Смертельная ошибка

Глава 6

Гюнтер поднял глаза, когда я подошла. Его ботинки больше подходили для подиума, чем для пешеходной дорожки, но это ожидаемо от Гана. В маге было больше моды, чем здравого смысла.

— Где ты была? — потребовал он. — Уже поздно, и я совсем замерз. Сейчас ты разговариваешь с ледяной скульптурой.

Я поступила по-взрослому и проигнорировала его. Он отодвинулся в сторону, чтобы дать мне пройти.

Я отперла входную дверь и сказала:

— Я с тобой не разговариваю.

Он принял вертикальное положение и встал у меня за спиной.

— В самом деле? Потому что ты сейчас произносишь слова, и я единственный, кто их слышит.

— Я тоже их слышу, — сказал Рэй, появляясь в воздухе.

Я перевела взгляд на призрака.

— Правила, Рэй.

Он тут же исчез.

— Могу я войти, пока тушь не склеила ресницы? — спросил Ган. — У меня слишком чувствительные глаза, чтобы справиться с последствиями.

Я вошла в дом, но заблокировала дверной проем, чтобы Ган не последовал за мной.

— Ты мне солгал.

Он открыл рот, чтобы возразить, но, похоже, передумал.

— У меня не было выбора. Я поклялся хранить тайну.

— С каких пор это имеет значение?

— Если бы ты видела лицо Кейна, когда он просил нас сохранить его присутствие в тайне, ты бы поняла.

— Значит, это было собрание гильдии. Я так и знала!

Он кивнул.

— Мы получили загадочное сообщение от Джози, которая созвала экстренное совещание.

— В чем заключалась срочность?

— Что Кейн вернулся и сообщил нам об этом. Все сразу вернулось на круги своя, как будто он никуда и не уезжал.

— Он сказал, почему уехал?

Ган приподнял бровь.

— А ты как думаешь? Кейн ни с кем не делится личной информацией.

Но я поделилась с ним. И очень сильно сожалела об этом.

— Я более чем рад, что ты можешь прямо сейчас задать мне жару, — сказал Ган, пританцовывая из стороны в сторону, чтобы согреться. — Все, что угодно, лишь бы не замерзнуть.

— Мой дом тебе в этом не поможет. Должно быть, какие-то батареи вышли из строя. — я отступила в сторону, давая ему пройти.

— Все лучше, чем на улице. — он снял пальто и повесил его на вешалку. — Я рад видеть, что ты находишь хорошее применение вешалке для одежды, которую я купил. Я бы сейчас убил за горячий напиток.

— Такие слова не особо ценны, когда зарабатываешь на жизнь убийствами.

— На горячий напиток была бы большая скидка. — он прошел впереди меня на кухню. — Почему бы не демонтировать эти радиаторы и не установить современную систему отопления?

Я уставилась на него.

— Ты уже в моем черном списке. Хочешь закопать себя поглубже?

Он выглядел озадаченным.

— Что это значит?

— Тебе пришлось купить мне вешалку для одежды. Думаешь, у меня хватит денег, чтобы купить новую систему отопления? Это старый дом. Новая система означает новые воздуховоды.

— Я понимаю твою точку зрения. — он открыл шкафчик. — У тебя есть кофе без кофеина? Не уверен, что мне стоит принимать кофеин в такое время.

Я протиснулась мимо него к шкафчику и достала пакет с кофе.

— Кофе без кофеина — это отвратительно. Я могу приготовить чай.

— Нет, кофе лучше. — он посмотрел на пакет. — В следующий раз можешь взять среднюю прожарку? От темной прожарки у меня портится желудок. — Ган дерзко улыбнулся. — Рад видеть, что он натуральный.

— Ты близок к тому, чтобы я тебя выгнала. — я держала указательный палец на расстоянии волоска от большого.

— Послушай, в данный момент это я должен дебоширить.

— Ты говоришь серьезно или в шутку? — когда дело касается мага-убийцы, ни в чем нельзя быть уверенным.

Он театрально вздохнул.

— Ты даже не спросила, зачем я сюда пришел.

— Я и не собиралась.

— Кто-то украл мою машину, — пожаловался Ган. — Кто крадет машину у наемного убийцы?

— Я бы сказала, тот, кто не знает владельца.

— Справедливо, но моя улица защищена. Этого не должно было случиться.

— Что значит защищена?

Ресницы Гана раздраженно затрепетали.

— На улице стоит защита, которая предотвращает имущественные преступления. Никто не должен уехать на моей машине, пока меня там нет.

— Почему бы не использовать защиту на весь город? Это сэкономило бы шефу Гарсия кучу работы.

Ган пристально на меня посмотрел.

— Я маг, а не чудотворец. И настоящая соль на ране заключалась в том, что я видел, как змея исчезла в канализации.

— Как это связано?

— Никак. Просто это сделало мой день намного хуже. — он передернул плечами. — Я как Индиана Джонс в магическом мире. Ненавижу змей.

— Не позволяй своим врагам узнать об этом. Они могут использовать это против тебя.

— У меня слишком много козырей в рукаве, чтобы волноваться.

— На этот раз ты говоришь буквально, да?

Он расстегнул манжету и закатал рукав, чтобы показать стопку карт таро, прикрепленных к его руке.

— Всегда будь готов. Девиз убийцы.

— И бойскаутов. Держу пари, вы тоже знаете, как разжечь огонь. Кто бы мог подумать, что у вас так много общего?

— Мой огонь потушить сложнее. Обычно я добавляю в него что-нибудь еще, чтобы придать стойкости.

Я закрыла уши руками.

— Больше ничего не хочу знать. — моя крепнущая дружба с Ганом означала игнорирование некоторых наиболее неприятных аспектов его профессии.

— Я не убиваю без причины, помнишь? — он поправил рукав. — Или за хорошую плату.

— Нужно же на что-то покупать эти дизайнерские рубашки.

Он с энтузиазмом закивал.

— Видишь? Ты понимаешь меня, Лорелея. Поэтому ты мне нравишься.

— Ты подал заявление в полицию об угоне?

— Нет, я решил обратиться к частным каналам. Это более эффективно.

— Шеф Гарсия сейчас по уши завалена делами, так что ты, вероятно, принял мудрое решение.

— Знаешь, кто не принял мудрое решение?

— Тот, кто украл твою машину?

Он продемонстрировал мне идеальные зубы, которые можно было получить только за деньги или с помощью магии.

— Точно, хотя я сомневаюсь, что обычный человек смог бы обойти защиту. Это должен быть кто-то сверхъестественный, например, твой близкий друг…

Я бросила на него предупреждающий взгляд.

— Не смей произносить его имя.

Он нахмурился.

— Отто Висконти? Вы что поссорились?

Верно, Отто.

— Нет, но у Отто целый парк машин. Ему без надобности красть еще одну.

— Интересный выбор предметов коллекционирования для слепого вампира, — сказал Ган.

— Когда станешь также богат, как Отто, будешь поступать, как тебе заблагорассудится.

Ган нахмурился.

— То же самое можно сказать и о нашем общем друге Магнарелле. У тебя на приветствующем коврике не оставляли лошадиных голов?

— Мой коврик никого не приветствует.

Он усмехнулся.

— Но люди все равно продолжают приходить. Почему они не понимают намека?

Я наблюдала, как процеживается кофе.

— А если серьезно. Почему они не понимают?

— Потому что ты действуешь слишком тонко. Это среднезападная версия «уходи». А тебе нужна Нью-Йоркская.

— Гигантский кулак, который вышвыривает их обратно за ворота?

Он кивнул.

— Это послужило бы убедительным сигналом. Однако, когда шеф полиции нанесет тебе визит, могут возникнуть проблемы.

Мои мысли продолжали крутиться.

— Есть ли шанс, что Магнарелла может быть ответственен за волну преступности?

— Он угрожал конкретно тебе. Я не уверен, что посеянный в городе хаос является для тебя проблемой. — Ган поджал свои полные губы, обдумывая этот вопрос. — С другой стороны, он знает, что ты заступилась за мою сестру. Возможно, он предполагает, что ты сделаешь то же самое для города. Тем не менее, тебе, кажется, это не причиняет боли, а у меня сложилось впечатление, что он хочет твоих страданий.

— Волна преступности была бы ему на руку. Возможно, он послал кого-нибудь украсть твою машину.

Его подведенные брови сошлись на переносице.

— Это нарушило бы джентльменское соглашение.

Магнарелла и Кейн заключили джентльменское соглашение, договорившись не вмешиваться в дела друг друга. Кража машины наемного убийцы из гильдии определенно была означало вмешательство.

Ган указал на кофейник.

— Ты сама окажешь честь или это сделать мне?

Он не шутил, говоря, что отчаянно хочет кофе. Я достала с полки кружку.

— О, только не эту, — сказал Ган.

Я взглянула на кружку.

— Что с ней не так?

— На ней странное пятно внизу. Из-за этого она выглядит грязной.

— Такое случается из-за чая и кофе, Ган. Они оставляют пятна на вещах.

— Не мешало бы промыть ее уксусом, — бросил он.

Я снова почти прижала указательный палец к большому.

Он заменил кружку на другую.

— Эта подойдет.

— А я то думала, что Кэм помешана на чистоте.

— Мы кузены, помнишь? Я аккуратный, а она чудачка.

— Я обязательно передам ей твои слова, когда увижу в следующий раз.

Его глаза расширились.

— Ты не посмеешь.

Я наполнила кружку и передала ему, прежде чем он начнет пить прямо из кофейника. Затем я уселась на стойку.

— Ты спрашивал в групповом чате, не одолжил ли кто-нибудь из других членов гильдии твою машину?

Он сделал большой, благодарный глоток кофе.

— Ты серьезно думаешь, что это возможно? Если мы состоим в гильдии, не означает, что мы одалживаем одежду и машины друг у друга. Мы не школьные болельщицы. — его брови сошлись на переносице. — Но теперь, когда ты это сказала, мне очень нравятся новые мокасины Вона от Прада. Интересно, у нас с ним одинаковый размер?

— В такую погоду они ему не очень-то пригодятся.

— Ты не знаешь Вона. Он больше похож на головореза, чем я, но не менее самовлюбленный.

— Это еще ни о чем не говорит. Я больше похожа на головореза, чем ты.

— Уже довольно поздно. Не возражаешь, если этот головорез останется на ночь, только если ты не захочешь повезти меня домой?

Я готова была разбиться, но предпочла бы не делать этого на своем грузовике. Гэри не создан для комфорта.

— Ты можешь остаться. Спальный мешок в шкафу. Я принесу.

Он вздохнул.

— Мне нужно купить тебе и вторую кровать?

— Если хочешь периодически оставаться с ночевкой, тогда да. — вторая кровать была в самом конце списка нужных вещей. — Я принесу тебе дополнительное одеяло.

— Не нужно. Мое пальто теплее, чем все, что ты найдешь.

Я почувствовала облегчение, когда Ган устроился, и наконец смогла забраться под одеяло. Это был еще один долгий день. Для человека без работы я была очень занята.

— Сладких снов, — крикнул Ган из соседней спальни.

Я закрыл глаза и представил, как душу Кейна. Действительно, сладкий сон.

* * *

На следующее утро я проснулась в холодном доме. Я проверила свою теорию, сделав выдох. Перед моим лицом повисли белые облачка воздуха. Я снова натянула на себя одеяло.

— Да вы издеваетесь.

Я оставалась под одеялом целую минуту, раздумывая, не остаться ли в таком положении до весны. Рэй и бабуля Пратт уже достаточно поднаторели в передвижении предметов, чтобы приносить мне еду и воду. Это было осуществимо.

С раздраженным вздохом я откинула одеяло и потянулась за пушистым покрывалом, сложенным в изножье кровати. Мои спортивные штаны и футболка сами по себе были бы недостаточно теплыми.

Завернувшись в одеяло, я пересекла спальню и несколько раз постучала по батарее. Она сопротивлялась моим попыткам заставить ее подчиниться.

— Это сейчас совсем не к месту, — пробормотала я.

Я спустилась вниз, чтобы проверить температуру в остальной части дома. Некоторые радиаторы работали. Естественно, не в тех комнатах, где часто бывали люди. Закон Клей.

Приготовившись к холодному воздуху, я открыла входную дверь в поисках Рэя. Призрак был бывшим плотником и понимал, с чего начать. Моим инстинктивным желанием было оторвать радиатор от стены, что, казалось, могло привести к еще большим проблемам. Так что я решила, что самосовершенствуюсь.

Ни Рэя, ни бабули Пратт нигде не было видно. Закономерно. Когда они мне были нужны, их не оказывалось поблизости.

Я закрыла дверь и, обернувшись, увидела Гана у подножья лестницы.

— Ты выглядишь так, словно кто-то напугал тебя этим утром, заставив встать с постели, — сказал он.

Ган же выглядел точно так же, как накануне вечером. Жизнь несправедлива.

— Ты хорошо спал? — спросила я.

— Если не считать того, что я проснулся в тундре, то да. У тебя в доме всегда так холодно по утрам?

— Нет, это новая проблема Лорелеи.

— Это не так страшно, как угон твоей машины.

Я посмотрела на него.

— Это не соревнование, Ган.

— Почему бы мне не приготовить завтрак?

Я скрестила руки на груди.

— Ты не доверяешь моей стряпне?

— Это благодарность в обмен на то, что позволила мне остаться. — он покачал головой. — Кто-то довольно ворчливый, когда только просыпается. На твоем месте, я не стал бы себя так вести, иначе потеряешь первого же парня, которого уговоришь остаться на ночь.

— Мне не нужно никого уговаривать.

Ган улыбнулся, как Мона Лиза, и вплыл на кухню.

Ощущение покалывания предупредило меня о посетителе. После вчерашнего нападения я не хотела рисковать. Прижимаясь спиной к стене, я пробралась в прихожую. Выглянула наружу и увидела каскадную цветочную композицию.

Мой пульс участился. Возможно, это было извинение Кейна. Я открыла дверь.

— О, какие шикарные цветы! — восторженно воскликнула бабуля Пратт, стоя на крыльце.

Доставщик выглянул из-за цветов.

— Лорелея Клей?

— Это я.

— Я слышал, что кто-то купил этот старый дом. — он посмотрел мимо меня в прихожую. — Мебели еще нет?

Думаю, я могла бы добавить «курьера по доставке цветов» к списку людей, оценивающих мой выбор.

— Работа продолжается.

— Кстати о работе, вам следует посыпать солью мост. Там скользко.

— Я израсходовала весь свой запас, а в «Хьюитте» все распродано, — сказала я, вдыхая цветочный аромат. Я не любитель сладких ароматов, а эти цветы были идеальным сочетанием цитрусовых и розового

— Да, никто не ожидал такой погоды. В прогнозе ничего не было, а тут… Месть матери природы.

В прихожей показалась голова Гана.

— Ты уже закончила флиртовать с курьером? У меня кризис, на случай, если ты забыла.

— Извините, что задерживаю вас. Должно быть, вы кому-то очень нравитесь. Вы хоть представляете, как трудно достать такие цветы в это время года? — он сунул мне в руки посылку. — Наслаждайтесь.

— Спасибо. — я закрыла дверь и отнесла композицию на кухню, поставив посреди стола.

— Ты собираешься прочесть открытку? — спросил Ган.

— Где она?

Он искоса взглянул на меня.

— Ты ведешь себя так, будто тебе никогда раньше не присылали цветов. — он снял открытку с маленькой палочки в середине букета и протянул ее мне. Его глаза сузились. — О боги. Тебе никогда раньше не присылали цветов.

— Не знаю. Не могу вспомнить.

— Конечно, знаешь. Все помнят цветы, которые получили. — его голос смягчился. — Я не насмехаюсь над тобой из-за этого, Лорелея. Просто не ожидал подобного.

Я выдавила из себя улыбку, которая, вероятно, была чем-то средним между жалкой и безумной.

— Потому что я такая дружелюбная и общительная?

Ган похлопал меня по руке.

— Конечно, давай продолжим.

Моя рука дрожала, когда я открывала маленький конверт, чтобы прочитать открытку. Извинения Кейна все исправили бы. Я бы перестала жаловаться на погоду. Я бы даже перестала мучить его в своих снах.

«Надеюсь, вы быстро поправились. Думаю о вас. Винченцо».

Моя сердце упало.

— Ну, не держи меня в напряжении. От кого цветы? — он выхватил открытку из моих замерзших пальцев? — Поправилась? О чем это он?

— Он послал кого-то напасть на меня у «Монка» прошлой ночью.

— Серьезно? Почему ты не сказала?

— Потому что ты был слишком занят разговорами о себе.

Ган бросил открытку на стол.

— Если мы хотим, чтобы у нас была настоящая дружба, ты должна знать обо мне пару вещей. Первая — я обожаю говорить о себе, но, если у меня есть друг, который в этом нуждается, он становится главной темой разговора — временно, конечно. Второе — ты можешь рассказать мне что угодно, и я не стану тебя осуждать. — он сделал паузу. — Ладно, это не совсем так. Я буду мысленно осуждать тебя около двух секунд, а затем забуду об этом, чтобы поддержать.

— Я ценю эту открытость.

— На этой ноте, есть что-то, что я должен знать? — он выжидающе на меня посмотрел.

— Кто-то или что-то напало на меня на парковке у «Монка», — сказала я.

Ган меня осмотрел.

— Ты не выглядишь сильно потрепанной, если не считать синяка на лбу.

Я коснулась места, куда угодил камень.

— Уже появился синяк?

— Ты не знаешь, кто это сделал?

Я покачала головой.

— Он был в тени. Швырял в меня разными вещами, а затем сбежал.

— Больше похоже на поведение десятилетнего ребенка, а не монстра. — он задумался. — Хотя это часто бывает одно и то же.

— Не думаю, что Магнарелла нанимает детей.

— Нет, но он явно решил привести в исполнение свою угрозу.

— Бросаться камнями как-то несолидно для его приспешника.

— Ты прав. Возможно, он воспользовался дешевой рабочей силой. — его взгляд скользнул к цветам. — Не думаю, что ты собираешься сообщить обо всем шефу Гарсия.

— Нет смысла. Магнарелла вне ее компетенции. — что хуже, она о нем не знала. Шеф полиции легко могла погибнуть из-за сверхъестественной вражды. Я ни за что бы на такое не пошла.

Ган бросил на меня нерешительный взгляд.

— Всегда можно обратиться к принцу ада.

Я покачала головой.

— Ни в коем случае. Не говори ему ни слова.

— Почему нет? Он бы захотел знать.

— Поверь мне, Ган. Кейн не хочет знать так много, как ты думаешь.

Он бросил на меня любопытный взгляд.

— Что это значит? Кейн Салливан коллекционирует секреты. Он хочет знать подноготную всех.

Я решила сменить тему.

— Мы уверены, что цветы не отравлены?

Ган наклонился, чтобы их понюхать.

— Сомневаюсь. Вампир играет с тобой, но, если тебе станет легче, могу провести быстрый осмотр. Бесплатно.

— Лучше перестраховаться, чем потом сожалеть.

Он закатал рукав и выбрал карту таро.

— Вот эта должна сработать. — Ган поднял карту Солнца и принялся рассматривать цветы с ее помощью.

— Сколько времени тебе потребовалось, чтобы овладеть заклинанием обнаружения ядов? — спросила я.

— Не так уж и много. Оно довольно простое. Если здесь есть яд, то эта карта нас просветит.

Маги La Fortuna, такие как Ган и Кэм, родились со способностью направлять карты таро, но не обладали особыми навыками. Их им приходилось приобретать, осваивая каждую карту, и, насколько я понял, иногда этот процесс был мучительным.

Маги погибали в погоне за определенной магией. Чем больше карт осваивает маг, тем сильнее он становится. Также было различие в глубине и ширине. Маг мог обладать способностью активировать все карты, но только по одному заклинанию на карту.

Другой маг мог активировать только две карты, но несколько продвинутых заклинаний на карту. У меня сложилось впечатление, что Гюнтер и Кэмрин были где-то в середине спектра магов.

— Настоящим я объявляю, что с этим посланием все в порядке

— Спасибо, Ган. — как бы мне ни хотелось этого признавать, я почувствовала себя лучше, зная, что цветы — это просто цветы.

— Уверена, что хочешь оставить их себе? Если они служат напоминанием о твоем опасном враге, я буду более чем счастлив избавить тебя от цветов. В конце концов, именно мы с Дасти поставили тебя в такое положение в первую очередь.

— Я сама поставила себя в такое положение. К тебе с сестрой нет претензий. Кроме того, было бы неплохо, если в этой комнате появятся яркие краски, тем более что я провожу здесь большую часть времени.

Ган, казалось, был слегка разочарован моей готовностью выполнить условия соглашения.

— Может, теперь мы вернемся к разговору обо мне? У тебя крошечный синяк, но мое самолюбие щеголяет немаленьким.