Стажировка богини. Дилогия (СИ)

Часть 3 Глава 6. Несправляющаяся богиня

Альфэй трясло. Она обхватила себя за плечи и, как есть, в фартуке из кожи рептилии забралась в душ под тёплые струи воды, пытаясь отогреться. Трансформация обратно в человека, полностью прошла мимо сознания, видения одно страшнее другого затопили его.

Уходя из мира, она совершенно забыла прикрыть своё исчезновение внушением для смертных. Так торопилась и переживала из-за сердечного демона, что все другие наставления и предупреждения вылетели из головы.

Весельчак добрался до племени тигров и, конечно же, нигде её не обнаружил. Узнал, что она «бесследно» исчезла, вызвал на бой Сибилла и, разумеется, проиграл. Вернулся в лисье племя, и они с Красавицей развили бурную деятельность, настраивая лис против тигров. Чёрный охотник ухватился за эту возможность, как настоящий фанатик. Грянула кровопролитная война, в которую постепенно ввязались все племена.

Альфэй переживала, что в её мире Сибилл устроит беспорядки, а они случились из-за её безалаберности!

Слёзы, смешанные с водой, всё лились и лились, не желая останавливаться. Отголоски мира больно били в самое сердце.

Против тигров объединились четыре племени зверолюдей. Чёрный охотник требовал полного уничтожения. И если поначалу его не поддерживали, то чем дольше длилась война, чем больше воинов погибало, тем больше к нему прислушивались. Тигры оказались непростыми противниками, но даже это их не спасло, если бы не Сибилл.

В истории мира его запомнили как Заговаривающего небесный огонь. Эта война на выживание полностью перековала её демона. А ведь когда-то Сибилл плакал из-за тигрёнка, которого хотели убить, и старушки, которую изгнали из общины. Альфэй называла его нытиком и не подозревала, какие сложные решения он будет принимать в будущем, каким безжалостным станет ради тех, кто нуждается в его защите.

Под конец четырёхлетней войны тигры установили полное господство над миром.

Красавица и Весельчак всё же выжили, но по сравнению с ужасающим количеством жертв даже это служило слабым утешением. Тошнотворные картины всё ещё мельтешили перед внутренним взором, намертво отпечатавшись в памяти.

Альфэй еле дошла до постели и, упав на неё, словно выключилась, разом и без перехода, провалилась в глубокий сон без сновидений.

Утром в тяжёлой голове царил полный штиль. Испуганные мысли замолкли. Ни о каком посещении Золотого павильона не было и речи, наставник Ли, увидев её в таком безнадёжном, несобранном состоянии, не стал бы ничего слушать.

Призвав посланника, Альфэй отправила его за Ежаном.

— На этот раз я удостоился чести быть первым, кого ты захотела увидеть по возвращении на Небеса? — он появился так быстро, словно ждал приглашения с их последней ночи, когда она выгнала его прочь, не позволив остаться до утра.

Игривый настрой и дразнящая улыбка мигом сменились озабоченностью, когда Ежан увидел её. Альфэй вдруг вспомнила, что даже не посмотрела на себя в зеркало после обратной трансформации.

— Я так плохо выгляжу? — озаботилась она своим внешним видом.

— Эм… — замялся Ежан, подтверждая её худшие опасения. — Я, пожалуй, заварю нам чай.

Альфэй поспешила в ванную комнату, чтобы как следует рассмотреть своё взлохмаченное, бледное отражение с потухшим взглядом. Кое-как запахнутый халат довершал неприглядную картину. Приведя себя, насколько было возможно, в подобающий богине вид, она вернулась к хозяйничавшему в её отсутствие Ежану.

— Так, что у тебя стряслось? — спросил он, передав ей пиалу с горячим чаем.

Руки Альфэй задрожали, расплёскивая чай, и Ежан выхватил пиалу, отставив ту на низкий столик.

— Что-то случилось в твоём мире? — он подсел и обнял за плечи, укрыв её спину своим широким рукавом.

Ощущение того, что за неё переживают, что она не безразлична, окончательно сломило Альфэй. Оказывается, до этого она ещё сдерживалась, когда плакала, а вот теперь её прорвало по-настоящему.

Ежан растерянно застыл, но быстро опомнившись, перетащил Альфэй к себе на колени и заключил в полноценные объятья, позволяя укрыться от всего страшного и горького, что случилось в её третьем мире.

Альфэй потеряла счёт времени, пока Ежан убаюкивал её, как маленькую, ласково поглаживая по вновь растрёпанным волосам, и отпаивал успокаивающим чаем.

— Я ошиблась. Из-за меня началась война, и многие погибли, — на этот раз по щеке скользнула только одна слезинка.

— Ты такая осторожная и последовательная, что в твою ошибку едва верится.

— Это всё из-за сердечного демона! Я так боялась, что он снова ко мне прикоснётся. Опять выпьет все силы, что ни о чём кроме бегства думать не могла, — сжала кулаки Альфэй.

Сознание, выбрав виновного, успокоилось. А с плеч Альфэй словно исчез немилосердно давящий груз.

— Сердечный демон? Он пил твою силу? — резко втянул в себя воздух Ежан, ему не нужно было объяснять насколько это опасно для бога.

— Я… Всё из-за течки. Ещё и мир зверолюдей. Демон оказался единственным, кого я знала как человека и… прости, — несмотря на то, что они с Ежаном договаривались о том, что романы и интрижки в сотворённых мирах допустимы и не помешают их отношениям, Альфэй всё равно чувствовала себя виноватой.

— Ты не говорила раньше, что в твоих мирах объявился демон. Когда это случилось? — Ежан сделал вид, что измена — не стоящее его внимания дело, и она была ему благодарна.

— Он появился сразу, — позволила втянуть себя в обсуждение и увести тему Альфэй. — Думаю, когда я создавала первый мир, часть энергии ушла на сотворение этой сущности. Демон сожрал божественной энергии столько же сколько мне потребовалось для сотворения мира и потом продолжил тянуть мои силы.

Ежан шумно выдохнул и зажмурился, словно сдерживая слёзы или боясь показать свои эмоции.

— Я сама виновата. До последнего момента не могла распознать сердечного демона, а потом попыталась с ним сражаться, угрожала уничтожить… — призналась Альфэй.

— И ты всё ещё жива? — резко распахнул глаза Ежан.

— Ну… — замялась Альфэй, не зная, как объяснить, что её демон всё же не полный отморозок. Вообще-то Сибилл до обнаружения его сущности был ранимым, нежным, зависимым от неё ребёнком.

— О… Так он одержим тобой? Впрочем, такова суть всех демонов. Главное не позволять схватить себя и заточить в сотворённом мире. Сильный демон очень опасен.

— Поверь, я в курсе, — вздохнула Альфэй.

На этот раз секс с богом показался не столь фееричным. Возможно, сказался стресс и усталость. Зато Альфэй нашла в объятьях Ежана главное — нежность и утешение, в которых так нуждалась сейчас. Он больше не расспрашивал её и ни в чём не обвинил, просто был рядом в самое тяжёлое время и делился своим теплом, которое словно выдуло из души самой Альфэй.

После встречи с Ежаном, она достаточно пришла в себя, чтобы появиться в Золотом павильоне.

— Наконец-то. Поздравляю, стажёр А, мир вышел что надо. Ошибку с финальным внушением ты навряд ли совершишь ещё хоть раз, — сказал наставник Ли, когда Альфэй передала ему видение последнего сотворённого мира. — А вот сердечный демон — это намного хуже. Как думаешь, какие твои черты и желания он воплощает?

— Ранимость, эмоциональность, мягкость, зависимость, желание красоваться и флиртовать, — не задумываясь, перечислила Альфэй.

— Что же очень хорошо. Первый шаг в работе с сердечным демоном, осознать, что он собой олицетворяет, чему в себе ты не даёшь места и жизни. Следующий будет сложнее. Необходимо дать всему этом случиться с тобой. Если сложно с проявлением чувств, подумай о том, что сможешь сделать уже сейчас.

— Я, кажется, выплакала все слёзы и эмоционально совершенно опустошена. Даже на то, чтобы наряжаться и флиртовать, сил нет, — пожаловалась Альфэй.

— Значит, вспоминай, чему училась, и как вернуть себе радость и силы жизни. Что наполняет тебя энергией? Само собой и по задумке богов всё происходит только у безответственных смертных, а боги сами сотворяют свои настроения, жизни и миры.

Когда-то, только вознёсшись на Небеса, Альфэй написала список того, что наполняло её энергией и силой: достаточный для отдыха сон, вкусная еда, занятия цигун, удовольствие от хорошо проделанной работы, общение с родными, любование красотами природы. Сейчас Альфэй включила бы в свой список ещё и общение с друзьями. Божественный секс тоже подходил, тем более что она всегда могла позвать к себе для этой цели Ежана.

А вот контакт с телом ослаб. Став богиней, она редко практиковала цигун и больше не беспокоилась о собственном теле, потому что у неё перестало что-либо болеть и беспокоить. А уж так упахаться, чтобы это сказалось на внешности, ещё надо было постараться.

На выходе из Золотого павильона Альфэй уже поджидала Сяои.

— А вот и ты! Идём скорее в купальни. Ежан сказал, что у тебя какие-то там проблемы с сотворением миров. А ты такая глупая, что совсем не отдыхаешь и только прыгаешь из мира в мир, — сразу же вывалила все свои причины и намерения Сяои.

Альфэй расслабилась и позволила, вцепившейся в руку, Сяои тащить её, словно невоспитанной собачонке за поводок своего нерадивого хозяина. Нежный голос богини несмотря на причитания и тирады оставался приятным и мелодичным, позволяя отрешиться от всего и расслабиться. Раньше её голос казался Альфэй писклявым и неприятным, но стоило их отношениям измениться и собственное восприятие круто развернулось на сто восемьдесят градусов.

Купальни в облаках пара с голубоватой водой, словно отражавшей высокое небо, оказались отличным решением для восполнения сил и возвращения бодрости духа. Сяои взялась за внешность Альфэй всерьёз: как фокусник, доставая из своего рукава то одно, то другое волшебное средство. По прикидкам Альфэй в её бездонных рукавах только одних средств для волос, лица и тела было на пару десятков килограмм. Всё же магия и артефакты — великая вещь!

После купален Сяои притащила её всё так же за руку в свой павильон. Там она зажгла благовония, выставила ароматный чай с восхитительными сладостями и взялась за пипу.

— Не знала, что ты умеешь играть, — удивилась Альфэй, красивому перебору струн.

— Вообще-то это тайна, — недовольно поджала накрашенные губки Сяои. — Но Ежан сказал, что тебе совсем худо и попросил меня позаботиться о том, чтобы ты пришла в себя.

Альфэй пила наверняка очень дорогой чай с таявшими на языке пироженными, вдыхала воздух напитанный успокаивающим ароматом благовоний из курильницы и ощущала как музыка, словно вода в купальне очистившая тело, проясняет её дух.

— Спасибо! — искренне поблагодарила она. — Мне действительно стало намного легче.

— Ну ещё бы! Я на тебя прорву энергии Ци потратила.

— О… так это не просто музыка была?

— Это секретная техника, — сухо ответила Сяои.

— Не переживай, дальше меня это знание не уйдёт. Но ты зря его скрываешь, ведь это такой замечательный и полезный навык.

— Ох, ты такая наивная, знаешь? — как никогда серьёзно взглянула на неё Сяои, словно разом сняв все свои маски. — Чем меньше враг знает о твоих способностях, тем выше шанс на победу.

— Разве ты собираешься с кем-то сражаться? — удивилась Альфэй, ей казалось, что уж кто-кто, а Сяои не полезет в драку.

— Порой не остаётся иного выбора, как только защищать свою жизнь любыми доступными средствами. Никто не может гарантировать тебе безопасности.

— Понимаю, — вздохнула Альфэй, вспоминая демона, прочно обосновавшегося в её мирах.

— Так что у тебя стряслось?

— Сильный сердечный демон, которому я буквально объявила войну.

— С твоим дрянным, непримиримым характером, я бы поставила на то, что демон поглотит тебя в конечном итоге. А потом старшие боги изолируют мир с опасной тварью и уничтожат, — качнула головой Сяои. — Поняла уже как можно ослабить его?

— Наряжаться, флиртовать, капризничать, проявлять свои чувства… В общем вести себя как женщина, — ничуть не обиделась на Сяои Альфэй, она хорошо понимала, что у них очень разные представления о том, какой должна быть женщина и как себя вести и проявлять.

— А… так тебе прилетело за поведение, достойное неотёсанного мужлана. Тогда Ежан сделал едиственно правильную в этом случае вещь, попросив моей помощи. Немедленно наряжаемся и идём к кому-нибудь в гости. Ты улыбаешься весь вечер, танцуешь со всеми кто предложит и стараешься промолчать.

— Я не люблю такие мероприятия, — поморщилась Альфэй.

— Выбирай или это или стать закуской демона. И не кривься, иначе складки на лбу будут как у обезьяны. Цель мероприятия научиться получать удовольствие от собственного внешнего вида, от внимания мужчин и научиться это использовать.

— Тогда наряд должен быть удобным, а мужчиной — Ежан.

— Наряд должен быть сногсшибательным. А мужчин распаляет конкуренция. От пара танцев с другими партнёрами от тебя не убудет, зато мужчина, который займёт потом твою постель, уж постарается убедить тебя, что ты сделала самый правильный выбор, остановившись на нём.

Боги встречались небольшими группами каждый вечер, но обычно Альфэй не принимала в этих мероприятиях участия. Теперь же Сяои расстаралась, и Альфэй едва узнавала себя в зеркале. Лицо, выбеленное и разгладившееся от минимальных мимических морщин, с большими глазищами и ярким ртом смотрелось непривычно.

— Я выгляжу глупо.

— Так убери от «управления» своего внутреннего мужика и наскреби женщину или постарайся взрастить её с нуля. Да, ты будешь смотреться странно, особенно для тех, кто тебя знает. Но что значит, потеря репутации грубиянки в сравнении с перспективой расстаться с жизнью? Концентрируйся не на обществе, а на себе. На ощущении от одежды на теле, на своём отражении в зеркале, на новой причёске. Ежан тебе поможет отвлечься от внешних факторов. Он такие штуки с преображением женщин любит.

Сяои оказалась права, в павильоне стажёра В Альфэй ощущала себя не в своей тарелке из-за пристальных взглядов и откровенных смешков. Впрочем, к ней не цеплялись, иначе она всё же не сдержалась бы. Ежан почти не отходил от неё и мило ухаживал, через танец, уступая место её партнёра другим желающим, которых набралось как-то многовато.

Впрочем, её партнёры вели себя вежливо и рассказывали о своих успехах на практике, так что Альфэй и правда понравилось. Она охотно пообщалась и действительно интересовалась, как у других обстоят дела с сотворением миров. В основном стажёры не торопились прыгать по мирам, они вдумчиво работали над каждым, искали ответы на возникающие вопросы в библиотеке или у старших товарищей, а то и наставников. Такой подход был достоин уважения.

— Признайся, ты попросил других богов танцевать со мной? — спросила Альфэй, когда они с Ежаном не спеша шли по дорожке к её павильону между пионами и собравшимися на земле плотными облаками.

— Только не сердись, пожалуйста, — обеспокоенно глянул на неё Ежан.

— Ой, было бы из-за чего. Я же понимаю, что всё это нужно, чтобы противостоять демону.

— Сердечному демону нельзя противостоять. Его нужно принимать. Ослабить шаг за шагом, а попом… по-хорошему впустить в себя, дать ему место в собственном сердце и душе. Принять как любимое дитя, как часть себя.

— Как дитя — это вряд ли. У тебя был демон?

— Нет, но я сегодня ходил в библиотеку и читал о них.

— Зачем, если для тебя это не актуально?

— Хотел как-то помочь тебе, — отвёл взгляд Ежан.

И Альфэй не выдержала, развернувшись, она поцеловала Ежана, вкладывая всю нежность и благодарность за поддержку. В её павильоне они продолжили то, что начали на улице. Откинув все тревожные мысли, Альфэй позволила себе забыться в надёжных и желанных объятиях.

Ежан попеременно с Сяои проводили с Альфэй время, они словно вели круглосуточное дежурство подле неё, и эти забота и беспокойство отдавались теплом и признательностью в её сердце. Сяои показала свои любимые места на Небесах. Столько прекрасных пейзажей, от которых захватывало дух, Альфэй не видела за всё время обучения, но раньше она вообще мало просто гуляла и болтала на отвлечённые темы.

По настоянию Ежана Альфэй стала вспоминать движения цигун и больше практиковаться в медитации. Её эмоции и настроение выровнялись, вновь удалось придти к гармонии с собой. Но вечно так продолжаться не могло. Альфэй быстро наскучило только есть, спать и гулять.

Несмотря на уговоры Ежана и Сяои повременить с четвёртым миром, через три для, наполненных общением, танцами, вкусной едой и чувственным наслаждением Альфэй вновь закрыла свой павильон и взяла в руки чётки с тремя светящимися бусинами из шести.