Сказка о колдовстве, гаданиях и проваленной охоте на ведьм

Глава 7 Неля, потерянная

Она считала себя не самой плохой дочерью Всевышнего.

Неля не могла назвать себя безгрешной овцой в стаде, но всё-таки полагала, что она не самое худшее, что рождалось на Земле. Существовали люди намного хуже и противнее. Не внешне, но внутреннее. Они жили здесь, в одном поселении, занимали соседние дома, но при этом ведьмой все считали именно Нелю.

Это так несправедливо!

Неля посмотрела на полученные деньги и положила монеты на стол. Одна, две, три… Раньше бы Неля отделила две монетки и забросила их в шкатулку, где лежали ранее накопленные деньги на черный день. Сейчас в ларец полетело всё, ведь черные дни настали. Неля тоскливо вздохнула, быстро перекрестилась и тихо заплакала.

Всю свою жизнь она старалась быть хорошим человеком. Так почему Всевышний сослал сюда своих псов из Божьего Дома? Почему ей, Неле, придётся бежать? Почему в это унылое место прислали инквизитора, а не какую-нибудь полицию нравов? Неля посмотрела в окно, туда, где горели огоньки света в чужих домах. Туда, где как небывало, жили изменщики, обманщики, обжоры и сплетники.

Горячее чувство скрутилось в животе. Неля ненавидела этих людей, которые звали её ведьмой и стыдились её компании при свете дня. В то же время Неля и любила их. Охотно помогала принимать роды, делала настойки для здоровья, просто выслушивала под покровом ночи. Неля не могла разобраться в собственных мироощущениях, и временами это сводило её с ума.

Два года прошло с момента смерти Остера и три с того дня, как древний жених привёз её, шестнадцатилетнюю Нелю, на территорию поселения с другого края страны. И ведь тогда казалось, что все будет хорошо. Всё будет правильно. И местные были дружелюбными, и нелюбимый жених не обижал, и работы было так много, что печалиться не приходилось. Потом же Остер умер и местные, как заговорённые, в один момент решили — это Неля виновата. Они связали в один узел и ее талант к врачеванию, и ее лёгкую отстранённость, и волосы, чей цвет на свету отдавал иногда пламенной рыжиной. И никто, совершенно никто, не подумал, что это Остер оказался слишком стар и самонадеян, когда женился в пятый раз под закат своих дней.

Ситуация выходила странной. Местные начали звать Нелю ведьмой и слухи, что она хладнокровно отравила своего мужа, пожаром разнеслись по поселению. Если бы не Отче Савва, встретивший смерть от старости, любезные соседи ещё тогда сложили бы Неле костёр. Прошло время, прежде чем до соседей дошло — лучше не отрезать новоиспеченную вдову от общественной жизни. О прошлой дружбе речи не шло, но вот вариант взаимной выгоды рассматривал каждый.

Местные тешили себя тем, что они получают исцеление, не пачкая руки в сатанинских книгах, а Неле не пришлось распродавать имущество, чтобы жить так, как она привыкла с Остером.

Поначалу такое расположение дел ранило, но сейчас Неля свыклась и даже была довольна. Вежливое терпение в отличие от дружбы, гарантировало оплату хлопотных трудов, а лёгкий страх в глазах и недобрая аура раз и навсегда пресекли разговоры о том, что лучше бы подумать о новом замужестве. Годовой траур прошёл, своё Неля отскорбила, но женихов у её порога не появилось. Да и не появится.

Неле слишком понравилась вдовья свобода.

Жаль только, что всё подошло к концу. Неля посмотрела на скопленные за два года сбережения и ощутила глухую тоску. Её стараниями домик Остера стал немного шире и ухоженнее. Несколько месяцев назад местные в плату за лекарства перестелили солому на крыше, подправили забор. Сама Неля освежила краску на оконных ставнях, смазала дверные петли, купила и поставила новый засов в доме.

Уходить из места, где её хоть не любили, но всё же ценили, было больно. И страшно. Неля смутно представляла какого это — начинать всё с чистого листа, исключительно на своих силах. До шестнадцати лет за неё думали родители, с семнадцати и по восемнадцать — Остер, с восемнадцати и до сегодняшнего дня Неля была себе хозяйкой. И как же это — начинать всё в полном одиночестве?

К родителям я не вернусь! — Неля очертила пальцами на шкатулке со сбережениями невидимые символы. Она точно знала, что спустя время мать с отцом её сосватают к кому-нибудь другому. Старый Остер оказался мужем хорошим. Да, древним физически, но добрым и почти ласковым в сердце. Смотря на жизнь замужних соседок, Неля понимала — такое везение бывает лишь раз в жизни. Рисковать более Неля не желала, да и весь её последующий интерес к браку угас ещё в тот момент, когда Остер начал раздеваться.

От отвращения по телу прошла волна. Неля сглотнула кислый привкус и быстро перекрестилась, мысленно прося у умершего мужа прощение за столь злые мысли. И ещё она извинилась за могилу, которая останется без присмотра.

«Если бы не инквизиция, я бы не стала убегать»

Адам её подозревал. Неля чувствовала его прямой, горячий взгляд во время службы. Этот же взгляд упирался куда-то между лопаток, когда Неля просто проходила по улице или возилась в огороде. Неля не видела этого точно, но была готова поклясться, что временами Адам за ней следил. Как бы староста жарко не обещал, что новый Отче не доставит проблем, Неля не верила в эти сказки.

Толстая Мафута, дочь владельца таверны, как-то вечером шепнула Неле, что отец отослал Адама от себя за чрезмерную, даже для инквизитора, жестокость. Отчасти бестолковая девка хотела Нелю припугнуть, отчасти она просто делилась свежей, всё ещё теплой сплетней, пока ожог на её руке медленно прекращал болеть.

«Да, этого парня действительно отослали» — подумала тогда Неля, меняя кусок ткани на чужой, распухшей руке. — «Не надо быть гением, чтобы это понять. Но из-за жестокости ли?»

По своей натуре Адам мог быть не так страшен, каким его рисовали слухи. Быть может, он принадлежал той породе славных молодых мужчин, которые сначала душили ведьм до смерти, после чего бросали их тела в костёр. Как бы обстоятельства не сложились, но подробностей Неля знать не хотела.

Неля хотела жить, и пока Адам присматривался к ней, наверняка собирая «доказательства» её вины, она составляла план побега. Дело шло за малым. Быстрее и тише продать дом, собрать вещи и рвануть куда глаза глядят. Если за три дня она не сможет этого сделать, бежать придётся с пустыми руками и сбережениями.

«И всё-таки, почему прокляли именно меня?»

Свечной свет перед иконой задрожал. По нарисованному лику пробежали тени, но на этом всё и завершилось. Неля уныло вздохнула. В такие моменты она даже жалела, что не владеет и толикой волшебных сил. С их помощью можно либо прочесть судьбу, либо сгинуть на костре не просто так.

«Даже не думай! Это грех!» — Неля снова перекрестилась и тряхнула головой.

Понимание, что она ночует дома последние дни, принесло унылую тоску. Неля огляделась и тяжело вздохнула. Больно было думать, что все её труды, нажитые за три года, пропадут так бесславно. Да и будущее вырисовывалось туманным. Как она, одинокая девка с деньгами, пойдёт на другой край мира? Эти плановые прорехи смущали, но Неля заставила себя об этом не думать. Главное — выйти живой, а всё остальное уже второстепенно.

— И всё-таки, Господи, не покинь меня.

Перекрестившись в последний раз, Неля робко поцеловала святой образ в лоб и полезла в кровать. Кровавое платье чёрным пятном распласталось по лохани, похоронив под собой мутную, пенную воду. До того, как покинуть её, Остер научил молодую невесту такой хитрости — при правильной комбинации трав заляпанная кровью вещь будет как новая, если оставить её на ночь в тёплой воде.

Неля шумно втянула носом воздух. Ох уж этот Остер. Не было такой ночи, когда Неля о нём не вспоминала бы. И ведь даже не было понятно, любила ли она его или ненавидела. Она его точно уважала, но кроме этого существовало другое чувство, чью природу Неле раскрыть не удалось.

На краешке сновидения Нелю посетила безумная идея — попытаться объясниться перед Адамом. Рассказать, что то, что она делает — это не колдовство и чары, а простые закономерности. Она просто наблюдала, и эти наблюдения легли в основу её методов лечения. Хотелось рассказать, что любой человек способен сотворить успокаивающий напиток, если добавить в кипяток несколько листиков мяты, женьшеня или мелиссы. Или объяснить, что это некоторые видов растений заставляют кровь быстрее свёртываться, а не шёпот дьявола.

«Даже не думай. Тогда он сожжёт тебя ещё быстрее»

Сон забрал её быстро. Только Неля закрыла глаза, как те открылись сами ранним утром. Колесо дня перевернулось, и сонно зевая, Неля окунулась в утреннюю рутину. Вытянула уже чистое платье, повесила его для сушки, ополоснула целебным отваром рот, вымыла лицо, переплела косы. Уныло Неля думала о том, как бы выпросить встречу со старостой и успеть убрать сухие тыквенные плети. Люди начнут что-то подозревать, если не увидят Нелю на огороде. В этом отношении по ней можно было сверять календарь. Помолившись и пропустив завтрак, Неля поспешила в церковь. Кроме бдительности соседей ей, подозреваемой, стоило усыплять бдительность присланного Отче. Она и раньше не пропускала молитв в церкви, но сейчас Неля стремилась приходить на службы в числе первых. Маленькая, ничтожная надежда, что Адам разглядит в ней верную христианку, жалким жуком копошилась в сердце.

Зря. Этим утром он снова читал проповедь, быстро бросая на неё взгляды. Пару раз Адам даже не так назвал слова. Неля не хотела цепляться, просто эти стихи она так часто слышала от покойного Отче Саввы, что не зацепиться за несоответствие просто не вышло. Другие прихожане не смутились. Быть может, они даже не заметили. Конечно «узнай» и «познай» звучали похоже, но в корне слова ведь были разными по смыслу. В понимании Нели «узнать» отвечало за знание стихийное, полученное случайно, когда «познать» несло в себе зрелое решение, сделанный выбор.

А может она ошибалась и просто хотела набить себе цену. Неля не могла дать чёткого ответа и на этот вопрос. Когда утренняя проповедь подошла к концу, Неля приготовилась уйти самой первой, но Адам её окликнул. Кровь прильнула к ушам.

<i>Краса моя!</i>

Люди поспешили покинуть церквушку, хотя Неля знала, что та же Мафута, а с ней Гретта, Лора и Жижа тут же прильнут к дверям, чтобы подслушать. Вместе с ними у дверей церкви скопится и всё поселение. Староста как-то грустно кивнул, прежде чем выскользнуть прочь.

Очень быстро церковь опустела.

— Краса моя! — Повторил Адам неуместное, пошлое и немного пугающее обращение. Он насмехался так над Нелей? Или намекал, что время её жизни подходит к концу?

«Ты станешь намного красивее, когда огонь сморщит твоё лицо, кожа лопнет, а мясо станет чернильно-черным» — Невольно Неля тронула пальцами рытвины на щеках, которые в своё время сильно сузили круг потенциальных женихов.

Мышцы лица напряглись, а на губах показалась совсем неискренняя улыбка. Проглотив скользкий ком страха, Неля почтительно посмотрела на Адама снизу вверх.

— Да, Отче?

Тот ненадолго замер, наверняка думая, что же с ней он может сотворить. Это здесь, в далёких деревнях ведьм сжигали или топили. В столице же, поговаривали приезжие торговцы, перед казнью подозреваемых крепко накрепко пытали. Вырывали ногти, сворачивали суставы, засовывали раскалённые иглы под кожу. От одной этой мысли по спине Нели пробежали холодные капли пота.

«Я ведь отдам Всевышнему душу раньше, чем что-то подобное коснётся меня!»

Эта мысль и обнадёживала, и заставляла отчаяние сгущаться.

Губы Адама дрогнули в счастливой, придурковатой улыбке. Нелю передёрнуло. Что именно этот ублюдок только что представил?!

«Почему я не родилась мужчиной? Я бы осталась в родительском доме, стала бы работать в кузне и не знала горя и бед. Или почему проклятая оспа поразила меня? Я бы сейчас могла уже качать своих детей и дожидаться мужа с поля! Почему ты, Всевышней, сделал меня такой уродливой женщиной?»

От Адама её ведь никто не защитит. Староста, может быть, вставит пару неуверенных словечек, но на этом всё. Если Адам захочет её казнить, он казнит. Без разговоров и вопросов, он исполнит свой долг, и никто не вступится за Нелю.

— Я слышал, что вы выращиваете травы.

Слизь заклокотала в самом низу горла. Неля вдруг подумала, что вот он — конец её истории и начало длинного обвинительного приговора.

— Да, целебные. Богоугодные. Бог ведь землю создал, а вместе с ней и траву, чтобы и человек, и скот от голода не сдох. — Насколько жидкими были её оправдания? Неля не могла сказать точно, но и сдаваться просто она не собиралась. — Всякая трава может быть проклятием, но и всякая трава благословлена, если знать к ней подход. Не черный, дьяволом в ухо подсказанный, а людской, полученный путём проб и ошибок.

Она могла говорить много. Слова всё лезли и лезли, а глаза, как стеклянные шарики, даже не думали моргать. Наверняка Неля сказала что-то, за что Адам мог схватиться и вынести беспощадный вердикт. С замиранием сердца Неля смотрела на его губы, тонкие и не очень симметричные. На узком, загорелом лице они казались по-женски чувственными. Верхняя губа, совсем тонкая и острая на вид, почти полностью сливалась с нижней губой, пухлой, с небольшим шрамом в самом центре.

Медленно эти странные губы вынесли неожиданный вердикт.

— Краса моя, а у тебя мяты не найдётся?

Это была проверка? Неля затравленно огляделась. Глаза её скользили по иконам, которые свисали с высоких, грязно-белых стен. Непроницаемые выражения лиц святых оказалось просто невозможно прочесть. И что ей сказать? Мысленно Неля взмолилась Всевышнему, попросила у него знак. Ничего не произошло. Даже воздух не изменился.

— Мята?

В какой-то момент Неля даже забыла, что такое мята. Ей толстые, острые листья перемешались с листьями мелиссы, зверобоя, кинзы, розмарина, лаванды. Да и была ли мята растением? Может, Отче говорил о ткани, животном или дереве?

«Думай Неля, думай!»

— Мне бы на чай. — Адам неловко почесал затылок. — В последнее время нервы шалят, если ты понимаешь, о чём я.

А вот это точно был намёк. Как сомнамбула, Неля медленно кивнула головой. Да, она хорошо знала как «шалят» нервы. Адам осторожно дотронулся до её плеча, но Неля отпрянула назад, будто её коснулись раскаленным прутом. Реакция Адама не порадовала. Вместо удовольствия на грани садизма Неля увидела… Нет. Ей не стоило обманываться.

— У меня есть мята для лекарств. — Последнее слово она подчеркнула голосом. — Её можно добавлять в напитки и пищу.

— Здорово… — Несколько секунд Адам смотрел на свою руку. Ту самую, которая тронула Нелю. — Не могла ли ты принести мне пару веточек?

Не могла. Не хотела.

Неля кивнула.

— Вам сегодня?

— Желательно.