Смоль и сапфиры. Пара для герцога (СИ)

Глава 30. Ужин с чудовищами

Блайдд ощеряется, медленно приближаясь и нависая над собравшимися за столом. И первой на его пути стою я, застыв возле своего кресла. Белая шерсть зверя на загривке стоит дыбом, из пасти торчат острые, огромные клыки. Я словно завороженная смотрю на горящие голубым глаза, полные ярости.

В моём сознании тотчас вспыхивает картинка: лесная опушка двенадцать лет назад, тело мёртвой Алексы, горный лев и огромный белый волк, защитивший меня от нападения хищника. Я теперь более, чем уверена: тогда в лесу я видела оборотня. Альфу.

Того, кто смотрит сейчас на меня, изучая моё лицо.

Я знаю — это был он. Хоть и помню ту ночь весьма смутно, но волка…

Этого волка я запомнила навсегда.

На этом мои дальнейшие размышления прерываются. Секунда — и передо мной возникает Киран, защищая меня своей спиной. Оборотень тут же переводит свой взгляд на герцога, настолько яро горящий злобой, что по моему позвоночнику бежит холодок.

На лице герцога не дрогает ни один мускул, когда из пасти волка медленно начинает капать слюна. Князь оборотней тяжело дышит, в его гортани формируется тихое, утробное рычание. А под кожей возле глаз Кирана пробегают еле-заметные чёрные вены, но своих клыков он не выпускает.

Время застывает на этом моменте.

Никто не предпринимает действий, словно ожидая от кого-то другого первого шага — одного действия, которого будет достаточно, чтобы расценить это как призыв впиться друг другу в глотку.

Меня охватывает дрожь.

Я волнуюсь за Кирана и переживаю, что он при всей своей силе не сможет противостоять взбешённому альфе. Даже если Рейнольд встанет на сторону Кирана, сколько у них шансов будет, чтобы одолеть своего же друга?

Я так хочу вмешаться, но понимаю, что любым действием я только усугублю положение и буквально побужу их к действию.

От напряжения в зале дрожит даже воздух. Меня пугает то, что возможно случится через минуту. Шерсть на загривке огромного волка встаёт дыбом, Киран медленно ощеряет клыки…

А затем я чувствую колебание воздуха.

И уже через минуту между Кираном и оборотнем возникает хрупкая маленькая фигурка в атласном платье насыщенного оттенка вишни. Из-за спины Кирана я вижу лишь спину девушки. Копна светлых кудрей Дженны покачивается, когда она чуть приседает, приветствуя явившихся в зал незваных гостей, и смотря прямо на Блайдда.

— Добро пожаловать, Ваше Высочество! — звонкий, девичий голосок прокатывается по помещению. Девушка распрямляется и отходит чуть в сторону, как того требуют нормы этикета. Теперь я вижу, что Дженна искренне улыбается, её бриллиантовые серёжки блестят на свету.

Волчьи глаза раскрываются шире от явного удивления. Он переводит взгляд с Кирана на Дженнебру, стоящую возле него, и они встречаются взглядами.

Губы Дженны складываются в мягкую улыбку. Взгляд оборотня скользит от её глаз вниз, а после — немыслимо! — он делает шаг назад. Шерсть на его загривке опускаются, клыки уже не выглядят столь устрашающими.

— Быть может, присоединись к нашему ужину? — Дженна вскидывает бровь. — Мы настаиваем! Ведь, до нынешнего момента, мой брат и его друзья до сих пор за столько лет не нашли времени, чтобы представить нас, Великий Князь, как того требуют правила хорошего тона. Что ж, мне придётся это сделать самой. Дженнебра Виттело, Ваше Величество.

Девушка опускает глаза. Смелости и тактичности Дженны я могу только позавидовать.

Блайдд замирает, смотря только на Дженну. Я слышу, как бешено бьётся сердце Кирана, всё ещё заслоняющего меня от оборотня.

Два волка, сопровождающие Великого Князя, кажется, в замешательстве. Лица остальных я не вижу, но вряд ли они рады таким гостям. И, учитывая обстоятельства визита Блайдд, всё явно могло кончиться хуже, если бы не вмешалась Дженна.

Мысли быстро проносятся в моей голове, пока пульс отбивает безумный ритм, а потом разом исчезают, стоит Блайдду совершить перевоплощение и предстать перед нами уже в человеческом облике полностью… обнажённым.

Благо спина Кирана закрывает большую часть обзора, но от одного рельефа мощной груди и плеч мне хватает для того, чтобы осознать, с какой лёгкостью Блайдд может раскрошить человеческий череп.

— Рад знакомству, прелестная Дженнебра, — утробным низким голосом, чем-то похожим на рык зверя, говорит Блайдд, целуя маленькую ладошку Дженны. — Весьма прискорбно, что мы познакомились при таких… обстоятельствах.

Великий Князь очень похож на Барбару, но его волосы гораздо темнее: прикрывающие уши и русые, они зачёсаны назад. На лице борода, делающая его крайне мужественным и притягательным. Не побоюсь этого слова: Блайдд невероятно красив своей мужской красотой, и от него так и веет безграничной силой и уверенностью несмотря на то, что сейчас он обнажен перед всеми. От одной только подобной мысли я заливаюсь краской.

А вот Дженна вновь мило улыбается, смотря Блайдду в глаза, хотя для этого невысокой девушке приходится задирать голову — Великий Князь по росту выше всех собравшихся в этой комнате.

— Всё в порядке, меня ничего не смущает, — отвечает Дженна.

Киран прерывает их диалог, холодно приветствуя Блайдда:

— Добро пожаловать, Ваше Величество. Присоединяйтесь к ужину! Джонатан сейчас принесёт вам одежду. Да, Джонатан?

Я слышу копошение за спиной. Джон склоняет голову в приветствии дяде и выбегает из зала белый, как полотно. Блайдд сдержанно кивает племяннику и переводит взгляд на стоящих за моей спиной мужчин.

— Ну здравствуйте, друзья, — обращается к ним Блайдд. — И, разумеется, благодарю за любезное приглашение, Киран.

Накал его ярости явно утих, но до конца не исчез. По его скулам всё ещё ходят желваки, а губы Блайдда сжаты в тонкую линию.

Великий Князь осматривает собравшихся, а потом бросает:

— Не ожидал тебя увидеть здесь, Тиона.

Я позволяю себе чуть развернуться и стрельнуть глазами на ведьму, с чьего лица сошла вся краска. Они с Блайддом знакомы?

Не дожидаясь Джонатана с одеждой, Блайдд проходит к столу, жестом указывая сопровождающим его волкам последовать его примеру. Я стараюсь не смотреть на Великого Князя вовсе, боясь, что не переживу лицезрения «достоинств» разъярённого альфы. Хотя мне стоило бы поблагодарить всех богов и Дженну в том числе за то, что ужин не перерос в драку, где моя тушка точно бы оказалась омертвлённой раньше, чем наступит момент пресыщения меня моим же Даром…

Тем временем Блайдд нагой усаживается на свободное место напротив кресла Дженнебры, окидывая взором безэмоционального Рейнольда, улыбающемуся каким-то своим мыслям Митриса и вымучивающую улыбку Тиону.

— Прошу, продолжим же ужин, — оскаливается Блайдд, беря в руки столовые приборы. Его проницательный взгляд голубых глаз останавливается на мне, и я чувствую, как вспыхивают мои щёки. — Как раз обсудим, какого дьявола моя любимейшая сестрица стала гибридом, а я узнаю об этом последним.

***

— Что вы ещё умалчиваете о происходящем во дворце Дарэя? — спрашивает Блайдд, нарушая гнетущее молчание и наливая себе в кубок вина.

Все слуги в этот вечер отосланы, чтобы раскрывать тайн вампирского круга, поэтому каждый обслуживает сам себя. Джонатан принёс дяде и его двум спутникам штаны и рубашки, поэтому теперь за столом все сидят в одежде. Правда рубашка Блайдда явно для него маловата: ткань облегает его бицепсы настолько плотно, что кажется — мгновение, и она разорвётся.

Своих спутников Великий Князь отослал сразу после того, как оделся, аргументируя это тем, что его беты проследят за тем, чтобы их никто больше не побеспокоил.

Звон приборов сопровождает напряжённый разговор, явно не предназначенный для лишних ушей вроде моих. Киран ловит взгляд Рея, а потом спокойно отвечает:

— Касаемо твоей сестры ничего.

Я украдкой кидаю взгляды на Кирана, плечи которого крайне напряжены. Блайд слишком сильно хлопает рукой по столу — так, что подпрыгивают тарелки и бокалы — и предупреждающе шепчет Рейнольду:

— Либо рассказываете всё сейчас, либо — за закрытыми дверями кабинета Его светлости.

«Может, мне уйти?» Эта мысль, словно писк, проносится в моей голове, и я уже решаю высказаться, как в разговор встревает Дженна:

— Киран, мы в курсе дел Дарэя Ладорганского с Таксодонией. Тиона, как я полагаю, тоже осведомлена о многом. Не правда ли, дорогая?

Дженна выгибает бровь и ей в ответ Тиона сухо кивает, прожёвывая кусочек мяса с гарниром.

Обстановка стремительно меняется, и я начинаю осознавать: они решили обсудить за столом вещи, что касаются будущего Саяры. И этот разговор напрямую связан с нынешней и будущей политикой, что ведёт не только Ладорган, но и Таксадония с Вэльском.

Я сглатываю. Меня здесь быть не должно.

Но прежде, чем я вновь успеваю что-то сказать вслух, Киран произносит:

— Полагаю, мы здесь все можем обойтись без формальностей. Тиона, я знаю всё о тебе, как и большинство сидящих за этим столом. Лайле я безоговорочно доверяю. Все, что будет сказано здесь далее, я уверен, что останется в этих стенах.

Холодная констатация факта. Вот герцог и отрезал мне отступление. Назад пути нет.

Сжимаю вилку и улыбаюсь кончикам губ, отпивая из своего кубка.

— Дарэй в последнее время принимает неожиданные решения, — неожиданно возвещает Киран. — И я говорю даже не об обращении Барбары в гибрида.

В глазах Блайдда вновь зажигается огонь, и он сжимает в руке вилку до белых костяшек.

— Это… Его первое. Неожиданное. Решение, — чуть ли не клацает клыками Великий Князь, буравя герцога взглядом. — Я предупреждал его! Предупреждал тебя, Киран, и Рейнольда, чем это может всё обернуться. Я поручился за Дарэя перед всеми волками Вэльска. Я принял его в семью!! И вот как он мне отплатил!

— Ты с бетами уже был во дворце? — быстро уточняет Димитрис, на удивление быстро становясь крайне собранным и серьёзным.

— Ещё нет, — многообещающе растягивается в ухмылке альфа. — Решил сначала прояснить ситуацию с моими старыми друзьями и дорогим племянничком. — Под взглядом своего дяди Джонатан немного сжимается и упирает взгляд в пол. — Наворотили же вы дел, друзья мои.

— Барбару обратил не Дарэй! — неожиданно выпаливаю я, и все взгляды в зале тотчас обращаются ко мне.

Дура, дура, дура!! Как можно было встрять в то, что абсолютно меня не касается?! Идиотка!

Я ожидаю порицания со стороны герцога, но Киран не смотрит на меня с осуждением. Кажется, он лишь немного удивлён.

— Что ты сказала, Лайла? — уточняет Блайдд. Удивительно, что Блайдд запомнил моё имя после того, как Киран меня представил…

А я ведь до сих пор не могу выбросить из головы умозаключение о том, что именно Блайдд спас меня тогда от горного льва на границе с Вэльском. Но почему? Совпадение ли это? Зачем?

Вместо этих вопросов, получив кивок Кирана, я отвечаю Великому Князю:

— Вашу сестру в гибрида обратил не Император. У Дарэя Раквара Ладорганского Дар телепатии. Ваша же сестра обладает иным Даром — убеждения. Из этого следует, что не Император обратил Барбару Фенрир Ладорганскую.

Повисает тишина.

— Ты в этом уверена, Лайла? — ласково уточняет у меня Дженна, словно у малого дитя.

— Весьма, — резче, чем предполагала, отвечаю я.

Во мне горит решимость защитить Кирана и Рея от безосновательного гнева Блайдда. Дарэй не обращал Барбару, значит они невиновны и не нарушали данных Великому Князю обязательств.

— Есть доказательства? — сухо интересуется Блайдд, переваривая информацию.

Перед моими глазами вновь встаёт картина соития Барбары с наложниками, чьи помутнённые взоры невозможно было забыть.

— Лайла видела, как Барбара подчиняла себе своих фрейлин и слуг, — вместо меня отвечает на вопрос Блайдда Киран.

— Вздор! Влияние невозможно увидеть!! — отрезает альфа, чем приводит меня в ярость. Он сомневается в моих словах?

Смотрю на Кирана, ища в нём поддержку, но вдруг в разговор неожиданно встревает Тиона:

— При всём уважении к вам, Великий Князь, не соглашусь. Некоторые ведьмы могут видеть влияние.

«Некоторые…?» — задумываюсь я.

— Некоторые? — не понимающе интересуется Митрис, озвучивая мои мысли. — Какие это такие «некоторые»? По крайней мере мне ничего об этом не известно.

— Да, некоторые, — поджимает губы Тиона, распрямляя спину и с вызовом смотря на Митриса. Однако пояснение не продолжает, понимая, что это не её тайна.

— Киран, мы о чём-то должны знать? — мило уточняет за брата Дженна.

Мы с Кираном переглядываемся, и я киваю ему. По связующей нас магией я понимаю, что он доверяет Дженнебре и Димитрису, как своим друзьям. Но они явно ещё не в курсе, каким Даром я обладаю. Чувствуют во мне лишь человека, максимум ведьму. А Тиона… не хочет разглашать чужие секреты.

Если Киран доверяет Дженне и Митрису, то и я тоже им доверяю.

Мы с герцогом настолько погрязли во всей этой пучине интриг, что вряд ли теперь есть способ нашим дорогам разойтись. До этого мы были повязаны лишь магией и чувствами. Теперь и общими знакомыми.

— Да, Дженна. Есть ещё кое-что, — наконец говорит Киран, не сводя с меня взгляда. — У Лайлы есть Дар. Он уникальный, потому что это…

Пока Киран говорит, я неожиданно нащупываю внутри магическую ниточку. Ощущение этой силы будоражит мне нервы и горячит кровь. Я давно не испытывала этого чувства, но прекрасно знаю его. И хочу ему поддаться.

Возможно, это будет глупо, но Киран и Тиона правы — я больше не могу скрывать свой Дар. И не хочу.

Если я сильнейшая из ныне живущих ведьм, то почему я должна всех бояться и скрываться?!

Всё, хватит!

Набегалась, устала и даже несколько раз чуть не умерла! И да, хоть и могу в скором времени погибнуть, но не хочу делать это трусихой, будучи в курсе своего скорого конца!

Я уверенно тяну за магическую нить и ощущаю, как она с радостью откликается на мой зов.

После тренировки с Тионой мой Дар стал намного податливей и отзывчивей. Мне это нравится. А Дару по нраву то, что я больше не пытаюсь его убрать в самую дальнюю часть своего тела и никогда о нём не вспоминать.

По моему телу идёт рябь, заставляя Дженну, Митриса, Блайдда, Джона, Рея, Тиону и Кирана обратить свои взоры на меня.

Киран застывает, так и не договорив, потому что мой Дар стремительно преображает меня.

Вместо тёмных, каштановых локонов, появляются светлые кудри, карие глаза обращаются в голубые, а моё платье меняется, обретая насыщенный оттенок вишни.

— … Дар Ночи, — завершаю за Кирана я, а мои губы сами собой складываются в милую улыбку, когда я полностью меняю свой облик.

Киран застывает во главе стола, глаза Митриса округляются от удивления. Джон медленно сглатывает, шокировано моргая.

Теперь за столом сидят две идентичные девушки.

Дженна и её отражение.

— Невозможно… — шепчет Митрис, переводя взгляд с меня на Дженну и обратно. Дженна же приоткрывает рот и завороженно следит за мной своими голубыми глазами. В них я читаю благоговение.

— Невероятно… — вторит Митрису Джон, так и не донеся вилку до рта. — Лайла, это…

— … сильно, — завершает за Джонатана Тиона и кладёт свою ладонь поверх моей.

Её сила устремляется ко мне, гася калейдоскоп эмоций, что я испытываю сейчас от бурлящего во мне Дара, и по моему телу вновь пробегает рябь.

Мгновение — и я снова становлюсь самой собой, за что я мысленно благодарю Тиону. Ведь идя на поводу своего Дара, я не подумала о том, как буду возвращать себе свой облик обратно: обычно-то, это у меня никогда не получалось! Тиона же избавила меня от этих трудностей.

— Ты — Первая, — выдыхает Дженна, обращаясь ко мне, и в её взгляде я читаю печаль вперемешку с… нежностью.

— У меня… её… Дар, — с запинкой отвечаю я, чувствуя, как эйфория покидает меня. Щёки краснеют, дыхание сбивается — сказываются последствия использования магии. — Я не она.

— Значит, Первая уже мертва, — уже печально констатирует факт Дженна. Девушка отводит глаза и улыбается своему брату. — Я знала её.

— Я знаю, — с нежностью кивает ей Митрис, пытаясь поддержать сестру. — Вы были хорошими подругами.

По Митрису, Дженне, Джону и Тионе явно можно сказать, что они до сих пор находятся под впечатлением от моей выходки. А вот по Блайдду я могу понять только одно: он точно вспомнил меня.

— Благодаря своему Дару Первой Лайла может видеть влияние, оказываемое другими вампирами, — говорит Тиона Блайдду. — И, если она действительно видела, что ваша сестра манипулирует слугами, то это может быть правдой.

Приятно, что Тиона на моей стороне. Как и Киран.

По нашей связи я понимаю, что герцог поддерживает все мои решения, что я приняла за этот вечер. И осознаю, что недостойна Кирана, ведь продолжаю утаивать от него подробности нашего с Тионой разговора…

Тем временем Блайдд хмурится и отпивает вина из кубка. Его мышцы ходят под натянутой рубашкой.

— Рей, это можно как-то проверить? — наконец уточняет он, обращаясь к невозмутимому Рейнольду, который всё это время продолжал спокойно потягивать алую жидкость из своего кубка.

— Возможно, — отвечает Рейнольд, и Киран тут же восклицает:

— Нет!

Киран сжимает в руке столовые приборы, уставившись на друга. Я второй раз вижу Кирана таким взбудораженным. И первый раз был, когда он видел, как я стояла на краю обрыва.

Мне становится не по себе, и я тоже начинаю опасаться за Рея, ведь Киран не может протестовать просто так. Что задумал Рейнольд?

Рей же в это время переводит на герцога свои глаза, кажущиеся в этом свете бездонными озёрами, и приглаживает свои волосы рукой, на которой блестят камни в перстнях. А потом спокойно бросает Блайдду:

— Я это выясню.

— Я против того, чтобы ты рисковал, — высказывает своё мнение Киран. В его голосе звенят стальные нотки. Он весьма категоричен в своём решении.

Мы с Джоном переглядываемся, не понимая, о чём идёт речь. Обстановка накаляется несмотря на то, что Блайдд более не вмешивается в разговор, задумчиво сложив руки на груди и откинувшись на спинку своего кресла.

— Есть ли иной способ, кроме того, что приходит мне на ум? — серьёзно уточняет Митрис. — Если нет, то я солидарен с Кираном и склонен проголосовать против того, что ты задумал, Рей.

Температура в зале падает на несколько градусов. В этот момент Дженна явно наконец понимает, о чём ведут речь мужчины, и восклицает, обращаясь к Рейнольду:

— Только не говори, что ты снова наденешь их! Тебе нельзя!!

Тиона сощурив глаза наблюдает за их перепалкой, бросая долгие взгляды на Рея. Тот же, наоборот, старается и вовсе не замечать ведьму, будто той за столом и нет вовсе, смотря исключительно на свой кубок.

— Дженна, — вкрадчиво начинает Рейнольд. — Я не буду спрашивать ни у кого из вас разрешения. Это понятно?

Дженна шипит, как настоящая дикая кошка. На её лице отражается весь спектр переживаемых ею эмоций: от злости до уверенности в своей правоте. Она в смятении оглядывает собравшихся, ища тех, кто поддержит её.

— Митрис! Сделай что-нибудь с этим неисправимым болваном! — Дженна откидывается на спинку своего кресла, активно жестикулируя. Митрис в ответ закатывает глаза, бормоча что-то про несносных сестер и упёртых баранов.

— Правильно ли я понимаю, что предмет спора заключается в необходимости Рейнольдом использовать артефакт для усиления силы и последующего влияния на мою сестру? — решает уточнить Блайдд, внимательно наблюдая за спорящими. К еде за всё это время он даже не прикоснулся — его тарелка полна. Лишь кубок вновь практически пуст, хотя он наполнял его по меньшей мере три раза.

— Именно так, — сухо отвечает за всех Рей.

Теперь и мне всё становится ясно.

Рейнольд собирается использовать Вечерний артефакт для усиления своего Дара. Насколько я помню по книгам, он хранитель наручей, которые являются такими же усилителями, как и перстень Ночи на моём пальце. Но почему все так радикально против использования этого предмета? Почему тот опасен для своего хозяина и чем?

— Это опасно, — вновь пытается вразумить Рейнольда Киран. — В прошлый раз…

— Прошлого раза не повторится!! — побледневший от злости Рей неожиданно повышает голос. Это настолько для него не характерно, что я понимаю — обсуждаемая проблема действительно острая.

Потом Рейнольд берёт себя в руки и вновь становится невозмутимым, своей речью тут же пресекая все возможные пререкания:

— Нам необходимо узнать всё точно: если Барбара действительно обращена не Дарэем, то срочно нужно выяснить кто мог это сделать. А если она под убеждением, то необходимо узнать, кто стоит за тем, что устроили во дворце эти двое, переполошив весь континент. Ибо, ты уж прости меня, Блайдд, — Рей пригвождает взглядом Блайдда к месту, — твоя сестрица уже явно съехала с катушек, и Дарэй скатывается в то же безумие вместе с ней. — После этих слов Рейнольд медленно окидывает взглядом собравшихся. — Их поведение более чем странное и подозрительное, и мой риск стоит того, чтобы выяснить с кем мы имеем дело. Кто-то из вас со мной всё ещё не согласен? М?

Все за столом молчат.

Дженна в смятении складывает руки на груди, демонстративно задирая нос и показывая, что против затеи в любом случае.

Митрис отхлёбывает из кубка. Киран нехотя признаёт правоту Рея, кивая, и залпом опрокидывая вино из своего кубка, а Джон и Тионой, как и я, изначально не участвовали в этом голосовании.

Блайдд озвучивает вслух общих ответ на вопрос Рейнольда:

— Сложно не согласиться, Рей. Но если велик риск того, что стоит тебе коснуться артефакта и ты вновь потеряешь контроль, то я бы предложил подумать об ином пути решения данного вопроса.

— Так всё дело в контроле? — раздаётся вопрос Тионы и в этот раз голос Рей таки поднимает на неё свои глаза, замечая её.

— Именно, — цедит Рейнольд, явно недовольный, что Великий Князь раскрыл перед ведьмой его слабости.

— Я могу помочь. И, если что, подстраховать, — уверенно утверждает Тиона, откидывая за плечи рыжую косу, в которую она собрала свои длинные волосы.

— И вновь захватить контроль над моим телом? — жестоко скалится Рей, обнажая свои клыки. — Уволь.

Его глаза сужаются в две узкие щёлочки.

— Если это поможет не стать тебе марионеткой артефакта и вернуть тебе власть над своим телом ради общего блага — то да, — с вызовом выплёвывает эти слова Тиона, прожигая в мужчине дыру своим гневным взглядом.

— Ты действительно можешь помочь? — быстро уточняет Дженна, пока ведьма и Багровый Лоран не вцепились друг другу в глотки и хватаясь за Тиону, словно за спасительную соломинку. — Нельзя допустить того, чтобы кровавая баня повторилась и…

И в этот момент со столешницы с грохотом летят на пол тарелки и кубки — Рейнольд одним взмахом руки отбрасывает посуду в стену, и та со звоном разбивается на тысячи осколков.

Я вздрагиваю от этого громкого звона.

Из моих рук выскальзывают столовые приборы.

— Рейнольд! — Киран вскакивает со своего места вслед за побелевшим от ярости Реем. — Не смей…

— Не указывай мне что делать, Киран, — тихо и вкрадчиво шипит Рейнольд. И от его страшного, полного жестокости и бессердечия голоса по моей спине бегут мурашки. — А вы, — он указывает пальцем на Дженну и Тиону. — Не смейте перед всеми оспаривать мою выдержку!

В воздухе чувствуется вибрация магии, которая сейчас бурлит Рейнольде, давя на присутствующих. Радужка Рея становится багрово-красной, руки сжимаются в кулаки, под глазами выступают чёрные вены, клыки во рту удлиняются.

Моё тело сковывает страх от одного осознания, что ни с кем из присутствующих мне не по силам тягаться, каким бы уникальным Даром я бы не владела.

— Не разговаривай с Дженной в таком тоне!! — тут же вмешивается Митрис, защищая свою сестру. Он стремительно вскакивает со своего места и вслед за Реем обнажает свою сущность древнего чудовища, непоколебимого и уверенного в своей силе. От быстроты их движений у меня голова идёт кругом.

Киран тоже оказывается на ногах и бьёт с такой силой рукой по столу, переключая внимание Митриса и Рейнольда на себя, что по столешнице проходит огромная длинная трещина, доходя аж до моей тарелки. От неожиданности я пугаюсь и вздрагиваю, на моих глазах предательски выступают слёзы. Мне становится страшно, я начинаб дрожать всем телом.

Тем временем герцог, уперев руки в разбитую столешницу, молча буравит взглядом Рейнольда, вытянув губы в одну плотную линию настолько, что те кажутся белыми. Митрис сжимает ладони в кулаки, а Рей тихо рычит, скаля клыки.

Несколько ударов моего сердца сопровождают это гнетущее молчание, а потом Рейнольд выплёвывает Митрису:

— Да пожалуйста!!

И с этими словами стремительно покидает зал, оставляя нас за остывшим ужином.

Киран распрямляется и тяжело выдыхает, потирая переносицу. Затем машет рукой в сторону снесённых с петель дверей и, убедившись, что больше никто не собирается накидываться друг на друга, сообщает:

— Предлагаю перейти в мой кабинет, если все закончили.

Да…

На сегодня скандалов в этом зале достаточно.