Смертельная ошибка

Глава 19

Мы с Кейном пристально рассматривали клетку. Животным дали успокоительное, и они мирно спали, пока мы осуществляли свой план.

— Уверена, что хочешь этого? — спросил демон.

Я оглядела спящих животных.

— Нет, но мне кажется жестоким отправлять их обратно в Корпорацию, чтобы они вечно томились в контейнере для хранения.

— Мне также кажется жестоким выпускать их на волю.

Я искоса глянула на него.

— Еще раз кто из нас принц ада? Я в замешательстве.

Его глаза цвета виски искрились весельем.

— Я принц ада, а не Железный дровосек из «Волшебника страны Оз».

Другими словами, у него есть сердце. Принято.

— Как ты вообще пронесла эту штуку через парадную дверь? — спросил Кейн. — Она огромная.

— Так она сказала, — вырвалось у меня.

Кейн поднял бровь.

— Ты мне льстишь, Лорелея.

Неа. Но не стоило продолжать этот разговор. Неловко откашлявшись, я снова сосредоточилась на камере.

— Это часть волшебства. Она пришла по частям и сама собралась в комнате, как волшебная ИКЕА.

— Но мы не можем этого сделать, когда внутри животные. — он потер свою резкую линию подбородка. — Вес не является проблемой… между нами говоря, у нас хватит сил донести ее до платформы, но она ни за что не пролезет в дверные проемы целой.

Он был прав.

— Магия телепортации — наш лучший способ доставить это к перекрестку.

— Это наша единственная ставка. Ты уверена, что это разумно? А что, если нас перехватит твой новый друг?

— Эддисон не мой друг. — даже близко. Появление аватара стало той плохой новостью, которую я не хотел сообщать никому, особенно себе. — В любом случае, я уверена, что она не вернется сразу. — я не сомневалась, что она вернется, но не сегодня.

— Я не могу припомнить никого, кто владел бы магией телепортации в Фэрхейвене, — сказал он.

Дельное замечание. Телепортация требовала много сил и опыта. Федра не была настолько искусна. Сейдж тоже.

— Я знаю кое-кого. — хотя боялась ее призывать. Она закатит истерику, если узнает подробности того, что здесь произошло.

Кейн изучал меня.

— И этот кто-то знает твой секрет?

Я кивнула.

— И она убила, чтобы его сохранить, так что просто скажем, что она заинтересована.

— Ты дружишь только с убийцами, или в твоей жизни есть место и для более законопослушных созданий?

— Я ни с кем не дружу.

Он пристально на меня посмотрел.

— Ты действительно не видишь себя со стороны?

Волчица заворочалась. Пора отправляться в путь.

— Не мог бы ты подождать в другой комнате, пока я позову ее? — мне нужно побыть с Матильдой наедине, чтобы объяснить ситуацию. Я знала ее достаточно хорошо, чтобы понимать, что присутствие Кейна ей не понравится.

— Я бы не отказался подышать свежим воздухом.

Я подождала, пока он выйдет, прежде чем начать ритуал. Несколько зажженных свечей и нарисованный мелом круг позже, и в моей гостиной появилась сама Ночная Маллт. Кельтский дух была одета в длинное шелковое одеяние, с бигуди в волосах и маской из грязи на лице, что очень отличало ее от свирепого воина, который когда-то давным-давно участвовал в Дикой Охоте.

— Я надеюсь, у тебя есть очень веская причина прервать мой обычный уход за собой, дорогая.

— Да.

Она вышла из круга.

— Где у тебя уборная? Я плохо вижу. Мне нужно стереть эту грязь с лица, прежде чем я смогу что-то сделать.

Я проводила ее наверх, в главную ванную комнату, и вручила мочалку и полотенце.

— Ты будешь говорить, пока я привожу себя в порядок. — она намочила полотенце и стерла густую маску.

Я рассказала ей о зверинце в своей столовой и участии Кейна.

— Теперь, когда я здесь, ты можешь отослать дьявола, — сказала Матильда. — Не нужно рисковать, выдав твой секрет.

Должно быть, выражение моего лица выдало меня с потрохами, потому что она уставилась на меня в зеркале, разинув рот.

— Ты сказала ему? — голос Матильды прозвучал так же возмущенно, как я и предполагала.

— В основном, он сам все понял.

Она раскручивала бигуди по очереди и бросала их в раковину резкими движениями, чтобы выразить свое недовольство.

— Маленький городок был ошибкой. В Лондоне тебе легче оставаться анонимным. Там для тебя было безопаснее.

— Мой секрет с ним в безопасности.

Она внимательно посмотрела на меня в зеркало.

— И почему это? — ахнув, она отпрянула. — Вы двое переспали, не так ли?

— Мы не переспали. — я заколебалась. — Были лишь небольшие ласки.

Повернувшись ко мне лицом, она прищелкнула языком.

— Что мне с тобой делать, душа? У тебя что, совсем нет чувства самосохранения?

— У меня достаточно здравого смысла. Во всем виноват козел. — маленькая, но необходимая ложь во спасение.

— Что ж, давайте посмотрим, сможем ли мы навести порядок в том беспорядке, который оставила после себя богиня вреда и разрушений, не так ли?

— Спасибо. Если тебя это утешит, ты выглядишь потрясающе.

Она повернулась, чтобы полюбоваться на себя в зеркало.

— Правда, моя кожа безупречна?

Мы спустились вниз и обнаружили Кейна в холле. Они внимательно посмотрели друг на друга.

— Шикарные новости! — сказала я, нарушая напряженное молчание. — Здесь Ночная Маллт.

Матильда опустила голову.

— Выше высочество. — она вошла в столовую и остановилась как вкопанная при виде клетки. — Адские колокола.

— Кажется, это моя реплика, — бросил Кейн.

— Теперь понятно, почему вы меня призвали. Это настоящая головоломка.

— А я говорила.

— Знаю, но решила, что ты преувеличиваешь. Каков план?

— Я бы хотела, чтобы ты телепортировала их на перекресток, и тогда мы их выпустим.

Матильда придвинулась ближе к клетке.

— Посмотри на эту великолепную гриву.

— Только не восхищайся своими волосами слишком сильно, иначе лопнешь от гордости, — предупредила я.

В ее глазах мелькнул озорной огонек.

— В таком случае, почему бы мне не телепортировать их в штаб-квартиру Корпорации во время заседания совета директоров?

— Я не хочу рисковать тем, что кого-нибудь из животных заберут и засунут обратно в хранилище.

— Мне кажется неправильным держать их запертыми в этих животных формах. Для большинства из них это противоестественно. Что, если мы превратим их обратно в богов, прежде чем освободим? — предложила она.

— Думала, что у нас не получится, — сказала я. — Я пыталась снять ошейники, но ничего не вышло.

Кейн потер затылок.

— Мне кажется, нам следует сначала подумать, стоит ли это делать. Они не невинные люди. Они боги гнева, обжорства и жадности.

Ноздри Матильды раздулись от негодования.

— А Лорелея — богиня ночных кошмаров и призраков. Ты — принц ада. Я участвовала в Дикой Охоте, вселяя страх в сердца людей. Следует ли отказывать нам в праве на свободу и автономию из-за того, на что мы способны, а не из-за того, что мы на самом деле выбираем делать?

Кейн выглядел должным образом пристыженным. А нужно было просто позволить Матильде устроить принцу ада суровую выволочку.

— Матильда права, — сказала я. — Они распространяли свои пороки только потому, что были вынуждены. Их ошейники удерживали их в форме животных и контролировали поведение. Мы понятия не имеем, как они могли бы вести себя иначе.

— Именно, — сказал Кейн. — Мы понятия не имеем. Альтернатива может быть намного хуже.

— Я бы не хотела, чтобы меня судили по моему дару, — сказал я. — Я не выбирала быть богиней, и уж точно не выбирала царство кошмаров.

— Нет, но они это выбрали, — заметил Кейн. — Они ведь аватары, не так ли? Это значит, что они приняли решение вселить в себя бога войны и богиню зависти. Где-то в их программе они выбрали эти негативные способности.

Я вспомнила свое видение Макуильчакакуаухтли и его единственное слово… «помогите».

— Мы не можем знать этого наверняка, — возразила я. — И то, что их наделили негативными силами, не означает, что они стали бы их использовать. Ты видишь, как я бегаю по Фэрхейвену, сея безумие среди невинных прохожих?

— Не намеренно, — сказал он.

Я уставилась на него.

— Они заслуживают шанса, как и ты. — а ошейник и четыре лапы могут стать моим будущим, если Корпорация когда-нибудь доберется до меня. Эта мысль была не из приятных.

Кейн, казалось, смягчился.

— Допустим, мы освободим богов, что тогда? Будем следовать за ними, пока не убедимся, что они не собираются распространять свои пороки по всему миру?

— Нет. — я посмотрела на зверинец. — Мы будем надеяться.

* * *

Первым делом мы должны были снять с них ошейники. Если мы не сможем этого сделать, то весь план разрушится.

— Я знаю кузнеца, который мог бы помочь, — сказала Матильда, безуспешно попытавшись снять ошейник с осла.

— Ты ему доверяешь? — спросила я.

— В этом мире я работаю только с теми, кому доверяю. Его зовут Стеллан. Он потомок Синдри.

Я посмотрела на Кейна.

— Синдри — гном, который выковал Мьёльнир, молот Тора.

— Если отбросить его увлекательную родословную, как он сможет снять ошейники без магии?

— Потому что ему не нужна земная магия, когда имеется доступ к божественной, — объяснила Матильда. — Получается впечатляющий мастер по изготовлению оружия.

Кейн махнул рукой в сторону животных.

— Они боги. У них у всех есть доступ к божественному, не так ли?

Матильда покачала головой.

— Это не то же самое. Это одна из причин, по которой Лорелея так ценна. Она прирожденная богиня. Ее силы исходят непосредственно от божественного и, следовательно, сильнее, чем у любого аватара. То же самое относится и к Стеллану. Его стиль, конечно, меняется из поколения в поколение, но сила по-прежнему остается в чистом виде.

— Думаешь, он нам поможет? — спросила я.

— Если я мило попрошу.

Мой пульс участился в предвкушении.

— Как быстро он сможет добраться сюда?

— Дай мне пять минут. — она пригладила кудри. — По крайней мере, я буду хорошо выглядеть, когда приду к нему. Маска от грязи не пропадет даром. — Матильда вышла из комнаты, чтобы вернуться в круг призыва.

Кейн тихонько вздохнул.

— Как думаешь, она приведет его с собой?

— Сила Матильды натуральна. Она могла бы заарканить луну, если бы захотела.

— Похоже на другую женщину, которую я знаю.

Мы молча смотрели друг на друга. Мое сердце бешено колотилось в груди, словно внутри был пойман в ловушку миниатюрный Тор. Козел заблеял, возвращая меня к реальности.

Прошло десять минут, прежде чем Матильда появилась снова вместе со Стелланом. Лицо гнома было едва видно под густой бородой. На нем была рубашка в цветочек с короткими рукавами, шорты цвета хаки и сандалии. На плече у него висела кожаная сумка, которую я бы приняла за старинную, если бы не логотип Yves Saint Laurent.

Он резко остановился в дверях столовой, и глубокий смех вырвался из его груди.

— Такого зрелища я никогда не видел, а это о чем-то да говорит.

— Ты сможешь это сделать? — спросила я.

Он подошел ближе к клетке, чтобы рассмотреть ошейники.

— Думаю, у меня есть все необходимое.

Гном был проворен и деловит. Он вошел в загон и снял все ошейники с помощью инструмента, который назвал «универсальным ножом».

Я его не узнала.

— Думаю, в «Хьюитте» я такое не куплю.

Стеллан не сводил глаз с ошейника льва.

— Не знаю, что такое «Хьюитт», но готов поспорить, что ответ будет отрицательным.

Превращение из животного в бога было поистине ошеломляющим. Они сбросили свою кожу… что в буквальном смысле сделала змея… и вновь обрели человеческий облик. Когда последний бог вышел из клетки, прутья рухнули, и куски упали друг на друга аккуратной стопкой.

Матильда уставилась на мускулистое тело ацтекского бога.

— Вот это бутерброд с бедрышками, я бы не прочь попробовать.

Мы поблагодарили Стеллана, и Матильда вернула его в его пляжный домик на Арубе.

— Кто-нибудь говорит по-английски? — спросила я.

— Руки взметнулись в воздух.

— Не могли бы вы рассказать нам, как вам удалось вытянуть короткую соломинку? — поинтересовалась я. Они непонимающе посмотрели на меня, поэтому я уточнила. — Почему вы оказались на складе Корпорации?

— Склад представлял собой обычную чертову банку, — ответила богиня зависти. — Они засунули меня туда, когда я отказалась проникнуть в коммуну. Они хотели, чтобы мое влияние было незаметным, но чтобы я медленно разрушала ее изнутри.

— Почему коммуна? — спросила я.

— Земля ценна, — объяснила она, — но коммуна этого не знает. Корпорация хотела ослабить их позиции, прежде чем делать предложение.

— Похоже на их тактику, — сказала Матильда.

— Я вызвалась стать аватаром, потому что думала, что смогу приносить пользу миру. Они сказали, у меня появится сила менять жизни.

Я вздохнула.

— А потом они подселили к тебе богиню зависти.

Она кивнула.

— Они хотели, чтобы я меняла жизни, но не так, как я себе представляла.

— Я не понимаю, — сказала я. — Разве Инвидия не захватила тело полностью? Почему я разговариваю с оригинальным человеком?

— Мы неудачные эксперименты, — вмешался бывший дикий кабан.

— Ты бог войны, верно? — спросила я.

Он кивнул.

— Я Пахт.

Я посмотрела на ацтекского бога.

— Ты Макуильчакакуаухтли.

Его лицо просветлело при упоминании имени.

Пахт указал на каждый из оставшихся пороков.

— Осел — Аэргия, богиня лени. Лев — Тэнгу, а Рати — козел.

— Рати — бог похоти, — сказала Аэргия, — но думаю, ты уже это знаешь.

Внезапно я обнаружила, что структура половицы завораживает меня.

— Ни у кого из нас не получилось полностью стать теми, как планировало начальство, — объяснил Пахт. — Корпорация не любит терять деньги, поэтому они продолжали нас удерживать. В конце концов, они поняли, что могут лучше контролировать нас в обличье животных благодаря ошейникам.

— Затем они выпускали нас ради разового использования, — добавила Инвидия

Ацтекский бог несколько раз пожал мне руку, что-то восторженно говоря на своем языке. Я по-прежнему не понимала ни слова.

Инвидия улыбнулась.

— Он говорит, что благодарен тебе за заступничество. Он из маленькой деревушки в Мексике. Корпорация пообещала спасти его людей от голодной смерти, если он согласится на них работать.

Ацтекский бог снова заговорил.

— И он говорит, что нашел бы другой способ спасти свою деревню, если бы знал цену, — добавила Инвидия.

Пахт внимательно посмотрел на меня.

— Ты решила отпустить нас, зная, кто мы такие?

— Вы неудачливые боги, — сказала я. — Найдите где-нибудь острова, на котором вы сможете осесть и жить счастливо, пока у ваших бренных тел не истечет срок годности.

Кейн на меня посмотрел.

— Истечет срок годности? Они же не пакеты с молоком.

— Это эвфемизм. — по моему опыту, никому не нравилось говорить о смерти, и уж точно не бессмертным существам в смертных телах.

— Корпорация не отпустит нас так легко, — сказал Пахт. — Они нас выследят.

— Сначала им придется выяснить, что с вами случилось, и я уверена, что Ата не будет рассказывать эту историю в ближайшее время.

— И именно поэтому мы ведем вас к перекрестку, — добавил Кейн. — У вас будет выбор между мирами. Даже если Корпорация узнает правду, в этот момент может решить, что вы не стоите дальнейших инвестиций.

Матильда продолжала пялиться на ацтекского бога.

— Тебе все еще нужно, чтобы я их телепортировала?

Хотя сейчас в этом не было особой необходимости, я все равно считала, что это хорошая идея. С моей удачей, шеф Гарсия выберет именно этот момент, чтобы зайти поболтать.

Мы не смогли все сразу поместиться в круг, поэтому Матильда разделила нас на две группы. Я путешествовала с первой группой, в которую входили Велес, Пахт, Рати и Инвидия. Кейн сопровождал вторую группу.

Велес опустил взгляд в землю.

— Извини за весь этот снег. Я сделал это не нарочно.

— Детям понравилось, — сказал я. — Они любят снежные дни.

Кейн указал на перекресток.

— Второе дерево справа и прямо до утра.

Пахт запрокинул голову и закрыл глаза.

— Я чувствую энергию. Она довольно мощная.

Бог ацтеков предложил Инвидии свою руку, и она с улыбкой приняла его приглашение. Матильда пробормотала что-то неразборчивое.

Один за другим боги исчезли между могучими дубами.

Аэргия подмигнула Кейну, когда проходила мимо.

— Кстати, классный пресс. Тебе следует почаще ходить без рубашки. — взгляд бывшего осла переместился на меня. — Тебе тоже. Вы двое вместе… — она облизнула палец и издала обжигающий звук.

Я отвела взгляд, прежде чем смогла увидеть выражение лица Кейна.

Наконец, осталась только Матильда.

Кельтский дух улыбнулся.

— Я тоже ухожу. Домой доберусь через перекресток. Совершенно выбилась из сил после такого напряжения.

— Спасибо, что пришла так быстро, — сказала я. — Ты знаешь, как сильно я ценю тебя.

— Конечно, ценишь. Не каждый готов рисковать жизнью и здоровьем ради тебя.

Мы с Кейном смотрели ей вслед в дружеском молчании. В лесу стало странно тихо, как будто все лесные обитатели затаили дыхание, ожидая, когда могущественные существа покинут территорию.

Кейн заговорил первым.

— Я понимаю твои мотивы, но я все еще не уверен.

— Иногда нам приходится мириться с неопределенностью. Если что-то не получается, мы меняем направление. Выбираем новый путь. Такова жизнь. — я начинала все сначала больше раз, чем могла сосчитать. Это была цена свободы, и я с радостью ее платила.

Кейн засунул руки в карманы.

— Если у тебя ничего не получится, когда ты начнешь новый проект, ты переключишься на другой проект. Если ничего не получится из-за того, что бог войны решил не начинать все с чистого листа, ты получишь трупы, и это будет наша вина.

— Не только наша вина. В этом списке было бы много имен до нас.

Он нахмурился, глядя на меня.

— Ты кажешься на удивление равнодушной к этому.

— Я совсем не равнодушна, поверь, но мы не можем контролировать результат. Мы можем доверять только самим себе, что поступили правильно, используя информацию, которой располагали на тот момент. — я искренне верила, что эти божества найдут для себя лучшие пути. Они испытали на себе весь негатив, который предлагала им Корпорация, и отвергли его. Может, они и аватары, но они были похожи на меня больше, чем любые другие боги, числившиеся в штате компании.

— Это влияние твоего дедушки?

— Дедушка был очень мудрым человеком. Из него получился бы отличный бог. — я направилась к выходу из леса, но Кейн преградил мне путь.

— Прежде чем ты пойдешь домой, я бы хотел что-то сказать.

— Нам не обязательно говорить о козле. — я не знала, как еще назвать наше почти-свидание.

— Дело не в козле.

Я почувствовала легкое разочарование, но не подала виду.

— Хорошо, я слушаю.

— Когда я впервые показал тебе перекресток и объяснил его важность, ты была потрясена, узнав, что у перекрестка нет божества, которое бы его охраняло. Я говорил, что в наши дни в мире слишком мало богов и богинь.

Я кивнула.

— Я помню.

Он потянулся, чтобы положить руки мне на плечи, но затем быстро опустил их снова.

— Лорелея, что, если тебе суждено стать этим божеством? Что, если вселенная заманила тебя сюда именно с этой целью?

Я рассмеялась.

— Ты думаешь, мне суждено стать королевой перекрестка?

Кейн улыбнулся.

— Мне нравится, что ты сразу же поднялась на вершину королевской пищевой цепочки.

— Если бы я поднялась на самый верх, то сказала бы «императрица».

— Это не обычный перекресток. Помни, это не просто пересечение двух миров. Это место служит воротами во все миры, которые есть и когда-либо будут.

Я взглянула на пустое пространство между дубами.

— И ты хочешь, чтобы я приняла на себя роль его пограничного божества.

— Думаю, ты уже.