошка принялся стучать бедром по клетке.

«Чёрт!»

Едва ли это было чистым железом. Адам не понял, чего он боялся больше — слома прутьев или то, что Прошка просто выбьет преграду из петель. Это ведь не было настоящей тюрьмой.

— Эй! Он буянит!

Никто не пришёл.

— Чтоб тебя черти драли! Чтоб мамка твоя пресмыкалась! Чтоб батя твой горел!

Слова шли мимо. Всё внимание Адама было сосредоточенно на поступках. Прутья клетки начали поддаваться агрессивному натиску. Плюнув, Адам поспешил назад, но толстая, нормальная дверь, не поддалась. Лоуренс снова потянул ту сначала на грудь, потом от груди. Ничего.

Скрежет, скрип, ругань и проклятия сбились в один клубок. Прошка буянил изо всех сил, и Адам боялся встретиться с ним глазами. Лоуренс снова потянул дверь и та не шевельнулась.

— Я ж зубы твои выбью. Брюхо вырву. Горло разорву. Ты ещё пожалеешь…

— Эй, вы! Олухи! Откройте!

Впереди нарастала тишина.

Снова что-то лязгнуло. Скрипнуло. Начало отходить.

Холодный пот градом покатился по спине. Ещё чистая утром рубашка тут же налилась влагой, а вполне себе свободный ворот пальто принялся душить. Адам не хотел оборачиваться. Руки тут же машинально принялись искать оружие. Клинок, зубочистка на фоне Прошки, не внушал никакой уверенности в победе. Маленький богослов тоже не был оружием.

Железо заскрежетало о камень. Адам смотрел вперёд, но затылком чувствовал, как злой и запуганный Прошка вылезает из заточения. Он, будто дикий медведь, вылезает на свободу, чтобы отомстить. Сколько таких историй уже было? В очередной раз Адам вспомнил старую инквизиторскую мудрость: никогда не оставайся с подозреваемым один на один.

За этим откровением последовало и другое: не прогуливай занятия по владению оружием.

— Если я и сдохну, Отче, я утащу тебя с собой.

— Ну, попробуй, дьявольское отродье.

Кинжал выскочил легко, хотя Адам имел крайне смутное представление о том, что требуется делать дальше. Обёрнутая тряпкой рукоять неприятно холодила руку. Адам всё ещё смотрел на дверь, вглядывался в бледную тень, которая разрослась по поверхности. Запоздало пришла мысль — он никогда не сражался. Всю подобную работу делали за него.

Кряхтя, рыча и плюясь, Прошка вылезал прочь. Адам крепче сжал оружие. В голове, как назло, ничего не было. Никакого урока самообороны, никакого спарринга, никаких уворотов. Хотя… Адам зажмурился. Он вспомнил, как старик Мирча, отцовский, заставлял драться с чучелами.

От чучела Прошка отличался не сильно, но Адам прекрасно знал — этот парень способен его убить. Адам уныло посмотрел на лезвие клинка. Собственное отражение отвратительно растянулось от вершины до самой рукояти, показывая отражение чудовища.

«Нужно просто развернуться и ударить»

Прежде чем тело повиновалось, дверь перед носом раскрылась, и ангелы запели свою песню у самого уха. Тёплый ветерок ударил прямо в лицо.

— Краса моя, ты…

— А ну брось оружие!

Земля ушла из-под ног, ветерок засвистел в ушах и гнилостная вонь коснулась носа. Адам не успел понять, как всё вышло, когда лицо изо всех сил впечаталось в пол. Руки свело, а меж рёбер появилась тяжесть. С унылым лязганьем клинок рухнул рядом.

— Краса моя, если ты по мне соскучилась, то есть другой… ай… способ сказать об этом!

Неля не ответила, лишь сильнее надавила коленом меж рёбер. Впрочем, Адам не имел ничего против. Неля навалилась не всем весом, а только некоторой частью. Тем не менее, она была так близко… Адам почувствовал лёгкий запах трав, смешанный с кислотой рабочего пота и тяжестью земли. Странно, но такое сочетание не вызвало отвращения или неприязни. Всё в этом мире пахло лучше, чем свежепущенная кровь или горелая плоть.

— Нелька!

— Прошка! Стой! Ты чего?!

Адам нашёл в себе силы посмотреть на узника. Тот действительно почти снял решётку и протиснулся прочь. Было трудно понять, что за чувства обуревали Прошку в этот момент. Адам не знал, что именно предстает перед его глазами. Эмоции так быстро менялись на грубом лице, что отследить их было невозможно.

Прошка сжал руки в кулаки. Снова его лицо исказилось.

— Нелька, тебе лучше уйти.

Давление её колена ослабло, и Адам сумел пошевелиться. Неля низко, предупреждающе, зарычала. Лоуренс сдавленно вздохнул, когда его голову ткнули в пол. Нос больно уткнулся в расщелину на полу.

— Прошка, не надо.

— Этот хрен меня сжечь хочет! Если подыхать, то хотя б за дело!

— Прошка, не надо. — Повторила Неля низким, угрожающим голосом. — Всё ещё можно исправить.

— Так я и правлю. Нелька, отойди.

— Прошка, не надо.

Адам слышал всё, но при этом, ему казалось, что чего-то он всё-таки не понимает. Будто разговор шёл на совсем другом уровне. По носу, кажется, что-то поползло, и Лоуренс дёрнулся. На кадык тут же надавил ворот. Зарычав, Неля изо всех сил бросила Адама назад и ринулась вперёд.

Сначала Адам увидел широкую спину, а потом послышался хлопок. Лицо Нели резко дёрнулось в сторону. Рыча, Прошка кинулся на Адама, но Неля круто развернулась, схватила нападавшего за воротник и с силой потянула того назад. Наяву Адам видел, как рубашка Прошки с треском расходится по сторонам, оголяя одутловатое, но сильное тело.

— НЕ ВЛЕЗАЙ, ВЕДЬМА!

— Иди сюда, щенок!

Разум кричал, что нужно броситься и помочь, но Адам не мог. Зрелище перед его глазами было и самым ужасным, и самым прекрасным из всех. Будто языческая богиня бросилась на нечестивого быка из старой легенды. Щека Нели распухла от удара, а маленькие глаза сверкали от праведного гнева. Прошка на её фоне выглядел как низший бес. Смесь мышц, жира и совершенной пустоты во взгляде не могла тягаться с могучей, но осознанной силой в девичьих кулаках.

Неля ударила Прошку в лицо, но тот замахнулся на её живот. Прошка толкнул Нелю в плечо, но та изо всех сил ударила того по бедру. Неля приготовилась нанести бескомпромиссный удар в пах, но Прошка предугадал эту идею и вовремя схватил Нелю за ногу.

Это рассеяло неподвижность. Адам мгновенно вскипел, схватил клинок и глянул в узкое оконце. Старое знание, полученное из материнской книги, мелькнуло солнечным лучом. В густом мраке камеры уловить тень Прошки оказалось непросто, но Адам нашёл нужную точку, прошептал заговор и изо всех сил вонзил лезвие клинка меж кирпичей. Прошка вскрикнул и замер, а Адам почувствовал такое опустошение, что снова уткнулся носом в камни.

— Тч… Тц… Чт…

— Не кричи, краса моя. — Адам тяжело сглотнул. В ушах звенело, как от удара. Ноги и руки стряслись. — Не кричи.

Неля что-то неопределённо пропищала и с трудом вырвала ногу из хватки. Адам закашлялся. Теперь сил у него практически не осталось. Осколки заговора звенели в голове, а вместе с ними звенело и что-то ещё.

— Что ты с ним сделал?!

— Не убил. К сожалению. — Адам тряхнул головой. — К-краса моя, можешь меня поднять? Я, кажется, сам не могу.

Но Неля не помогла. Она даже не подошла. Адам поднял голову и ужаснулся. Неля, чьё тело била крупная дрожь, спешно отходила к стене. Милое, круглое лицо исказил чудовищный страх. Ещё никогда на Адама никто не смотрел так вот. Лоуренс неловко улыбнулся, но эта улыбка заставила Нелю вжаться в стену.

Замерший Прошка стоял посреди камеры. Его немигающие глаза блестели, как стеклянные шарики, а пальцы рук безуспешно хватали воздух. Только ноги твёрдо стояли на земле, но и в их положении было нечто ненормальное.

Сердце ударилось о горло.

— Краса моя, всё не так страшно, как кажется!

Неля не ответила. Её горло дёрнулось, а фигура напряглась.

«Она убежит» — подумал Адам обречённо. — «Она убежит прочь и больше никогда со мной не заговорит»

— Он жив. Живее, всех живых.

— У него грудь не двигается!

— Да, потому что он не дышит, но…

— Если он не дышит, значит, он не жив.

— Да жив он, жив! Просто я его поймал. — При его словах Неля побледнела ещё сильнее. Даже горящая пятерня Прошки на пухлой щеке стала белая, как мел. — Краса моя, ты только не бойся! Это как муха в янтаре, но только лучше! Мы его с тобой перетащим, я…

— Колдун!

Мысленно Адам отдал душу всевышнему. Собрав все силы, Лоуренс обернулся на прикрытую дверь. Какой вообще была вероятность, что горе-охранники вот-вот прибудут? Адам сглотнул, тряхнул головой и снова улыбнулся. От ужимок заболели щёки.

— Мы же с тобой раньше это уяснили. Разве нет?

Неля дышала много и часто, вжимаясь в стену. Она пыталась незаметно продвинуться к двери, но Адам развалился прямо поперёк порога.

— Краса моя…

— Господи, помилуй! Господи, помилуй! Господи, помилуй!

Сколько бы Неля не рисовала крестов в воздухе, Прошка не сдвинулся и Адам не загорелся. Лоуренс подтянулся на локтях и, хватаясь за стену, поднялся на дрожащие ноги. Клинок меж каменных стыков продолжал стоять, фиксируя на месте и тень, и тело. Адам молился, как бы Неля не схватила оружие.

Девичий страх был настолько плотен, что Адам почти физически чувствовал его колебания. Теперь Неля по-настоящему смотрела на Лоуренса, как на чудовище. В грудь будто вогнали шило по самую рукоять.

Адам стиснул зубы.

— Краса моя, почему ты думаешь, что я тебя обижу? Разве я когда-нибудь… — Неприятные воспоминания зароились в голове. — Клянусь, я бы никогда с тобой так не поступил!

Неля продолжала молчать. Её глаза испуганно блестели на круглом, всё ещё бледном лице. Ещё никогда Адам ненавидел себя и свой подход к делу так сильно. Слабая защита быстро переросла в отчаянное нападение.

— Этот урод тебя ударил! Что мне оставалось делать?!

— Ты первый достал нож!

— Точно не для этого! — И Адам махнул рукой в сторону застывшего Прошки.

Страх никуда не делся, но Неля попыталась прикрыть его яростью. Вышло слабо. В её голосе сквозила беспомощность, растерянность и нарастающая паника. Кажется, щёки даже заблестели под напором невольных слёз.

— А для чего?!

— Прирезать хотел.

Тишина стала глубже, чем обычно. Адам увидел, как Неля сжала руки в кулаки и нерешительно сделала шаг вперёд.

— ШУТКА ЭТО! ШУТКА! Разве я похож на убийцу?

Неля сглотнула. Остановилась. Адам устало вздохнул. Силы покидали его также быстро, как вода уходит сквозь пальцы. Лоуренс снова закашлялся.

— Пожалуйста, ты всё не так поняла. Никто ничего не понял. Я всё объясню! Но сначала… Давай его перетащим в клетку?

Молчаливый кивок стал знаком согласия. Неля двигалась так, будто была по шею в воде. Её движения были медленными, слишком плавными. Она не стала его дожидаться. Адам ясно видел, как Неля подошла к Прошке, обхватила его живот и подняла вверх. Сам Адам доковылял до клетки, снял ржавый замок и приоткрыл дверь. Неля поставила Прошку, схватилась за прутья и вроде бы вернула всё как было, но Адам не решился это проверять. Схватив Нелю за рукав, Лоуренс потащил девушку прочь.

Собственная немощь оборвалась, когда клинок покинул трещину. Прошка глухо крикнул и влетел в стену, но Адам даже не обернулся. Он с силой сжал запястье Нели и вышел прочь, нарочито громко стукнув дверью. Потом, немного подумав, Лоуренс закрыл металлический засов.

Как и ожидалось, никого из сторожей не было на месте. Адам посмотрел на брошенные кости, а после кинул взгляд в сторону. Назначенные сторожа занимались какой-то ерундой. То ли бились на палках, то ли делали вид, что бьются. В любом случае, когда Адам и Неля прошли мимо, мужчины испуганно выпучили глаза.

— Отче, а что…

— Беса изгоняли, пока вы прохлаждались. — Мрачно сообщил Лоуренс. — Кажется, зло пустило тут корни куда глубже, чем мне казалось ранее.

В спину звучали какие-то оправдания, но никто из провинившихся не решился подойти ближе. Оно и к добру, — подумал Адам, ослабив схватку. Теперь он держал запястье Нели иначе. Нежнее, бережнее, мягче.

На душе скребли кошки, а уши горели из-за стыда. Он ничего не сумел сделать. Адам закусил губу. Жар собственных сожалений пытался погасить холодный ветер, но внутреннее пламя горело намного ярче.

Они не шли по домам. Вместо этого Адам вёл Нелю к колодцу. Жидкие тени женщин мгновенно исчезли, едва на дороге стал обозначаться силуэт Лоуренса и его спутницы. Адам зло оскалился. Ну и ладно. Ну и хорошо.

— Садись.

— Зачем?

Адам раздражённо вылил воду из ведра и посмотрел на Нелю. Увидел некрасиво опухшую щёку, резко сократившийся глаз. Невольно пальцы Лоуренса тронули след чужой пятерни.

— Лечить буду.